Колина тетка Валентина была цыганских кровей. По картам гадать не умела, зато судьбу по руке прочитать могла. Но соглашалась только после долгих уговоров: не любила это занятие.
- Попробуйте в пропасть бездонную заглянуть, - объясняла она самым настырным свой страх:
- Знание не всегда благо. Редко кто предначертанному сопротивляется, хотя изменить его в человеческих силах. Большинство же смиряется и их, как бабочек огонь, притягивает то, чего им опасаться следует.
Коля, когда из армии вернулся, долго тетку уламывал на его ладони взглянуть. Та провела смуглым пальцем по глубоким бороздкам и успокоилась:
- Линия жизни у тебя ровная и длинная. Здоровьем и умом Б-г тоже не обделил. А вот с любовью что-то неладное творится: видишь, вот разрыв. Будет у тебя две жены и один ребенок – девочка. Живи себе спокойно и радуйся, племянничек.
- Ты все мне сказала? – недоверчиво повел голубыми глазами круглоголовый крепыш: он знал, что о плохом тетка предпочитает промолчать.
- Не сомневайся, Коленька, всю правду тебе открыла, - успокоила она.
Коля уехал на Дальний Восток на заработки, да так и остался там. Крутил баранку в леспромхозе и романы с сезонницами. К одной из них, буряточке Тане из поселковой столовой, он прикипел. Она была не красавица, но в миниатюрном стройном теле обитала сотня темпераментных дьяволят. Тихая на людях, она краснела от любой скользкой шутки, но наедине с ним шустро скидывала с себя стеснительность вместе с нижним бельем. Они поженились. Таня вертела им, как хотела, а он с удовольствием выполнял ее прихоти. Без ума от нее, Коля не заметил, как окончательно проиграл внутрисемейную войну за власть. Если женщина теряет к мужу любовь – это полбеды, если уважение – катастрофа. Таня начала открыто изменять ему, в добавок обвиняя его в черствости и невнимательности. Он простил ее раз, другой, погружаясь все глубже в пучину самоуничижения. Уговоры и увещевания только вызывали у нее презрительную усмешку.
Однажды вернувшись домой, Коля случайно подслушал, как Таня хвасталась своей подружке по гулькам:
- Никуда он не денется. Разве это мужик? Слизняк.
Коля выставил свидетельницу за дверь и впервые в жизни бил женщину, вымещая свое унижение, заводясь от ее криков и крови. Оставив растерзанную полуголую жену на смятом лжеперсидском ковре, он сплюнул в ее сторону и ушел навсегда в чем был.
На перекладных Коля добрался до города и запил. Сколько денег ушло на водку, сколько сперли сомнительные друзья, сокрыто мраком, но на излете двухнедельного запоя его с разбитой головой, переломанными ребрами, без документов, небритого и грязного подобрала патрульная машина.
Ему явился ангел. От него исходило белое сияние и умиротворяющее спокойствие. После наркоза во рту было сухо и сладко. Ангел склонился над ним, кротко улыбаясь и лопоча что-то на своем ангельском наречии. Игла проткнула вену и мыльный пузырь, внутри которого Коля парил, не касаясь забинтованной головой продавленной подушки.
- Как мы себя чувствуем? – ворвался в него заботливый голос медсестры.
- В раю, - Коля растянул непослушные губы в блаженный оскал.
- Лена, ты только посмотри, как он на тебя запал. Не будь дурой, хватай мужика, пока тепленький, - Лариса из соседней кардиологии выпустила в лицо подруге колечко дыма.
- Не люблю я его, - Лена затушила окольцованную алой помадой сигарету.
- А Виктора Сергеича любишь? – ехидная Лариса специально назвала любовника Лены по имени-очеству:
- Сколько лет он тебе голову морочит? Разведусь, разведусь. Да не бросит он детей, понимаешь?
- Мне с ним хорошо.
- Так может с Колей с этим еще лучше будет. Или нам только ведущего хирурга подавай?
- Иди ты к черту, Лариска!
Коля был упорен и изобретателен в ухаживаниях за Леной. Он снял квартиру в городе и буквально преследовал ее, встречая с работы, присылая огромные букеты недешевых здесь цветов, звонил на работу и домой (как он раздобыл ее телефон – это отдельная история) . Настойчивость, переходящая в назойливость, сделала свое дело. Польщеная его бескорыстными усилиями и неприкрытым обожанием, Лена уступила ему. Ослепленный страстью, Коля опять принял позволение любить себя за любовь к себе. Влюбленные не переносят лжи, но легко смиряются с самообманом.
- Он какой-то пластилиновый, - жаловалась Лена Лариске:
- Он даже голос никогда не повысит, я устраиваю скандал, а он еще и извиняется...
- Тебе не угодишь, - вздохнула Лариса, вспомнив, как плакала ее подруга от острых, как скальпель, и беспощадных, как ампутация, слов главного хирурга, который четко указал той ее место в операционной и в его жизни.
