Вот вы меня послушайте! Чтоб вы знали, я был директором клуба в Томске много лет.
И не надо мне рассказывать… И не надо учить меня жизни…
Теперь я - Мейер Моисеевич - вас буду учить.
Вот вы думаете: директор! А что такое директор? Это я вам сейчас скажу.
Директор отвечает за всё: цветы в вазонах вместо окурков; туалет не засорен; лампочки многие работать должны – светиться то есть; семечки в зрительном зале - явление отрицательное; во время фильма на последнем ряду, извиняюсь, не должно быть никакого бытового разврата.
Вы меня спрашиваете, что я столько лет держусь за эту должность?
Тут много есть хорошего.
Стулья приставные, а то и целый ряд. И ещё балкон.
Вы не поняли? Это когда программа забойная (аншлаг, по-нашему). То есть, для вас мест совсем нет. И ещё очень многим хочется.
Так я же могу продать неучтённых двести билетов на балкон, а то и на самой сцене рассадить по краям человек сто. Соображаете выгоду?
Плюс буфет мне ежедневно демонстрирует уважение.
Так что езжу я только на такси…
Кроме того - ремонт здания. Достойно оно должно выглядеть: как очаг культуры, а не заболевания. А уж два слоя краски или один… и сколько ушло шпаклёвки, лака, дерева и прочего цемента – никакой Бетховен вам не подсчитает. Поэтому на даче у меня царит высокая культура и аккуратность внешнего вида.
Контроль? Вы думаете, они умнее Мейера Моисеевича?
Клуб мой при режимном предприятии. Так что контроль пусть сначала выпишет пропуск и получит допуск к секретности… Мы ведь делаем (не верите – спросите в городе кого угодно) современное лазерное оружие!
Казалось бы, всё хорошо налажено. Но перемены! Причём чем дальше – тем хуже!
Бывало, ещё во времена Брежнева, возьмёшь у друга в Госфильмофонде западную картину с раздеванием и прочими последствиями и напишешь: «Закрытый просмотр». Вот вам и аншлаг и, как я уже пояснял, полный балкон.
В перестройку тоже ещё куда ни шло. Т.е. всё шло туда – куда надо.
А теперь? Казалось бы демократия. Ан нет! План мероприятий, пожалуйста, в вышестоящий орган и на месяц вперёд. Орган этот, между нами говоря, вообще не стоящий. Но контролирует меня и докладывает дальше наверх. Кому уж там - не знаю… там, через ступеньку, уже господь Бог.
- Не видим, - говорят, - никакой патриотической направленности в работе.
Это у меня, Мейера Моисеевича, проработавшего на этом посту более 40 лет! Почётные грамоты негде на стенах вешать! А нынче: никаких закрытых просмотров. Кому они теперь нужны, когда на голубом экране полно «голубых» и прочего такого…
- Давай, - твердят, - нажимать на патриотизьм. Я, конечно, их патриотизьм знаю, как они бегут наперегонки портреты менять. Ну, ладно, нажал. Позвал разных современных звёзд (поп – теперь называются) и певцов разных оперных. Широкую дорогу российской культуре!
Ан нет! Снова не угадал! Начались склоки и разборки. Кто громче поёт?! Почему пригласил этого, а не того?!
А я что, знал их связи в Госдуме?
Для патриотизьма, подумал, лучше всего отмечать юбилеи этак лет за 200, лучше – 600 (до наших дней). Дело это проверенное. Особенно хороши битвы там разные. Где мы победили.
Правда, есть современные историки, которые клевещут, что битва под Аустерлицем на самом деле была под Москвой. А какая разница для патриотизьма, если мы победили?!
Тоже не все довольны остались. Где современность, спрашивают?
Решил позвать писателей. Но писатели разные сами на знают, за кого призвать голосовать… Запутались, кого прославлять… мнение меняют к каждым выборам… Никакой предсказуемости.
Власти обиделись, перестали давать деньги на ремонт здания очага культуры.
Стала ветшать дача.
Призадумался я и понял! («Эврика!» – раньше называлось).
Подальше надо от реальной жизни!
Самые безобидные, думаю, это композиторы. Организовал я вечер памяти известного в 40-60-х годах композитора по случаю 100-летия со дня рождения. Всё чинно и патриотично. Песни про Родину, дыханье полной грудью, свежесть полей, просторы, светлое будущее…
Вдруг - всеобщее оцепенение. Смотрю, и что я вижу? Этот самый композитор выходит живьём на сцену в бабочке и - к микрофону. Сначала рассказал, как они общались со Сталиным, Хрущевым и Брежневым. Потом про начало войны что-то уж совсем шокирующее, а затем сел за рояль и про нынешнюю власть такие частушки стал петь…
Теперь отмечаю только даты и юбилеи, чтоб не менее 150 лет со дня рождения.
Эти ребята уже проверены. Покойнички ничего нового, неожиданного не скажут. А живого возьми? Ещё неизвестно, что он завтра и про кого напишет или споёт.
Подальше надо от реальной жизни!
Только народ плохо стал ходить на эти мероприятия.
Поэтому на пенсию ухожу я, - вот и разоткровенничался с вами…
Прага 21.09.2006