***
Миновав на бешеной скорости три или четыре квартала, потоптав пару куриц (несчастные птицы, решив, что им пришел полный и окончательный конец, так и остались лежать на мостовой, задрав кверху лапы и кудахтая больше от перепуга, чем от копыт Вранки) и перепугав до полусмерти случайных прохожих (а вот нечего было из-за угла выскакивать!), я слегка сбавила темп и натянула поводья.
-Тпру, Вранка…стой, стой…да стой же, не притворяйся глухой!
Подобные приступы пережитков подросткового возраста иногда находили на меня. Сколько Кристиан не прививал мне светское воспитание, характер неизменно находил обходные пути и упрямо вылезал наружу. Вспыхивал ярко, обжигал горячо, но быстро тух, и на смену мыслям «Прекрасно проживу одна, а они еще наплачутся без меня!» приходили «Ну, может, и я слегка погорячилась…», а затем и вовсе «Идиотка безголовая, возвращайся и мирись, сама во всем виновата!».
На сей раз третья стадия пришла на удивление быстро. Умом я понимала, что один в поле не воин, да и скучно будет без друзей…тем более, если уж говорить совсем начистоту, то доля моей вины действительно есть в сложившейся неприятной ситуации.
Короче говоря, я уже было развернула кобылу с твердым намерением вернуться к друзьям с повинной головой, когда на сцену явилось два обстоятельства, представлявшие нешуточную помеху.
Первым обстоятельством был мой полнейший и непроходимый топографический кретинизм. Я могла часами блуждать в трех соснах, путаясь в ориентирах.
А второе обстоятельство явилось в лице в лице двух стражников, вынырнувших из-за угла прямо на меня. Эта неожиданная встреча не доставила мне никакой радости, чего не скажешь о них.
Секунду мы отропело разглядывали друг друга, а в голове у меня роились лихорадочные варианты развития событий. Надо сказать, оптимистичных среди них было крайне мало! Затем солдаты подняли алебарды и, с криком «Вот она, ведьма!», кинулись за мной.
***
Солидный мужчина в богатом халате из эльфийского шелка развалился на мягком кресле, утопая в гобеленовых подушках, посасывая сладкий корень огнецвета. Посметрел на сидящего перед ним неестественно прямо собеседника и укоризненно покачал головой:
-Это никуда не годится, мой друг. Второй труп за два дня – это слишком. Давненько я не терял своих людей такими темпами…а эти были одними из лучших. Что было не так.
Сидящий напротив уже упоминаемый выше вампир хладнокровно выдержал взгляд узких глазок и презрительно хмыкнул:
-Если ты называешь ЭТИХ лучшими, то я даже боюсь представить себе худших. Безголовые тупицы, неспособные к самостоятельным действиям…да что там, они даже мои поручения как следует выполнить не смогли! А я, знаешь ли, не привык решать все за других, Кавр.
Кайром звали сидящего перед ним человека – главу банди…пардон, Вольнонаемной Лиэллонской Гильдии. В отличие от своих подчиненных он вампира не боялся до одури, хотя и чувствовал себя в его присутствии несколько неуютно.
Еще он был одним из немногих, кто знал настоящее имя вампира. Ксаррон.
Разговор проходил в доме Кавра – самом сердце лиэллонских трущоб, невзрачном снаружи, зато тщательно охраняемым и обставленном с большой претензией на роскошь: Кавр привык себе ни в чем не отказывать.
-Ну, хорошо, - миролюбиво промурлыкал он, складывая перед собой ладони домиком, - ради тебя, мой друг, я готов закрыть глаза на этот досадный инцидент…, - Кавр тактично позволил голосу сойти на нет. Вампир холодно кивнул, пристально изучая кончики собственных ногтей.
Таких вот молчаливых пауз Кавр не любил.
-Что-то мне подсказывает, друг мой, - с показной нерешительностью промолвил он, выждав минуты три ради приличия, - что ты пришел сюда не только ради штрафа.
Дистанция между Кавром и клиентами была тщательно вымерена и изучена; за многолетний опыт общения с подобными персонажами Кавр научился тонко чувствовать, кому можно говорить уважительное «вы», а к кому обращаться с более фамильярным «ты».
