///Данное произведение написано под впечатлением рассказа Елены Елапиной "Обостренная чувственность".///
Утренний поезд метро. Один из самых ранних. Подползающий к станции плавно без дневной суеты, словно и он сам еще не до конца проснулся, подобно пассажирам, входящим в него.
Утро… Самое раннее утро… Людей в вагонах немного. Люди ещё не появились. Не проявились. Люди ещё не превратились в остервенелую толпу, берущую штурмом это волшебное средство передвижения, способное промчаться сквозь землю и доставить каждого к месту продажи какой-то части своей жизни - ради неё же, ради собственно возможности жить, как-то жить. Да, очень скоро и здесь, в светлом подземелье появится торопливая нервозность, повседневная духота с примесью вони проблем.
Но пока… Пока ещё в поезде находятся индивидуумы, а не масса. Можно на каждом заострить свой, запорошенный уходящей ночью, взгляд.
Кто-то едет туда, кажется – не известно куда… в никуда! Кто-то возвращается домой после ночной смены или после того как «вышел из окружения» и смог-таки найти эту самую надежную дорогу домой. Да, есть и такие… Ну а кто-то с ещё не разгладившимся от подушки лицом, ежась из-за недосыпа, сидит себе на мягком дерматиновом сиденье (желательно в уголочке) и проклинает свой рабочий график.
Шум, продавливаемого поездом подземного воздушного пространства, оглушает, отключает от остальных не столь значимых звуков, помогает забыться - пробежаться по обрывкам прерванного сна...
- Странные картинки в пастельно-постельных тонах, цепляющиеся за непотушенный кофеином пожар ночных сновидений. Тряска вагона и плотная ткань трусов под ещё более жесткими брюками – будоражат навязчиво, бодрят потаённо, пробуждают скрываемое ими… аморфный пока комок, напрягающийся, обретающий постепенно форму… Чувство неловкости, осторожный взгляд вокруг чуть приоткрытых глаз. «Неловкость» эта и взгляд этот натыкаются каждый на своё. Кое-что, вызывающее смущение - на швы и молнию ширинки, а нечто другое, снабженное хрусталиками, сетчатками и прочими зрительными нервами - на притягательную фигурку молодой женщины напротив.
Проявляющееся сквозь витраж уходящих сновидений, приятное лицо этой девушки, сидящей на противоположном сиденье, влечёт.
Чуть затененные веки прикрыты. Не слишком яркие губы наоборот не сомкнуты плотно. За ними едва заметно белеют ровные зубки. Девушка дремлет… Как и я… её зритель напротив.
Отяжелевшие глаза невольно продолжают осмотр, и спускаются всё ниже и ниже, и ниже…
Шея… Шею почти не видно – женская головка чуть наклонена. Впрочем, скорее всего её шейка изящна и грациозна… и вкусно пахнет от пары пшиков ненавязчивых духов.
Я аккуратно и глубоко вдохнул окружающую атмосферу – надеюсь подтянуть к себе тонкий аромат витающий где-то подле неё… Тщетно…
Опустил голову подбородком на грудь… Грудь!.. Её грудь под футболкой или кофточкой!.. Грудь есть. Прекрасная грудь! О-о!
_» Порыв ветра, что так громко и бестолково шумит за окнами поезда. Порыв – срывает ненадежную материю, рвет лифчик… Мягкость бугорков освобождается от оков, как будто вздыхает с облегченьем и колышется потревоженная воздушным потоком…
…и снова исчезает под непрозрачностью одежд. «_
- Сквозь напряженную песню, движущегося по тёмной огромной трубе поезда… Сквозь гул и стук, тянущих за собой… Сквозь закрытые веки и разыгравшуюся на их обратной стороне необыкновенную красочность полусонных образов – представляю… мне представляют… мне кажется, я представляю… Мною движут еле уловимые ощущения из вне, не из моих снов, не из моего мира грёз...
Приятно думать о безопасности подчинения! Отдать воображаемым ласкам себя, своё надежно укрытое тело! Предоставить себя прожорливому огоньку – пламени, возникающему из укромно скрытых угольков моих потаенных фантазий. Пламени раздуваемому легким чуже-родным ветерком. Касающимся и моего лица, и шеи, проникающего под одежду, ласкающего мои ноги и выше. Заползающего бесстыдно под бельё… Скользящего туда… глубоко под юбку…
Странно - но сдвигать ноги совсем не хочется. Воображение рисует причудливые картины, далекие от реальности, не похожие на действительность… манящие, мнящие себя действующей реальностью, убеждающие меня в том…
Я впитываю в себя будоражащие странной дрожью, непонятные, но притягательно возбуждающие образы. Я растворяюсь в них. Я тону в желании, подавляющем мою волю! Я слабею в нём, в его объятьях! Я готова его принять всем своим, так надежно укрытым под одеждой телом! Всем своим личным, сугубо личностным, не видимым из-за прикрытых век...
