- Разрешите войти? – широко улыбнулся мужчина, без стука открывая дверь в кабинет начмеда.
- Пожалуйста.
Он не понравился Менделю сразу. Слишком уж улыбчивый тип, полный показного благодушия и доброжелательности, как цирковой клоун с нарисованной улыбкой. От таких улыбок становится не по себе.
Вошедший оказался невысокого роста, лысоватым, на безупречно белом пиджаке не было ни единого темного пятнышка. Красный с золотом галстук горделиво топорщился у двойного подбородка. Перегнувшись через стол, начмед без особой радости поучаствовал в рукопожатии, ибо с молодых лет ненавидел потные ладони. На запястье гостя блеснула золотая цепочка. Гость тем временем выудил из внутреннего кармана ворох визиток и вручил одну. Золотое тиснение на зеленом фоне гласило: «Лига правовой защиты пациентов. Юрист 3 класса Ярослав Геннадьевич Трубинин».
В золоте с головы до пят, с неудовольствием отметил начмед. И зубы, кстати, тоже, не чугунные…
- Очень приятно.
- И мне тоже, - улыбнулся Трубинин, гораздо шире, чем в первый раз.
Невольно всплыла в памяти ассоциация кэрроловской Алисы с Шалтаем-Болтаем. Улыбнется еще радостнее – уголки рта сойдутся на затылке. И голова отлетит…
- Столько наслышан о вас, не примите за грубую лесть, и все только хорошее. Поверьте, искренне рад знакомству!
- Я так популярен в судебных кругах? – криво улыбнулся Мендель.
Трубинин засмеялся. Смеялся немного дольше, чем стоило. В груди начмеда снова всколыхнулось естественное раздражение человека, вынужденного под конец рабочего дня тратить время на радостного идиота.
- Ну, нет, что вы. Просто слухом земля полнится. Право, неловко мне приходить к вам по такому щекотливому делу…
Вот, перешли к делу. Пироги и пышки кончились, пришло время гематом и посттравматических отеков.
- Мы сейчас разбираем исковое заявление гражданки Лушаковой. Не знакома ли вам такая?
- Она не наша сотрудница?
В ответ он заработал новую волну беспричинного смеха.
- Медицинский цинизм вошел в анекдоты, уважаемый Геннадий… э-э?
- Николай Викторович, - представился Мендель.
- Как? – недоуменно произнес Трубинин. – Я извиняюсь, конечно, но вас в моем разговоре с персоналом назвали Геной…
- Не сомневаюсь. Фамилия моя Мендель. Мой однофамилец, как вы, верно, знаете, в свое время был основоположником генетики. Сначала я был Генетиком. Потом Геном. Потом – Крокодилом Геной. Ну а со временем…
- Да-а! Ассоциативно, однако.
- Согласен. – Начмед демонстративно скосил глаза на часы. – И все-таки, чем обязан?
- Да, ближе к телу, как говорил Платон.
Начмед промолчал.
- Гражданка Лушакова, - откашлялся адвокат, - двадцатого числа прошлого месяца сделала вызов наряда "Скорой помощи"… или как у вас это называется?
- Выездной бригады.
- Ага. Ей был сделан вызов к своему мужу, Лушакову Владимиру Андреевичу, по поводу инфаркта миокарда.
- Стоп-стоп-стоп! – прервал Мендель. – Она медработник? Без кардиографа с ходу распознала инфаркт?
- Не придирайтесь к словам, - хмыкнул адвокат. – На вскрытии, забегу вперед, был выявлен трансмуральный инфаркт миокарда. Так называется, кажется?
- Так.
- Я бы хотел узнать подробности.
- Подробности? Пожалуйста. Если вы представляете ее интересы, пусть суд выдаст вам официальный запрос на получение копии карты вызова бригады, там их и отыщете.
- Карта у меня есть, - пошелестев бумагами в папке, Трубинин извлек ксерокопию, на которой синела печать "Скорой помощи" и его собственная, менделевская, роспись. - Получена подсказанным вами путем. И я ее внимательно, верьте слову, читал. Мне нужно ваше мнение.
