Лондон, Бейкер стрит, 221-Б, 1907 год.
- Дорогой Воткинс, поверьте мне, вопрос о том, каким образом древние египтяне могли поднять двухсот-тонные блоки на требуемую высоту при строительстве храма Сфинкса, не столь важен, как вопрос «зачем они это делали?»
- Хламс! Я нарочно убрал со стола газету с интервью инженера-строителя Леру-Керизеля!
- Да, Воткинс, речь, конечно, идет о статье, где он утверждает, что не существует в настоящее время техники, способной поднять такие каменные блоки на требуемую высоту, поэтому захоти мы сейчас воссоздать Храм Сфинкса, подобный тому, что возведен в Гизе, пришлось бы сооружать специальные краны.
- Но как вы догадались, Хламс, что я сейчас думаю именно об этой проблеме?
- Во-первых, вы потрудились спрятать эту газету, чтобы я не догадался, что вы её прочли, разве не так?
- Да, это так, ну и что?
- Милый Воткинс! Вы никогда не прятали от меня газет! Если вы дали себе труд это сделать, следовательно, вы имели для этого причину, а значит, вы прочли эту газету. А все, что вы прячете, поверьте мне, я способен отыскать и изучить незаметно для вас.
- Господи! Как все просто!
- Если уж вы спрятали сегодняшнюю газету, и до сих пор не обсудили со мной самый сенсационный материал из неё, следовательно, вы продолжаете думать об этом предмете, разве не так?
- Пожалуй, что так…
- Кроме того, Воткинс, вы держите в руках игрушечный кран. Детей у вас нет, племянников тоже, следовательно, эту игрушку вы приобрели не для подарка, а для себя лично, чтобы использовать как модель. При вашей праздности вы уже успели послать за ней в ближайший магазин игрушек. Эту свою покупку вы тщательно от меня скрываете, но я вижу ее в вашей руке в отражении зеркальных дверец серванта.
- Феноменально, Хламс! Тогда я не буду больше пытаться вас обмануть, тем более что это бесполезно! Давайте лучше обсудим эту таинственную загадку.
- В чем вы видите загадку, Воткинс?
- А разве не загадка в том, как был построен Храм Сфинкса?
- В известном смысле любое действие, свидетелем которого вы не были, содержит в себе некоторые неизвестные моменты. Но они могут быть с достаточной степенью достоверности восстановлены с помощью моего дедуктивного метода.
- Но, Хламс! Весь мир теряется в догадках – как можно было поднять и водрузить на требуемую высоту двухсот-тонные блоки известняка!
- Что же вас смущает в этом деле, Воткинс?
- Господин Леру-Керизель убедительно показал на расчетах, что для поднятия методом волока по насыпям эти насыпи должны были бы иметь уклон не более 1:10, и быть не менее прочными, чем транспортируемые блоки!
- Вполне возможно.
- Эти блоки длиной всего тридцать футов, двенадцать футов и высотой десять футов должны были бы тянуть две тысячи человек! А поскольку длина стен храма не превышает сорок метров, этих людей пришлось бы построить в сорок шеренг и заставить работать синхронно!
- Что же из этого следует, Воткинс?
- Это немыслимо, Хламс!
- Может быть, такая технология существует только в воображении, а на самом деле эти блоки оказались на стенах храма и на его перекрытиях совсем иным путем, а, Воткинс?
- Каким же путем?
- Я уже говорил, милый Воткинс, что гораздо важнее поискать ответ не на вопрос «Каким образом были использованы в строительстве такие большие блоки?», а на вопрос «Почему именно такие большие блоки были использованы?»
- Разве ответ на этот вопрос не очевиден?
- Вот как? И каков же этот ответ, по-вашему? Почему были использованы такие блоки?
- Потому что… Видимо, чем больше блоки, тем крепче конструкция?
- Не совсем так, Воткинс! Конструкция была бы достаточно крепкой и с трехтонными блоками, которые было бы намного легче поднимать и укладывать на место.
- Может быть, для большего величия сооружения?
- Величие сооружения, Воткинс, в гораздо большей степени определяется его формой и размерами, чем размерами камней, из которых оно сложено. Если камни меньших размером можно поднять на большую высоту, то более величественный храм или пирамиду можно построить из камней меньших размеров, по крайней мере, в верхних кладках, не так ли?
- Я сдаюсь, Хламс! Я вынужден признать, что не могу найти ответа и на вопрос «для чего использовать такие большие блоки?»
- Вот видите! А ведь ответ на этот вопрос может таить в себе и ответ на другой вопрос, над которым вы ломали голову!
- И каков же этот ответ?
- Разумеется, никакого другого ответа, кроме того, что «так им было удобнее строить», вы от меня не услышите!
- Так было удобнее?
- Конечно!
- Я отказываюсь понимать!
