Он не смог бы с уверенностью сказать, нравится ли ему эта женщина. Так, ничего себе дамочка. Всё при всём. Он и рассматривать-то её стал, и задумываться, когда понял, что на него обратили внимание. Идя на магнит её взгляда, совершал круг за кругом, приближаясь к ней ближе и ближе, пока не оказался совсем рядом.
- Вам освежить?
Совершенно естественным движением полуповернулся к ней с бутылкой коньяка «Старый город».
- Немного, пожалуйста.
Она сверкнула на него глазами и тут же погасила взгляд о паркет.
Произносили тосты. Люди жевали, пили, говорили громче. Он переходил от группы к группе, чокался, тоже что-то жевал, подставлял свою рюмку и ухаживал за кем-то. Но не упускал её из виду.
Как-то само собой случилось, что они вместе оказались в гардеробе, улыбнулись друг другу и, объединённые тайной этой улыбки, вместе вышли на улицу.
- Странно, что мы с вами до сих пор не знакомы, хотя живём в одном городе и даже встречаемся, время от времени.
- Да, на фуршетах, в основном. – Она вложила особый смысл в эти слова. Кольнула его взглядом. Он улыбнулся. Взял её под локоток.
- Не хотите ли пройтись? Погода замечательная!
- Весна…
Она поправила поднятый воротник пальто и повела плечами.
Прошли пару автобусных остановок, потом ещё пару.
- Не устали? Зайдём в кафе, посидим? Во-он в тот подвальчик напротив. Я туда как-то забредал. Там уютно. И вкусный кофе варят.
- Обещаете?
От кафе до его дома идти оставалось совсем немного. Она шла рядом. Не спрашивала, куда и зачем. Не предлагала повернуть обратно или проводить её до остановки. Не говорила, что кто-то ждёт, что она торопится. Никак не показывала, что держит дистанцию. Просто шла рядом, и всё.
Расстояние сокращалось. Он вдруг почувствовал, что невероятно волнуется и в то же время столь же невероятно уверен в себе. Как удав, захвативший кролика, уверен, что непременно его проглотит и волнуется лишь, протиснется ли тушка в пищевод.
Когда она скинула ему на руки пальто, сняла сапоги и сунула ноги в растоптанные шлёпанцы, он неожиданно и совершенно для себя непредсказуемо повернул её, привлёк и, вдыхая запах волос, прижал к себе. Она помедлила ... и обняла его.
Странно, как будто это был вовсе не он, человек, который никогда не знакомится ни в транспорте, ни на улице, – обнимает, целует, о! уже раздевает! несёт в постель! – женщину, с которой только сегодня познакомился.
Он даже позволил себе увлечься и забыть о привычной настороженности, о том, что нельзя расслабляться. Постельные встречи с теми, кого не любил, происходили по одному и тому же унылому сценарию. Он увидит что-то отталкивающее: старое, пожелтевшее или, напротив чересчур вычурное бельё, чёрный волос на кружке вокруг соска. Учует неприятный запах. Ощутит боль от резкого прикосновения или женщина вскрикнет от его неосторожного движения.
И тогда желание мгновенно погаснет, улетучится. И он будет рефлекторно делать то, к чему уже давно привык. Оденется. Уйдёт на кухню. Зажжёт газ. Поставит чайник. Вернётся в комнату. И вот здесь – важный момент! часть ритуала – бесстрастно посмотреть на неё, обнажённую. Спросить непременно спокойно и вежливо, не хочет ли гостья чаю.
От интонации его голоса ей станет не по себе. Она натянет на себя простыню. Сядет. Найдёт взглядом и соберёт вещи. Не поднимая глаз, отправится в ванную. Что с ней там будет происходить – об этом лучше не думать, это не его проблемы.
Потом гостья выпьет чаю, или не будет его пить. Скажет, что устала и ей пора домой. Попросит не провожать или, напротив, согласится на его предложение проводить до остановки. А может быть, он вызовет ей такси.