-Совершенно верно, - кивнул Ксаррон, по-прежнему уделяя особое внимание кончикам пальцев, - мне нужно еще пять-десять твоих крепких ребят потолковее, чтобы прочесали город и особенно пристань. Не уверен, что олухи из элитных подразделений городской стражи сподобятся поймать этого проклятого эльфа, если даже я спокойно хожу у них под носом.
-Чтобы мне потерять и их? – не выдержал Кавр, и тут их милую беседу прервали самым неожиданным образом.
В комнате нарисовалось еще три дополнительных персонажа, причем ввалились они самым невежливым для наемных служащих способом: не со служебного входа, а через парадную дверь. Точнее, на ногах крепко держалось только двое, а третий безвольно обвис между ними, волочась ногами по полу.
Увидев столь грубое нарушение бандитского этикета, да еще у себя под носом, Кавр еще больше разозлился и, забыв на минуту о госте, набрал в грудь воздуха, чтобы отчитать наглецов как следует.
Но бранные слова застряли у него в горле, когда его молодчики с размаху швырнули свою ношу на узорчатый ковер, под вовремя отдернутые ноги вампира.
Лицо парня покрывала редкая чересполосица волос, черных от запекшейся крови. На тех участках тела, которые не покрывала изодранная в клочья темная рубаха и держащиеся на честном слове штаны, не оставалось живого места. Расплывались причудливые острова синяков, алели ссадины, правая рука безвольно лежала как-то отдельно от тела в странном положении, наводившем на ужасное подозрение о переломе.
-Ну, и на кой ляд вы притащили сюда труп? – взорвался Кавр, - с кладбищем мой дом перепутали, что ли?! – и осекся.
«Труп» шевельнулся, по его телу судорогой пробежал тяжкий вздох, страшным хрипом и бульканьем отозвавшийся в грудной клетке.
Даже на хладнокровного Ксаррона это произвело впечатление.
-Жив, - кратко выдохнул он.
-Жив, - эхом шепнул Кавр.
-Жив, зараза, - сплюнув на пол, хрипло подтвердил один из «конвойных». В любо другое время сей ковровредительский поступок просто так не сошел бы ему с рук, но сейчас все внимание было приковано к бедолаге на полу.
Тот явно пытался доказать окружающим, что идея его похорон преждевременное и, если разобраться, то вообще глупое.
Веки парня начали подергиваться, будто он пытался открыть глаза.
-Гляньте-ка, - изумленно ахнул второй бандит, ткнув пальцем в грудь «трупа», покрытую ранами…вернее, раньше покрытую.
Раны медленно, нехотя, затягивались, тая, словно снег под весенним солнышком.
-Кхм, -пораженно кашлянул Кавр, невольно разряжая напряженную атмосферу, - господа, вы так и не удосужились объяснить, зачем притащили сюда…этого!
Бандиты припомнили, что, если Кавр начинает обращаться к тебе «господином» или «голубчиком» - пиши пропало, он злится. А злость его всегда грозила большими неприятностями.
Они начали подталкивать друг друга, не решаясь выступить первыми, но тут колючие льдинки глаз вампира уткнулись в ближайшего к нему наемника, и тот, запинаясь, начал выкладывать историю недавних событий.
***
Кроме негласного устава, которого худо-бедно придерживались как работающие поодиночке наемники, не принадлежащие ни к одной из Вольнонаемных Гильдий в крупных городах (вроде той же Геминийской Волчицы), так и матерые банлиты, в этом тесном мирке, а также у связанных с ним персонажей, существовал и ряд жестких законов. Если устав умоляюще взывал лишь к добровольному подчинению, то неисполнение данных сулило огромные проблемы.
Скажем, гном – владелец упоминаемого выше игорного дома исправно отчислял каждое новолуние 15% в пользу Кавра. Взамен тот обязывался всячески способствовать получению этого самого дохода и охране заведения, со своей стороны не трогая.
Особым пунктом, разработанным и добавленным лично хитрым Кавром, шло упоминание о кулачных боях, на которых делались большие деньги. Хитрость заключалась в том, что туда не брались люди «со стороны», ибо система была отлажена четко: на кого было больше ставок, тот и побеждал, соответственно, оба «драчуна» были из шайки Кавра, маскирующиеся под случайных бойцов. Стоило ли говорить, что со ставок в казну главы Гильдии и его бойцам также отходил немалый процент.
