Что в имени тебе моем?.. – произносится всегда с пафосным придыханием.
да ни хрена, если тебя зовут Клара Кораблина. Это насмешка природы, точнее, не природы, а моих дражайших родителей, испортила мне, для начала, пребывание в детском саду и школе.
Как только детишек взялись обучать правильному произношению, в ход пошла всем известная скороговорка. Дети довольно быстро заметили сходство моих имени и фамилии с персонажами этой детективной истории. Что привело их в полный восторг. «Крала! Крара! Корара! Уклала!» - орали дети и тыкали в меня пальцами. Что такое кларнет, они не знали.
- К доске идет Кра… Кара… Карла Кола…Колаб… тьфу, да что ж это такое?! – учительница литературы Татьяна Ивановна энергичным жестом срывает с носа очки и кидает их на стол. Класс привычно ржет. Ну да, к шестому уроку учителей обычно зарубает. Но почему именно на шестом уроке им всем приходит в голову спросить меня?!
Сейчас, пережив 20 лет унижений, научивших ничего не бояться, я бы во всеуслышание объявила: «Татьяна Ивановна, вы же учитель русского языка. у вас должен быть порядок с дикцией! Попробуйте скороговорки! Повторяйте за мной: «Клара у Карла…» Но тогда лишь молча краснела.
У меня очень хороший институт – нас почти не вызывают к доске. А если случается, то по фамилиям. Я блаженствую. Только одна преподша называет студентов по имени-отчеству, что в моём случае дается нелегко. Вы же ещё не знаете моего отчества: Кирилловна!
На экзаменах я очень быстро распознаю, к какому преподавателю идти. Если он смотрит в зачетку, пару секунд грузится, потом неуверенно произносит: «К…», сразу бегу к нему. Нельзя же разрушать профессору МОСК.
С НИМ я познакомилась на лекции. Он был прекрасен. Мы проболтали все 1.30 часа
этого урока занудства, а потом, как сейчас помню, пошли искать свои персоны в каком-то списке. «Как тебя зовут, кстати?» - улыбнулся он. «Клара Кораблина» - устало произнесла я. Он просиял: «Как красиво!». Его звали Иван Петров.
… Кровать скрипит, он пыхтит, я тяжело дышу, но, несмотря на такое описание, это минуты блаженства. Его губы касаются моего лица: губ, щек, закрытых глаз. Он шепчет мне в самое ухо: «Я люблю тебя, моя Карла…» Я возмущенно открываю глаза. А потом представляю себе мерзкого кащея, который чахнет над златом, а ещё дядьку Черномора с 33 богатырями – вот такие ассоциации у меня со словом «карла», что поделать! И я начинаю ржать. Просто дико. Тут уже он открывает глаза. А я всё хохочу: «Карла… ха-ха-ха… карла»
Не знаю, стало ли это концом его сексуальной жизни, но концом наших отношений – да. Я горевала и подумывала уже о смене имени или фамилии, но в один прекрасный день встретила ЕГО. Он не имел никакого отношения к институту. И звали его Эвклидис Кюрдбейзитис. По такому случаю, с дикцией у него полный порядок (представляться-то приходится). И во время секса он молчит. Я думаю, это судьба…