У любви свои законы,
Которые знакомы только влюблённым.
И ни какая сила в мире не может их разрушить,
Если любовь эта взаимна и чиста.
Глава 1.
Она нагнулась над его кроватью и улыбнулась. Её сын был очень красив, хотя и не очень здоров. За всё время болезни его лицо истощало и поэтому черты лица заострились. Лихорадка наконец-то покинула его тело, и теперь больной шёл к выздоровлению. Графиня Васильева за всё время болезни сына старалась не отходить от него, дежуря и день и ночь.
Тихий стон, а затем веки с трудом приоткрылись. Он попытался изобразить нечто вроде улыбки, хотя это вышло довольно не убедительно.
графиня провела мокрым платком по его лбу и только затем взглянула в его неестественно ярко-зелёные глаза, которые о чём-то спрашивали.
-Ты устал. Тебе надо отоспаться, - она провела влажной рукой по лицу и довольно кивнула, оттого, что, наконец, его тело стало не таким горячим, как раньше.
-Что … она … сделала … и поче … - но тут он замолчал, почувствовав, как веки стали тяжелеть и сердце начало покалывать.
Графиня удовлетворённо кивнула и за всё это время вышла из его спальни.
Через час она сидела в гостиной за вышивкой, которая выходила у неё просто ужасно. В комнату вошёл лакей и сообщил о прибытии Дарьи Акуниной. Графиня приказала лакею пустить гостью в комнату и отложила свою работу.
-Как вы? – на ходу входя в комнату, спросила Дарья Ивановна, при этом даря поцелуй Елизавете Семеновне.
Графиня, она же Елизавета Семеновна печально покачала головой и посмотрела в голубые глаза Акуниной.
-Кавказ это страшно. Я приложу все свои силы для того, чтобы не пускать моего сына туда.
-Это просто убийство моя дорогая, - кивнула головой Акунина и присела в кресло. Лицо её было ни чем не лучше, чем у графини. – Я принесла печальную новость в ваш дом.
-Какую? – выпрямилась в кресле Елизавета Семеновна.
-Моя племянница, - женщина разрыдалась. Графиня прижала её к себе, но та сразу же вырвалась из её объятье. – Будь проклят Ангеловский! Будь проклят этот ничтожный князь! Его уродец убил мою Василису …. Он убил мою Василису!
Графиня тяжело вздохнула, понимая о чём говорит Дарья Ивановна. Было очень печально потерять восемнадцатилетнюю племянницу в столь юном возрасте, уж слишком это было жалко и печально.
-Ребёнок появился на свет? – видя, что та уже успокоилась, спросила графиня.
Акунина покачала головой, готовая вновь разрыдаться.
-Он родился уродом! Он родился уродом! Её наказал Господь, она выносила ребёнка дьявола! Кроме того, что ребёнок будет хромым у него странные отметины на руках и животе, будто вены были вытащены. И кроме этого его лицо. У него косые глаза и… он урод! Он урод, моя дорогая!
-Мне жаль, мне жаль моя дорогая, - успокаивала её графиня.
Тем временем, как графиня и Акунина жаловались на судьбу и винили во всех своих несчастьях других людей, князь Ангеловский принимал самое важное в своей жизни решение. Он не мог оставить своего урода – сына с собой. Этот ребенок станет всеобщим позором и проклятьем. Нет, он должен убраться с глаз долой и ни когда не появляться в Петербурге и Москве, чтобы ни кто из знакомых не видел этого уродца.
Князь тяжело вздохнул и прикрыл лицо руками. Это было жестоко. Этот ребёнок был и его часть и частью его Василиса, которая умерла ради того, чтобы это появилось на свет.
Глава 2.
Имя ему дали Георгий, в честь отца князя. Георгий рос в орловской губернии. Где не под каким предлогом не мог выйти из семейного поместья. Князь совсем не интересовался им. Сразу же после двух лет траура он женился на княгиня Л … и совсем забыл про своё творенье.
Лицо его стало немного красивее, хотя и оставалось таким же безобразным, а глаза всё-таки не переставали беспорядочно бегать. Хромота, которая была для него в тягу, даже предавала ему какую-то привлекательность, а отметины на руках уже полностью исчезли. Внешне юноша рос сильно похожим на свою мать, которая в те времена считалась особой красавицей.
Юноша воспитывался среди детей крепостных и поэтому отличался весьма добродушным нравом, хотя этот нрав не мог, скрыть того, что творилось у него в душе. Звуки за спиной с каждым годом становились всё надоедливее и надоедливее, ни кто не упускал возможности поговорить о «дьявольском отродье» князя Ангеловского. Георгий старался не обращать на это ни какого малейшего внимания, но всё же это было очень тяжело.
К раскинувшемуся особняку, который находился дальше ото всех ехала карета. С очень значимыми лицами. Акунины приезжали сюда два раза в год, но этот раз был особенным. В этот раз вместо них сюда ехал сам князь Ангеловский с его женой и двумя детьми. Ни о чём не подозревающий Георгий вышел на порог здания и с нетерпением ожидал, выхода из кареты родственников. Его сердце подскочило до самых пяток, тогда, когда из неё вышел князь Ангеловский, с женой и детьми. Лицо Ангеловского отобразило какой-то восторг и недоумение, когда он увидел своего сына, который направлялся к ним. Однако новая княгиня была этому не рада. Она ударила мужа веером по пальцам и грозно посмотрела на него. Ей вовсе не хотелось, чтобы этот «инвалид» становился наследником состоятельного князя, который был того же мнения.
Георгий остановился. Его руки сжались в кулаки, когда он увидел выходящих с кареты двух детей князя. Два сына, которых ему подарила Ольга, Николаевна были не слишком хороши собой, но не были такими калеками, как он, первый ребёнок князя. Но по сердце разлилось тепло, когда из кареты вышла маленькая девочка лет десяти, совсем не похожая ни на кого из всей этой толпы.
