Прокоп Семенович Слухов был ночным сторожем. Сторожил он какой-то склад чего-то, потому что из-за своей лени Слухов даже не пытался вникать, где он точно работает и чем занимается его наниматель. Платили исправно, да и сторожка была нормальная, что еще надо.
Слухов был пенсионером. Его заработок сторожа в дополнение к пенсии делал его среди его сотоварищей по стакану человеком зажиточным. Проком Семенович имел возможности и обыкновение не только скидываться на бутылку на нескольких, а также купить себе чекушечку или две исключительно для себя и попивать их дома, в комфорте и уюте без особого давления со стороны.
Всю свою жизнь Прокоп Семенович был отьявленным лентяем. Он плохо учился, не хотел помогать строить коммунизм в стройотрядах, долго не хотел идти и становится полноправным защитником Родины, плохо работал на благо отчизны на сталилитейном, а потом, уже после СССР даже умудрялся плохо мести улицы, работая в ДЭЗ-145 на должности дневного дворника. Ему немного перевалило за шестьдесят и есть в таком возрасте гвозди, которые готовы удивлять нас еще лет десять, но лентяй-Слухов больше любил дремать в своей сторожке, долго спросонья разбирая, кто прошел и проехал и тихо попивать дома или за столиком во дворе с мужиками, смеясь над пошлыми анекдотами и ретиво ругая современную власть. Еще Слухов умел хорошо играть в домино, «бур-козла», «подкидного» и «сику», но на этом, вероятно, ряд способностей и ограничивался.
День выдался снежный, и к полуночи Прокоп Семенович снова задремал. В сторожке было тепло – поставили новый импортный обогреватель, а по телевизору шел какой-то скучный концерт. Обычно Слухов смотрел телевизор до утра, если сон не шел – ежеминутно щелкал пультом, пролистывая все двадцать три канала и начиная сначала. А смотрел все подряд, но больше всего любил познавательные передачи, отчего сразу начинал зевать, и приходила приятная дремота.
Два раза его будили – хмурые водители сували под нос какие-то накладные и спрашивали седьмой склад, на что Слухов указывал рукой вдаль, зная, что «примерно там и должно быть», просматривал глазами накладные, ничего не понимая и пытаясь на глаз определить подлинность, и после лениво открывал маленький красный шлагбаум.
Последний раз ему даже пришлось отпрыгнуть от проходящего слишком близко грузовика, и Слухов упал в грязь, проклиная про себя матом неблагодарную работу, козлов-водителей и все ночные перевозки. Он прошел в сторожку, вытер руки красным тряпичным пледом, который лежал на кровати и стал щелкать пультом, пытаясь найти по телевизору эротику. Эротики не было и Прокоп Семенович от этого расстройства открыл ящик, где у него находилась резервная бутыль, и налил себе полный стакан.
Глаза вскоре начали слипаться от просмотра ночного концерта на канале ТВЦ, снег продолжал валить, окутывая белым все вокруг, а электронные часы тихонько пропиликали три ночи.
Слухова уже совсем разморило, и он почти уснул, когда рядом со сторожкой послышался какой-то шум. Прокоп Семенович, ругаясь, натянул ватник и вышел глянуть, сунув себе в зубы «беломорину» и выпуская едкий дым в морозный воздух. Машин не было, но прямо около ворот в сугробе валялся пьяный, который видимо, и стал источником шума. Слухов преисполнился к антисоциальной личности презрения и неприязни, которая возросла, когда лежащий, увидев тень у ворот начал тихонько голосить, - Брааат… Помоги, брааат.
Алкаши проклятые, - подумал Слухов и пройдя через ворота, подошел к лежащему. К его удивления тот был достаточно дорого, по меркам Слухова одет, и никак не подходил под обычную рвань, которая пьет и спит на улицах.
- Брааат, помоги, брааат, - причитал пьяный, силясь протянуть к Слухову руку и растопырив пальцы.
- Ээээ, ты чего здесь? – спросил у него за неимением лучшего, Прокоп Семенович.
- Помоооги, такси выыызови… Мобильник потерял, - тяжело ответил пьяный и почему-то заплакал, уронив лицо в снег.
- Ага, ага, - усмехнулся Слухов на все шестнадцать целых зубов и попыхивая «беломориной», - А деньги я платить буду?
- Я заплаааачу, у меееня есть, - через толщину снега пробулькнул пьяный, сделал попытку подняться, но снова упал.
Хорошая мысль шла к Прокопу Семеновичу сразу. – Покажи, - ехидно сказал он и погладил себя по животу, где теплились выпитые двести грамм.
