Зачин.
Солнце медленно скатилось за горизонт. Жара, мучившая город на протяжении всего дня, спала. Улицы стремительно пустели, а кабаки соответственно заполнялись. И чем больше становилось народу, тем сильнее шумели разгоряченные выпивкой посетители. А вот трактир «Пьяный орк» в пику остальным был сегодня необычайно тих. И поэтому местные жители предпочитали обходить стороной подозрительное заведение.
А вот сторонний наблюдатель, заглянув сюда, узрел бы преинтереснейшую картину. Грозные герцогские солдаты, заполнявшие зал, старались вести себя как можно тише. Любой громкий звук заставлял их опасливо коситься на расположившегося в углу человека. Который, в отличии от остальных, никак себя не сдерживал и после каждого глотка его кружка с грохотом опускалась на стол. Этим человеком был капитан герцогской стражи граф Амир кив’Сечла. И хотя занимал он свою должность немногим более трех недель, весь город уже был наслышан о том, что случается с окружающими когда капитан чем-то расстроен. А сейчас он был не просто расстроен, он был в ярости. Причины на то было две: во-первых сегодня он в пух и прах проигрался в карты заезжему зерлинскому купцу, а во-вторых он сильно повздорил по этому поводу с молодым герцогом. Видите ли, он обязан отдать свои потом и кровью заработанные деньги какому-то наглому купчишке. Ну и что с того, что он их проиграл. Разве это его к чему-нибудь обязывает?
В итоге, после долгого спора, деньги все-таки пришлось отдать. И теперь кив’Сечла пытался затушить кипевшую в нем злость молодым вином, но эффект получался обратный. С каждым новым глотком злоба разгоралась все сильнее.
«Да как он смеет, - думал Амир с яростью грохая опустевшей кружкой о стол, - как смеет этот сопляк так со мной разговаривать. Как смеет он напоминать о чести МНЕ, когда у самого в роду не больше семи поколений дворян. Как смеет он упрекать в чем-либо меня, дворянина ведущего свой род от самого Кангора Завоевателя1»
Душимый злобой капитан впал в оцепенение. Солдаты же видя, что начальство ни на что не реагирует, сначала принялись разговаривать в полголоса. А через полчаса, подогретые выпивкой, они вообще перестали обращать внимание на кого бы то ни было. А граф тем временем вспоминал произошедший недавно разговор с герцогом. Увлеченный этим занятием кив’Сечла заметил сидящего пред ним незнакомца лишь, когда тот постучал пальцем по стоящей перед ним кружке.
Оторванный от своих мыслей граф с неприязнью посмотрел на сидящего перед ним человека. Закутанный в черный балахон он так глубоко надвинул капюшон, что наружу виднелся лишь кончик подбородка. Не желая ни с кем разговаривать кив’Сечла молчал. Его сосед тоже не спешил начинать разговор, но через несколько минут все-таки сдался.
- Господин граф, у меня к вам деловое предложение, послышалось из-под капюшона.
- Убирайся отсюда вергоново отродье, пока я тебе кости не переломал, - принялся изливать капитан бурлившее в нем раздражение, но неизвестный как будто и не заметил грубого ответа.
- Мой господин хочет, чтобы вы послезавтра ночью с десятком верных вам людей открыли ворота крепости оркам. А после того как они вырежут всех в крепости и упьются, вы и ваши люди перебьете их, - глухим голосом объяснял незнакомец, - В качестве нашей благодарности вы получите десять тысяч золотом и, конечно же, титул герцога, в соответствии с законом о гибели рода2.
- Подумайте, - продолжил он после некоторого молчания, - А это задаток.
При этих словах он положил на стол большой, туго набитый кошель и не говоря больше ни слова, встал и вышел из зала.
Оставшись в одиночестве граф, взвесил в руке кошель и, найдя его достаточно тяжелым, принялся подбирать в уме подходящих людей. Разобравшись с этим, он впервые за весь вечер улыбнулся. Хищно так улыбнулся.
***
Герцог Алеан кив’Архол проснулся оттого, что кто-то громко кричал и ломился к нему в спальню.
- Господин герцог, просыпайтесь, – доносилось из-за двери. – На замок напали орки. Вам нужно бежать отсюда.
«Орки? Напали? Бежать?» - мелькали мысли в голове молодого человека пока он быстро одевал штаны и открывал дверь.
На пороге обнаружился запыхавшийся старичок в темно синей мантии.