-Так, что сын мы решили навестить тебя, - произнёс князь и отряхнул свои брюки.
Георгий непонимающе посмотрел на него, а затем его лицо окаменело от слов княгини, которые она произнесла без всякого того рода приличия.
-Спроси лучше о том дворовой он или всё-таки твой сын, - голос женщины был очень груб. – То он одет, как крестьянин.
Но то выражение лица, с которым Георгий посмотрел на неё не оставляло ни какого сомнения, что он является наследником князя Ангеловского.
-Выглядит, как дворовой, - произнёс старший сын княгини.
Кулаки Георгия плотно сжались и он с тем же высокомерием, посмотрел на своих братьев, как и на их мать.
-Мой отец не ошибся, - его голос звучал, как лёд.
-Каким тоном вы разговариваете со своим братом, - надула щёки княгиня, - и тем более в присутствии юной леди.
Георгий вновь перевёл свой взгляд на прекрасного ангелочка, который стоял в стороне, с наивными глазами наблюдая за происходящим. Сердце Георгия обожгло непонятное чувство. Это чувство было таким тёплым и чистым, что об том, чтобы обидеть её не было и речи.
-Думаю, что нам следует пройти в дом, - произнёс князь и слегка хлопнул сына по плечу. – Я горжусь своим сыном.
Но в этих словах не было ни капли искренности, наоборот всё лицо князя перекосилось, когда он заглянул в косые глаза сына.
Тяжело вздохнув, Георгий последовал за всей свитой родственников, которые удосужились его посетить. И как только они вошли в гостиную, Георгий услышал за свое спиной:
-Тётя, тётя Ольга, а почему этот мальчик хромает? – потрепала за подол платья маленькая девочка, которая с нескрываемым любопытством смотрела на Георгия. – Он болеет или только притворяется, для того, чтобы отказаться от наследства?
Княгиня размахнулась и ударила этого белоснежного ангелочка по щеке. Девочка громко заплакала, прижимая к распухшему месту, тоненькую и изящную ручку.
Георгий сел на присядки перед девочкой и погладив её по голове, нежно произнёс:
-Просто я таким родился.
-Да? – перестала плакать девочка и с восторгом посмотрела на него. – А почему у тебя глаза косые? Ты тоже родился с ними?
-Тоже, - улыбнулся Георгий.
-Также как я с голубыми глазами? – улыбнулась ему девочка.
-Да также, - улыбнулся Георгий, и только сейчас девочка заметила ямочки на его щеках.
-А ты много смеёшься? – прикоснулась она к его щекам и с восторгом заглянула в его косые глаза, которые смотрели на неё с неподдельным интересом. Ни когда в жизни ему не было так любопытно наблюдать за детьми.
-Много, - ответил ей Георгий.
-Ладно, - хлопнул в ладони князь и посмотрел на свою жену. – Нам с Ольгой Николаевной нужно отдохнуть. Ипполит и Александр тоже сейчас прилягут, так что боюсь, наша встреча продолжится чуть позже.
Георгий резко выпрямился и внимательно посмотрел на отца. По лицу князя будто читалось – когда ты отстанешь от меня? Георгий вздохнул и отвернулся в сторону, главное чтобы гости не слишком мешали ему здесь.
Он лежал на персидском ковре в библиотеке. Чтение книг было его любимым времяпровождением в поместье. Именно книги помогали забыть молодому человеку печаль и хоть на какое-то время почувствовать себя счастливым.
Медный волос казался ещё ярче от отблесков пламени в камине. Сейчас, когда с правой стороны к нему подходила женщина, юноша казался более привлекательнее, чем раньше. Евдокия Романовна, женщина с некрасивыми чертами лица и очень мрачны видом, передвигалась по этому дому как тень, заставляя людей бояться и восторгаться ей. Она была гувернанткой Георгия и имела в этом доме весьма значимое положение.
-Желаете поужинать сейчас или после, вместе с князем? – она всегда обращалась к нему на «вы», подчёркивая тем самым его значимость в этом доме. Евдокия Романовна, души не чаяла в этом мальчике и любила его как родного сына.
-Я подожду отца, - ответил Георгий, даже не удосужившись посмотреть на неё. Он уже давно привык, что эта женщина могла неожиданно появиться за его спиной.
Он закрыл глаза, прислушиваясь к новым шагам, которые он не слышал раньше. Шаги были лёгкие и простые. Евдокия Романовна, ходила намного бесшумнее, хотя и эти шаги можно было назвать не громкими.
-А вы умеете читать? – спросила девочка, садясь рядом с ним. Она ловко поправила платье и выпрямила спину, так как это делали взрослые дамы.
Георгий улыбнулся этому и внимательно посмотрел на неё.
-Тебя как зовут? – его голос был мягким.
-Нина, - покраснев, ответила девочка и, улыбнувшись, отвернулась в сторону. – А тебя?
-Георгий.
Он вновь перевёл свой взгляд на страницы и принялся читать. Нина с обидой посмотрела на него, обиженная тем, что ей не уделяют внимания.
-А тебе нельзя читать, - она вырвала из его рук книгу. – Мама говорила, что косоглазым и у кого плохое зрение вредно читать.
Девочка говорила довольно убедительно и в глазах у неё блестели искорки гордости и самодовольства.
-Да? – он по-прежнему улыбался ей. – А у тебя плохое зрение, что ты так говоришь?
Девочка смущённо отвела глаза в сторону. Хотя она казалось не застенчивой, всё-таки она имела какие-то комплексы. Понимая, что это вызовет недовольство с её стороны, он решительно замолчал.
Он перевернулся на живот и вновь принялся за чтение. Нина легла около него и внимательно стала смотреть на его профиль. Так он был не плох собой, но всё-таки шрамы на правой стороны лица портили весь вид. Как не странно, но он родился с этими шрамами, один из которых очень хорошо виднелся на фоне его лица.