К его удивлению, пьяный начал елозить в снегу, сделал еще одну попытку, снова упал, перевернулся и начал доставать что-то из брюк. Наконец, после двух минут барахтанья ему удалось поудобнее лечь на снегу и достать кошелек, который он раскрыл и начал пересчитывать деньги.
Вот это удача, - подумал Слухов. Первой его мыслью было макнуть бедолагу в снег и вытащить бумажник, но Прокоп Семенович сразу подумал и испугался возможной уголовной ответственности и представителей закона, которые могут в последующем истолковать этот случай по-своему. Надо сказать, что Слухов всю свою жизнь боялся служителей власти и осторожничал, хотя не брезговал частыми мелкими кражами, если они сулили полную безнаказанность.
- Брат, брат, - улыбнулся Слухов улыбкой людоеда, - Давай я тебе помогу. Забрел ты, такси-то и не ходят тут.
- Забрел я… Я Федя! - провозгласил пьяный, пытаясь схватиться за руку Слухова и напрягая последние силы, чтобы подняться.
- А я-то домой как раз шел, - Прокоп Семенович почесал старый ватник, - И смотрю, ты лежишь… Нажрался…
- Нажрался, - согласился Федя.
Наконец, ему удалось подняться. – Ты это, ты здесь стой, - приказал Сухов, - Щаз мы тебя.
Прокоп Семенович принял решение быстро. Решив не называть на всякий случай своего основного местоположения, он бегом нырнул обратно в сторожку, достал из под стола засаленный справочник и начал в спешке перелистывать, отыскивая службу такси. На его удивление, нашел он нужную страницу достаточно быстро и очень оперативно наткнулся на работающий номер.
- Через двадцать минут машина, - ответила на том конце гнусавый женский голос, когда он продиктовал адрес, - Тарифы знаете?
- Да мы на все согласные, - весело хмыкнул Слухов, - Подавайте.
Потом он вернулся на прежнее место, прихватив с собой полупустую бутылку водки и стакан в руках. Федя валялся в том же сугробе, но на этот раз более удачливо – на животе, а из брюк виднелся кожаный край кошелька.
Вот везет, шельма, - обрадовался Слухов, - Даже водка не понадобилась. Он аккуратно подошел к лежащему, цепкими руками осторожно вынул бумажник, оглядываясь по сторонам на всякий случай, насчитал пять тысяч шестьсот рублей, три двести положил за пазуху, а остальное сунул обратно в кошелек и после засунул в брюки.
На всем протяжении этой операции Федя только один раз промычал что-то нечленораздельное и опять уронил голову в снег.
Вскоре подъехала желтая волга и Слухов вместе с подошедшим водителем долго грузили хрипящего Федю в салон машины.
- Давай, это, машина стоит ждет, - втолковывал Слухов, подпирая Федю плечом.
- Инвестиции нахуй, - вторил ему Федя и добавлял, - необходима новая эмиссия.
- Вот ****ь, допился, - удивлялся подошедший водитель, на что Федя отвечал, - Ебашить надо такой совет директоров; а Слухов хрипло смеялся.
Наконец они затащили Федю в машину и потом Слухов долго провожал ее глазами, пока волга не скрылась за поворотом.
Вернувшись в сторожку, Прокоп Семенович несколько раз подпрыгнул на дощатом полу и присев на кровать, начал долго рассматривать краденые купюры.
Ну это я здорово, - начал он хвалить сам себя, - А то каждого забулдыгу таскай. На себя не хватит. Но тут подвезло действительно. Он, правда, вначале, немного протрезвел от радости, досадуя, что не взял больше, но с другой стороны, он сделал все правильно и теперь был свободен от любого подозрения. Да кто тебя будет искать, Прокоп, - спрашивал сам себя, - За какие-то три тыщи рублев. И опять сомнения уступали место радости, а мозг совершенно самостоятельно переводил лежавшие деньги на банки тушенки и бутылки с водкой, и получалось очень здорово.
Дальше мысли поплыли об употреблении. Вначале Слухов подумал, что по такому случаю надо бы сегодня собираться всем двором. Но потом вспомнился Василий, который его в этом году на поминки тещи не пригласил, Петров Илья, который за день рождения не проставился, Еремей, у которого внук в школу в этом году пошел, а они всухую сидели… В общем, нерадостные картины про его сотоварищей мелькнули. И потом представилось, как они голодно и жадно будут смотреть на водку, которую он принесет, уговорят ее за несколько часов, превратив рублей пятьсот в пустоту…
Когда Слухов открыл глаза, уже начало светать. На часах показывало восемь двадцать. Снегопад закончился, а за воротами мерно гудела первая утренняя машина.
- Вот, еб, начинают же с девяти, - ругнулся Слухов, протер глаза и пошел открывать.
