- Какая восхитительная нелепость! Великолепная чушь! За долгое время всевластия в Органах Магии, не приходилось мне слышать подобной э-э-э… экстремальной просьбы. - Сухая рука Факрэльда жестко сжимала посох Высшего Мага. - Ты Должна! иметь веские основания и Обязана! предоставить их, Достойная Горожанка. Только тогда я смогу воспринять твое прошение всерьез, и, если сочту твои доводы разумными - удовлетворить его.
- Хорошо. Я все Вам расскажу. Высший. - Леонарда, эльфийка с маленькой родинкой под левым глазом, безучастно повернула золотистую голову к утреннему виду из окна. - Это случилось шесть рассветов назад. Ночь рождения…
…новорожденный месяц, убаюканный в звездной колыбели, сладко зевал; засыпал. Теплая ароматная ночь обещала свежее утро и солнечный день. Но утро выдалось душно-пасмурным; пахло сыростью; и день был дождливый. Однако, ни сырая неуютная погода, ни сумбурные тревожные сны не могли испортить настроение Леонарды. Она радовалась молодому месяцу, предстоящей встрече Семи Лучниц, но более всего она радовалась приезду своей лучшей, из рода человеческого, подруги Эльзы. Наивная Эльза - так она ее называла - с которой не виделась более двух лет.
Они познакомились в первые дни Земельных Битв. Сколько кровавых дней и жутких ночей они прожили вместе, рука об руку пройдя сквозь опасности и страхи войны; много раз спасали друг друга от, казалось бы, неминуемой смерти. В конце концов, несмотря на глубокое различие родов, стали близкими подругами. Ближе чем сестры. Роднее чем мать и дитя.
Поэтому Леонарда была так счастлива с утра и… именно поэтому была так жестоко огорчена, когда, приехав на Серебряный Луг, узнала, что Эльзы не будет на встрече.
Болезнь! О, Магия Двенадцати! Как глупо и недальновидно!
Несложное врачебное заклинание способно излечить любую хворь. Но люди, глупцы, не терпят магическое вмешательство в свои жизни, свои судьбы. И Эльза не была исключением. Леонарда много раз предлагала свое волшебное участие, сделав жизнь Эльзы продолжительней и счастливей. «У каждого своя судьба. У муравья - своя; у эльфа - своя; у человека - своя. Как не будет вина больше, если его разбавить болотной водой, так и судьбу не наполнишь счастьем - ни за деньги, ни за дружбу» - эти слова Эльзы, наивные и нелогичные; подобные невнятному лопотанью младенца, вызывали у эльфийки лишь легкую снисходительную улыбку.
Леонарда раньше времени покинула Серебряный Луг. Сославшись на Магическую Адаптацию, золотистая эльфийка уехала, после деловой части, в самый разгар Месячного Пира.
Подъехав к дому, она с удивлением заметила слабое изумрудное сияние Предупреждающего Знака. Странно. Со времен окончания Земельных Битв никто в городе не заклинал двери. Леонарда просмотрела магический знак - третий уровень!!! Магическое Начало!!! Кто и с какой целью использовал такую слабую магию! Эльфийка опустилась на корточки, провела рукой над порогом - золотой огонь сжег изумрудное сияние и оставил после себя голубое мерцание Имитации…
- …дальше. Дальше все, как во сне. - Леонарда продолжала смотреть в окно.- Я вошла в Магический Транс и отследила двух… двух… скрывающихся. Эльфа и человека. Следы вели на второй этаж. В спальню. Следы моего мужа и…
За все время рассказа эльфийка впервые посмотрела на Факрэльда, Первого из Двенадцати.
- …я сожгла дверь. Просто испепелила Магией Солнца. Муж, он… он лежал на спине. Раскинутые руки. Полузакрытые глаза. Ха! Алое покрывало - голубая страсть. Над ним парила Эльза в облаке Сексуальной Активности второго уровня. О, Маги!!! Второй уровень!!! Убожество смертных!!! Я… я не помню, как вышла из дома… села на коня…
… внешне спокойная, внутри горела эльфийка, с маленькой родинкой под левым глазом. Сквозь слезы нежеланного понимания, она не видела, как расширились от неожиданности и страха глаза ее родной подруги; как муж, Двенадцатый из Двенадцати, вскочил, и, едва прикрыв наготу Имитацией, бросился вслед за Леонардой; желая догнать, обнять, объяснить, истереть из памяти…
- …он обучил ее примитивной магии. Вино!... Судьба!... Какое лицемерие!!!
