Вы когда-нибудь ощущали себя никчемным? Я нет. Но ведь у кого-то так бывает.
А вы жалели когда-нибудь того, кто думает что он никчемный? Я нет. Но ведь кто-то жалеет.
А вы сбегали от таких? Я нет. Но многие бегут.
А что же с ними делать? Вы знаете? Я нет. Но это ложь.
Однажды, женщина волею судьбы (точнее волею человека, не желавшего ей добра) попала за границу. Поехала навестить дочь и повидать внуков, да так и не смогла уехать. То ли ей так показалось, то ли действительно так было, но решила она, что нужна ее помощь, а иначе всё будет плохо. Она приняла на себя трудности рутинной домашней работы, но скоро навалилась на нее тоска. Да, она нужна дочке, но этого мало; да, она занята, но нет ощущения полноты жизни. Оглянулась вокруг, а все говорят на чужом языке. Стала учить этот язык, не смогла, то ли память не та, то ли еще что не то. Соседи - занятые люди со своими проблемами и не интересно им со старушкой разговаривать. С дочкой тоже много не наговоришь, да и сколько же можно ей рассказывать про то, что она и так видела и знает?
Задумалась женщина: внуки растут, забот меньше, дочь на работе, друзей нет, домой ехать – здоровье не то. Как же ей быть?
Гуляя по соседним улицам, нашла таких же старичков как и она, но не такие эти старички оказались. Беседы с ними вызывали тоску и недоумение. И тогда сказала женщина дочке, что плохо ей, что не может она, не привыкла быть никому не нужной. Удивилась дочь. А кто же за внуками смотрит, еду на всех готовит, кто за домом присматривает? Ответила дочь женщине, что очень она нужна, что помощь ее велика, трудно было бы без нее. Догадалась она, что ее мама, привыкшая к решению проблем, не может жить по указу. И однажды, за чаем и тихой беседой, предложила маме написать книгу про все то, что было; про то, что кроме нее никто не знает – про ушедшую эпоху.
Женщина, волей судьбы попавшая в другую страну, стала писать о том, что ее всю жизнь волновало. Сначала неуклюжие слова складывались в еще более неуклюжие предложения. Потом стало получаться чуть лучше, чуть легче. Дочка читала и правила ошибки. Соседи и знакомые тоже читали и, не хваля, спрашивали про продолжение. А если оно им не нравилось, говорили, что надо исправить. И женщина исправляла, пытаясь угодить всем своим читателям. Она писала свой ставший бесконечным роман. Она жила в мире своих героев и героинь, спорила с ними, ругала их за глупость или эгоизм, любила за них... А однажды написала за них стихи...
Теперь она нашла то, чего ей так не хватало. Она пишет, ее читают, ей отвечают на ее мысли, те кого волнует то же, что волнует ее. Она нашла свой мир. Она нужна.
Нет никчемных людей. Есть невостребованные, не нашедшие или потерявшие себя.
Вы таких встречали? Я да. Много.
Вы могли им помочь? Я да. Но не всем.
Вы не задыхаетесь от них? Я да. Но это ложь.