- Что происходит Горан? Зачем мне куда-то бежать? Ведь орки – кочевники, они не умеют брать крепости и просто не смогут попасть внутрь, – тут же накинулся на мага аристократ.
- Боюсь господин им это не нужно, они уже внутри. Кто-то открыл ворота. Нужно скорее бежать, стражники еще держатся, но их скоро сметут, – принялся на ходу объяснять маг таща своего господина в сторону башни.
- ЧТО??? Я выжгу этих тварей отсюда… - в ярости закричал герцог и осекся, проведенный вчера ритуал обновления границы3 выжал его начисто, – Но тогда нам нужно в подвал… Там ход… из крепости.
- Нет, нижние этажи уже заполонили орки. Единственная возможность бежать – через портал в башне, - Отмахнулся от растерянного аристократа маг и тихонько добавил. – Надеюсь я успею его открыть.
Дальнейший путь до башни они проделали молча. Прибыв на место чародей сразу развил лихорадочную деятельность. Он быстро установил в центре комнаты медную жаровню и, бросив в нее несколько синеватых деревяшек, поджег коротки заклинаньем. Затем он принялся что-то искать среди стоявших на стеллаже коробочек и склянок. Нужная вещь все никак не находилась, что заставляло мага раздраженно бурчать. Наконец поиски завершились и в руках мага оказались небольшая сиреневая коробочка и полупрозрачная склянка с черной жидкостью.
Отложив пока коробочку, Горан откупорил сосуд и принялся аккуратно рисовать жидкостью на полу сложный символ. Сразу чувствовалась рука опытного мага – линии ложились четко, ровно, пересекаясь лишь там где нужно. Когда печать перемещения была закончена, маг приказал герцогу встать в центр, а сам вновь взял в руки сиреневую коробочку. Внутри которой оказался кроваво-красный кристаллический порошок. Бросив щепоть в огонь жаровни чародей принялся нараспев читать заклинанье. Срывавшиеся с его губ слова заставили пламя изменить цвет, а рисунок налиться багровым светом.
Уже на последних словах Горан неожиданно ощутил резкий толчок в спину. От удара коробочка с порошком слетела с ладони и упала в огонь. От чего пламя вновь изменило свой цвет, превратившись из золотистого в непроницаемо черное.
Опустив взгляд, маг увидел торчащую из груди стрелу. Ноги его подкосились и он начал медленно заваливаться на бок. Гаснущим сознанием чародей успел заметить кровавое пятно, расплывавшееся на рубашке герцога. Прямо напротив сердца.
Часть 1. Одержимый.
Глава 1
- Дзинь-дзинь, – жизнерадостно заорал будильник, с удовольствием сообщая мне о начале нового прекрасного дня.
Но я его оптимизма почему-то не разделял. Наверное, это судьба. Или может быть из-за того, что сегодня воскресенье и лег я только в два ночи, а будильник-то настроен на семь. Но скорее всего это все-таки судьба. И чтобы проверить это я решил побороться за свой сон.
Так, вытягиваем правую руку, щупаем. Стена. А теперь левую. Ничего. А если опустить ее вниз. Ага, вот и тапок. Теперь прицелиться. Бросок. Черт, мимо. Так, где там у нас второй снаряд. Вот он. Теперь прицелимся на звук получше. Бросок. Есть, цель накрыта. Уф, не судьба. Слава всем богам. А я уж было начал опасаться.
Успокоившись, я повернулся на другой бок и облегченно вздохнув попытался заснуть. Но видно я слишком рано поверил в свою удачу и капризная дама поспешила отвернуть от меня свой благосклонный лик, повернувшись совсем иным местом.
- Молоко, - заголосила под окном какая-то тетка.
В голове мелькнула мысль, что мне сегодня не дадут больше поспать и я поспешил затолкать ее в самый дальний уголок мозга. Как говорится: «Надежда умирает последней». Но похоже сегодня моим надеждам не дано будет сбыться. Вновь подал голос сбитый Удачным броском будильник. «Голосил» он на этот раз не так звонко, но зато с каким-то противным дребезжаньем, от которого начинало ломить зубы. Для меня это стало последней каплей и, злой на весь мир, я вынужден был подняться.
Умывшись и почистив зубы, я обнаружил, что судьба приготовила мне еще один «приятный» сюрприз. Оказалось, что последние продукты были съедены еще вчера и сейчас, чтобы не умереть голодной смертью, мне придется переться в магазин. Голодный и еще более злой я быстро собрался и вышел из квартиры.