- Разрешите? – начмед взял бумагу, пробежал по ней глазами. – Так… Так… Ну, труп до приезда бригады. Констатирована биологическая смерть… оставлен в присутствии… вызвана милиция. Все понятно, по-моему. Какие у вас возникли вопросы?
- Там есть графа «Задержка выезда». Время, указанное там, как вы видите, сорок три минуты. Это при том, что повод к вызову – «сердце болит». И в итоге, ваша бригада получила вызов через эти сорок три минуты и оказалась у больного через час с половиной.
- У нас каждый третий вызов с похожим поводом, - вздохнул Мендель. – И в большинстве случаев обходится без инфарктов. Все объясняется банальным остеохондрозом. Или межреберной невралгией.
- Это не тот случай, к сожалению. Человек умер, потому что ему вовремя не оказали медицинскую помощь. Вы понимаете, чем это грозит вашей организации?
- Просветите.
Адвокат приосанился.
- Инфаркт. Инфаркт, понимаете? Человек лежал с инфарктом, его родственники звонили в «Скорую» трижды. Бегали звонить с телефона-автомата, потому как дома телефона, сами понимаете, нет – барак. А те ехали час тридцать две минуты. Как это, по-вашему?
Начмед устало вздохнул.
- Я перестаю вас понимать. Чего вы от меня – лично от меня – хотите? Моего мнения?
- Я хочу добиться правды.
- Какой правды? Что мы поздно приехали? Это подтвержденный документально факт. Или вам мало копии карты вызова?
- Нет, боюсь, вы не так поняли, – Трубинин улыбнулся. – Я хочу, чтобы те врачи, которые так долго добирались до умирающего от инфаркта больного, ответили за свои действия.
- Им надо было бежать впереди машины? – усмехнулся Мендель.
- Напрасно ехидничаете.
- А вы, - начмед перестал улыбаться, - напрасно отнимаете время у работника администрации.
Брови Трубинина полезли вверх.
- О-о… вы согласны, если я вас, м-м-м, процитирую в последствии?
- Цитируйте. И выложите диктофон на стол, качество записи будет лучше.
Адвокат слегка покраснел, после чего, поколебавшись, расстегнул барсетку, водруженную на край стола и достал серебряно поблескивающую коробочку.
- Вы… э-э, понимаете, что, в случае чего, этот материал будет фигурировать в ходе разбирательства?
- Понимаю, - Николай Викторович обреченно посмотрел на часы. – Понимаю. И все-таки, повторите для широкой аудитории – что вы от меня хотите? Рабочий день кончается.
Адвокат нарочито громко вздохнул, потер пальцами глаза и помассировал затылок.
- Нелегко с вами, Ген… э-ээ, Николай Викторович. Хорошо, я переформулирую вопрос, если вы настаиваете. Объясните мне – и прочим заинтересованным людям в моем лице – почему было задержано выполнение вызова врачами "Скорой помощи"?
- Хорошо.
Мендель протянул руку к стоящему около монитора пульту внутренней связи, нажал кнопку, демонстративно включив громкую связь.
- Отдел статистики, - бойко отбарабанил девичий голос.
- Людочка, будь любезна, подними карты вызова семнадцатой бригады за… - начмед вопросительно посмотрел на Трубинина. Тот быстро вывел на листе бумаги две крупные цифры и показал Менделю, - … за двадцатое мая.
- Хорошо.
- Не откажите в просьбе слегка подождать. И… - он кивнул на диктофон, - выключите пока, а то пленки не хватит, в случае чего.
- У меня две запасные, - желчно ответил Трубинин.
- Ваше дело.
Начмед поправил очки и принялся разглядывать адвоката в упор. Хороший способ поставить наглого толстячка на свое место. Тот, оправдав ожидания, закашлялся, начал ерзать на стуле, потом, словно что-то вспомнив, принялся судорожно и торопливо копаться в бумагах.
Вошла девушка в белом халате, с длинными русыми волосами, красиво уложенными на голове венцом. Мгновенно уловив атмосферу в комнате, она бегло улыбнулась начмеду, протянув стопку карточек.
[Здесь выложена разрешенная издательством часть произведения. Полностью его можно будет прочитать, приобретя книгу]