Я повсюду иностранец, забери меня мама домой....
Слава был своебразным «товарищем».Именно «товарищем». Он конечно же думал , как и вы наверное, что вы есть господа или граждане России. Только...только оно вам так только кажется! Нас, а точне вас, «товаришей» все еще видно из далека. Как бы вы не были разодеты или в каких бы вы сумашедших тачках не подкатывали к моей двери, вы все на одно лицо. И в этом лице все это «товарищеское» еще присутсвенно наличествует. Весь пыж мыж от изобилия или полного отсутвия денег, все это не скрывает «товарищеского» фасада. Его и не скрыть. Чем же затмить основу нашего хребта, нашего сознания? Мелкими псевдоэлитарными буржуйскими замашками? От них у русского образа только убожественное кривляние появляется, а картинка в основе своей ну никак не изменяется. А может быть простым поведением, тем что так свойствено австралийцам, средне-нормальному европейцу и другим? Но у нас с этим большой дефецит. Да и приходит оно, такое здоровое, тихое, неприметно-скромное признание своего Я не просто так. Это кажется, что оно просто и ....Сложно быть самим сабой, Архисложно, как говаривал отец «товарищества». Даже на личном, персональном уровне, не так уж часто совдеповец, а по нынешнему россдеповец, конфронтирует себя с самим собой. Это у нас, т.е. у вас, последнее что может с человеком произойти. Вроде как самое большое несчастье это. Так и топают нынешние руские Шараповы, Путины, Абрамовичи, Ивановы и Сидоровы под слоями только для них самих осязаемого макиажа «неузнаваемо-чудесной» трансформации нынешним и наверное будущим поколением Россиян. И лежат слои призрачного обновления наподобие одежд того голого короля, что топал под восхишенные ахи и охи своих поданных. Точно так же топаем и мы под ахи и охи подобных нам же голых со-россдеповцев. Точно так же слушаем мы музыку, которая в своем уизительном однобразии называется все-Российской попсой и ахаем от умиления к «новым» , но таким знакомо-голым пасажам и тонам! Все голо, все так знакомо, все так было! Да бог с ней наготой! Это бы было бы одним только нашим несчастьем! Из за неё человек не тормознул в своей эволюции. В человека можно вырасти и нагим, а проблема в том, что мы не осознаем своего безобразного «голышества». Полные «понимания» к себе и к своим трудностям ( читай в новом русском – проблемам) мы все еще производим странное впечатление на остальной мир этаким своим пониманием! Они, т.е. другая часть населения земли, не понимает себя. Она просто принимает это и так оно им знается и довольствуется.
Мы же стараемся походить на них, нетеря своего «своеобразия», своего национального значит. Только помнится мне академик Сахаров....Какой был обычный дядька! Какой был никакой! Вот если постараться описать его, т.е. не шибко интелектуально, и не на основании его речей и статей, а просто его динамику движений, жесты, выражения, положение тела....Странно, но точно никакой! Ни рыба не мясо в нашем понимании. Полное отсутвие серьезного, делового, или напротив- шапкозакидательского понта...Просто ничего. И так это приятно было смотреть, чувствовать, вспоминать, это «ничего». Так бездонно нормально это было. Можно было бы часами смотреть на его детскую суетливость когда он вдруг вспоминал, что для чтения той или иной странички ему нужны очки. Начинал копошится и искать их....А вот нынешние то, поначалу строго осознают чего надо, а потом уже целенаправленно «протянут» руку туда куда нужно и если даже это и не будет так, так оно так должно всем другим показаться! Ндаааа как это знакомо из прошлого. Так оно вообще то родно! Ведь точно так же ходят «осозно» по улицам Лондона 300 российских мультимилионеров, десятки тысяч русских по европе и сотни милионов по России. Ничего не изменилось на просторах этой страны.
Слава был один из таких. Странность его замечалась, как оно и следовало ожидать, только на фоне местных жителей, среди «своих» был он тоже свой. Правда с дорогими привычками, но свой в понимании этих привычек. Ну кому из русских не понять необходимость иметь туфли от Гуччи за пять сотен, не знаю уж за штуку или за пару. Но для его побрательников и соотечественников это была или уже реальность или мечта и та, что из собственного национального огорода. Вот и топал мой знакомый Слава по Недерландам в туфлях от...от разных, но дорогих. И на мое не очень этичное вообще то замечание о его гордеробе, что несоответствовал его статусу беженца, он заявил, что некоторые элементы его гордероба очень для него «важны». Без некоторых из таких «мелочей» ему было вот трудно дышать. Мелочи все эти его гардеробные вместе взятые сильно тянули на... Дааа. Какая разница на сколько?! У всех моих голандских знакомых, тех о которых я совершенно случайно, от совсем незнакомых, узнавал , что они имели на счетах по несколько милионов, так вот прикид у них был значительно ограниченнее чем у Славы. И ведь не поймите меня в ключе обычного нытья по поводу широкой русской... Я о том что сидит в каждом из нас, из вас. Это можно было бы сформулировать пародоксальной фразой: В нас нет отсутствия. Мы росдеповцы неосознано-осознано( у кого как) считаем, что в нас должно быть. Что нибудь, но должно быть! Не важно что. Будь то шедро-много или очень-экономно, но качества должны быть. Это мнение заполняет нас и висит табличкой на нашем лице.