В подъезде оказалось на удивление чисто. Ни тебе шелухи от семечек, ни бычков, ни битых бутылок. Даже наоборот, все было аккуратно подметено и вымыто. Неожиданные изменения несколько настораживали. Впрочем, причина этих изменений открылась достаточно скоро. За время моего безвылазного сидения в квартире кто-то успел скинуться и установить на входе новую дверь. Железную, с кодовым замком. Только увидев ее я вспомнил, что скидывался также. Ко мне даже приходили сообщить код, вот только я его не запомнил.
На улице было пасмурно и у меня сразу поднялось настроение. Ну не люблю я когда солнце, не люблю и все. Что приятного, когда ты идешь по улице, а оно на тебя давит, слепит. Гораздо лучше тучи – такой приятный полумрак вокруг.
Магазин, в котором я обычно затариваюсь продуктами был закрыт и я двинулся к ближайшему круглосуточнику. До него было рукой подать, но дорога все равно преподнесла мне сюрприз – я нашел пяти-сотенную купюру и настроение поднялось еще больше. День определенно стал налаживаться, поэтому в магазин я вошел страшно фальшиво напевая песню Арии «1100». Впрочем я мгновенно заткнулся едва увидел стоящих рядком посетителей с поднятыми руками.
«Неспроста это», - задумчиво произнес внутренний голос, в чем я был полностью с ним согласен. Ну, не могут два мужика, молодая девушка и старичок интеллигентного вида внезапно воспылать желаньем заняться утренней гимнастикой. В магазине. Кто-нибудь один – может быть, но все вместе – абсурд.
Мое предположение полностью подтвердились, когда стоящий отдельно от той четверки мужичек в плаще повернулся в мою сторону и визгливым голосом произнес:
- Не двигаться. Руки вверх. К стене.
«Н-да, с логикой у него явно проблемы» - подумал я поднимая руки, но тактично не стал сообщать об этом ему. В основном из-за его главного аргумента убеждения – нагана, времен гражданской войны. Машинка, конечно, выглядела очень и очень старой, но нарываться все же не стоило.
Медленно идя к заложникам, я внезапно ощутил острую боль в груди. Чувство было таким будто там бегает пьяный еж. То и дело натыкаясь на сердце. От неожиданности я остановился. На что грабитель нервно закричал:
- Я сказал к стене. Быстро. А то мигом прихлопну.
Но его крики звучали впустую. Нараставшая с каждым мгновеньем боль, завладела моим разумом без раздельно. Поднятые руки непроизвольно опустились и обхватили тело, будто желая что-то удержать.
Для налетчика это стало последней каплей и взвыв дурным голосом он нажал курок. Пуля свистнула у виска, и боль исчезла, как и не бывало. После нее осталась лишь какая-то необычная тишина.
Грабитель пытался стрелять еще, но пистолет заклинило. Этим и воспользовался недвижимый прежде пенсионер. Схватив стоящую на прилавке банку со шпротами, он с силой метнул ее в грабителя. Необычный снаряд вжикнул в воздухе и с гулким стуком врезался в цель. Налетчик охнул, схватился за лоб и с тихим стоном свалился на пол.
Я же стоял и пытался понять, в чем заключается неправильность окружающего мира. А когда понял – похолодел: у меня не билось сердце. Тело сразу стало ватным, ноги подкосились. Ускользающим во тьму сознаньем я успел заметить удивленный вскрик продавщицы. А дальше был стремительный полет сквозь ночь и слепящий свет в конце.
***
Говорят, перед смертью вся жизнь пробегает перед глазами. Не знаю, правда ли это, или только у меня все пошло наперекосяк. Но ничего подобного я не видел. Вместо этого осознав себя, я почувствовал себя крайне неуютно. У меня не было тела. Но самым неприятным было вовсе не осознание собственной смерти. Нет, тогда я об этом не думал, . Самым неприятным было то, что я не мог дышать. Знаете, за свою жизнь человек настолько привыкает к сему незаметному факту что, потеряв его невольно начинаешь испытывать нервную дрожь. Сравнимую разве что с дрожью наркомана попавшего на необитаемый остров. Впрочем, я довольно быстро задавил в себе поднявшийся было ужас, хотя это было не просто. Справившись с собой, я принялся осматриваться – очень уж хотелось понять, где я.