- Но ведь вы сами, Воткинс, когда говорили о длине блоков, применили слово «всего»! Действительно, чем короче блоки, тем труднее их развернуть в правильном направлении, если их катить вниз по желобу.
- Катить вниз по желобу?
- Разумеется! Посмотрите, где расположен этот самый Храм Сфинкса! Рядом с самим Сфинксом, который, как вы знаете, был высечен из цельной скалы. Спина Сфинкса располагается выше, чем соответствующие блоки Храма Сфинкса, а материал один и тот же – известняк. Время строительства Сфинкса и его Храма – одно и то же. Следовательно, блоки размерами тридцать футов на десять и на двенадцать спиливались с известняковой горы, чтобы придать ей форму Сфинкса, и спускались вниз, чтобы послужить элементами конструкции Храма Сфинкса.
- Спускались вниз?
- Конечно!
- Но чем же они выпиливались?
- Вероятно, железными пилами, Воткинс. И хотя наши египтологи уверяют, что строители Сфинкса не владели техникой выплавки и ковки железа, я позволю себе не согласиться с их выводами хотя бы потому, что в кладке пирамиды была обнаружена полоса длиной десять футов, шириной около трех с футом с небольшим и толщиной в одну восьмую дюйма. Приблизительно такими полосами или чем-то подобным могли и пилить известняк, чтобы получить блоки требуемых размеров.
- Вы верите, Хламс, что древние египтяне владели техникой плавки и ковки стали?
- Почему нет? Во что я, действительно, не верю – так это в то, что они владели теми технологиями, которыми до сих пор не владеет современная цивилизация. Гораздо проще допустить, что они владели частично теми технологиями, которые давно уже доступны человечеству. Единственное преимущество их ситуации перед нашей могло состоять именно в том, что они располагали источником строительного материала, расположенным в более доступном месте, чем сейчас, а именно: не ниже, а выше окончательного места их расположения. Строители Сфинкса вполне могли владеть техникой изготовления железных инструментов и использовать их для обтесывания камня, его резки и транспортировки, например, в качестве рычагов.
- И куда же подевались эти инструменты?
- Разумеется, рассыпались в прах из-за ржавчины. Ведь во времена строительства Сфинкса и несколько позже климат в этих местах был очень влажным. Недаром на Сфинксе и на его Храме отчетливо видны следы эрозии от многочисленных осадков! Впрочем, одна полоса из железа, о которой я упомянул, дошла до наших дней, и найдена, поскольку была замурована в складках пирамиды. Но египтологи решили, что эта находка не является подлинной исторической реликвией. По общему мнению, этот лист попал в число находок случайно, поскольку исследования велись с помощью взрывов. И хотя на металлической полосе присутствуют следы налета нуммулитов, реликтовых простейших, что доказывает очень длительный контакт металла с известняком, из которого сделана пирамида, хотя на пластине обнаружены следы позолоты, хотя эксперты признали пластину очень древней, хотя в древних свитках очень часто упоминается железо, египтологи упрямо утверждают, что пластина не имеет отношения к созданию пирамиды, поскольку ее создатели, якобы, не могли иметь железа.
- Хламс! Но почему же вы не опубликуете свои выводы?
- Во-первых, милый Воткинс, моя задача состоит в том, чтобы выводить на чистую воду жуликов, нарушающих законы, а не тех из них, чье мошенничество или, тем более, простая недогадливость, никак не противоречат уголовному кодексу. Во-вторых, Воткинс, какая, собственно, разница, как именно сооружались Сфинкс, храмы и пирамиды? Знать – это одно, догадываться – это другое, а доказывать свои догадки – это совершенно третье. У меня нет ни малейшего желания дискутировать с научной общественностью нашей старой доброй Англии. Лучше я вам сыграю что-нибудь из Вивальди.
С этими словами Шерлок Хламс взял в руки скрипку.
* * *
Сиракузы, 250-й год до рождества Христова.
- Господин Архимед. Я хотел бы задать вопрос о Храме Сфинкса в Гизе. Как вы полагаете, каким образом эти огромные глыбы были подняты на такую высоту?
- Один блок весит столько, сколько весят три тысячи человек. Для того чтобы приподнять один край блока, необходимо приложить к нему усилие вдвое меньшее.
- Почему?
- Момент силы тяжести, приложенной к центру массы блока, имеет плечо, равное половине его длины. Сила, приподнимающая один край, приложена на рычаге, вдвое большем, следовательно, сила может быть вдвое меньше, и равна весу полутора тысяч человек. Если подвести рычаг под блок так, чтобы его опора отстояла от края блока на длину ладони, а длина рычага будет, допустим, в тридцать раз больше, то для того, чтобы приподнять край, блока достаточно веса пятидесяти человек. Не представляет особого труда управлять синхронной работой даже гораздо большего количества человек. Можно вместо части людей применить подвешенный груз, например, кули с песком или камнями. Можно также применить не один рычаг, а два – с двух сторон на протяжении всей ширины блока. Чтобы подводить рычаг достаточно в соответствующих местах подкопать или оставить зазор в подложенных под блок клиньях. В общем, это – вопросы тщательности труда, но не неимоверности.