В конце концов Лена изменила свое мнение о Коле:
- Таких внимательных и заботливых мужчин еще поискать, да и замуж зовет, а не только ..., - Лена определила свои отношения с бывшим любовником крепким непечатным словом, трезво рассудив, что человек, который ее любит, предпочтительней определенного процента, который скупо выделил ей тот, кого любит она, даже, если этот процент внушительного размера.
На июль они назначили свадьбу, и Коля окончательно перебрался в однокомнатную Ленину квартирку, а в конце мая повез невесту в Краснодарский край знакомить с многочисленной родней. Все одобрили Колин выбор, кроме тетки Валентины. Ей красивая молчаливая блондинка не приглянулась с первого взгляда. Тетка сама утащила племянника в летнюю кухню и без уговоров внимательно проштудировала зашифрованную на Колиных ладонях информацию.
- Беги от нее не оборачиваясь, - огорошила она счастливого жениха:
- У тебя даже линия судьбы изменилась: видишь, раздвоилась. Ты сейчас на перепутье: если женишься, то хлебнешь с ней много горя, порушит она тебе всю жизнь. У тебя на роду другая написана, а от этой одни несчастья.
- Уж лучше с Леной страдать, чем без нее маяться, - попытался отшутиться Коля, хотя внутри у него похолодело, как перед прыжком с тарзанки в кубанский омут.
- Как знаешь, Коля – я тебя предупредила, но решать тебе. Оставайся дома, а она пусть одна возвращается. Большой беды избежишь, - черные теткины глаза уперлись в его побелевшее лицо, как десять лет назад двустволка сгоревшего от белой горячки соседа Пашки.
- Люблю я ее, тятя Валя, - сказал вслед гадалке Коля и поднял правую руку, чтобы прочесть начертанный на ней приговор.
Свадьбу сыграли, как и наметили, в июле, а в мае у них уже родилась Полинка, «прынцесса», как ее называла бывавшая у них наездами бабушка, мать Коли. Тетка Валентина не появилась даже покричать «Горько!», хотя Коля уговорил Лену написать той длинное прочувственное письмо.
После рождения дочки в больницу Лена не вернулась: Колиных заработков хватало, а малышка поначалу часто болела. Была еще одна причина, заставившая Лену бросить любимую работу. С тех пор, как она обрела статус замужней дамы, Виктор Сергеевич не давал ей прохода, подтасовывая дежурства и склоняя ее вернуться к старым добрым бессонным ночным сменам в ординаторской. Кроме надежной Ларисы, никто больше не узнал, почему Лена уволилась.
Полинка не давала ей скучать. Забавная девчушка была весьма любознательна, и оставить ее без присмотра на пять минут значило обречь дом на пожар или короткое замыкание. Но время на душещипательные сериалы и женские романы в ядовитых обложках все-таки оставалось.
- Не пойму, чего тебе не хватает, - Лариса после дежурства всегда заскакивала ее навестить:
- Не пьет, не курит, на руках носит – не то, что мой хроник.
- Праздника хочется, - неопределенно отозвалась Лена, заваривая чай:
- Душно мне. В отпуск вместе, выходные вместе. По мне, так пусть бы с друзьями съездил куда, так нет все время дома. Представь, поднимаешь крышку кастрюли, а он уже внутри, мозговую кость догрызает. И снова эти разговоры про дом, помешался он на своей стройке.
- Ленка, послушай, он вам уже полгнезда соорудил, еще пару лет, достроится второй этаж, и вернетесь к теплу, сахарным помидорам и черешне. У человека цель есть, так цени это.
- Я разве не ценю? – никому, даже самой близкой подруге, ни самой себе, она не могла признаться, что все еще не может забыть, как слабеют колени и падает вниз сердце при виде того, кого любишь. Коля же был, как нужная в хозяйстве вещь, к которой хозяйка привыкла, без которой не может обойтись и по-своему все же любит, только любовь эта другая, не та, про которую пишут книги и снимают фильмы.
Не мог Коля выйти к друзьям. Их у него не было. Он продолжал работать в леспромхозе, где многие мужики в свое время помогали ему усмирять темпераментных дьяволят бывшей жены. За глаза они называли Колю Сохатый, но побаивались дразнить опасного рогача в открытую, помня его силу и непредсказуемость. Единственным приятелем у Коли был Сергей, который появился в их местах недавно, и если даже слышал насмешливый шепоток за спиной Сохатого, то вида не подавал. Он не был похож на большинство Колиных коллег: не увлекался водочкой, не сорил матами, умел поставить любого на место без крика и угроз. Лет сорока, он был налит скрученной в сухие мышцы силой и спокойной уверенностью. Было видно, что он знавал лучшие времена и привык командовать, но здесь, среди водителей, в начальники не лез. Как и Коля, он был не очень разговорчив. Все, что он поведал о себе: жена и двое детей на остались на большой земле, ждут, пока он обустроится на новом месте. Из оброненных здесь и там фраз, Коля понял, что когда-то Сергей учился в Питере, но в каком институте тот не уточнил. Как-то в конце рабочей недели Сергей пригласил Колю к себе в гости. В общежитской холостяцкой комнате был накрыт приличный стол, возле которого хлопотали две подруги с лесопилки.
- Отметим наступающий новый год, как ты смотришь на это, Коля? – подмигнул ему хозяин.