Везде куда бы я не бросил взгляд стояла неподвижная тьма. И лишь в одном месте первозданный мрак бурлил и переливался, образуя при этом картины одна причудливее другой. Наблюдать за ожившей тьмой было интересно, и я попытался к ней приблизиться, что, впрочем, мне не удалось, я просто не представлял, как можно двигаться без тела. Но черная сущность, будто почуяв интерес к себе, сжалась в гигантский прямоугольник. Некоторое время ничего не происходило, а затем на темной поверхности стали проступать цвета. Когда метаморфоза была завершена, оказалось, что передо мной висит книга в золотом окладе. На поверхности которого была выгравирована фигура молодого дворянина 16-17 века. Хотя я мог ошибаться. Но самым интересным в гравюре была невозможность разглядеть лицо. Оно не было чем-то скрыто или испорчено неумелым мастером, просто каждый раз при взгляде на него черты расплывались, не позволяя разобрать истины.
Когда мне надоело ломать над казусом голову, книга, повинуясь моему немому желанью, открылась. Открылась она как и полагается древнему раритету – медленно, значительно, с помпой. На первой странице было изображено несколько странных значков, похожих одновременно и на скандинавские руны, и на арабскую вязь. Глядя на них, я был абсолютно уверен, что никогда прежде не видел ничего подобного. Но, несмотря на это, смысл написанного становился понятен при первом же взгляде. Там значилось: «Книга Смертей». Как только до меня дошел смысл написанного, книга открылась сразу на середине.
На следующей странице не было никакого текста, только картина, изображавшая гигантскую спальню. На роскошной кровати лежит молодая женщина. Она очень устала, но, несмотря на перенесенную боль, все же мягко улыбается. Ее глаза сияют счастьем.
Рядом с кроватью стоит седовласая бабка. Она тоже рада. Она радуется тому, что все наконец закончилось. Закончилось благополучно. В ее душе все еще теплится страх за жизнь молодой женщины, слишком тяжелыми были роды.
На руках у старухи голосит младенец.
В сторону кровати идет пожилой мужчина в щедро-расшитом золотом камзоле. Он безумно счастлив и благодарит богов за ниспосланного ими наследника. Сейчас он готов озолотить всех и вся вокруг себя.
Во все этом золотом сиянии счастья и радости багровым угольком тлеет недовольства ребенка. Пожалуй, он здесь единственный, кто не рад своему появлению на свет. Но говорить он пока не может, поэтому выражает все свои чувства криком.
Вглядываясь в их лица я неожиданно сообразил, что знаю кто они такие. Вот старый герцог Кадэбур кив’Архол. Вот его молодая супруга Алиссия, которая, как ни странно, вышла за него замуж по любви, а не ради положения. Вот старая повивальная бабка Гардения, которой побаивается даже герцог.
Как только я закончил рассматривать картину, страница снова перевернулась. И пошло-поехало. Первое слово. Первый шаг. Первая глупость. Мелькали незнакомые места, лица, имена. Учителя, воспитатели, друзья, враги. Вглядываясь в мелькающие лица я с удивлением ощутил, прекрасно знаю некоторых из них. Лишь один персонаж ускользал от моего всезнания. Тот за чьей жизнью я и наблюдал. Сначала младенец, затем лихой сорванец, стойкий юноша, упорно бредущий через незнакомый лес со сломанной ногой. Каким бы он не представал предо мной, я всегда мог выделить его из толпы. Ибо лишь его имя было скрыто от меня туманом, и лишь его фигуру размыл неизвестный художник. И все это моя память, лишенная недостатков тела, тщательнейшим образом конспектировала на листы. Листы подшивались в папки. Папки складывались в коробки и задвигались глубоко в архив мозга, до востребования.
Из всей этой мешанины мест, событий, лиц особый интерес у меня вызывали картины, которые оживали или начинали о чем-то говорить. В основном на них изображались какие-либо уроки: география, история, фехтование… Но были и такие где показывались просто события. Например:
Лес. По нему во весь опор мчится всадник. Картина сменяется. Конь замер на месте. Перед ним раздувает капюшон черная змея. Всадник вылетел из седла и теперь, кувыркаясь в воздухе, летит навстречу дереву. Картина вновь сменяется. Всадник сидит на земле, привалившись спинной к дереву. Его лицо побелело от боли. Его левая нога сломана. Очередная смена декораций. Теперь бывший всадник медленно идет по каменному коридору замка. При внимательном рассмотрении в его походке можно заметить легкую хромоту.