Она запустила палец в длинную шерсть ковра и посмотрела на горевший огонь. Девочка так и думала, как бы разговорить Георгия, который полностью увлёкся чтением книг.
-А книжка интересная? – спросила она и робко положила голову на его плечо. Этот ребёнок вёл себя так наивно и просто, что от этого было трудно скрыть своё восхищение.
Весь вечер они провели вместе, читая книгу, и каждый из них чувствовал, как со временем они становятся всё ближе и ближе друг другу. Как тонкой, совсем не виденной нитью соединяются их судьбы.
Глава 3.
-Завтра мы ждём гостя, - обратился князь ко всем собравшимся за ужином. – Борис собирается навестить нас завтра в этом поместье. Я хочу, чтобы он пробыл здесь некоторое время Георгий, то думаю, мы полностью лишили тебя общение с дворянским сословием. Так, что я надеюсь, что сын вы с ним подружитесь.
Георгий ни чего не ответил. Он совсем не знал дядю, чтобы хоть что-то сказать в его адрес, хотя его насторожили странные искорки в глазах братьев.
Нина сидела рядом с ним, всё время, наблюдая за каждым его движением. За несколько часов общения с девочкой, он так привык к ней, что даже ни как не воспринимал её взгляды, однако княгине это показалось не приличным.
-Нина, я думаю, что тебе следует прогуляться на улице. За столом только взрослые, - она как всегда с каким-то отвращением и неприязнью посмотрела на Георгия, который в туже очередь ответил ей холодным высокомерием. Евдокия Романовна научила мальчика делать это ещё с малых лет, объясняя ему тем самым, что люди боятся этого и всегда прекращают делать зло.
Нина с неохотой встала из-за стола и направилась к выходу. Внутренне девочка была очень возмущена тем, что её выпроводили из-за стола, ведь Александр был всего на год старше её и имел право остаться за столом.
В коридоре она увидела Евдокию Романовну, которая как всегда бесшумными шагами направлялась в сторону одной из дальних комнат. В руках она несла какой-то свёрток, и девочке стало очень интересно проследовать за ней. Она следом за ней вошла в комнату и увидела прекрасные картины, которые расставляла гувернантка.
-Это рисует Георгий! – с восхищением произнесла девочка.
Гувернантка обернулась и с каким-то недоумением посмотрела на девочку. Она удивилась тому, что не смогла услышать шаги ребёнка за своей спиной.
-Да, - сухо ответила она. – Эти картины рисует Георгий. Он отличный художник.
-Да? – девочка с восхищением посмотрела на пейзаж у речки. – А он сможет нарисовать мой портрет?
-Если только захочет, - в том же тоне ответила Евдокия Романовна.
-А если я его попрошу?
Гувернантка раздражённо посмотрела на девочку. Она не слишком любила таких любопытных детей как она. Ей нравились дети вроде Георгия – уравновешенные и не слишком любопытные.
-Нина, где ты противная девчонка?!!! – раздался голос княгини, которая искала девочку повсюду.
Девочка быстро вскочила с кресла и, посмотрев на Евдокию Романовну, приложила палец к губам.
-Тсс, она слишком злая и не любит, чтобы я разговаривала с кем-то без её разрешения. Пожалуйста, не говорите, что я разговаривала с вами.
И с этими словами она вышла из комнаты. Ольгу Николаевну она нашла около гостиной, в которой сидел отец с Георгием и Ипполитом.
-А где Александр? – заглянула в комнату девочка.
-У него болит живот, и он ушёл наверх, - княгиня схватила девочку за ухо. – Если ты маленькая болтушка не будешь держать язык за зубами, то я высеку тебя!
-Но, тётя …
-Не подходи к нему! Я тебе приказываю!
Нина тяжело вздохнула и вновь посмотрела в гостиную. Княгиня, не дожидаясь её, вошла в комнату и села рядом с мужем, который с каким-то весельем посмотрел на Нину.
-А вот и наш ангелочек с надутыми губками! Я подумываю и думаю, что этот ангелочек в будущем станет супругой Александра, ведь такой красавице нужно обязательно быть княгиней Ангеловской.
Нина не ответила н чего. К этому разговору она давно привыкла и понимала, что это всего лишь далёкое будущее, которое остаётся только ждать.
Она гуляла около реки и там встретила Георгия. Юноша ни на что, не обращая внимания, поправлял узды лошади. Подпевая под нос какую-то песню.
Девочка прошла около него и с хмурым видом посмотрела на него. Георгий почувствовал её присутствие и поднял на неё глаза.
-Почему такая хмурая?
Девочка не ответила ни чего, она только пронзительно посмотрела на него. Георгию это показалось странным, и он ещё раз задал тот же вопрос.
-Тётушка сказала, что мне нельзя с тобой разговаривать, - девочка оставалась такой же хмурой.
-И почему именно? – не поднимая на неё глаз, спросил он.
-У тебя всё лицо уродливое, глаза косые и ты хромаешь! – сердито выкрикнула девочка, и Георгий поднял на неё глаза. В его глазах читалась обида и злость, но всё же он не смотрел на неё с тем высокомерием, с которым посмотрел бы на любого, который сказал бы это.
-И что в этом такого? – обиженно спроси он, и девочка расплакалась. Она прижалась к его груди и слёзы потекли по его телу. Георгий стал успокаивать девочку, но это было абсолютно бесполезным, от этого девочка плакала намного сильнее.
-Мне тебя жалко! Ты такой добрый! – сквозь слёзы выговаривала она.
-Не над меня жалеть, - с той же нежностью, что и раньше произнёс он.
Мокрыми голубыми глазами девочка посмотрела на него. В её глазах отражалось всё и нежность, жалость, сострадание. Георгий поцеловал её в макушку головы и поднял на руки.
-А я не боюсь высоты. А ты? – спросила она, обхватывая руками её шею.
-Я тоже, - ответил он.