Его сменили в одиннадцать. Сменщик был седым стариком с морщинистым лицом и маленьких пластмассовых очках. Звали его Сергеем и Прокоп Семенович его не любил, так как Сергей старался держаться интеллигентно, шутки Слухова не поддерживал и вообще не пил. Так и сейчас, зайдя в сторожку и отряхая по привычке заплатанное пальто, он недовольным взглядом покосился на бутылку посередине стола, - Прокоп, закачиваете смену.
- Заканчиваю, уважае-Мый, - передразнил его Слухов, схватил бутылку и сунул в карман ватника, - До свидания-те!
- До свидания, - рассеяно ответил Сергей и Слухов от раздражения плюнул в только что закрытую дверь.
Солнце светило ярко. Он прошел вдоль забора и через рельсы и уже скоро вышел на оживленную улицу, где гудели трамваи, машины и спешили куда-то люди. Настроение у Слухова было превосходное. Он шел и планировал, что сможет сделать вот с такими случайными деньгами.
- Душа требует разврата, - рассмеялся сам себе Слухов и облизнул губы. Он решил хорошенько поспать, а потом со свежими силами в магазин и колбаски купить, селедочки свеженькой, а может быть и коньяку! Коньяк он уже не пил больше года. Точно, коньяк. Бутылочку, фляжечку обязательно. Гулять!
Он остановился на светофоре и начал терпеливо ждать появления зеленого человечка.
- Да я тебе говорю, не было ничего… - донеслось сбоку. Слухов оглянулся и увидел большую серебристую иномарку с совершенно черными стеклами и маленькой полоской просвета, откуда доносился голос. В моделях и марках Прокоп Семенович никогда не разбирался.
- Да ты ****ь! Натуральная *****! Я же тебя знаю, - раздраженно вторил мужской голос и женский снова, - Ну Сережа, ну не было, клянусь я тебе…
- Да пошла ты на ***, клянется она, - донеслось до Слухова и он усмехнулся.
- Сережа, ну не было, ну я только тебе верна была…
- Дай сюда, дай сюда, ****ь…
- Не надо, ты что!...
Вдруг окно машины приоткрылось и почти к ногам Слухова пролетело из машины и упало что-то черное. На светофоре загорелся зеленый свет и автомобиль, взревев всей мощностью двигателя, стремительно набирал скорость и исчезал из виду.
Прокоп Семенович нагнулся и с недоумением поднял тяжелый мобильный телефон, который начал с интересом разглядывать. Покрутив в руках несколько секунд, он сунул его в карман ватника и быстрыми шагами пошел прочь от светофора.
Мобильный телефон у Слухова тоже был. Сын привозил год назад, чтобы дешевле было можно звонить отцу, но телефон в руках у Прокопа Семеновича долго не задержался и в один прекрасный день, когда на выпивку совсем не хватало, а товарищи были «все голые», пришлось этот телефон продать соседу за триста рублей, на которые они потом всю ночь пили. А потом Слухов подумал, что и не нужен ему этот телефон, пропади он пропадом, и сыну сказал, что телефон у него кто-то на работе стащил.
Прокоп Семенович шел через дворы и рассматривал находку. Этот был куда интереснее и красивее, чем у него. Серебристый, клавиши блестят. Да и богатые те были, не может быть у них дешевых телефонов. Самому мне телефон и не нужен, - рассуждал Слухов, - А вот если продать, можно еще денег поиметь, да и неплохо. Гоп-ля! Вот она сама удача идет уже второй раз ему в руки! Ведь второй раз идет!
В-Е-Р-Т-У, - прочитал Слухов латиницу. Фирма какая-то интересная. Хотя что он, разве специалист штоли по телефонам. Он поворачивал его со всех сторон, но внезапно телефон завибрировал в руках и Прокоп Семенович еле не уронил его. Карточку, карточку надо вытащить! Дурень он старый! Так его и хозяева могут найти. Грабитель, блин. И Слухов, остановившись, ждал, пока телефон перестал вибрировать и звонить, а потом попытался открыть и вытащить карту. Но если на его телефоне, крышка снималась легко, то здесь она держалась каким-то специальным болтом, который просто так было не скрутить. Домой, быстрее домой. До дома он почти бежал, закрыв телефон в ватнике, который звонил еще по дороге несколько раз.
Влетев на третий этаж и наконец, открыв дверь, Слухов не разуваясь, побежал к ящику с инструментами и схватил сразу несколько отверток.
Только, наконец, когда Прокоп Семенович снял крышку, которую немного погнул, и вытащил карту, он вздохнул с облегчением. Симку он взял плоскогубцами и, пройдя на кухню, сжег, держа над комфоркой газовой плиты.
