Занавес бардовых гардин опускается. Сцена пустеет, зрители расходятся. Герои снова ложатся в коробку, на смену им возвращаются горшки с ночными фиалками. Крышка рояля закрывается, миниатюрные костюмы вешаются вешалочки и отправляются в миниатюрный шкафчик. Подаренные букеты ставятся в изящные хрустальные вазы для следующего раза.
За сценой, там, по другую сторону богемной жизни, пошёл Рождественский снег. Зрители бросают последние полузаинтересованные взгляды и направляются в миниатюрную гардеробную за своими пальто и куртками. Дети натягивают на уши шапки, на руки - перчатки и варежки, берут своих мам и пап за руки и расходятся по домам. Делятся впечатлениями и рассказывают только что выдуманные продолжения сказки. Взрослые молчат о чём-то своём, вспоминают и теряют что-то, сердятся на снежинки под ногами. Садятся в автомобили, автобусы или трамваи, и едут домой. В миниатюрные квартиры и комнатки, где так тепло светят миниатюрные лампочки и греют чай чайнички и заварники. Где в вязаных носочках, тёплых штанишках и футболочках их ждут миниатюрные родные души.
В домах зажигается "тёплый" свет и включаются чайнички. Миниатюрные счётчики начинают свои быстрые: «Тик-тик-тик».
В души возвращается прежнее тепло. И какая разница, что миниатюрные глазки - всего лишь бусинки, а сердечки - всего лишь кусочки ткани? Зато в них отлично отражаются чужие слёзы. А их настроение – всего лишь нарисованная маска. И им не нужно лгать, что всё хорошо - они просто сядут рядом и обнимут тёплой ладошкой. И они всегда так счастливы.
На лицах жителей картонной коробки отражалось, как в осенней луже, счастье. За тёмным занавесом они прятали свои жалкие одинокие души. А их взгляды постоянно стремились по другую сторону сцены. Туда, где кружит вальс снежинок, хрупких девочек-балерин. Они падают на землю и тают. Их танец окончен.
А за хороводом безмерного холодного счастья скрывается такой же Театр. Ну и что, если пол отдаёт холодом белой краски, ветер дует в щели, а цветы-соседи томно молчат? Это ведь... красиво.