Если же среди толпы находился какой-нибудь самоуверенный выскочка (а такое случалось, и довольно часто), то задачи мигом менялись. На первый план выходила ликвидация наглеца вне зависимости от ставок на него: конкуренты, лишающие бандитов заработка, Кавру были абсолютно ни к чему. Как правило, дело ограничивалось заговоренными кастетами, и нахала, получившего хороший зубодробительный урок, уволакивали за ноги с арены. Но тут вышел облом.
Парня, распластанного сейчас на роскошном ковре, никто не мог одолеть. Не брали даже кастеты с амулетами, так что пришлось навалиться скопом…били крайне жестоко, а под конец в ход пошли магические кинжалы.
-Я такого в жизни совей не видывал, - честно признался один из бандитов, растерянно глядя на исходящий хрипом «труп», - никакой человек не выдержал бы и десятой доли таких побоев…
-Правильно, дурень, - резко оборвал его Ксаррон, пораженный неожиданной догадкой, - потому, что это и не человек!
Все это время вампир отстраненно слушал сбивчивый рассказ человека, привыкшего к дракам; а те как-то не особо располагали к внятному изложению своих мыслей вслух.
-Так, - несколько потерянно махнул Кавр пухлой рукой, - с ним я обязательно разберусь, но чуть позже. Отведите…нет, отнесите его в подвал, да закуйте на всякий случай. Я скоро к нему вернусь.
Когда нежданную помеху их разговора унесли (парень очухался настолько, что даже пытался слабо сопротивляться), Кавр повернулся к Ксаррону, постепенно обретая былую невозмутимость и дружелюбие, навешивая на лицо прежнюю улыбчивую маску.
-Я так понимаю, что наш разговор еще не закончен, мой друг.
***
Улепетывала я от стражников с еще большей скоростью, чем скакала сюда. Дело осложнялось тем, что ни я, ни тем более Вранка города не знали, ориентироваться на месте, да еще в стрессовой ситуации, не умели, так что пришлось всецело положиться на житейское авось, кривую и вампирскую интуицию.
Как это постоянно случается в подобных ситуациях, интуиция подвела, авось не сработало, а кривая вывела в тупик. Сегодня явно был не мой день.
Стражники слегка поотстали, но кобыла моя и не собиралась останавливаться. Не знаю, какие уж далекие уели она себе не ставила в своей дурной голове, только никакие крики: «Стой!», «Тпру!», натягивание уздечки и пинки не помогали. Упрямая скотина нацелилась на стену тупика, скачками приближающуюся к нам.
Я плюнула, покрепче приждалась к шее лошади и обреченно зажмурилась, с содроганием представляя себе натюрморт в виде красиво размазанной по кирпичам Фионы. «Котлета из вампирки», ни дать, ни взять.
Однако вопреки всем моим пессимистичным прогнозам, стена нас миновала. Причем в буквальном смысле: мы на полном ходу пронеслись…сквозь нее.
Похоже, удивившись больше меня, Вранка затормозила, да так резко, что я чуть не вылетела из седла. Тряхнув волосами и как следует выругав кобылу (та умильно взирала на меня, наклонив голову), я огляделась и констатировала, что дела плохи.
Мы оказались в узкой улочке, противной и грязной: обшарпанные стены домов, грязь под ногами, воздух, насыщенным вонючими испарениями из отхожих мест…минуточку, это до сих пор Лиэллон?!
Мне стало не по себе от неожиданной догадки, и я повернулась, дабы пощупать стену за спиной. Осклизлые кирпичи убедили меня в своей монолитности и крепкости. Так что же, нас с Вранкой угораздило влететь в очередной портал?! Передо мной стали разворачиваться до жути яркие и реалистичные картины выживания в неизвестном мире, когда вдруг из сумрака вынырнуло две мужские фигуры в каких-то балахонах (детальнее разглядеть не удалось) и обратились ко мне на вполне узнаваемом алдарском наречии:
-А ты что тут делаешь, девчонка?
-Чего?! - возмутилась я, - да как вы смеете….
-Это ты нам? – изумился один, - ты, вообще, кто такая, чтоб так разговаривать?
-Слышь, Жук, наверное, принцесса к нам пожаловала.
Довольные шуткой, они загоготали, а мне стало совсем нехорошо. Нет, уж лучше было напороться на портал…похоже, я попала к каким-то бандитам.
