ПРОСТО ПРИВЯЗАННОСТЬ
Я случайно встретила тебя в метро.
/Привет! Я даже не скучаю!/.
- Здравствуй…- удивленно.
- Я так изменилась?
- Нет, ну что ты….хорошо выглядишь…- искренне.
- Спасибо…
/Привет! Тебя не замечаю!/
Долгая, мучительная пауза…как у людей, когда-то близких, а теперь совершенно далеких.
- Слушай, давай посидим…тут недалеко, на Преображенке…Так давно не виделись…
/да, 5 лет…Магнит, болит. Я просто умираю!/ - ты оживился, улыбнулся теплой улыбкой.
Столик на двоих в небольшом суши-баре, коньяк, свеча…После пары рюмок разговор становится легче, непринужденней…
/Я не верю, что была
Она случайная.
Эта встреча для меня
Необычайная./
- Может, мы ошиблись тогда? – преданно заглядываешь в глаза, совсем как раньше.
- Не знаю…/да, да! Ошиблись!/ - пожимаю плечами, глотнув коньяку.
- Дураки мы с тобой…А может все начнем сначала?
- Банально, Хоботов! Тебе самому-то не смешно…/Да! Да! Начнем!/ - улыбаюсь.
- Хотя…да, ты права…У тебя же муж…- звучит саркастически.
- А у тебя мама! – звучит издевательски.
- Стерва ты! – тепло и ласково.
- Сам дурак! – обиженно-игриво.
И будто не было этих лет, будто не расставались. Будто не уходила с этой кухни, на которой оказалась…как? Не знаю…
/Ах, Юра, Юра, Юра! Я такая дура, что в тебя влюбилась!/
Опять джин, без тоника…и запах елки. Он что его с того вечера так и не допил?
- Картошку будешь?
- Неа…- пьяно машу головой.
- Ты научилась ее чистить? – он знал, что я не люблю готовить. /Видимо поэтому и не женился на мне/.
- Нет…тебе надо было лучше меня учить…
- Пойдем…- тащит меня за руку, как ребенка. И почему я его всегда слушаюсь?
/Просто накрывает нас зеленой волной. Ты - чистА капитан, а я опять за кормой!/
Коньяк…уже на ковре в комнате. Огромный теплый ковер с большим ворсом, в нем утопаешь.
- Я не буду больше пить…- с пьяным упрямством твержу я.
- Я слышал уже. Расслабься…- улыбается, протягивая мне бокал. Его всегда прикалывала моя пьяная рожа. Извращенец. – Помнишь, как мы на ковре… в этой комнате? У тебя было много оргазмов, а потом ты вырубилась…- он откровенно издевался. – Вспомнить не хочешь? – забрал пустой бокал из моих рук.
/Я не очень поняла
Намёки нежные.
Ведь на нашей на любви
Сугробы снежные./
- Хочу! – с вызовом ответила я, и не успела понять, как очутилась под ним. – Я пошутила…
- А я нет!
- У меня муж…
- А у меня мама…
/Эй, ямщик, поворачивай к черту!/
Я не сопротивлялась. Мне безумно, безудержно захотелось вспомнить…Вспомнить его руки, его пальцы. У меня больше никогда не было мужчины, который пальцами умел делать ТАКОЕ! Какие там несколько оргазмов! Я потеряла им счет. Его руки были везде, они ласкали мою грудь, нежно пробегали вдоль позвоночника, пушинкой прикасались к бедрам, настойчиво пробирались в горячую меня, снова и снова заставляя мое тело выгибаться и отвечать легкой дрожью. Мне было все равно. Я слетела с катушек, отпустила тормоза, потеряла голову, нырнула в омут и не желала выныривать.
Он наслаждался. Я чувствовала это. Не открывая глаз, я знала, он смотрит на меня, ловит каждый мой вздох, каждый стон….и улыбается. Ему был абсолютно не важен собственный оргазм, он обожал доставлять удовольствие мне. Он не изменился. Гурман. Мое тело гасило слабые попытки разума вернуть меня в реальность. Оно было непослушным и неподвластным мне. Я больше не была хозяйкой своего тела. Хозяином был он.
Я вспомнила его теплые, слегка потрескавшиеся губы, его родинку на ключице, его запах. Мне казалось, я больше не могу, я потеряю сознание, умру, но его руки снова подхватывали меня, чтобы вновь забрать с собой в мир наслаждения. Кажется, когда он вошел в меня, я потерялась…Как только он оказался во мне, как только я обняла его собой, мое сознание окончательно отключилось.
Он стоял в дверном проеме балкона, курил и улыбался. Он победил. Впрочем, как всегда…
/Все, брат, прорвались, прямая дорожка,
Вольное место, да в небе луна.
Ты попридержи-ка лошадку немножко,
Видишь, совсем заморилась она.
Эх, дай папироску, ох я затянусь,
Было же форсу, Богом клянусь!
А прорвались же к черту!/
Он не пытался меня остановить. Я не захотела остаться.
Это просто привязанность…
/Нет, Юра, Юра, Юра, я уезжаю домой!/