-Ты такой храбрый, добрый, - произнесла она, накручивая на пальцы его длинные тёмно-медные волосы. – Я не хочу замуж за Александра. Я хочу, чтобы моим мужем был ты!
Георгий улыбнулся её детской наивностью. Конечно, он хорошо понимал, что ей он точно не пара, как мог такой красивый ангелочек жить вместе с обезображенным дьяволом, он хорошо знал своё место, что было очень плохо для него самого.
Девочка посмотрела на серого коня и, показав на него маленьким пальчиком Георгия, сказала:
-Покатай меня на лошадке.
-Хорошо, - ответил он и усадил её на лошадь. Сам он залез после и с большим трудом. Очень сильно было тяжело залазить на лошадь с хромой ногой, которая порой, не слушаясь его, цеплялась о сплетенья.
-Как его зовут? – когда он, наконец, уселся, спросила она.
-Орёл.
-Почему?
-Потому, что он вольный, как эта птица.
Нина улыбнулась и прижалась к его груди. Как же ей было удобно с ним. Они оба были, как красавица и чудовище, которые того не сознавая для самих себя, полюбят друг друга.
Георгий лежал в кровати и ни как не мог заснуть. До чего эта девочка так проникла в его сердце. До чего этот маленький ангелочек был таким добрым и наивным, что это заставляло его сердце сострадаться. Ни кто кроме Евдокии Романовны, которая была особо не разговорчивой, так хорошо не обращался с ним, ни кто не смел так запросто разговаривать с ним и просить его о чём-то. Вот и сегодня девочка выпросила, чтобы он нарисовал её портрет.
Он перевернулся на живот и закрыл глаза. Что будет, если он привяжется к ней? ей всё равно придётся уезжать, что тогда он будет делать, если она уедет? Ни чего страшного не случится, но он вновь останется таким же одиноким, как и раньше. Вновь полное одиночество и темнота, которая пугала его.
Любовь. А что это такое? Это то чувство, которое заполняет всё сердце, оно заставляет тебя жить той жизнью, которой живёт тот человек, которого ты любишь. В любви нет корысти, зависти, ненависти. Любовь это тот мир, который схож с раем. Именно только она может подарить тебе мир, в разгар войны.
И сколько он был одинок? Сколько раз люди отворачивались от него? Для скольких людей он был всего лишь диковинкой, на которую смотрят со смехом и жалостью. Для скольких людей он стал обузой? Сколько людей ненавидят его, а, сколько жалеют его?
Но ему не нужна была ни чья жалость. Ему было нужно лишь то, чтобы его любили. Но возможно ли полюбить урода, который стал позором для всей семьи? Конечно, нет, ни кто на это не способен. Человек будет испытывать к нему только жалость и больше ни чего. Ни кто не заглянёт во внутрь его души, ни кто не спросит, что он любит, о чём он думает! Он был одинок. Сама природа лишила его возможности общения с людьми. Он был всего лишь обузой, которую тащили на себе родственники. Сколько раз он пытался он пытался обнять свою бабушку, которая, пугаясь его, отскакивала в сторону. Сколько раз он пытался сдружиться со своими двоюродными братьями, которые просто насмехались над ним.
Но в этом его ничтожном мире появилось кое-что другое. Появилось то первое светлое чувство, которое он испытал. Возможно это не любовь, но само слово «ДРУЖБА» достойно того, чтобы его писали с большой буквы. Нина сала его первым и единственным другом, она стала лучом света, в царстве тьмы. Эта маленькая, миленькая девочка заставила его поверить в то, что в этом мире, кроме холода души есть и другое чувство. Она сама того, не зная, разожгла в его сердце огонь. Она стала для него частью святого и тёплого в этом мире. Она стала его другом.
Глава 4.
Он наблюдал за тем, как Нина, одетая в роскошное белое платье бегала по усеянному синими васильками лугу. Безмятежное лицо и ярко-розовые щёчки, делали её ещё в сотню раз схожую с ангелом.
Георгий сидел на корточках и всё время пытался нарисовать этот луг с весёлым ангелом, который то и дело носился рядом и ни как не мог дать ему возможности, чётко запечатлеть его на картине.
Георгий прикусил карандаш и ещё раз посмотрел на Нину, которая уже присела на колени и собирала себе венок из одуванчиков. По внешнему виду девочки можно было понять, что ближайшее время она собралась провести в той же позе, и Георгий принялся за дело. Но как только он принялся чётко выводить рисунок, она дрогнулась и собиралась перейти на другое место.
-Побудь ещё здесь, - попросил он, рисуя её руки. – Наклони немного руки, там будет намного красивее.
Девочка беспрекословно послушалась его и с интересом посмотрела в его сторону. За всё время творение, а это было около тридцати минут, она ни разу не задала ему ни единого вопроса, боясь отвлечь художника.
-А когда ты вырастишь, то станешь великим художником? – уже не выдержала она и вся покраснела под строгим взглядом юноши.
-Нет, - мягко произнёс Георгий и наклонил голову в одну сторону, а потом в другую, сравнивая рисунок и девочку. – Художники не рождаются уродами.
Слово «урод» было сказано с такой болью и злостью, что даже ребёнок смог это заметить.
-Почему? А что если ты станешь великим человеком?
-Врят ли, - резко ответил он, давая понять, что разговор окончен.
Нина посмотрела на него и вздохнула. До чего ж он был таким непредсказуемым. Почему в одно время он мог посмеяться над собой, а другое наоборот, винить себя за это? Таких людей можно было редко где встретить. Он был совсем другим, ни как все. И то, что он был её другом, заставляло её сердце заполняться гордость за саму себя. Ни у кого, пожалуй, не было такого хорошего друга как он, ни кто не будет иметь такого друга, как она. Ни кто!
-А когда я вырасту, ты станешь моим мужем? – в порыве спросила на него.
Георгий поднял на неё свои глаза, но так и ни чего не ответил. Красавица и чудовище, гном и фея.