…Леонарда мчалась на златогривом коне прочь! В даль! Вон из города! Гнев и отвращение пылали в ней алым огнем - отчаянье искрилось вокруг нее; голубое, холодное и безумное, как смерч.
Эльф, стоя на пороге покинутого дома, видел лишь быстро удаляющуюся точку, в которую слились Леонарда и конь…
- …я видеть его не могу. Слышать его не могу. Я закрыла Магические Волны, чтобы он не дозвался до меня. Не нашел. Я чувствую себя грязной - как содом. Черной - как орк. Мое тело - сплошной страх. Душа - ненависть. Моя магия научилась ненависти. Я!...
- Тихо. - Факрэльд встал и подошел к окну.
В луче солнца, обтекающем Высшего из Высших, плясали бабочки.
- Внутренний мир полон войн и катастроф. В твоей душе - Война. Ты никогда не победишь в этой войне, но и не потерпишь поражение. Так будет. Твоя победа будет поражением, а поражение - победой.
Факрэльд отвернулся от созерцания голубого неба и неожиданно быстро оказался рядом с Леонардой. Быстротечный как мысль, Высший был мудр, как движение.
- Твоя душа убита, но разум твой хочет жить. И я, Высший, спрашиваю - разве этого достаточно? Ты - Эльфийка. Дочь Великого Рода. Твой путь должен быть безупречным.
- Он сильный маг. Сильнее меня. Он найдет меня. И тогда будет преступная смерть Золотого…
- Молчи! Я знаю - что будет.
Факрэльд вернулся к Трону Высшего, но садится не стал. Положил левую руку на высокую спинку, продолжил:
- Итак, ты просишь о смене пола и рода. Ты не только хочешь не быть! более эльфийкой и стать эльфом, но и просишь превратить тебя в хоббита! - Палец, нацеленный на эльфийку, был остр, как стрела. - Не-ви-да-нно!!!
Над троном Факрэльда щебетали золотые райки, которых привлекла в Золотой Дворец сила и доброта Магии Золотистых Эльфов.
- Ну что ж. Твои доводы ясны и приняты. Ты чиста. Такой и хочешь жить впредь. - Факрэльд не мигая, смотрел на эльфийку. - Золото не должно превратиться в гниющую плоть - я выполню твою просьбу. Нет… - Высший Маг сделал отметающий жест, - … не благодари меня. Есть вещи, которые необходимо сделать, но благодарить и тем более принимать благодарность за них - нельзя. Слишком большую плату приходится платить - и просящему, и дающему.
Факрэльд склонил темнеющую от прожитых лет голову и замолчал. Воск паузы оплывал с медовых свечей.
- Запомни. - Факрэльд стукнул Посохом Высшего по беломраморному полу. - Первое - став хоббитом, ты утратишь Магические Знания, твоей магии едва ли хватит на то, чтоб царапину безобидную залечить. - Второй удар посохом в пол. - Второе - ты поселишься в Хоб-Итоне, крупнейшем городе хоббитов…
- Но я хоте…
- … я знаю, - два громких удара о белый мрамор, - ты хотела бы жить где-нибудь на отшибе, в какой-нибудь ма-а-аленькой деревеньке с десятком несча-а-астных хоббитов-земледелов - не получиться!!! Теперь ты не только хочешь, но и должна затеряться; обязана исчезнуть эльфийка Леонарда, Первая из Семи Лучниц. Понимаешь? В крупном городе никто не будет интересоваться кто ты? откуда? Не до тебя будет суетливым хоббитам-горожанам. А в маленьких деревнях известные своим излишним любопытством хоббиты будут докучать тебе, ни на минуту не оставят в покое, пока все не вытянут из тебя, или не изживут из своей зачуханной деревеньки. - Третий удар посоха, звонкий как пощечина. - Третье. Твоя память, словно изъеденный сыростью и червями пень, будет, дряхла и трухлява. Она будет мучительно долго умирать,… но до конца ты так ничего и не забудешь. Ты будешь помнить все, но картинки твоих воспоминаний будут искривляться и ускользать в мучительном водовороте памяти. Это твоя страшная плата за любовь и покой. - Четвертый удар о напольный мрамор, неизбежный, как судьба. - Четвертое. Последнее. Если ты, Леонарда, когда-нибудь захочешь из рода хоббитов вернуться к своей природе, эльфийскому роду - ты обратишься ко мне! Я сделаю это. Но помни - ты потеряешь все способности к Магии и Обучению Магии. Навсегда. Имея тело и дух эльфа, ты будешь пуста, беспомощна, глупа, как гоблин, и все твои воспоминания о предыдущей жизни растают, растворяться в кислоте Магического Превращения. Будучи взрослой телесно, разумом ты станешь новорожденной. Это будет твоей платой за ненависть и глупость.
