Для собачника первая собака- это как первая любовь, помнишь её всю жизнь.
Этот рассказ написан несколько лет назад для конкурса на сайте собачников - любителей эрдельтерьеров.
Все события и персонажи реальны.
ЭЛЬКА
Когда в доме появился маленький пушистый комочек с чёрными глазками, ещё пахнущий молоком, беспомощный, но уже любопытный, - центром нашей Вселенной стал этот маленький щеночек, эрделёнок, Элина Уэйт по паспорту, а по-семейному Элечка.
Огненно-рыжий кот Лев был тогда уже серьёзным взрослым зверем. Своим характером он вполне соответствовал своему грозному имени и был в два раза больше крошки Элечки. Сначала мы боялись подпускать Лёву к маленькому щеночку. Но вскоре стало ясно, что Лев если не удочерил её, то стал и добрым дядюшкой, и опекуном, и другом в играх. Эля играла с ним смело, как со своими братиками и сестрёнками, до того как мы забрали её, и грозный, независимый Лев позволял щеночку нападать на него, слюнявить уши, и довольно чувствительно кусать за лапы и хвост своим маленькими, но острыми зубками.
Незаметно для всех, Элечка-комочек превратилась в стройную красавицу, с таинственным взглядом и кучей хитрых забав на уме. И теперь уже Лёва казался котёнком рядом с ней, а его голова свободно помещалась у Эли во рту, где часто и бывала во время их игр. Эля была осторожна, а если заигрывалась, Лёвка вцеплялся лапами в мохнатую морду, она отпускала его, но вскоре снова начинала приставать к нему с играми. Ночью они спали вместе на Элином коврике, и кот доверчиво клал свою голову на мощную пушистую лапу своей подруги.
Когда мы уходя закрывали их в разных комнатах, чтобы сильно не хулиганили в наше отсутствие, то вернувшись заставали их лежащими по разные стороны двери, разделявшей их - они просовывали лапы и носы в щель под дверью и играли. Или спали, сунув носы под дверь, что бы чуять друг друга.
Если хулиганили вдвоём, то наказывать их было невозможно, потому что было не ясно участие каждого из них. А чем невиновного обидеть, лучше виноватого без наказания оставить. Они этим очень эффективно пользовались.
Как-то вечером к моему отцу пришёл коллега с работы, какие-то дела обсуждать. Была зима, жили мы «от зарплаты до зарплаты» и овощи-фрукты не по сезону бывали у нас редко. А тут наш гость принёс килограмма два свежих огурцов и положил на прихожку. Они лежали в сетке с крупными ячейками, все на виду, такие длинные, зелёные, аппетитные. Я думала нам в гостинец хоть один огурчик достанет, раз с целой сеткой в гости пришёл. Но ошиблась.
Все ушли на кухню, я – к себе в комнату.
Когда гость собрался уходить и все вышли в коридор его провожать, оживлённый разговор как-то резко и подозрительно прекратился. Я, чуя неладное, помчалась туда. Родители и гость молча смотрели на сетку. Огурцы по-прежнему лежали в ней, но все были аккуратно откусаны с обоих концов. Эля и Лёва сидели тут же в уголке и с невинными лицами наблюдали за людьми. Я не стала дожидаться разбора обстоятельств покушения на огурцы и забрала Элю с Лёвой к себе в комнату. Не знаю, как родители оправдывались, но когда я вышла, гостя уже не было, как впрочем и огурцов. Мог и оставить, всё равно покусаны, хорошо хоть мои зверята полакомились свежими витаминками, огурцы они оба любят.
А дядька этот больше к нам не приходил. Наверно обиделся. Не будет жадничать в другой раз.
Но иногда зверюшки воспитывали нас самих.
Так однажды Эля предотвратила внутрисемейный конфликт. Ехали мы на дачу всей семьёй (Эля конечно с нами). По дороге купили еды и коробку конфет, «Помадка» называются. Конфеты тогда бывали у нас не часто и мы с сестрой всю дорогу спорили кому сколько достанется. Конфет 15, а нас четверо (Элю мы не посчитали, в чём, наверно, и была наша роковая ошибка).
Когда приехали на дачу - мы побежали всё осматривать. Сумки положили на столик около домика, а Элю я привязала на длинном поводке за трубу к металлической печке, вкопанной в землю посреди полянки. Побегав и всё проверив, я вспомнила про конфеты и побежала к сумкам, сестра разгадала мой манёвр и помчалась туда же, настроившись на решительные действия. Конфликт был неизбежен. Но прибежав на полянку, мы увидели картину: Эля c вывороченной из земли печкой на конце поводка спокойно лежит перед аккуратно открытой коробкой от конфет, естественно - пустой, и довольно облизывается. Конфликт исчерпан. Делить больше нечего.