_» Губы… Горячие и настойчивые закрывают рот, пропускают в меня язык, сильный и ласковый… Неожиданно большой, крадущий дыханье, дарящий представление о том, во что ему суждено превратится, если он захочет быть не здесь, но быть во мне, быть внутри! «_
- Мои глаза вновь приоткрыты… взор падает совсем низко…
Такие короткие юбочки обычно заставляют их хозяек класть ногу на ногу. Эту же девушку юбка ни к чему принудить не смогла. Девушка дремлет. Она расслаблена…
Острые уголки туфелек словно стрелки на каком-нибудь плане-схеме захвата кремля (или хотя бы меня!), обозначили свое направление в разные стороны, обходной маневр, что должен окружить, взять в плен. Я пленён… Чуть выше из этих ловких туфелек по гладкой чуть смугловатой коже… взгляд семенит осторожно и щекотливо… вверх… еще выше… Плавность линий и полутонов. Отсутствие корявинок, выраженных косточек, сухожилий или напряженных мышц – споткнуться не на чем. Споткнуться не может даже глаз. Красота…
Вот эти прелестные ножки перетекают округлостью коленок и уходят, скрываются под опасно кокетливую юбочку, рождающую темноту. Взгляд неудержим - он скользит, поскальзывается и ныряет вслед за ними. Зрительные нервы тянут за собой всю центральную нервную систему, выдергивают её прямо с корнем спинного мозга, с болтающимися окончаниями да ответвлениями различной толщины и длины.
Набухший в том самом месте, в штанах, набухший не вовремя, не в то время и не в том месте «предатель», кажется, застревает своим основанием где-то в глубине, внутри, под кадыком. Сглотнул… С трудом (и даже скрипом) положил свою ногу на ногу.
А глаза продолжают стремительный полёт. В темноту. В утреннюю не оскверненную долгим пытливым днем манящую темноту.
_» По мягкости ласковой кожи влИзаю пока не упираюсь в кружева прозрачных трусиков... Ох уж это женское бельё! – украшающее, восхищающее, возбуждающее! Добираясь до него, никогда не знаешь, чему отдать предпочтение: эстетическому наслаждению или плотскому проникновению! «_
- Жаркие поглаживания ветерка! Густая насыщенность образов! Я чувствую! Я ощущаю их каждым изгибом моего истомлённого тела! Ощущаю чтобы слиться с ними в-о-дно! Чтобы утолить жажду чувствовать! Чувствовать! Чувствовать всё! и Его! и Себя! и Его в Себе! и Нас…
В такие минуты кажется, что сходишь с ума. Понимая несущественность происходящего, желаешь насладиться, изо всех сил удерживаешь волнующие мгновения, и всё-таки боишься утонуть в них без остатка. Продолжаешь восхищенно чувствовать чьи-то прикосновения, зная, что их нет вовсе, но чувствуешь! Чувствуешь! Чувствуешь так, словно ждала их всю жизнь!.. Как будто не было ничего подобного всю жизнь… и никогда уже не будет. Нет!
Нет, это только сно-виденья или просто – виденья! Это только разыгравшаяся фантазия и видимо такое вот состояние… общее… внутреннее…
_» Иногда сознание растворяется совсем, утонув в наплывающем удовольствии. Прикосновения обволакивают меня всю. Они перестали существовать «помимо» они слились со мной, они сплели нас, наши совершенно обезумевшие тела, наши самые потаенные мысли, наши самые тонкие Ощущения! «_
- Продолжаю.
- Провожаю.
- Просачиваюсь…
_» Глубже! Плотность. Тьма. Движение. Сила трения... Сплетение двух тел! Как замысловатая коса. Как узелок бантиком. Движение в такт и бестактно. Нераскрытые глаза и осязание кожей, которая вдруг лишилась защитных покровов. Влажность ласк и тепло проникновения. Вызов и отступление. Благо-склонность и благо-приятность! «_
Бездна! Глубже! Плотность. Тьма. Движение. Сила трения. Спираль туннеля. Оглушающее шипение воздуха. Отдушина остановки…
Затуманенный взор его…
Удивление в её зрачках…
Пора выходить…
прикрыв себя сумкой спереди…
оглянувшись на возможное мокрое пятно сзади…