Факрэльд поднял свою темную голову и прямо посмотрел на Леонарду, напряженную как тетива лука.
- Думай!
- Моей душой движет не страх, но сила; не гнев, но любовь. - Глаза Леонарды сверкнули Огнем Света. - Пусть будет так.
- Ты явишься сюда. В час, когда Красная Планета будет гореть на небесах. Магическое Вмешательство я проведу сам. - Факрэльд неожиданно улыбнулся. Лучезарно и радостно. - Вот за это - можешь благодарить.
- За это - благодарю, Высший из Двенадцати.
Леонарда почтительно преклонила колени.
Леонарда лежала на багровом, с золотыми прожилками, камне. Над ней стоял Факрэльд, в алой мантии Магического Совершенства.
- Один вопрос. Почему из всех видов хоббитинских родов ты выбрала Лесных. Высоких, светловолосых, с зачатками примитивной магии. Почему? Не потому ли, что внешне и внутренне они наиболее близки к природе эльфов? И если это так - не стоит ли тебе забыть о войне в своей душе и пересмотреть свое решение.
Факрэльд глазами держал волю и мысль Леонарды.
- Высший, скоро я не смогу более назвать вас Высшим, как вы не назовете меня Леонардой, Первой из Семи Лучниц. Это - жизнь. Это - единственная правда. А внешность, внутренний мир - лишь часть нас, незначительная часть, которая дает нам определение и место в толпе, среди подобных.
Леонарда закрыла глаза, настраиваясь на Магическое Повиновение.
Три года Лесной Хоббит Ленлин Арбобруск прожил в Хоб-Итоне, до того, как с ним произошло то, что произошло…
Опрятный домик стоял на окраине города, окруженный разросшимся разноцветным садом. Единственный обитатель этого незаметного домика, Ленлин Арбобруск, проводил свои дни в покое и тишине. Ему никто не докучал. Никто им не интересовался и не набивался в друзья-приятели. Бешеный ритм жизни Хоб-Итона напрочь отбивал любознательность у жителей города. Их мало волновал, точнее совсем не волновал, какой-то лесной хоббит, притулившийся на границе города и Заманчивого Леса.
А лес был заманчивым, безусловно, заманчивым: искристо-зеленые деревья, поющие нежными голосами птиц; прозрачные ручьи текли под пышными кустами; мягкий, как пух голубой мох; целые поляны цветов и вкуснейших ягод. Ленлин Арбобруск любил по долгу бродить по сказочному лесу. Находя небольшую полянку в тени деревьев, он расстилал мягкий коврик, ручной эльфийской работы и предавался нескончаемым мечтам, под уютное журчанье ручейка. Вдоволь помечтав, он доставал из плетеной сумки Алую Книгу, с тесненным золотым деревом на обложке, и принимался за неторопливое чтение. Ленлин прочитывал только те главы, что содержали генеалогические древа хоббитских семей. Монотонное перечисление имен, званий и ключевых фактов умиротворенно действовало на него. Через час Ленлин незаметно для себя засыпал. Уже погрузившись в сон, он клал книгу на край коврика, ложился сам и, свернувшись калачиком, путешествовал во снах несколько часов. Проснувшись, он поворачивался на спину, какое-то время слушал золотистые песни птиц; потом собирал горсть ароматных ягод и не спеша съедал, запивая сладкой водой из ручья. Со вкусом выкуривал трубку (он пристрастился к «трубочному зелью» два года назад) бергамского табака…
Так проходил день.