Слухов немного посокрушался насчет погнутой крышки, металл которой был такой твердый, что разогнуть его не удалось, но решив, что телефон все равно рабочий, он собрался к метро. Отдыхать можно будет позже. На всякий случай он выложил ночные деньги, положил их в тапок и уже после этого вышел.
Дойдя до метро, Слухов боязливо оглядывался. Вокруг стояло много людей, держащих таблички «Куплю сотовый» или «Куплю телефон дорого», но подходить к ним он почему-то боялся. Да и потом, около всех этих людей тоже толпилась масса народа, а Слухову чрезмерное внимание сейчас было совершенно не нужно. Он пошел дальше, в переход, где народа было поменьше и около маленьких палаток с разложенными телефонами, сидя на стульчиках, скучали продавца. Он прошел до конца перехода, потом обратно и наконец, выбрав из продавцов, невзрачную угрюмую девушку в бежевой куртке, неуверенными шагами направился к ней.
- Ээээ, девушка… Я тут телефончик бы продать хотел…
Девушка приподнялась на стуле и внимательно посмотрела на Слухова, но вставать не стала, - Какой?
- Да вот… - он достал телефон и немного подержал перед ней, чтобы она смогла оценить.
Реакция ее была неожиданной. Она внезапно вскочила со стула с широкими глазами и громко завопила на весь переход, - Вадик! Вадик!
Вот ****ь! – испугался Слухов. Сейчас еще скажут, что он краденый. Первой его мыслью было броситься наутек, но подумав, что любой здесь его догонит в несколько минут, он остался стоять, втянув голову в шею и воровато оглядываясь.
- Да вы не пугайтесь, это просто главный продавец, - повернувшись, сказала девушка, доставая сигарету. Прокоп Семенович заметил, что у нее подрагивают руки, и она слишком пристально смотрит на него.
Вадиком оказался молодой парень с короткой стрижкой, в черной куртке и белой майке с надписью «МТС 1». Он переглянулся с девушкой и оценивающе посмотрел на Слухова, отчего тот еще больше съежился и подумал про сумасбродность этой затеи.
- Здравствуйте, - на удивление вежливо сказал Вадик, - Это моя палатка. Какой у вас телефон на продажу?
- Здрасте, - кивнул Слухов, - Вот, - он еще раз достал аппарат и подержал перед парнем.
- Хммм, - Вадик почесал рукой затылок и долго смотрел на Слухова, - А откуда он у вас?
- Да, от внука… Он себе сейчас другой решил взять, - нагло соврал Прокоп Семенович.
- Посовременнее, да? – поинтересовался Вадик.
- Ага, - согласился Слухов.
Прокатило, - подумал он. Главное, теперь не лохануться с ценой.
- Ну и сколько вы хотите?
Ага, вот оно, - подумал Слухов. Лучше всегда начинать с максимума. Если что, они потом тебя сами опустят.
- Пять тыщ, - ответил он и сам испугался своего запроса.
- Сколько? – Вадик по-видимому удивился, - Пять тысяч рублей?
- Ну да…
- Но это же не новый телефон. У вас что к нему имеется?
- Да ничего…
- А зарядка?
- Да где-то потерял я ее…
Вадик напряженно думал, что отражалось на его лице. Девушка стояла рядом и смотрела, иногда затягиваясь сигаретой.
- Можно я поближе посмотрю?
Слухов нехотя протянул телефон. Вадик повертел его в руках, что-то сказал про себя, провел ногтем по стыкам корпуса, пристально посмотрел на отогнутую крышку и вернул назад, - Много вы за него хотите… Зарядки нет… Царапины… Модель неновая…
- Ну… Ну четыре…
Вадик ухмыльнулся и поправил ремень на джинсах, - Из уважения к старости. Три шестьсот и по рукам, - он протянул свою тяжелую пятерню и испытующе посмотрел на Слухова.
- По рукам, - улыбнулся Слухов.
Вадик отсчитал деньги, взял телефон и сунул в карман, - Вы знаете, если у вас там еще что-нибудь есть от внука, - он сделал ударение на эти слова и подмигнул, - обязательно приносите, столкуемся.
- Ха-ха, - рассмеялся Слухов, обнажив все шестнадцать зубов.
Он так и не переодевал ватник и теперь понимал, что его раскусили. Но вместе с тем, он провел их, натурально провел, вот они денежки, в кармане! Коньяк, нас ждет коньяк!
А ведь вначале думал рублей семьсот просить за телефон! Эх, вот оно везение-то…
- Н-да, - провожая Слухова взглядом, задумчиво произнес Вадик, - Напьется сегодня старикан, стопудов!
- А мы? – заглядывая ему в глаза, спросила стоявшая девушка.
- А что, и мы напьемся. Повезло…