«Привет», прошелестело над моей головой. Нечто родное и теплое окунуло расслабленную от дневного сна душу в пенистую ванну, обдало роскошным букетом запахов и вынуло обратно на свет божий отдышаться. Молоко и мед. А может слива в цвету, приправленная запахом пыли. Я повернулся на правый бок и провел горячей щекой по хрустящей прохладе накрахмаленной простыни. Ты уже вернулась, дорогая, как скоро. Мисс несмышленость, собственной персоной. А я еще не успел как следует привыкнуть к твоему отсутствию. Какое разочарование. Ну, вари кофе, раз так, пробуждай во мне минувшие обиды.
Устала с дороги? Ножки запылились у моей девочки? Наверное долго тряслась в троллейбусе, который ходит, как призрак ушедшего друга все время мимо моего дома. Ну, топай в душ. Не поверишь, я починил его пока тебя не было. Скучно было, делать нечего, вот и починил, иди проверь. Кажется, я немного скучал по тебе, хотя это глупо. Скучать по тонким изгибам рта, выразительно унижающим твое достоинство каждый раз, когда ты к ним прикасаешься. Молчаливой уловке, призванной дерзко утверждать, что бармен, готовивший этот «отличный коктейль» переложил туда по бездарности лимонного соку. Зато трезвит, спасибо и на том.
Ты на выходные или в отпуск, скажи сразу? Сколько феназепама закупать, что б заранее рассчитать финансовые расходы. Ладно, не смотри на меня, как бычок перед закланием, все равно ресницы коротки, такие взгляды кидать. Я сам сварю кофе, возьми себе мое полотенце, других нет, извини.
У тебя такие смешные сумки, где такие нашла? Таких не выпускают уже лет тридцать. Помню, в таком вот чемодане когда-то хранились мои детские тетради. Мама хранила, как этап развития, а потом все куда-то пропало. Может это ты выкинула, что б освободить место для своих шмоток, а я не заметил. Что привезла? Для меня есть подарок или снова не заслужил? Да что я все время нападаю, и правда, как будто жалуюсь на жизнь. Нет, все нормально, ты же знаешь. Мне ничего не надо от твоего приезда. Только не зависай надолго в душе, мне скучно торчать одному на этой дурацкой кухне.
Собаку завести что ли, как думаешь? Слышишь меня? Как насчет собаки? Она будет сопливая, грустная и молчаливая, вся в тебя. А ты не слышишь, милая, ну и хрен с тобой. Кстати, кто там с тобой сейчас, нет, не в моем душе, конечно. В твоей продвинутой к вершинам жизни. Кто-то же должен варить кофе по утрам такой милой половозрелой девочке. Черт, кофе. А мне вот никто плиту отмывать не хочет, хоть уборщицу нанимай с голодухи. Милая, ты знаешь, что есть сексуальный голод? Это когда хоть уборщицу, хоть тень от нее, хоть жену заводи. Поговори со мной об этом, ты же умеешь.
Я тоже иду к вершине. Я уже видел ее, только начался снег и пришлось остановиться, но я иду. Я разрисовал стены на манер древних предков, я устраиваю охоту на зубров и морских котиков. Я преуспел в этом, как никогда, потому, что когда я стану главным охотником мне достанутся все боевые трофеи, которые тебе и не снились. Все женщины достаются мне, а ты, дорогая, в пролете, выходи из моего душа.
Какая ты смешная в этом полотенце. Напустила столько пара, что ничего уже не разберешь. Правда душ работает хорошо? А ты не верила. Согрелась, утомилась, вот тебе кофе, выпей, возьмешь?
Такая мокрая, теплая, как кусок прошлогодней жизни, повернись ко мне, не отстраняйся. Дай мне поймать тебя, пусть уже поздно, но хоть на минуту, хоть на сколько-нибудь, подожди. Я не могу разобрать среди черт твоего лица ответ, чья ты стала? Говорят, судьба на лбу написана. Зачем мы так поступали друг с другом, кто просил, покажи мне его. Кто тот несчастный, который выиграл от нашей белиберды, неужели он сможет безропотно целовать после меня твою усмешку. Так не бывает. Он будет чувствовать на тебе мой след, иди ко мне. Иди.
Ты обиделась? Зря. Я только хотел побыть с тобой немного, а ты уходишь. Разве нам было плохо? Я люблю твой запах, только не могу понять, что это, молоко с медом или отцветающий сливовый сад. И еще весенняя пыль, прибитая первым дождем.
Ты будешь счастлива, несомненно. Ты можешь. В твоей коже скрыта сила, дающая потоки радости тому, кто к ней прислонился всем существом своим, удачи ему в этом. Только может и не нужен он?
«Эй», зазвенело где-то возле уха, «я уже час вокруг тебя хожу, может заметишь меня наконец?». Цветастая бабочка уселась на уголок подушки и сложила слегка подрагивающие крылья. Подушка пахла духами и стиральным порошком. Я молча встал и отправился в кухню, варить кофе.
16.03.06. Сухуми.