. . Во втором классе на новогоднем утреннике я была боярышней. Я не хотела ею быть, я хотела быть как Ниночка из второго «А» , дочка нашей худручки, - индусской. Мы уже несколько дней ходили после школы к ней домой и , вздыхая от зависти, наблюдали, как Ниночка заворачивается в блестящий парчовый кусок ткани, нанизывает на руки и на ноги кучу браслетов и браслетиков , а потом прыгает перед нами, растопырив ладошки, и жутким голосом завывает : «муль-муль-тына –дык, муль-муль-тын»…
. . Мама сшила мне длинный пестрый сарафан, по его середине пристрочила широкую атласную ленту. Это меня немного огорчило, потому что эту блестящую широкую ленту под цвет моих глаз привезла бабушка, увидев, как я старательно накручиваю на никелированную спинку кровати узенькие бордовые ленточки. Я, как и многие девчонки из нашего класса, не гладила атласные ленты утюгом. Я их стирала и мокрыми накручивала на гнутую трубку спинки кровати.
. . Потом мама нашила на эту ленту самодельные пуговицы, их мы делали с нею вместе из серебристой фольги… Потом настал черед кокошника. Из картона вырезали такой полукуполок, оклеили его серебристой бумагой и обшили… елочными бусами, свисающими тремя рядами на грудь.. Красиво получилось. Но на празднике, хоть я и получила приз за один из лучщих костюмов, мне было не совсем уютно. Кокошник все время перетягивался назад, превращаясь в воротник, бусы с груди перемещались под нос, а они были все-таки ёлочными и поцарапали мне весь подбородок и нос.
. . Мама вздыхала, в конце-концов сняла эту красоту, и я догуливала свой праздник под ёлкой исцарапанная и простоволосая….
… .. На следующий год мама, вооружившись журналом, где массовики-затейники рассказывали молодым родителям , какие и как шить костюмы на новый год детям, объявила мне, что я буду бабочкой. Махаоном. Рисунок этого костюма был восхитительным. Девочка в трико, в розовой атласной шапочке с усиками-антенками на голове, подняв руки-крылья и отставив ножку, демонстрировала летящие линии этого костюма. Лицо её было скрыто изящной полумаской… Какая красивая,- вздохнула я, - как мистер Икс...
… … Журнал рекомендовал туго награхмалить кусок белой ткани и нарисовать по размеру очертания крыльев. Поперечный верх крыльев отстрочить, чтобы в них можно было продеть руки. С каким упоением мы с мамой рисовали круги и загогулины на гремящих крахмальных крыльях. Усики – антенки сделал папа. Делал он их на общей кухне, в комнате ему места не хватало, а в соседях у нас было два молодых лейтенанта - дядя Вова Бурназян и дядя Миша Броншвак… Папина работа сопровождалась таким смехом, что мама то и дело вылетала на кухню, и её звонкий голос тонул в этом гоготе. Но я не могла упустить вдохновение и рисовала гуашью круг за кругом…
На утренник дядя Вова Бурназян повез нас в замполитовском газике Крылья уложили на заднем сиденье, а мы с мамой уместились рядом с дядей Вовой.
Ах, какой изящной бабочкой я влетела в зал… Как все захлопали в ладоши. Мама горделиво поглядывала на матерей зайчиков, снежинок и мухоморов. Но уже через пять минут мне стало понятно, что руки надо бы опустить, а я не могу. Туго накрахмаленные крылья не хотят складываться. Я не могу встать в хоровод, не могу побегать по залу с этими зайками и снежинками… Я могу только ходить, подняв руки, и изящно отставлять ножку, как та девочка на картинке. В общем, я опять получила приз за лучший костюм, но прыгала и бегала под елкой в… обыкновенном фланелевом лыжном костюме.
Зеленом, с такими красными поперечными полосами внизу штанин…
На снимке - крайняя боярышня справа - это я