- Почему бы нет, - согласился тот. Немного посидели и Коля засобирался домой. Сергей отозвал его в коридор и зашептал в покрасневшее ухо:
- Ты что, бросишь меня одного на съедение двум разведенкам? Они же меня разорвут. Оставайся, выбирай любую – угощаю. А я уж вторую успокою.
- Извини, но нет, - Коля сказал, как отрезал, и Сергей недовольно потушил свою обаятельную улыбку.
В понедельник утром Сергей хлопнул Колю по плечу:
- Зря ты не остался. Горячие штучки. Укатали меня, как Сивку-Бурку.
- Серега, это не по мне.
- Как знаешь, - больше к таким разговорам Сергей не возвращался.
Сергей оказался заядлым рыбаком и грибником, и Лена была рада, когда тому удавалось уговорить Колю составить ему компанию, и хоть немного дать ей отдохнуть от непрерывного присутствия мужа. Сергей стал желанным гостем в скромной квартирке на Сосновой улице. От него всегда вкусно пахло лесом и рекой, а карманы топорщились от кедровых орешков, чему всегда несказанно радовалась «прынцесса» Полинка, которой улыбчивый и внимательный к ней дядя очень нравился. Сергей приносил им и всю рыбу, что ловил в немерянных количествах, и все грибы, какие вмещались в рюкзак и два ведра, с которыми он выходил на тропу войны, вооруженный штык-ножом от Калашникова.
- Ну не выкидывать же все это, - отбивался Сергей от благодарной Лены:
- Я – рыбак, а не рыбоед. Но твоей заливной щукой и солеными груздями я готов питаться каждый день. Деликатес, - закатывал он черные глаза, заставляя Лену смущенно краснеть.
В августе Коля со своими любимыми девчонками провел отпуск в родительской станице за возведением второго этажа и черепичной крыши дома его мечты, пока Лена с «прынцессой» обметали клубничные грядки и кусты крыжовника в обвитом виноградом дворе свекрови. В следующем году оставалось закончить отделочные работы, купить мебель и машину, и можно было перебираться в солнечный фруктовый рай.
Когда в ноябре Лена обрадовала Колю, что опять ждет ребенка, тот вспомнил предсказание тетки Валентины и подумал, что старая ворожея в этот раз ошиблась. Никогда ему не было так хорошо и радостно: Лена вся светилась от нежданной беременности и ожидаемого переезда. Он летел домой, как на крыльях, и снежинки, порхающие в лучах фар, напоминали ему новогодний костюм Полинки, который она примеряла каждый вечер после выпавшего первого снега. Лена мурлыкала что-то на кухне, а дочка подбежала к Коле с блестящей короной в маленьких ручках:
- Смотри, папа, я буду королева снежинок!
- Какая красивая! Ты настоящая снежная «прынцесса»!
- Дядя Сережа тоже так сказал, это он мне подарил сегодня, когда к маме приходил, - шепотом поделилась секретом Полинка.
- Хорошо, - улыбнулся Коля, но ему было нехорошо.
Картины одна похабней другой мелькнули перед ним, как реклама порно. Этот отвратительный ролик крутился у него в голове весь вечер и всю ночь, заставляя ворочаться и глухо стонать. Все пророчества тетки всплыли вновь, и внеплановый приплод их только подтверждал.
Невыспавшийся и злой, Коля уехал на работу. В конторе толпились водители. Каждый старался побыстрей выйти на линию, только Сергей балагурил с диспетчершей и явно никуда не спешил. Коля получил путевой лист и шагнул в утреннюю мглу.
В лесу он умыл лицо снегом, пытаясь остудить пылающие от пулеметного пульса виски. Он не даст второй раз посмеяться над своей слепой верой. Делая вид, что ковыряется со спустившим колесом, Коля считал проезжающие лесовозы. Семь. Должно быть восемь. Машина Сергея так и не появилась. «Этот гад знает, что, даже если мне надо домой, смогу вернуться только к обеду. Но ведь Полинка дома. Неужели Лена на такое способна? Пусть это будет неправда!» - молился Коля в кабине, выезжая в сторону города.
Лена отвела хнычащую девочку к соседке. Дома ее ждал Сережа, любимый, нежный, неутомимый, умный и красивый. У нее от нетерпения подкашивались ноги и сладко горело между ними.
- Счастье мое! – Лена раздевалась сама, помогала Сергею, успевая целовать, ласкать и говорить вперемежку ласковые и бесстыжие слова...
- Летом Коля уедет, я останусь с тобой, Полинкой и нашим ребенком. Я ведь понесла от тебя, - обрадовала любовника отстонавшаяся Лена, продолжая тереться об него большой грудью.
«Вот дура. Теперь проблем не оберешься. Придется уезжать», - подумал Сергей, а вслух добавил:
- Конечно, Леночка! Вот так, а теперь язычком!
«Что может быть лучше влюбленной женщины?» - этот философский вопрос навсегда застрял у Сергея в голове.
Коля выронил покрасневший топор и поднес к лицу руки, залитые кровью, под которой исчезла его длинная линия жизни.