Картины шли одна за другой. Иногда в очевидной последовательности, иногда без оной. Но никогда не повторялись. Они могли быть похожими друг на друга, но при ближайшем рассмотрении сразу появлялись десятки отличий.
Последняя картина из этой галереи занимала сразу две страницы. На одной странице изображалась небольшая комната. В ней находились двое. Седой старик, смотрящий на торчащую из груди стрелу и молодой человек, присутствовавший на всех картинах. Он растерянно смотрел на умирающего мага, не понимая еще, что и сам обречен.
На второй странице была изображена уже знакомая мне сцена ограбления. Только в ней были некоторые отличия. Теперь вокруг меня клубилась темная дымка.
На этом представление было закончено, книга захлопнулась и исчезла. Я еще немного повисел в пустоте, а затем окружающее пространство неуловимо изменилось, и на меня навалилась тяжесть окружающего мира. Секунду длилась абсолютная тишина, а потом во тьме раздался первый, самый громкий, удар сердца и тишину разорвал судорожный вдох.
Тело ужасно затекло и не желало подчиняться. Руки и ноги вяло шевелились, постепенно обретая чувствительность. И вместе с ней появилось отвратительное ощущение бегающих по телу муравьев. Сердце разгоняло пока еще холодную кровь. Как только она нагреется появится чувство будто меня кипятком облили. Но пока лежать на холодном камне было вполне комфортно, разве что несколько жестко.
Когда мышцы достаточно окрепли, я попытался приподняться на локтях и, не найдя опоры, упал на пол с металлическим лязгом. Придя в себя, я принялся ощупывать окружающее пространство и обнаружил рядом с собой гладкий каменный постамент, с которого я только что свалился. Опираясь на него, я сумел подняться на ноги, но, почувствовав сильную слабость, поспешил присесть на камень. Голова сильно кружилась. В памяти все еще крутились десятки образов, виденных мною во сне. В одном из них человек собрал руку ковшом и прошептал:
- Свет.
Неосознанно я повторил жест вслед за ним. Едва отзвучало слово, как в собранной ковшом руке засверкал, рассыпая искры, язычок зеленого огня. Глаза резануло болью, и я поспешил прикрыть их рукой. Где-то я слышал, что от резкого перехода полной темноты к свету человек может ослепнуть. Поэтому руку я убрал лишь когда досчитал до трехсот.
Теперь когда появился источник света я наконец то смог осмотреть помещение в которое попал. Это была комната три на четыре метра, в центре которой стояла невысокая плита из белого камня. На ней я сейчас и сидел. Напротив меня в стене тускло поблескивала обитая железом дверь. Поднявшись, я услышал тихий лязг у ног и, опустив глаза, увидел лежащий на полу клинок.
«Так вот что лязгало когда я падал. Даже удивительно, что не порезался,» - запоздало удивился я, рассматривая поднятый меч.
«Клинок очень хорош, - всплыли в памяти чьи-то слова, - Посмотри.»
«Надо бы во что-нибудь завернуть, а то менты прицепятся, - подумал я осматриваясь по сторонам. Мысль оставить железяку здесь мне в голову как-то не приходила, я был четко уверен, что без оружия нельзя, - Может с себя что-нибудь снять.»
Так. Что тут на мне. Сапоги, штаны, рубашка, куртка, плащ… О, плащ, подойдет. Сняв плащ, я принялся одной рукой (во второй все еще горел огонек) заворачивать в него новообретенное оружие. Получилось не очень опрятно, но зато не так опасно его носить.
Дальше следовало бы выйти на свежий воздух и осмотреться. Чем я и собирался заняться. Взяв меч под мышку, я толкнул дверь, и та без единого скрипа распахнулась. Выйдя, я оказался в круглом помещении еще с десяток таких же дверей. Не долго думая я подошел к ближайшей и толкнул ее. Не поддалась. А если на себя? Дверь распахнулась абсолютно бесшумно. Внутри комнатка оказалась похожей на мою, с той лишь разницей, что здесь на постаменте лежали старые кости в полуистлевшей одежде. На груди у него лежал здоровенный топор, а лицо закрывала металлическая маска.
Не желая беспокоить покой мертвых, я предпочел быстренько ретироваться. Кто знает какие здесь мертвецы, а вдруг оживут. За остальными дверями наблюдались подобные картины. Мертвецы различались по дряхлости, одежде, предметам, лежащим у них на груди. Неизменным элементом оставались лишь маски.
