Анна Ефремовна - моя бабушка по отцу, прожила свою белокрылую ангельскую жизнь- женой военного моряка. Внешность она имела популярную по тем временам и походила на многих актрис чёрно-белого советского кино. Была тишайшей ,неразговорчивой, безумно деликатной и сторонилась соседей по роскошному дореволюционному дому на улице Жуковского.
У неё была микробофобия, которую она маскировала под педантичную аккуратность. Главными врагами по жизни-стали для бабушки голуби, что большими стаями жили на просторном чердаке высокого дома, где для того, что бы закрыть форточку 2х метрового по высоте окна, приходилось влезать на стремянку.
Бабушка выгуливала меня по субботним утрам в парке Шевченко, куда мы попадали с ней чуднЫм маршрутом:
- сначала 10 метров по левой стороне Жуковского до небольшой колдобины под названием ,,ужасная яма,,…
- потом ещё 10 метров по правой стороне улицы, до ликёро-водочного, чьи завсегдатаи назывались ,,отвратительными алкашами,,…
- затем ещё метров 15 по левой стороне до спящей на асфальте собаки, которая называлась ,,блохастое чудовище,,…
- и ещё метров 20 по правой стороне до скамейки с молодёжью, которые ,,омерзительно харкаются,,…
И так до самого конца Жуковского резкими зиг-загами мы избегали все ,,чуждые элементы,,.А элементов было поразительно много. Все одушевлённые и даже неодушевлённые вроде старых акаций, нависающих барроковых балконов и лепнин, трещин асфальта и самого страшного: голубиных какашек.
Минут 45, порыскав по улице имени знатного Маршалла, мы ,наконец-то сворачивали налево и притормаживали у обувного завода. Окна фабрики были распахнуты в любую погоду и оттуда шёл массивный вонизм обувного клея, который до сих пор мне очень нравится.
Тут уж бабушка была бессильна. Как она не взывала к моему разуму, сколько не дёргала меня за руку - ничего не помогало. Свои 15 минут токсикомании я упёрто высиживала на скамеечке. И даже страшные прогнозы, что у меня разболится голова и что меня обязательно вырвет после обеда – не помогали.
В парке мы находились недолго…не более получаса…
Ведь нам предстоял нескорый путь домой, состоящий из бесконечных ретирований от ужасов и опасностей реальной жизни. И главное десятки, сотни голубей…этих ,,разносчиков страшной заразы,,
Мне 36 лет…и до сих пор ,слыша гургульканье голубей или чуя запах горячего сапожного клея, я вспоминаю свою бабушку и её ненависть к птицам мира и обувной фабрике.
И как она мыла с мылом базарные овощи…и как дважды кипятила в чайнике воду…и как разглядывала на свет ломтики хлеба …и как тёрла хлористым раствором паркет…и её проповеди про пестициды и сальмонеллу…
И я с улыбкой кусаю немытое яблоко…