Ольга Янченко, обещанная тема.
Пра любофь…
Читатель мой случайный , иронич-ный уже заметил, что материалы этого нестандартного автора всё чаще начинаются с фразы «Сегодня уже никого и ничем не удивишь». А почему?
Потому что вседозволенность по принципу «Что не запрещено, то разрешено» уже разгулялась сверх меры… И темы личностные вынесены на обзор и обсуждение всего человечества в СМИ, в кино, в театре, а особенно в Интернете. Это всегда болезненно и неприлично.
Потому этот материал я построю по принципу «Не называя фамилий». Кстати, в белорусской советской драматургии ( Театр им. Янки Купалы») был спектакль с таким названием.
Итак, я – журналист и в какой – то мере писатель, так называемый инженер человеческих душ. Мне разрешено и поручено разбираться в проблемах даже личностного характера. И хоть для меня это не интересно, и я не вникала в подробности таких историй, одна из них мне досталась.
В 70-х годах прошлого столетия работала я в газете КБВО (это Краснознамённый Белорусский военный округ) «Во славу Родины» и по делам службы иногда бывала в разных его отделах. События и ситуации помню профессионально с фамилиями и должностями. Но …
И вот, уйдя на заслуженный отдых, получив звание гордое «пенсионер», в июле 1989г. создала я своё СМИ – ли-тературный журнал для ветеранов и инвалидов «Надежда» для поральной поддержки соотечествеников...оказавшихся на обочине жизни.
В журнале я публиковала стихи и письма их. А материалы их были, как это ни странно, усеяны темой «про любовь».
Как редактор, я очень строго воспринимала эти откровения. Многие из авторов прямо – таки раздевались догола в своих стихах о том да о сём.
Я морщилась читая. Но, ведь это были люди обиженные судьбой и их я обязана была поддерживать хоть словом. Ведь журнал я назвала надеждою.
И вот однажды один из мой знакомый полковник из штаба КБВО позвонил мне: -- Ольга Георгиевна! Я сейчас приду к вам в редакцию! Надо срочно напечатать в вашей «Надежде» мой стих! Это очень важно!
Пришел. Подал мне клочок бумаги с набором сердечных излияний его горячей любви к какой-то молодой москвичке Наташе.
Я глянула на «литпроизведение». Сплошные ахи-охи о её красоте, молодости и…Ни ритма, ни размера, ни рифмы…Куча слов.
Думаю, как объяснить этому уже немолодому здоровенному полковнику,что это не поэзия…Тем более, что ещё и полгода не прошло со дня похорон его супруги. Как говорится, слеза печаль не смыла… А он на тебе – любофь!
Перечитываю вслух, указываю на неграмотность и неуместность его творения.
Полковника разжигают страсти. Он стоит на своём: - Да что вы понимаете в любви! Вы же вообще не женщина!
И тут я с ним согласшаюсь: -- Вот это точно, товарищ полковник! Я не
женщина. Я – редактор. Да ещё и учредитель этого необычного СМИ. Это ответственность серьёзная. Так что заберите этот свой шедевр себе на добрую память или этой Наташе подарите. Придёт время и вы...
И время пришло. Как – то еду я в трамвае по делам службы. Передо мною на переднем сиденье пожилой мужчина в гражданском замусоленном костюме. На затылке его лысом через уши грязный шнурок для поддержки очков…
Как всегда, сердобольность моя впереди меня скачет. Вижу, что гражданин явно из моих авторов. Что-то у него уж очень плохо в жизни ветеранской. Заглядываю ему через плечо и…
Боже! Да это же тот самый полковник В.Б. из штаба КБВО! И тут я из редактора в женщину превратилась: -- О! Владимир Иваныч! Вы ли это? Что случилось? Как ваша любовь? Где та красавица москвичка Наташа?
Скривился полковник. Чуть ли ни со слезами поведал он мне всю правду пра любофь свою. Обобрала она его всего до нитки. Да и скрылася. А ведь он двух своих сынов из квартиры выселил на частные ради неё…этой молодой красавицы.
Вот вам и любофь…
***