- Но, учитель, приподнять блок – не то же самое, что поднять и водрузить на нужное место!
- Любая сложная задача, которая может быть разбита на множество простых задач, уже не является сложной. Приподняв блок, строители могут зафиксировать его новое положение с помощью брусков и клиньев из камня или металла. Затем приподнимается другой край. Потом – снова этот. По мере необходимости под глыбу следует подводить соответствующей прочности и надежности ступени, так называемые леса, не допускать сползания, опасного крена блока. Конечно, леса должны быть каменными или чем-то вроде того, достаточно прочными. Но это уже вопрос не геометрии, не философии, это – низменный технический вопрос, его может решить любой строитель… Любой.
* * *
- Господин инженер, опалубки по вашему проекту в нижнем ряду уже установлены.
- Отлично! Смесь по моему рецепту приготовили?
- Вы имеете в виду меловую смесь с биодобавками и с затравкой в виде найденных образцов нуммулитов специального вида? Подготовили.
- Заливайте! Если рецепт не нарушили, все должно получиться наилучшим образом. Смесь в результате биологических процессов и химических реакций с нашими биокатализаторами превратится в известняк, по виду и химическому составу неотличимый от природного, а опалубка – в род связующего материала. Процессы, которые в природе идут тысячелетия, завершатся за несколько часов. Надо будет ради эксперимента несколько пластин в опалубке покрыть, ну, хотя бы золотом. Впрочем, меня это не столь сильно занимает, как строительство Сфинкса. Тут я думаю опробовать технологию цельного литья. Должен получиться такой монумент, как будто он вырублен из сплошной скалы. Думаю, такое творение способно простоять десятки тысяч лет. Это – докторская диссертация! Да, и не забудьте собрать образцы применяемых в наших технологиях нуммулитов. Надеюсь, если апробация пройдет успешно, эти методы будут широко использоваться и у нас. Наша экспедиция в дальний космос вполне удалась! С испытательным строительством покончим через какие-нибудь два-три месяца, и домой!
- А что будем делать с сооружениями, господин инженер?
- А что можно с ними делать? Сфотографируем, отпилим образцы, всего и делов-то! И пусть стоят себе. Кстати, надо еще будет испытать искусственное мраморное покрытие и лазерную полировку искусственного красного и белого мрамора. Какая красота останется тут после нас! Жаль только, некому оценить: эти аборигены – такой дикий народ! Оставьте самым смышленым из них хотя бы наши календари и астрономические атласы – может быть, со временем разберутся? Перевести на их примитивный иероглифический язык наши тексты и распечатать на их папирусе нам ведь ничего не стоит, не так ли?
Шел 4006 год после рождества Христова, но на планете, где высадились космонавты с Земли, едва начинался железный век.
* * *
… А в 2504 году до нашей эры на Земле дела делались и иначе...
- Господин Имхотеп! Строительство продвигается гораздо медленнее, чем предполагалось. Я опасаюсь, что мы не успеем окончить строительство в плановые сроки.
- Любезный Ахмед, не мог ли бы ты мне объяснить, в чем, собственно, проблема?
- За пятьдесят лет нам предстоит обработать, переместить и водрузить на место девять миллионов тонн камня, укладывая его строго по вашему проекту с отклонением не более миллиметра. Это – пятьсот тонн в день.
- Какие проблемы? Задействуй сто тысяч человек, мало – двести, триста тысяч, миллионы!
- Люди устают, люди не могут работать так, как требуется.
- Если ты не можешь ни заинтересовать, ни заставить людей работать, то тебе остается два пути. Либо ты находишь достаточное количество людей, которые будут внятно и убедительно доносить мою волю до работников, либо …
- Люди не справляются, господин Имхотеп!...
- … Либо ты сам пойдешь в ряды этих работников! Хотя бы так принесешь пользу общему делу.
- Простите, Господин Имхотеп! А вот … Мне как раз сейчас! В голову! Пришла! Идея! Насчет особого вида плетки, господин Имхотеп! Она будет воздействовать! Да! Достаточно убедительно, но при этом… не будет наносить увечий! Да! И так что потери снизятся! А еще производительность труда многократно возрастет! Да! Разрешите ее опробовать и внедрить, господин Имхотеп? У меня еще множество идей по поднятию производительности труда!
- Я не сомневался в твоих способностях, Ахмет. Ступай…
ПРИМЕЧАНИЕ:
Имя «Имхотеп» - подлинное имя проектировщика Пирамид. Не следует думать, что оно происходит от современного «ИМХО».