Как-то вернувшись домой, я с ужасом увидела, что весь коридор закидан рыжими клочьями элиной шерсти, посреди этого разгрома сидит кот Лёва и выдирает из когтей остатки элькиных волос. Эли не видать, хотя всегда меня встречала. Первая проскочившая мысль: «Сожрал!» Пошла искать. Открываю дверь в комнату родителей, там вся кровать, кресло, пол- усыпано рыжим ковром, куски шерсти только на потолке не валяются. Среди всего этого разглядела свою собаку, живую и мирно жующую целофановый пакет с остатками вычесанной шерсти. Это мама копила,собиралась вязать пояс от радикулита, но Эля с Лёвой первые добрались. Опять же не понятно, как достали и кто из них первый начал?
Эля – собака себе на уме, как и все эрдели, наверно. И от том сколько нужно гулять она тоже имела собственное представление. Так одним поздним зимним вечером, поняв, что я собираюсь домой, она сказала, что ещё не нагулялась, и, задрав хвост, улетела в темноту. Я искала её, звала, продираясь по кустам и сугробам, и пугая редких прохожих своими воплями. Но, окончательно окоченев, побрела домой. Дома залезла в душ, что бы никто не слышал, и горько плакала, думая что видела свою милую Элечку в последний раз.
Был третий час ночи. Я лежала в темноте с открытыми глазами и прислушивалась к тишине на улице, надеясь услышать знакомый голос. И вдруг, о чудо! Она пришла и зовёт меня! Накинув шубу на сорочку, нараспашку, с растрёпанными волосами и в валенках на босу ногу я вылетаю на улицу. Два каких-то солдатика шарахнулись от меня в сторону. Я мчусь за дом и навстречу мне из темноты - летит Элечка. Вся в снегу, на бороде висят комья льда. Подползает на пузе, хвост как пропеллер вертится, просит прощенья. Я шлёпаюсь на коленки, обнимаю её, мокрую и пахнущую отнюдь не розами. Кажется мы обе плачем. Она обещает больше так не делать, но … ещё не раз по утрам меня встречал у подъезда белый запорошенный снегом силуэт эрделя. И из этого сугроба чёрные бусины глаз глядят на меня: ну прости, а? Конечно прощу, как такую не простить.
Однажды к нам пришла бывшая хозяйка нашей девочки. Эля грызла большую кость и предупредительно порычала на неё. Но что для настоящего собачника рык бывшего своего щеночка (хоть ему уже и три года)? Тётка суёт руку к кости - мгновенный бросок - и бывшая хозяйка разглядывает руку и с восхищением показывает мне следы зубов со словами: «Мой щеночек!». Их потом ещё много народу видело, с теми же комментариями.
Зато на отработке команды «Чужой» маленькая Эля от мужика в тулупе так далеко убегала в лес, что вся группа с собаками и инструктором больше часа разыскивала её по сугробам.
Эля выросла и стала моей лучшей и самой верной подругой. Когда мне было плохо, я садилась к ней на коврик и рассказывала о своих обидах. Она всё понимала. Смотрела на меня умными глазами, вздыхала, клала свою голову мне на колени - и все мои обиды уходили, под взглядом её преданных глаз.
…В то лето я впервые надолго оставила её. А когда через две недели вернулась, она меня почему-то не встретила как всегда у дверей. Мои семейные прятали глаза. Потом рассказали: на следующий день после моего отъезда, Элю буквально вытолкали из дома одну - приехали гости и никому не хотелось идти на улицу. Эля не хотела идти, будто чувствовала что-то... С тех пор никто её больше не видел.
Где она теперь, моя Элечка, зачем я уехала без неё!?
Дай Бог, что бы попались добрые люди и позаботились о ней…
А мне потом ещё два года детвора из моего дома звонила в дверь то ранним утром, то поздно вечером: «Иди скорей, там твоя Элька бегает!» Я с надеждой мчалась, думала Элечка вернулась. Но это были другие, совсем не похожие на неё эрдели. Некоторые даже пожили у меня, отъелись, и пошли дальше на поиски своих хозяев. Последний - добрый, умный и спокойный Граф, жил 1,5 года. Но все они, со своими достоинствами, не смогли заменить Элю, взбалмошную, характерную, ветреную, и всё же такую преданную, неповторимую и любимую.
Фотоаппарата тогда у нас не было. Осталось только одно нечёткое чёрно-белое фото, сделанное соседским мальчишкой. На фото - мы с Элей, и обе улыбаемся.
С тех пор прошло больше десяти лет.
Кажется, моё сердце теперь снова открыто для новой любви.
Но Элю я никогда не забуду.
2003г.