Когда квартира опустеет, откроет форточки и перетряхнёт постель, чтобы выветрить постороннее присутствие. Вымоет чашку, стараясь, чтобы на ободке не остался след губной помады. Включит телевизор погромче. Выберет как можно менее занудную программу. Не муссировать же происшедшее – не мальчик уже…
Но ничего привычного не происходило. Прямо в прихожей он стал целовать её так, как будто имел на это полное и неотъемлемое право. Женщина удивилась. Уж слишком стремительно мужчина приступил к делу. Какое-то время прислушивалась к ощущениям. Отвечала едва, как будто спрашивала себя, нравится или нет. Решала, как ей поступить, – оттолкнуть или поддаться желаниям. В конце концов ей, наверное, понравилось, потому что она вся задрожала. Прильнула к нему. Ещё стоя, одетая, раскрылась и приняла его в себя. На самом деле в тот момент всё и произошло. Обладание совсем не обязательно должно сопровождаться сексом.
Спустя короткое время он обмяк на локтях. Опустил вспотевший лоб на подушку. Вдруг подумалось, что, по ощущениям, можно было прекратить там, в прихожей, и прямиком оттуда с облегчением идти пить чай… Всё, что случилось после: акт, близость – всего лишь иллюстрация. Как печать, поставленная на документе, подтверждающем намерения.
- Неужели нельзя без «этих бессмысленных телодвижений»? – думал он, откинувшись на спину и принимая её голову себе на плечо. – А если мне сегодня не хочется секса? Если мне сегодня хочется просто держаться за руки, смотреть в глаза и разговаривать, привыкать. Для этого мы недостаточно знакомы? Ну да. Вероятно. И нисколько не влюблены. А если ей-то нужен именно секс? Как узнать? Прямо спросить: мол, так и так, скажи мне, пожалуйста, нужен ли тебе …гм-м, г-м… или просто пообнимаемся?.. Он поцеловал волосы, щекотавшие ему нос. Вдруг она решит, что он как мужчина уже несостоятелен, и тогда второй встречи не будет?
Откуда эти дурацкие предрассудки?.. Откуда. Оттуда. Люди придумали. Не мы первые, не мы последние. Да и не предрассудки вовсе. Как, как сказать о том, что ты хочешь и чего не хочешь? Они ведь действительно едва знакомы! Кто ни с того ни с сего начинает рассказывать о сокровенном первому встречному? Вот именно… Когда нет любви, какие могут быть условности?
Голубчик, если ты такой принципиальный, то что делает незнакомка в твоей постели?..
А вдруг ей произошедшее между ними не понравилось, и не будет больше ни встреч, ни разговоров, и нечего даже думать о том, чтобы установить духовное родство? Женщины бывают такие грубые, резкие. Не любят возиться, особенно вот в таких ситуациях. Он снова коснулся губами её волос. Чтобы дурацких мыслей не возникало, не надо было первую же встречу завершать в постели.
Её рука сначала лежала спокойно. Потом стала лохматить волосы у него на груди. Коснулась пальчиками сосков. Погладила живот. Забралась в ямку пупка. Опустилась ниже. Ещё ниже. Взяла обмякший член. Нежно мяла, крутила в пальцах. Он стал откликаться, увеличиваться. Мысли улетучились. Захотелось, чтобы её голова опустилась ниже, туда, поближе к её пальцам, вниз… Она приподнялась на локте. Съехала к его животу, попутно поцеловав сосок, кожу на боку и, наконец… Ему стало стыдно. Настолько было хорошо. Он вдруг подумал, что для нынешних молодых все вот эти ласки – обыденное дело. А со своим поколением чаще всего нарвёшься на отказ. То она брезгует, то ей неприятен вкус выделений, когда ещё даже не до конца – да ему и не надо до конца, а так, хоть чуть-чуть, ощутить просто, ласки хочется!!!! – нет, фиг вам…
Получив это и то и вот так и вот эдак и – о Боже! даже это! он долго не мог уснуть. Лежал, смотрел в темноту.
Все вопросы, которыми задавался, тут же перестали требовать ответов. Всё, что произошло до сих пор, стало стремительно удаляться. Скрылось за прозрачной стеной, сквозь которую не доносятся ни звуки, ни запахи.
Снова увидел её там, на фуршете, в одежде, в движении, общении с людьми. Фигура… Ну, фигура как фигура. Лицо, волосы, глаза – всё как обычно, как у всех. Бывает и тоньше, и симпатичнее, и обаятельнее. Руки крупноватые. В общем, ничего особенного.
Он смотрел и смотрел на ещё вчера чужую женщину, которая спала, шумно посапывая, в его постели.
Скорее бы утро…