Под вечер же Ленлин Арбобруск выходил на берег тихой реки, расстилал свой любимый коврик, недалеко от бесшумной воды, доставал золотую, эльфийской работы, флейту и начинал свою ежевечернюю симфонию. Он играл не для кого-то, а для себя. Его слушателями были лишь воздух ароматный, речные волны да замеревшее от необычной музыки бабочки… Память Леонарды постепенно успокаивалась, душа наполнялась тишиной и одиноким счастьем.
Так прошло почти три года…
- Это вы играете на флейте! достопочтимый хоббит.
Ленлин испуганно вскочил, флейта золотистой змейкой юркнула в изумрудную траву. Оборванная на полуноте мелодия все еще звучала над мягкими волнами Тихой реки.
Перед Ленлином стоял высокий Сумеречный Эльф.
Присущая этому роду эльфов мрачность во взгляде была изрядно разбавлена потерянным недоумением.
- Извините мое неуместное удивление, но я не знал, что хоббитам присуще владение столь несвойственным им по природе инструментом. - Сумеречная учтивость эльфа не была наигранной, высокомерная вежливость дальних родственников Золотистых Эльфов была хорошо известна всем жителям Средних Миров.
- Да, я… Я долго учился. - Испуганная неуклюжесть слов заставила хоббита смущенно замолчать.
Сумеречный Эльф посмотрел на упавшую флейту, коврик, на руки хоббита с неестественно длинными пальцами, потом перевел взгляд на кровенеющее солнце; прикрыл глаза и, вдруг, резко глянул на хоббита. Захватил глаза Ленлина взглядом своих черных вертикальных зрачков, словно змея впилась в пока еще живую плоть.
- У вас необычный коврик, достопочтенный хоббит, ручной работы, эльфийской и ваша флейта поет голосом Золотистого Эльфа. Странно.
Эльф опустился на левое колено и, картинно выставив локоть, положил правую руку на правое колено.
- Позвольте представиться - Элмор, Сумеречный Маг седьмого уровня.
«О-о-о, - Хоббит опустил глаза, по земле пробегал огненный паук - Знак Опасности. - Как опасно».
- Смотри на меня. - Голос Элмора был тих, но грозен. - Славный хоббит, ответь мне - Откуда в ваших глазах столь несвойственная вашему роду, великому роду Лесных Хоббитов, мудрость и печаль? Откуда эльфийский коврик, золотая флейта? или хоббиты забросили свои трещалки-пищалки, а может Золотистые Эльфы изменили своей природе?
Ленлину на миг показалось, что из глаз Сумеречного Эльфа ударил сноп огня, густо синего, плюющегося искрами.
- Ха-ха-ха!!! - Громкий смех Элмора имел мало общего с его недавней почтительностью. - Хоббит - маг. Это что-то новенькое. И не просто маг, а маг, как минимум четвертого уровня. Насколько я знаю, Лесовики едва добираются до первого.
Эльф поднялся с колена, недвусмысленно сложил обе руки на рукояти меча.
- Ты кто?
- Я? Я - Лесной Хоббит, Ленлин Арбобруск. Житель почтенного города Хоб-Итон.
- Ага! а я - орк. - Элмор ухмыльнулся. - Я не смог пробить твою ментальную защиту. Я - маг седьмого уровня. А ты?... Твой уровень как минимум четвертый. И после этого ты утверждаешь, что ты хоббит!!! Итак, я повторяю - Кто ты?!
Ленлин присел на корточки, аккуратно свернул коврик, поднял флейту и поднял глаза на Элмора.
- Мой уровень - именно четвертый. Когда-то был восьмой…
После этих слов, хоббит вскочил и бросился прочь, в лес. Проворность и быстрота хоббитинского тела, эльфийская магия сущности Леонарды позволили Ленлину мгновенно скрыться из вида. Впрочем, он мог не торопиться - Элмор и не думал его преследовать.
Сумеречный Эльф задумчиво смотрел вслед убежавшему хоббиту, но мог видеть лишь покачивающиеся ветви кустов.
Прошло два рассвета.
Ленлин Арбобруск не выходил из дома со времени встречи с Сумеречным Эльфом на берегу Тихой реки.
Хоббит сидел возле маленького камина; грея свой испуг, гладил виновницу этого испуга - золотую флейту.
Звякнул наддверный колокольчик. Пригибаясь, вошел Элмор. Хоббит вскочил. Прикрыв грудь руками, Ленлин безумно взглянул на вошедшего.
