Конец високосного года ознаменовался для меня, в прямом смысле, падением.
Это событие, можно считать, имело относительно удачный финал, поскольку, пролетев кубарем целый марш по лестничной клетке, я не ударился головой, а задел только средний палец на левой руке.
В отделении скорой помощи госпиталя, смуглая девушка, взглянув небрежно на распухший палец, поначалу сняла копии с медицинских страховок, а затем записала со всеми подробностями мои анкетные и медицинские данные, не забыв поинтересоваться моим вероисповеданием и девичьей фамилией моей матушки, почившей уже более сорока лет назад.
В соседнем кабинете измерили температуру и давление. После чего предложили ждать вызова в общем зале для травмированных. Сидеть в огромном зале, заполненном калеками разного возраста, пола, цвета кожи, ноющими на разных языках, с распухшим и посиневшим пальцем, -удовольствие, скажу вам, не из приятных…
Наконец, спустя четыре часа, мне сделали рентген, определили перелом, наложили шину на палец и дали направление к районному хирургу с дежурным: "I wish you health!*"
Через неделю, в соответствии с назначенным направлением, я сидел у врача. Процедура приёма оказалась неизменной: медицинские страховки, анкетные и медицинские данные, вероисповедание, девичья фамилия покойной мамы.
Наконец после осмотра травмированного пальца и сделанного тут же, в офисе, рентгеновского снимка, хирург, обругав госпитальных специалистов, начал его сгибать, убеждая меня, будто я держу яблоко. Яблоко, конечно, я не увидел, но искры от боли из глаз посыпались. Затем он прикрепил к согнутому на его вкус пальцу соответствующую шину, и , выдав мне направление в Манхеттен, к хирургу-специалисту по кистям рук, пожелав: "Good luck!**"
К Манхеттеновскому врачу, ввиду его занятости, я попал только через десять дней. Поначалу, как вы понимаете, повторилось всё одно к одному: от страховок до мамы, осмотр и рентген.
Затем хирург узкого профиля, просмотрев свежие снимки, обругал предыдущих врачей и попытался несколько разогнуть мой палец, убеждая меня, будто я держу не яблоко, а женскую грудь. Эта мысль показалась мне более занимательной и заставила мужественно переносить боль. Затем, прикрепив к пальцу очередную шину, согнутую по форме женской груди, врач дал направление в госпиталь, с которого и началась вся эта трагическая история.
"Break a leg!***", - пожелал он мне с улыбкой на прощанье.
"Идиот!, - подумал я в недоумении, - Он ещё пожелал мне сломать ногу!" Только потом я узнал, что означает эта английская идиома.
Что было спустя неделю догадываетесь? Правильно, всё повторилось. Та же смуглая девица повторно заполнила все мои автобиографические и медицинские данные, затем ренггеновские снимки. Хирург-американец госпиталя встретил меня теперь как старого знакомого: "H'm, still looking well, I see.****" Затем, после его осмотра, я услышал знакомую уже ругань в адрес всех, ранее осматривавших меня, врачей, и мои мучения завершались полным выпрямлением многострадального пальца и наложением прямой шины. В заключение он вручил мне направление: явиться спустя десять дней на тесты и операцию.
"Пошли вы все к едрёной фене!*****", - поблагодарил я американца.
Увы! За это время мотаний по хирургическим офисам Нью Йорка я узнал много нового о врачах, о бездонной системе страхования и о хвалёной американской медицине.
Палец мой, меж тем, неожиданно сросся.
Ну что ж, теперь я непроизвольно показываю всем свой прямой несгибающийся средний палец.
Но вы, уважаемый читатель, не обижайтесь, ей-богу, не вам показываю и не нарочно!
Нарочно только этим, горе-хирургам!
*(I wish you health) - Желаю вам здоровья.
**(Good luck!) - Удачи!
***(Break a leg!) - Ни пуха, ни пера!
****(H'm, still looking well, I see.) - Хм, я вижу, вы по-прежнему хорошо выглядите.
*****(Пошли вы к едрёной фене) - Идиома. На английский не переводится.