Те кто уже поболее десятилетия живет за бугром, живет отрезанный от Росдепии, местными каналами радио и телевидения, отсутствием русских газет, и русской попсы, т.е. те кто реально покинул страну, а не те кто переместил себя от русского магазина в Москве к русскому магазину в Нюйорке, вот эти мгновенно видять и читают эту табличку. Поставь такого на людном перекрестке и он безошибочно будет вырывать росдеповцев из стремительного потока массы.
Слава был крайним случаем среди таких носителей табличек. Он ненавидел это «отсутствующее» голландское окружение. Состояние вывернутости с корнем – это было то что он ощущал при беседе с каждым их этих местных «уродов». Им ничего не нужно и они не имеют своего мнения, ну разве что по двум трем и так общепризнанным. Словом тягостно и душно ему было с местными, да точно так же как и всем его бывшим соотечественникам. Вот поэтому тянуло его к своим. Да всех их тут к друг дружке тянет. Тоже парадокс. Тянет к тому от чего дал дера, от того что там тебя не устроило. И ведь мало было ему в нашем маленьком городке! Потянуло в Амстердам. Не на долго и этого хватило. Затем в Антверпен. Затем в Брюссель, затем...куда еще подальше... Одного не понимаю! Если так тянет, так не лучше просто обратно на Родину, чтобы среди таких родных тебе.
Это как масса, силы притяжения, гравитация значит. Притягивается, набирается эта масса и набирается, притягивая к себе все остальное...а может быть все остальное притягивает нас к себе. Да в принципе наверное это и не важно. Главное тут - что масса эта растет. И поверьте мне друзья: русская масса – это дело серьезное. Это ведь как в физике. Для каждого сорта, читай элемента своя критическая масса определена. Многие элементы могут расти и расти, могут настолько сильно отяжелеть в своей массе, что масса эта начинает ядро группы сжимать, освобождая, приближая, подпуская внешние слои к серединке. Так рождаются черные дыры способные поглощать и поглащать «вессомый» материал, притекающий извне. Вроде как Америка это: что бы не притекло, перелопатится и поглатится и ничего со странной не произойдет. А вот с русским элементом вне Родины это иначе. Видно это особенный изотоп, да еще с большой молекулярной массой наличествующего мнения. Растет круг знакомых и друзей и так же быстро начинается пониматься, что скоро скоро уж такое произойдет – все рванет критичской массой, в критический момент, по критическому замечанию какого никакого последнего вессомого пополнения, того что остальная масса уж и не сможет на дух перенести.
Так и со Славой произошло, где то в Антверпене, он открыл двери дома, у «своих», открыл в момент когда масса была уже критической. Только не зналось оно ему об этом.
Хоронили его через недельку. Мать его оказалась весьма скромной и тихой женщиной. Приехала из России. Просила местные власти помочь в оплате того и другого.
Очень все же странно жить в странне иностранцем. Жить и стараться к тому же и дальше оставаться им, немочь стать инным, неосознавать причины своего покидания гнезда. Вроде как бы повсюду иностранцем получаешься! Но если дома не сидится или уже неможется, а тут нелюбится потому, что это не дома... Остается для нас русских одно место – это там где вместе и рядом с мамой. Так и слышится пение Зары в дуете с Меладзе: - «я повсюду иностранец, забери меня мама домой.» Что они этим там имели ввиду?!
Видно наш дом - это там где мать, там где она рядом, там где мы вместе и едем...едем куда нибудь, даже если это в последний путь.
За все эти несколько лет знакомств с ним, со Славой, увиделся он мне вдруг наконец сам по себе, спокойным и тихим. Там в гробу рядом со скорбно сгорбившейся и присевшей на край и так малюсенькой табуреточки матерью, там он был так спокойен и естественен.
Единственным элементом делающим нас русских своими у себя дома – это наша мать. Мы чувсвтуем себя там дома, где мы рядом с ней, и тогда весь остальной мир – это внешнее и такое другое. Наш берег это наша матушка.
Через два дня мать забрала Славу домой. И весь путь до, пока его не разлучат с ней, он будет дома, он будет рядом, ему будет спокойно.
Странно все это... почему мы не можем ходить, думать, выступать с трибуны, работать на своем месте так, как будто рядом стоит и все видит наша мать. Так что бы не следовало бы потом объяснять почему и вот так... Наши мамы это мы сами. Для нас русских это возможность увидеть себя и не испугаться, не шарахнуться, не переполниться неприязнью, не зашкалить от петли в движениях мысли.
Вот так просто взглянуть на себя её глазами, а еще лучше повсюду и всегда чувствовать их присутствие. И тогда вы, мы, сумеем везде быть теми кто мы есть и иметь «осутствие необходимости иметь». И вообще нам наполовину половцам, на четвертинку монголам и на четвертинку руссам такие умовывихивающие заумности трудно удержать в нашем эксгибисционистическом вольном доминировании. Нам жизгь что степь, и нас она должна слышать и чувствовать, как тот ветер что рожден веять над ней. Так оно по русский, а значит - по нашему. Все это видно еще сильно сидит укоренившись в нашем генетическом материале. Только ведь пора.... Точно пора! Ведь оно, хотя и такое ненаше, чужое, на самом деле есть то единственное, что создает мудрое, взвешанное отношение к жизни и ценностям её составляющим. Когда мы опускаем свое лицо в ладони матери мы счастливы, не думая больше ни очем. Мир, наша жизнь, все это мать. И печально осознавать , что остальной мир лет сто назад как то это уже понял и живет этим, а мы все еще «товариществуем» в своем обществено-деддомовском преподнесении себя внешнему миру.