- Достопочтимый, Ленлин Арбобруск, вы так проворно покинули место нашей нечаянной встречи, что второпях забыли этот бесценный… для вас фолиант.
С этими словами Элмор нагнулся и положил к ногам хоббита Алую Книгу.
- Спасибо. - Хоббит опустил глаза.
Прошла пауза; невыносимая для хоббита и спокойная, доставляющая удовольствие, для эльфа.
- Почему вы не смотрите на меня? Боитесь?
- Мне больно смотреть на вас.
- Вот как. Почему?
Ленлин спокойно, словно он принял важное решение, посмотрел на Элмора. Прямо и обреченно.
- Вы должны сейчас уйти, Сумеречный Эльф.
- Элмор! Меня зовут - Элмор!
- О, да. Элмор.
Сумеречный Эльф, держась по возможности прямо, подошел к камину. На каминной полке стояло Магическое Изо в Зачарованной Рамке. Четвертый уровень магии не мог лишить Элмора способности читать сущность вещей.
Сумеречный Эльф медленно развернулся, приблизил свое лицо так близко к лицу хоббита, что почувствовал тепло от Ленлина.
- Что - я - вижу? У скромного хоббита, в его скромной, но невероятно высокой для хоббитинских нравов, лачуге, на скромной каминной полке, под Магическим Огнем, кстати говоря, стоит Магическое Изо в Зачарованной Рамке и на нем внутре-внешний слепок некой эльфийки. - Элмор опустился на оба колена, приняв защитную стойку. - Ты кто?!
- Ты знаешь достаточно.
- Я буду вынужден применить силу. Вы, видимо, не сомневаетесь в моем превосходстве.
- Ничуть.
- Впрочем, все понятно. Удивительно, как это Факрэльд, столь мудрый и не менее боязливый, решился на подобную авантюру.
После недолгого молчания Элмор сказал:
- Я забираю это. Спорить бесполезно. Это будет доказательством и средством воздействия.
- Я не сомневалась… сомневался…
- Глупости, говорите от имени своего духа, Леонарда, если не ошибаюсь?
- Я не сомневалась в вашем благородстве, Сумеречный Эльф, но теперь…
- Бросьте, поверьте ваш Факрэльд куда более вооружен подобными штучками, нежели кто-либо в Средних Мирах.
Элмор прошел к двери из полуподземного хоббитинского домика. Обернувшись эльф поглядел куда-то над головой хоббита и сказал:
- И вы живете. Странно. Что же могло с вами произойти? - Элмор прямо посмотрел на Ленлина. - Я вижу - вы счастливы. Я слышал ваше счастье в звуках флейты, я с легкостью читаю в ваших глазах, но не - мыслях - вы счастливы. Но такой ценой? Удивительно. Что же, все-таки, с вами произошло?
Элмор почтительно опустился на правое колено в Жесте Прощания. Резко выпрямился. Бросил через плечо: «Счастья и Мира» - вышел прочь.
Через семь новорожденных месяцев, когда память Ленлина почти освободилась от пугающих воспоминаний, звякнул наддверный колокольчик. Тревожно и… с какой-то надеждой.
Вошла хоббитинка. Рода Лесного: высокая, светловолосая, с голубыми живыми глазами и… магией пятого уровня.
- Все равно мой уровень выше, дорогой мой Ленлин. Впрочем, так и должно быть в прочных хоббитинских семьях. Не правда ли?
Ленлин смотрел в, поющие голубизной неба, глаза хоббитинки. Понимание пришло сразу, но вера в случившееся преломлялась призмой абсурда и боязнью даже надеться.
- Позвольте представиться - Флауна Беймбо. Хоббитинка великого Лесного рода. Бывший Сумеречный Эльф - Элмор Тайно.
Флауна сделала книксен и дурашливо опустилась на левое колено, имитируя Жест Приветствия.
- О, маги. Не может быть. - Ленлин без сил опустился на пол.
Флауна подлетела к нему, подхватила на руки и отнесла на кровать, застеленную алым покрывалом.
- Не нам судит мир и его обитателей. Не нам отказываться от неожиданных даров Мира Магии. Не нам врать друг другу. - Флауна влюблено смотрела на лежащего Ленлина.
- Не нам…
- Мы любим сущность друг друга - это единственно и неповторимо.
Их взоры переплелись в Магическом Поцелуе и…