Знала бы я, насколько близка была моя догадка к истине…
Тем временем, отсмеявшись, мужики почти синхронно вытащили из заплечных ножен длинные, судя по всему, увестистые палки, увенчанные толстым набалдашником, который светился неприятным лиловым светом. Вспомнив, что шары, которыми швырялся в меня Анри, были такого же баклажанового оттенка, я поняла, что пришла пора делать ноги.
-Значит, так, - сообщил правый, - любой чужак, попавший в Лиэллонские трущобы, должен быть доставлен к нашему шефу.
- Это мы тебе говорим заранее, чтобы потом не было вопросов и недовольств, - поддержал его товарищ.
- Погодите, - попыталась я решить дело миром, - я ничего плохого не замышляю…я вообще туристка, знакомлюсь с местными достопримечательностями…
Что было, кстати, наполовину правдой.
-Шутка недурна, - оценил Жук, - девчонка ты языкастая, только уж больно тощая…шефу не понравишься, разве что развлекать его будешь…заместо шута, коего недавно в выгребной яме утопили.
Не завидую его участи. Каким-то шестым чувством я поняла, что на этой фразе лирическая часть нашего дивного общения закончена, и дальше пойдет с применением грубой физической силы.
Мой боевой дух при мысли о возможной драке позорно угас, но гордость выручила, и я с некоторой натугой вытащила из-за пояса саблю, решив наглядно продемонстрировать, что порядочные вампиры без боя не сдаются. И мне бы это удалось, если бы не моя кобыла.
Увидев, что хозяйка приняла отнюдь не мирное решение, Вранка, вместо того, чтобы воинственно подняться на дыбы, замолотить по воздуху копытами и, разметав обидчиков по углам, ускакать быстрее ветра, поступила прямо противоположным образом.
Она принялась пятиться назад, причем проделывала это с потрясающей ловкостью и грациозностью. Всем алдарским ракам было положено в этот момент издохнуть от зависти.
Видя такую пакость со стороны лошади, я заколотила каблуками ее выпуклые бока:
-Стой, поганка! Стой, тебе говорят…куда тебя несет, паршивка ты этакая?! – Вранка усиленно делала вид, что временно оглохла.
Тут Вранкин зад мягко ткнулся в стенку, и кобыла застыла на месте, понурив голову. Весь ее вид говорил: делайте, что хотите, только на колбасу не пускайте.
Я плюнула на нее (в фигуральном смысле, хотя, поверьте, проделать это буквально язык так и чесался), и проворно соскочила на землю, выставив вперед саблю. Мужики переглянулись и притормозили; я было обрадовалась, что дело все-таки удастся разрешить мирным путем, а зря.
Жук без предупреждения замахнулся своей палкой в мою сторону; я еле успела отразить удар, увернувшись сама. Его напарник с восторгом присоединился к сомнительному развлечению товарища, и я была вынуждена защищаться с обеих сторон. Ни о каком бегстве речи уже не шло, меня теснили к кобыле, которая меланхолично жевала какую-то дрянь, подобранную с земли. Участь хозяйки, похоже, не волновала ее ни секунды.
-Двое на одну…нечестно! – злобно прошипела я, пропуская парирование сбоку.
-Ха-ха! – громко и внятно хором сказали мужики.
Тут Жук отвлек меня, сделав ложный выпад, явно целясь мне в висок. Я шарахнулась в сторону…а там меня уже ждала палка второго.
Светящийся конец больно ткнул меня в бедро, и по ногам прошла волна неприятного покалывания. Такое бывает, когда отлежишь конечность, под кожей словно забегали тысячи муравьев. Я и пикнуть не успела, как лодыжки налились свинцовой тяжестью, ноги подкосились, и я кулем свалилась на землю, с ужасом чувствуя, как цепенеет все тело.
Тем временем Жук по-деловому быстро накинул мне на голову мой же мешок, который бесцеремонно избавили от вещей, просто вытряхнув их на землю. Его товарищ молча наклонился и перекинул мое обездвиженное тело через седло Вранки, довольно сказав:
-Неплохой улов на сегодня, Жук, а?
-Неплохой, - согласился последний, звучно хлопнув меня пониже спины. Мне оставалось только бешено вращать глазами, - пошли к Кавру. Он придумает, что с ней делать.
