Наша память фрагментарно фиксирует отдельные интересные эпизоды жизни и в этом калейдоскопе воспоминаний есть как грустные, так и забавные случаи. Один из таких последних, который я хочу воспроизвести, произошел в начале 80-х конце 90-х годах прошлого столетия. В те годы я работал в Карагандинском государственном университете и у меня тогда сложился прочный круг моих друзей. Конечно же, в первую очередь со многими меня объединяла прошлая студенческая жизнь, в которой определяющим в дружбе были общность интересов, одинаковое восприятие жизненных процессов. Также в Караганде были друзья, с которыми меня кроме указанных факторов сближала наша профессиональная деятельность.
Как и в настоящее время, в те годы также широко отмечались юбилеи и, приглашая на такие празднества, люди стремятся выразить друг к другу свои симпатии, поделиться с друзьями своей радостью, приятно провести время. Так вот, у одного моего друга был юбилей – 40 лет. С юридического факультета университета на этот той были приглашены лишь мы с Мае с супругами. Тамадой этого банкета был коллега нашего юбиляра.
Тот, кто сам проводил такие мероприятия, знает, как трудно в этих случаях определять очередность предоставления гостям тостов. Наш тамада на вечере был на первых порах на высоте: выступили руководители вуза, где работал наш друг, уважаемые аксакалы, другие почтенные гости. Все это длилось настолько долго, что было сделано два перерыва. Когда сели за третий достархан, я стал волноваться. Дело в том, как я уже отметил выше, очередность предоставления тостов на Востоке, особенно у казахов имеет важное значение. Чем раньше предоставляется тост, тем более уважаемым считается гость и наоборот, чем позже, тем менее значимым. Меня, воспитанного с детства в духе верности нашим традициям, разворачивающиеся события на вечере не совсем устраивали. С самого начала я стал понимать, что для тамады мы с Мае, не являемся важными персонами на этом вечере и, по его мнению, с нами можно не церемониться и предоставить нам слово тогда, когда он сам посчитает это возможным. Я в негодовании думал о том, что здесь проявляется явное неуважение не только к нам, а к университету который кроме нас никто и не представлял тут. Мае тогда был уже деканом и по справедливости надо хотя бы ему дать слово. Чашу моего терпения переполнило то, что тамада стал уже давать тосты родственникам юбиляра намного младшим нас с Мае.
В один из таких моментов я встал, и увлекая за собой супругу направился к выходу. Здесь надо отметить, что на такие действия, несмотря на мои уговоры, Мае не поддался и остался за достарханом. Наш демонстративный уход не мог быть незамеченным для всех присутствующих, в том числе и юбиляра. В первую очередь тамада, а затем и другие организаторы спохватились, вскочили как ошпаренные и стали меня уговаривать остаться. Они предлагали высказать свои пожелания юбиляру в сию же минуту. Но я был неумолим... Знал ли я тогда, что такое мое поведение будет использовано против меня же самого. Но об этом несколько ниже.
Конечно же, позже и сам юбиляр и тамада извинились. Они признавали справедливость моих притязаний в тот вечер. Я простил их, и обо всем этом, оставаясь друзьями, мы вспоминали потом с юмором.
По прошествии 5- 6 лет, наступил день моего 50-ти летнего юбилея. Это мероприятие также было проведено с размахом, съехались однокурсники с ряда областей Казахстана, близкие друзья, некоторые мои бывшие студенты, занимавшие большие должности. Понятно, что и мне нелегко было определять очередность предоставления тостов. Примерно также на третьем перерыве мне сообщили, что с банкета снимается мой коллектив юридического факультета во главе с Мае, не дождавшись к ним внимания со стороны тамады. Я также был ошемлен этой новостью. Благо что той не покинули члены моей кафедры ( в то время я заведовал кафедрой). Когда я подошел к Мае и попросил образумиться он ответил, «…а помнишь тот случай и как ты поступил в подобной ситуации сам». Мне ничего не оставалось, как опустить глаза и отступиться. Этим инцидент не был исчерпан. Расстроенный данным событием я вернулся в круг друзей. Один из них – Эдге, пытаясь видимо успокоить меня, стал говорить о том, что какое, мол, имеет значение очередность тоста, главное чтобы он был предоставлен гостю и т.д.
В конце банкета слово было предоставлено мен. Я поблагодарил гостей, высказал признательность за поздравления. Народ стал расходиться. Вдруг кто-то меня одернул и заявил, почему ему не был предоставлен тост. Это был Эдиге.