Он вышел на крыльцо, когда к дому подъезжал великолепный экипаж. Князь Ангеловский был очень рад видеть своего брата и сразу же тот оказался в его объятьях. Борис Ангеловский был человеком не очень приятной наружности. Цвет его кожи был каким-то пергаментно-серым, а густые чёрные брови, чем-то напоминали дьявольскую бровь, которую нарисовал греческий художник во времена Александра Македонского.
-Надеюсь, дорога была хорошей брат? – спросил Ангеловский, вместе с Борисом направляясь в сторону Георгия.
Нина как всегда была рядом с ним и спряталась за юношей, в надежде, что Борис Ангеловский не заметит её.
-Он очень злой, - пояснила она, когда Георгий с каким-то недоумением посмотрел на неё. – Он ненавидит маленьких детей и всегда бьёт их плетью.
Георгий хотел ей что-то сказать, но тут же замолчал, когда Борис Ангеловский оказался рядом с ним.
-Вот, Боря, это мой сын. Георгий это твой дядя Борис Георгиевич Ангеловский. Думаю, что вы проведёте с ним довольно нескучно всё то время, которое он пробудет здесь.
Борис Ангеловский с презрением посмотрел на своего племянника. До чего тот был уродлив, до чего это дитя не было похоже на свою мать! Борис сжал кулаки и посмотрел на Георгий ещё раз, в этот раз более доброжелательно.
-Он чем-то похож на Василису, - произнёс тот и прошёл мимо племянника, делая вид, что тот для него пустое место.
Георгий не сказал ни чего, это даже и ни чуть не задело его. Он только удивился вздоху облегчения за своей спиной, который издала Нина.
-Говорят, что он строит козни с дьяволом. Мама всегда говорила, что дядя Борис уже давно умер и уже как несколько лет служит на сатану. Такие как он уже давно мертвы и лежать в сырой земле.
Но Георгий вновь ни чего не ответил, он только задумчиво почесал подбородок.
Всё то время, которое Георгий провел в доме, он раздражённо замечал то, как Борис Ангеловский наблюдает за ним. Его взгляд был каким-то задумчивым и не слишком приятным, от чего у Георгия порой были дурные мысли.
На следующее утро Ангеловские должны были уехать из поместья и оставить его с этим человеком, который, судя по всему, решил остаться здесь надолго.
-Думаю, брат я проверю все расходные книги и займусь хозяйством, - говорил Борис Ангеловский за обеденным столом.- Здесь нужна рука хозяина, - он косо взглянул на Георгия, а потом резко отвернул. – Думаю, что всё будет намного лучше, чем раньше.
Георгий шёл не спеша, как всегда хромая. Он уже давно привык, что Нина носилась около него, чуть не сбивая его с ног, но в этот раз всё было совсем по-другому. Лицо девочки было задумчивым, и она не спеша, шла рядом с ним. Они шли оба молча, не говоря друг другу, ни слова.
Небольшая речушка неслась с невероятно быстрым потоком, чуть не выходя на берега. Вода была необычно прозрачной, словно хрусталь, а вдохнув по глубже, стоя возле нее, можно было почувствовать свежесть и запах цветов.
Георгий остановился около самой реки и, подняв камень, бросил его в речку. Нина молча посмотрела за его действием, а затем со вздохом присела на пенек. Георгий полностью не обращал на неё ни какого внимания, хотя каждая его частичка тела, чувствовала, что она здесь.
-А ты будешь по мне скучать? – спросила девочка, когда он направился в ей сторону.
-Конечно, - нежно ответил он потрепал её по белоснежной косе.
-А кроме меня у тебя не было друзей?
-НЕ было.
Девочка коварно посмотрела ему в глаза, а затем улыбнулась.
-А когда я вырасту, ты женишься на мне?
В этот раз он промолчать не мог. Он хорошо понимал, что с этим вопросом, она ни когда не отстанет от него.
-Да, - его голос был решителен, как ни когда.
Нина обрадовалась его согласию и, встав с пенька, подошла к нему, обняв его. Её голова прислонилась к его животу, и Георгий неожиданно почувствовал, как заныло всё его тело, возбуждённое чем-то.
Нина подняла на него сверкающие глаза и улыбнулась. Ни когда ещё её улыбка не была такой красивой, как сейчас.
-А мы будем любить друг друга? – она молящее посмотрела ему в глаза.
-Да, - его голос не переставал быть таким же нежным, как и всегда, когда он разговаривал с ней.
-А я уже люблю тебя, - откровенно призналась девочка и уткнулась носом ему прямо в живот, для того, чтобы он сам не видел её покрасневшего лица.
Правда, не смотря на то, что это заявление было сделано в его адрес, он и сам покраснел, как рак, смущённым таким признанием. Ни кто в жизни ещё не говорил, что любит его, ни кто не считал его за человека. Он был монстром, которому не было места в этом большом, просторном мире.
За всей этой картиной наблюдал ещё один человек, которому она показалась отголоском прошлого. Борис Ангеловский прижал руку к сердце и тихо прошептал:
-Василиса, а когда-то и ты просила меня …
***
Его постоянно раздражало то, что Борис не сводил с него глаз. Он будто делал это нарочно, пытаясь вывести его из себя. Если бы не правила этикета и не желание пообщаться с отцом последний день, Георгий давно бы вышел из-за стола. Разговор за столом вёлся в основном между Борисом и отцом Георгия, которые даже и не обращали внимание на недовольную физиономию княгини.
После того, как с ужином было покончено, князь попросил Георгия, чтобы тот остался с ним, для кое-какого разговора. Отец и сын зашли в кабинет, и там устроившись поудобнее, князь начал беседу.
-Мне жаль, что так получается, что ты остаёшься здесь один, - в голосе князя не было ни капли искренности. – Я понимаю, твою обиду, но всё-таки…
-Я хорошо понимаю своё место, - холодно отрезал Георгий и с ледяными глазами посмотрел на отца. У князя кроме ярости это ни что не вызвало.