***
Голова заметно потяжелела и кружилась от избытка крови, прилившей к мозгу от моего унизительного положения, в глазах было темно. Мешок придавал непередаваемую прелесть ограничением кругозора и духотой. Плюсов практически не было, кроме одного: теперь я знала буквально «в лицо» все камни, попадающиеся на улицах Лиэллонских трущоб.
Я коротала время путешествия к неизвестному науке и мне Кавру тем, что изобретала все более и более изощренные пытки для моих провожатых. Если бы мои кровожадные идеи можно было претворить в жизнь, я бы сделала неплохую карьеру в пыточных застенках Средневековой Испании. Рядом со мной Торквемада показался бы безобиднейшим гуманистом…
К идее о практическом применении кипящей смолы и к цели нашего неприятного путешествия мы подошли одновременно.
Долго гадать по аудиоряду: явно условный стук по дереву (три-пять-два), лязг щеколды, скрежет плохо смазанных петлей и недовольное: «Чего надо?», мне не дали. Грубо стащили с лошади, хорошенько встряхнули, отчего мне показалось, что все мои косточки застучали кастаньетами друг о дружку, сдернули с головы мешок. Я обвисла на руках Жука и его товарища, уронив голову на грудь; ватные ноги разъезжались в стороны, будто я вздумала покататься на коньках. Со стороны это, очевидно, выглядело так, словно два приятеля милосердно доставляют домой явно перебравшую подругу.
Моим скромно потупленным долу очам предстали два залепленных грязью сапога, и низкий голос вверху спросил:
-С какой стати вы оставили свой пост? Что за девчонку притащили?
-Шпионку поймали, - кратко пояснил Жук, еще разок встряхнув мной, словно боялся, что поблизости валяется еще с десяток таких «шпионок», и их героический поступок могут недооценить.
Шпионка, то есть, я попыталась промычать нечто приветственное. Тут же мою голову дернули наверх за волосы с такой силой, будто пытались снять скальп; я глухо заорала…вы когда-нибудь пробовали кричать с плотно сжатыми губами? Незабываемое ощущение; из глаз хлынули слезы.
Передо мной на миг возник такой огромный мужик, что я испугалась не шутку; этакий медведь с параметрами два на три. Потом моя голова вновь вернулась в исходное положение; количество волос на ней, без сомнения, уменьшилось.
-Хозяину сейчас некогда, у него важный гость, - прогудело сверху, - да и девка какая-то неприглядная. Тащите ее в подвал, потом с ней разберемся.
Неприглядная?! Ха!! Чем я им так не приглянулась? Сначала Дар со своей «ведьмой» цеплялся, теперь этот…
Но возмутиться я не успела. Во-первых, по причине гадского заклинания, а во-вторых…
Меня вновь куда-то поволокли.
Периодичность повторяющихся событий начала меня раздражать.
***
Подвал мне показался чем-то смахивающим на ту комнатушку в храме Анри, только более сырой и промозглый, тонувший в сумраке. Внутри витал неприятный запах затхлости, присущий всем подземным помещениям (говорю не понаслышке: наш замок изобиловал подвалами, в которые меня часто запирали из-за мелких провинностей, а Кристиан тайком таскал мне еду и книжки), а по стенам изредка проползали крупные мокрицы, похожие на суповые тарелки. Мне стало невероятно противно.
Подробнее ознакомиться с обстановкой мне не дали. Жук легко стряхнул меня с плеча, не забыв ударить светящийся палкой под колени. Меня больно приложило об заплеванный пол, но я обрела способность двигаться, чем не преминула воспользоваться, попытавшись вскочить на ноги. Вернее, вскочить-то я давно вскочила в совеем воображении, а на деле опять получились расползающиеся ноги и жуткое головокружение. Я кое-как села.
-Счастливо оставаться, - с издевкой пожелал мне Жук и, мерзко хихикая, удалился. Наверху бухнула тяжелая дверь, на миг пахнуло свежим воздухом, и залязгали запоры.
Я пробормотала еще плохо слушающимися губами запоздалое пожелание свернуть шею.
Тут в окружающую недружелюбную обстановку вклинился еще один элемент, заставивший меня вздрогнуть и медленно повернуться.
Стон.
Сердце подпрыгнуло и заколотилось где-то в районе глотки.
С противоположной стены, прикованный, окровавленный, но все же узнаваемый, на меня глядел, обжигая взглядом изумрудных глаз…Аристей.