Поняв это, я невольно похолодел. Правая рука потянулась к лицу и наткнулась на преграду. Ощупав лицо, я выяснил, что маска закрывает всю открытую кожу лица. К голове маска крепилась при помощи тонких (около миллиметра) цепочек, выходящих с одного края и, охватив голову, цепляющихся за другой. И таких цепочек было очень много. Так что, не смотря на прилагаемые усилия, снять железяку с лица не удалось.
- Приехали, - произнес я вслух, - вот интересно как мне теперь бриться.
Раздумывая над этим животрепещущим вопросом, подошел к последней в круге двери и привычным жестом потянул ее на себя. Ноль эффекта. Толкнул – аналогичный результат.
- Так, будем логичны, - вслух подумал я. – Мы находимся в неком месте, где в каждой комнате лежит по трупу. Каждая комната имеет лишь один выход, он же вход. Следовательно, эти трупы точно проносили через данную комнату. А раз так выход наружу дожжен быть где-то здесь. А поскольку за другими дверьми я уже побывал и не нашел там его, следовательно наружу ведет именно эта дверь. Вопрос: как открыть дверь?
Тут логика начинает пасовать.
И только оказавшись в тупике до меня медленно начал доходить весь идиотизм ситуации, в которой я оказался. Я очнулся в каком-то склепе, рядим со мной несколько мертвецов, я был холодным. КАК я сюда попал? ЧТО это за одежда? ПОЧЕМУ я ничего не помню?
- Так, спокойно. Воспользуемся логикой еще раз. Если вокруг мертвецы, а сам я холодный, то это значит… это значит… что я УМЕР?!!! – пришедшая в голову мысль заставила нервно напрячься и внимательно проверить пульс, который к счастью присутствовал, - Нет, должно быть другое объяснение. Например… например… Сон. Да, да это просто сон. Сейчас я проснусь и все будет нормально.
Окрыленный этой мыслью я, не долго думая, впечатал кулаком в стену. Последовавшая за этим вспышка боли четко показала, что я несколько перестарался с силой удара. А неизменность окружения доходчиво объяснила мне, что это все таки не сон.
- Ладно, черт с ним, - решил я потирая разбитую руку, - выберемся наружу, разберемся.
Осмотрев еще раз дверь, я не обнаружил замочной скважины. Значит дверь закрыта либо на навесной замок, либо на засов. Ни первый, ни второй варианты мне не подходили, поэтому я продолжил искать способы открыть дверь. Вдруг мне вспомнилось, как однажды когда я только въехал в свою квартиру, рабочим пришлось снимать входную дверь с петель, иначе мебель не пролезала. И я решил воспользоваться их примером.
Сами петли нашлись быстро, вот чтобы снять дверь пришлось попотеть. Тем более положение осложнялось тем, что работать приходилось в темноте (огонек пришлось погасить). Но через полчаса мучений я все-таки протиснуться в образовавшийся проем и оказался на лестнице. Поднимаясь в полной темноте, я успел несколько раз споткнуться, уронил меч, стукнулся головой о низкий потолок и лишь когда в очередной раз споткнулся о непривычно высокую ступеньку, вспомнил, что я теперь умею зажигать свет. Последние метры лестницы преодолел без особых проблем.
Наверху оказалась небольшая комната, освещаемая, проникающим сквозь небольшие оконца, светом и за ненадобностью огонек на руке был потушен. В этой комнате присутствовала всего одна дверь. Надеясь на лучшее, я подошел к ней, толкнул и дверь, оправдывая мои надежды, распахнулась.
1 Кангор Киврад Алир Завоеватель – первый из королей Кивалира. Прекрасный маг и талантлевейший полководец. Он единственный сумел раскрыть тайну руин Древних. Пользуясь этими знаниями он сумел объединить территорию страны и воздвиг на границе Стражей, действующих и по сей день.
2 Закон был принят в 3831 году о.п. королем Резенпатом. Это произошло вскоре после очередной войны с орками, в результате которой большинство дворянских родов оказались уничтожены. Суть закона состояла в том, что в случае гибели дворянского рода любой человек привезший реликвию рода королю получал титул и земли себе. Но оговаривалось, что претендент не должен быть причастен к гибели предшественника. К сожалению, закон вызванный необходимостью вверг страну в хаос Титулованных войн, длившихся более десяти лет.
3 Это ритуал кивалирских герцогов, он служит для поддержания магической границы государства и позволяет не содержать огромных пограничных войск. Ритуал проводится каждое полнолуние Ашар. В течении недели после ритуала герцог не способен ни к какой магии.