Пустыня.
Пустыня.
Ещё пустыня.
Ещё одна.
Кадры похожи, но они разные.
На некоторых особо заостряю внимания. Не могу вспомнить, что я фотографировала. Но на переднем плане ничего нет. Только куски деревьев, машины и других предметов.
Пустыня.
Пустыня.
Парень валяющейся в кустах.
Пустыня.
Ещё одна.
Девушка, закрывающаяся руками от объектива на фоне пустыни.
Следующая плёнка:
Эта же девушка, бегущая в пустыню. Она уже не закрывает лицо, она закрывает плечо.
Странная маразматичка. Ей бы самооценку поднять. А то на всех кадрах её жизни только и будут, что руки.
Опять пустыня.
Мой друг.
Мальчик в крови.
И велосипед.
Я довольна результатом. Убираю фотографии.
Вижу голубоволосую. Она в джинсах.
Направляется ко мне из магазина, где я покупала одежду.
За ней выходит кассирша.
Кассирша кричит: вон она. И показывает на меня пальцем.
Я убегаю.
Она бежит за мной.
Кричит: подождите! Девушка, подождите!
Я продолжаю бежать.
Дорогу мне преграждает полицейская машина. Она буквально сбивает меня с ног.
Я падаю на землю.
Ужасно больно.
По-моему я отключаюсь.
Открываю глаза. Передо мной голубоволосая. Она сдала меня. Я бы на её месте держалась от меня подальше. Мне то уже нечего терять, убью же её. Да, ещё и скажу, что она соучастник. Её же тоже заберут. Да, и я могу много, что на неё списать.
Вижу кассиршу, она что-то говорит полицейскому, но я ничего не могу разобрать.
Полицейский говорит по рации.
Постепенно шум в ушах начинает усиливаться.
В какой-то момент он даже невыносим.
Потихоньку всё начинает приходить в нормальное состояние.
Я выдаю, что среднее между: «ну и что» и «не понимаю».
Кассирша говорит, что я забыла у них в магазине сумку, и она извиняется за то, что она меня напугала.
Я выхватываю у неё сумку.
Сажусь.
Замечаю, что сильно испачкала майку.
Снимаю майку. Кидаю её в кассиршу.
Она спрашивает, может ли она мне чем-то помочь?
Резко отвечаю: нет. Потом тихо добавляю: хотя… ты можешь убить полицейского.
Она, похоже, испугалась.
Говорю ей: мне нужна майка.
Не то, чтобы она мне была нужна, просто, чтобы успокоить её. Пока полицейский говорит, я могу ещё убежать. А кассирша пусть отправляется за майкой. Что делать с голубоволосой я не знаю, она всё портит и не уходит.
Говорю ей (очень тихо): ты, где мыльные пузыри нашла?
Она отвечает, что ей их подарили ещё в детстве, и она всегда их таскает с собой. Когда ей грустно, она их надувает, и они так красиво летят.
Эта ситуация начинает меня уже раздражать. Я не могу убежать, только из-за этой сумасшедшей с голубыми волосами.
Это у неё в крови, наверное. Всё всем портить.
Точнее даже портить мне жизнь.
Полицейский заканчивает разговор, замечая, что я уже встала. И направляется ко мне.
Видимо, бежать уже бессмысленно.
Подходит кассирша и приносит мне майку. Одеваю.
Полицейский спрашивает, всё ли со мной в порядке?
Я говорю: да… т.е. нет. Я арестована?
Он говорит: нет.
Я говорю: со мной всё в порядке.
Я ухожу.
Пытаюсь схватить голубоволосую за руку, но та её убирает. Пытаюсь ещё раз – то же самое.
Ухожу без неё.
Но она меня догоняет.
Пробираемся через толпу народа. И выходим на шоссе.
Я спрашиваю у неё, что случилось то? Но её уже нет.
Как же меня бесят её вот эти приходы и уходы.
Один парень из толпы, видимо подумал, что я к нему обращалась. Он говорит, что поймали какого-то дилера, но он взял заложников и не собирается, по всей видимости, сдаваться.
Забавно.
Точнее ничего здесь нет забавного. Скорей всего это мой СПИДозный поставщик попался.
Ловлю такси.
Не хочу забивать себе голову этим сейчас.
У меня пока есть товар.
А что делать дальше, будем думать уже потом.
Сажу в такси.
Говорю адрес.
Роюсь в сумке, понимаю, что моего Эскорта в ней нет.
Всё-таки я его где-то оставила.
Об этом я тоже не хочу думать.
Надо уезжать отсюда.
Надо уезжать из этого города.
Расплачиваюсь с таксистом.
Иду на стоянку, где оставила машину.
Не машины.
Не моего друга нет.
Даже голубоволосой нет.
Начинаю паниковать.
Стреляю, у какого-то лет 12-ти парнишки, сигарету.
Сажусь на перила.
Смотрю на парк.
Курю.
Подъезжает мой друг.
Спрашиваю, где он был?
Говорит, что меня слишком долго не было, и он ездил мыть машину. Говорит, что она слишком сильно воняла. Говорит, не сдох ли у меня тут кто-нибудь.
Кидаю на заднее сидение фотографии.
Залезаю в машину.
Спрашиваю: проверял ли он багажник?
Он смотрит на меня, не произнося не слова.
Я начинаю смеяться.