-Ты говоришь так, как будто я выкинул тебя на улицу! – ударил князь по столу и с неописуемой яростью в глазах посмотрел на сына. – Многие бы мечтали побывать на твоём месте! Ты … ты …
-Ничтожество, - это слово прозвучало, как холодная пощёчина.
Краснота подошла к лицу князя, и тот беспомощно разведя руками, посмотрел на своего сына, который уже смотрел на отца с высокомерием и гордостью. Гордость, но откуда она взялась? Как мог человек, хорошо понимающий свои физические недостатки быть гордым. Но талантливый человек, каким он бы не был, всегда хранил в себе каплю, самоуважения. Но у него было еще, чем можно гордиться - ещё он был сыном Василисы Ивановны Ангеловской, великой женщины, чьё имя он не забудет ни когда. Самой красивой .мудрой и великолепной женщины на свете. Он был человек и заслуживал всего того, чего мог бы заслужить любой человек живущий в этом мире.
-Георгий… - с упрёком произнёс князь.
-Можете уезжать не попрощавшись, мне к этому не привыкать уважаемый князь, - он гордо вскинул голову. – Впрочем, вы меня ни когда особо не интересовали. Я всего лишь хотел раз в жизни посмотреть в глаз тому человеку, который породил меня на свет и который так легко вышвырнул меня из своей жизни. Моя мать явно была не в восторге от своего мужа.
-Жалкий щенок! – ударил по столу князь. – Твоя мать должна была быть благодарна, что хоть я взял её в жёны! Ни кто не хотел жениться на ней! ни кто!
-Вы бы сделали мне и ей прекрасное одолжение, если бы не выполнили эту добрую услугу. Я совсем бы не обиделся, если бы меня не было на этом свете.
На некоторое время в комнате нависла тяжёлая минута молчания. Отец и сын пристально смотрели друг другу в глаза, каждый, пытаясь выглядеть как можно более безразличнее.
Огромные деревянные часы, работа известного в то время английского мастера Фракрута с шумом пробили девять часов. Комната хранила вид тёмного и безжизненного царства, которая было ни когда и ни кому незнакомым.
Князь вздрогнул и с жалостью посмотрел на сына. Ему не хотелось, что бы всё кончалось так плохо, как кончится именно сейчас.
-Мне придётся лишить тебя наследства, - глухо произнёс он.
Георгий не сказал отцу ни слова, он только укоризненно заглянул ему в глаза и сел в кожаное кресло.
-Я тебе был не нужен ни когда, - покачал головой Георгий, - ни когда …
Его голос звучал тихо и мягко, и в нём отражалось всё то страдание, которое накопилось в его сердце за все эти четырнадцать лет. Сильно легко его забыл отец, сильно просто от него отвернулись люди и теперь вновь он становится всего лишь не нужной вещью, которая не живет, а просто существует в этом мире.
Слёзы обиды и зла чуть не лились по его щекам, он еле сдерживался ради того, чтобы не показать князю свою слабость. Его лишают наследства, и теперь он остаётся ни кому не нужным. Ни кому … как же это обидно. Как ужасно чувствовать, то, что ты являешься всего лишь какой-то частью этого мира, которая не нужна ни кому. Над которой все смеются и потешаются. Ни кто и не вспомнит о его существовании, ни кто не скажет ему доброго слова, ни кто не станет ему родным человеком…
-Георгий, это всего лишь потому, что … - в этот раз князь говорил это с раскаянием.
-Потому, что я урод! – сказал Георгий и встал со своего кресла. – Я понимаю, что я не должен был появляться на этот свет и мешать, тебе жить! Жаль, что тогда ты не утопил меня в колодце, я с уверенностью говорю вам князь, что я был благодарен вам за это!
На глазах князя мелькнули слезы, и он резко отвернулся от сына.
-Не говори так! Я отослал тебя лишь потому, что ты был воспоминанием о своей матери! Ты был призраком из прошлого! Ты был Василисой!
-Да?!!! я был всего лишь ненужной для вас вещью! – хлопнул дверью Георгий.
-Василиса! – с упрёком посмотрев на портрет жены, который висел в кабинете, произнёс князь. - Но почему ты не даешь мне жизни! Почему ты всё время даёшь о себе знать! – в порыве гнева он перевернул стол и тупо уставился на разбитую вазу. – Твоя любимая ваза… - тяжело вздохнул князь. – Как жаль… Георгий наверное не знает об этом…
Георгий подошёл к конюшне и остановился прямо перед входной дверью. Ухватившись одной рукой за балку, он нагнулся к корыту для того, чтобы посмотреть на своё отвращение.
-Монстр!- произнес Георгий переворачия это самое корыто.
В глубине конюшни раздалось ржание лошадей, и из неё вышел конюх. Молодой мужчина, лет двадцати трёх с нескрываемым интересом посмотрел на своего барина.
-Барин, что-то случилось? – его голос был неуверенным.
-Запряги лошадь, - холодно произнёс Георгий.
-Но ведь совсем темно и …
-Запряги лошадь, - с напором произнёс Георгий.
-Хорошо.
И уже через пару минут Георгий мчался по полю, бья коня изо все силы. Орёл недовольно фыркал, но всё же подчинялся приказанию хозяина, который в это раз вымещал всю свою злость на ни чём неповинном животном.
Он остановился только около той реки, у которой совсем недавно гулял с Ниной. Лошадь сильно вымоталась и была практически не в силах, нести на себе своего хозяина.
Георгий подошёл к самому краю реки и посмотрел на бурлящую реку. Сколько жизни и энергии было в ней. С какой силой, она старалась выйти из берегов. Как она стремилась жить. Жить, … но зачем ему жить, если он ни кому и не нужен на этом свете.
Он наступил одной ногой в реку, а другая осталась на краю берега. Вот и всё его жизнь кончится. Так просто и легко. Раз и его нет. Нет и не было. Ни кто даже и не вспомнит о нём. Река темна и бурлива, только она вспомнит о нём. Она будет вспоминать, как одна заглотила в свои бездонный просторы жертву, как мучила и терзала его, а он лишь улыбался, наслаждаясь дыханием смерти.
Образ белокурого ангела возник у него перед глазами. Её не будет. Она уйдёт из его жизни.
-Нина, - тихо прошептал он, и голос внутри него сказал:
-Живи хотя бы ради неё.
Жить это легко, а существовать ещё легче. Он вышел из реки и подошёл к лошади. Так будет лучше. Пусть он проживёт жизнь во страданиях, чтобы было, потом чем упрекнуть Бога.
Он натянул узды и поехал. Куда? К себе домой, хотя там он и ни кому не нужен.
Князь сидел в полном одиночестве, до того времени, как не услышал чьи-то шаги. Он поднял глаза и посмотрел на Евдокию Романовну. Женщина была одета в чёрное платье, ее вид казался мрачнее обычного. Женщина сурово посмотрела на князя, а затем таинственно улыбнулась.
-Кроме того, что вы потеряли жену четырнадцать лет назад, сегодня вы потеряли сына.
Каждая нотка голоса женщины звучала, как сталь. Князь поднял на неё глаза и с печалью посмотрел на неё.
-Василису больше не вернёшь.
-И Георгия тоже, - на лице князя застыл холодным ужас. – Вы сами оттолкнули мальчика от себя и сами виноваты во всём. Мальчик хотел от вас только внимания, которое вы даже и не потрудились изобразить на своем лице.
-Но ведь …
-Вы доказали, что он вам полностью безразличен. Для мальчика это было одно и тоже, если бы вы сказали ему всё то, что думаете о его внешности и увечьях.
-Но ведь …
-Не говорите слов дважды. Слова это бессмысленно и больно, - и с этими словами женщина вышла из комнаты. – Вы разбили три судьбы. Жизнь жены, сына и … брата. неужели Вам и этого мало? Ох, князь, столько боли и всего из-за прихоти одного человека, возомнившего себя богом.
Георгий лежал в постели, как неожиданно заметил, что кто-то приоткрыл дверь. Шаги были такими бесшумными, что ему сначала показалось, что это всего лишь ему почудилось. Но это было не так. В комнату действительно вошёл кто-то, и этот кто-то был Нина.
Девочка села на кровать и коснулась ноги Георгия.
-Мне так понравилась та картина, которую ты мне нарисовал.
Георгий поднял на неё глаза, и девочка прижалась к нему.
-А когда я вырасту, ты приедешь за мной?
-Да, - не подумав, ответил Георгий.
-Я буду тебе самой хорошей женой. Я рожу тебе много детей, и мы будем счастливы. Ведь ты обещаешь меня любить?
-Да.
-А я тебя уже люблю.
-И я тоже.
-Тогда поцелуй меня.
Услышав эти слова Георгий замер. Как это могло произойти, как он мог поцеловать пятилетнего ребёнка?
Их лица оказались на одинаковом расстоянии, и они оба ощущали дыхание друг друга.
Георгий запечатлел на лице девочки братский поцелуй, а затем отдалился. Нина недовольно посмотрела на него.
-Разве так целуются?
И губы девочки сами припали к его губам. Этот поцелуй был всего лишь прикосновением, хотя и он вскружил ему голову. Он сам не помнит, как прижал её к себе и тихо сказал:
-Я буду любить тебя всю жизнь.
Глава 5.
Это утро было мрачнее обычного. Серый туман укрыл всё вокруг, не давая шанса полюбоваться распустившимися цвета и остальной прелести вокруг. Дождь лил почти весь день, не давая ни какого шанса устроить верховую прогулку. Так, что весь этот день Георгию пришлось провести в своей спальне, делая наброски портрета Нины. Жизнь начинала идти как раньше, тихо, спокойно и без людей. Теперь он сможет часами проводить время в своей мастерской, делая рисунки и просто кататься верхом, ни о чём не думая и не гадая. Правда, было одно «но» и им был Борис Ангеловский, который своим мрачным видом, заставлял юношу порой побаиваться его. Это был человек суровый с не очень приятной внешность, хотя намного лучше, чем у Георгия. Георгий старался избегать его, но стоило им только увидится, как юноша обращал внимание на озлобленный взгляд, который то и дело сдерживался.
Но сейчас Борис Ангеловский не представлял ему ни какой угрозы. С двенадцати часов дня он заперся в кабинете, уткнувшись в расходные книги поместья.
Лёгкие шаги раздались за спиной Георгия, и он в последний раз упрекнул себя за то, что начал гадать кто это- Евдокия Романовна или же Нина.
Гувернантка молча поставила поднос с чаем на стол и, не сказав ни слова удалилась из комнаты. Георгий удивлённо приподнял бровь, когда увидел на подносе белый конверт. Но кто ж мог написать ему? Обычно он ни когда и ни от кого не получал ни каких писем. Он не спеша, распечатал письмо и на его лице отобразилось удивление о первых строк:
«Дорогой сын, я понимаю, что вчера сделал тебе больно, но это было тебе во благо. Я ни когда не мог поговорить с тобой, ни когда я не мог объяснить тебе то, почему я бросил тебя. Ты растешь, и твоё увечье становится не таким пугающим, но оно не было причиной твоей ссылки. Ты сказал мне, что любишь свою мать и гордишься, что её сын и я рад этим словам. Твоя мать была святой. Она была ангелом, посланным на эту грешную землю. Я не мог её забыть. Я любил её! Я любил её сильнее своей жизни и всех тех людей, которые окружают меня. Но к сожаленья, я не был достоин её любви, я не был тем человеком, которого она всегда любила. Бог наказал меня, не посылая нам, пять лет долгожданного ребёнка и наказал он меня затем тобой. Я повёл себя жестоко и эгоистично. Твоя мать мечтала стать актрисой и ждала другого мужчину. Но я любил её. Я всегда любил её. Но она не выбрала меня. Я был вынужден, я был просто вынужден подменить письмо и написать ей, что тот человек, которого она любит погиб на войне. Знаю это было жестоко. И было жестоко то, что когда нас обвенчали, через два дня он вернулся, прося её руки. Она прокляла меня и не простила. Я выгнал тебя зато, что ты напоминал мне её, я не хотел вновь видеть Василису. Я не хотел! И теперь я прошу, прости, прости меня, сын. Прости меня, я ни хотел причинить тебе зла, я всегда хотел, чтобы мой сын был счастлив. Расти и будь счастлив. Уже через восемь лет ты станешь достойным наследников князя Ангеловского, через восемь лет ты появишься в Петербурге и подаришь мне внуков. А теперь прости. Ты такой же сын для меня, как и Ипполит с Александром, я тебя так же люблю.
Твой Отец князь Ангеловский».
Георгий отложил письмо в сторону, переваривая всё это в голове. Выходит, что мать ни когда не любила отца. И не ужели она предпочла умереть ради ребёнка, для того, чтобы подарить князю законного наследника? Почему она не предпочла лучше жизнь, жизнь, которую она бы не подарила ему.
Георги закрыл глаза и подошёл к портрету матери. Приложив руку к её щеке, он тихо прошептал:
-Но почему ты предпочла меня жизни?
-Я о том же, - раздался голос с порога.
Георгий обернулся и увидел перед собой Бориса Ангеловского, который, скрестив руки на груди, стоял в дверном проёме.
-Будь остережен, князь немного не в себе, - вспомнил он слова Евдокии Романовны, когда она вошла к нему в комнату, после завтрака.
По самому лицу Бориса Ангеловского можно было понять, что в действительности не в себе. Его тёмно-карие глаза бешено смотрели на него, а шея была напряжена, как у быка готовящегося наброситься на красный плащ.
-Вы что-то хотели? – делая вид, что он абсолютно не слышал его слов, произнёс Георгий.
На лице Бориса Ангеловского появилась хитрая ухмылка. Ему нравилось то, что Георгий пытается не обращать внимание на его слова.
-Я полностью согласен с твоими словами. Мать зря променяла жизнь на тебя. Бедняжка, наверное, не знала, кому она дарит эту жизнь, - он с отвращением взглянул на своего племянника. – Такое существо, как ты не должно было выжить.
-Ирония судьбы, - вздохнул Георгий. – Что сделано, то сделано.
Но тут в глазах Ангеловского отразились ярость и холодный ужас. Он уничтожающе посмотрел на племянника, а затем подошёл к столу, на котором лежал маленький ножик для писем. Он взял острый предмет в свои руки и посмотрел на племянница.
-Твоя мать совершила ошибку. Если бы можно было всё поменять, то я полностью уверен, что она отказалась бы от тебя.
Георгий взглянул на него с тем же высокомерием, с которым привык смотреть на других людей. Его глаза кроме презрения не отражали ни чего. Его сильно обидела жизнь, для того, чтобы он смотрел на весь этот мир в розовом свете, перед глазами были только две краски – чёрная и белая.
-Это не в моих и не ваших силах, жизнь не повернёшь назад и не остановишь.
Борис не спеша, подошел к нему и прикоснулся рукой к одному из шрамов на его лице.
-Бедный мальчик, страдает из-за грехов своего отца, - его голос звучал сожалеющее. – Если бы твой отец не сделал это тогда, то ты бы родился совсем другим человеком.
Георгий отвернулся. Он не требовал жалости, ему не нужно ни чьё сочувствие.
Но он тут же вскрикнул от боли. Кровь потекла по его щеке и упала на светлый паркет. Некоторое время он стоял в оцеплении и только потом, схватился рукой за бровь.
Нож, который держал Борис Ангеловский, был весь в крови. Капли крови тоже падали на паркет, оставляя кровавые следы. На лице этого человека не отразился не испуг, ни сострадание, ни раскаяние. Его глаза горели злостью и каким-то наслаждением, будто чужая боль приносила ему удовольствие.
Рука с ножом вновь поднялась в воздух, и Георгий испуганно отскочил в сторону. Лезвие ножа прошло прямо в около его косого карего глаза.
-Ты не достоин, жить! – крикнул Борис и вновь замахнулся ножом, как неожиданно в комнату вошла Евдокия Романовна. Лицо гувернантки было всё бледным, а руки держащие поднос все тряслись.
Китайский фарфор упал на, мол, и Георгий с Борисом посмотрели на неё. Зелёные глаза женщины были округлены от испуга.
-Убирайтесь отсюда Борис немедленно! – её голос был, как натянутые струны. – Немедленно уходите отсюда!
Борис ни чего не ответил. Он резко развернулся на каблуках и преспокойно прошёл мимо женщины, гордо вскинув голову.
Георгий молча наблюдал за этой походкой победителя и облегчённо вздохнул, когда он вышёл из этой комнаты.
-Бедный мальчик, - подбежала к нему гувернантка и приложила к разрезанной брови свой белый платок. – Надо обработать, - она полезла в шкаф за лекарством.
Георгий ещё до сих пор стоял оцепенении. В его голове не укладывалось то, что произошло прямо сейчас. Как мог этот ненормальный человек с лёгкостью послушать женщину, которая была в сотню раз слабее его. И вообще как у него рука поднялась сделать такое?
Евдокия Романовна хотела обработать его рану спиртом, но Георгий решительно приподнял руку.
-Почему он ненавидит меня?
-Я не буду сейчас об этом говорить. Бойся этого человека даже тогда, когда вырастешь и будешь в состоянии защитить себя. Но хочу сказать тебе вот еще, - зеленые глаза словно превратились в два изумруда. Евдокия Романовна поднесла палец к губам своего воспитанника. - Враги порой бываю полезнее, даже самых лучших и верных друзей.