Они приехали в дом, когда уже сильно стемнело. Теду оставалось только выпить противопохмельные таблетки, принять холодный душ, переодеться, да снова …в дорогу.
Грасс замешкалась перед домом. Она отказалась, чтоб Тед нес её на руках, и он, пожав плечами, пошел в дом один.
Мег, буквально выбежала к нему навстречу. – Тед?! Ну, слава богу, хоть ты нашелся! - Она приблизилась и тут же заметила и стеклянный блеск его глаз и запах виски. – Фу, да ты напился!
– Где твои родители?
-Они в гостях. Уехали в Сан-Франциско. Будут только завтра к вечеру, а что?
-Странно, разве они ещё не приехали?
-А чего им спешить? У них прекрасная компания. А где Грасси, разве она не с тобой?
-Грасс? А, …да. Она рядом. Она утешает меня.
Мег совсем недавно покинула постель. Она гуляла по дому в пижаме, пила крепкий кофе, чтоб не уснуть наступающей ночью. - Представь, я уснула. Прилегла на диван и …вот. Вчера Грасс сбежала от меня, сегодня - я от неё. Как ты думаешь, она не сильно обиделась?
– Не бери в голову. Она всех прощает. …Если те нормальные. Как она сама.
-Ай, Тед! Вы что, поссорились? Вы оба такие непростые. Вчера она пошла, тебя встретить. Ночью. Мне рассказала Мэри. Грасс хотела подглядеть тебя. «Издалека» подловить. Ты показался ей симпатичным. …А вблизи? Тед, надеюсь, ты был в хорошем настроении, и ты не обидел мою подружку.
-И мысли не было. …Я всё за другими гонялся. Дурак.
-Точно – дурак. Грасс такая, что знаешь, пожалеешь после, если не познакомишься поближе. Девушка - мечта.
-Верю. Но я …мне б просто помыться. Я вспотел. Извини.
Мег преградила путь. – А почему ты вспотел?
Лоренсу невыносимо было смотреть в глаза, которые ещё ничего не видели. – Отстань.
-Вы были у Мерфи? …Фу, и ты так напился. А Грасс? - Мег улыбнулась, хитро сощурив глаза. – Я тоже хочу.
Тед вырвался из её рук. – Так ты всё спала? – Он смотрел ей в глаза. – Прекрасно. Тогда да, время есть. – Он снова, шутя. Ударил её по протянутым рукам. - Я пошел приму чего-нибудь…- И снова Мег тянулась к нему, а он, развернув к себе спиной, тихонькой оттолкнул её от себя, - и смою с себя пыль. Честно, Мег, играть нет желания. - Мне нужно ехать со Смоутом на телестудию. Он дает интервью. Нужно будет тихо посидеть рядом.
-О, твой босс! Он такой милашка. Отлично! А мы посмотрим на вас. – Мег, наконец, оставила свои попытки завладеть братцем. - Так, где Грасс?
Теперь Лоренс притянул её к себе за руку. Молча, прошелся по её лицу взглядом. Снова спросил: «Так ты …точно, всё спала и …спала?»
-Ну да! Мы с Бобом всю ночь протанцевали с островитянами. Представь, у костра. А день мы провели у Тони Фарелло. Помнишь Тони? Помнишь, помнишь! Ты с ним рыбу ловил. (Тед кивнул) Да, это он! Он купил на острове домик и так шикарно переделал его. Да черт с ним с домишкой! Бассейн…я плавала там голой.
-Чего-о?
-Тед, всё было пристойно. Отвечаю. То, что тебе наболтает Боб – чушь, даже в голову не бери.
-А вот что всё-таки стоит?
Мег рассмеялась. – Ни во что! Я купалась там одна! Потом мы ездили на шоу с дельфинами. Там я снова купалась. Фу! Они такие холодные! Кто сказал, что они теплокровные? Дурак! Точно, дурак сказал. А после у Фарелло мы с Бобом пили текилу собственного изготовления. Тони сам её нагнал. Я немного перебрала, а Боб вроде бы ничего. Был тихим только.
Лоренс слушал чириканье сонной дивы, и оно вовсе не огорчало его. «Только бы от ужаса подальше, …подольше. Ребёнок. Точно, она - ребёнок». От мятой оранжевой пижамы Мег пахло покоем и кофе.
Тед вздохнул. - Да, самая работенка для охранника экс-сенатора: танцы, купание, ...текила.
Мег улыбалась томно и красиво. – Ой, Тед, …ну я же не ругаю тебя, что ты где-то уложил Грасс. Ну, где уложил, где? …Хочу ей сон рассказать. Переставь, …Джон отвез нас на катере в кафе, ну тогда, когда ты так бессовестно от нас удрал к Мерфи. И вот, и вот слушай, и вот мне снится: наш капитан Брукс, Грасси и я…
Тед не выдержал. Такую болтовню – он не выдержал. Прикрыл ладонью рот Мег. – Детка, …обещай, – он провел рукой по щеке Мег, - мне обещай: я устал, хочу отдохнуть. Обещай, до приезда твоих родителей – ни звука в доме. Хорошо? Телевизор – тоже пусть подождет, ладно? Обещаешь? Я прошу только час. – Он постарался улыбнуться мягче. И у него получилось. - А за это …я куплю тебе куклу.
-Ну-у…- Мег улыбнулась, - если куклу,…допустим, полусухую, допустим, выработки тысяча восемьсот…такого то года….И где-нибудь из виноградников юга Франции…
Тед двинулся в сторону ванной комнаты. – Хорошо, хорошо, высушу, состарю, сделаю её француженкой, как тебе нравится.
Мег рассмеялась. Громко.
Услышав её резкий жизнераздирающий смех, Тед замер у двери ванной комнаты.
Так могла смеяться только несведущая душа. Душа, давно уже витающая вне человеческих условностей.
Лоренс переждал волну в себе. Волну великого желания открыть этой дурочке истину. Но, подумав, поразмыслив с минутку, не оглядываясь, он зашел в ванную комнату. Тут же закрыл дверь.
Мег услышала, как заработал душ.
Она постояла, продолжая улыбаться, поскреблась в дверь. – Эй, Тед, …а можно мы с Грасс придём тебе голову намылить? - А потом пошла, искать Грасс.
Та, прихрамывая, ходила по нижней гостиной, пытаясь найти не сильно мягкое, удобное кресло. Таблетку, рекомендованную врачом, уже она выпила. Теперь искала покоя для ноги.
-Привет! Чего такая? А …ты тоже пьяная. Голова болит. …Нет? А что? …Вы поссорились, да? …То-то я смотрю, он какой-то сумрачный ….Ой, а это что такое?
Мег смотрела на ногу Грасс, а та смотрела в лицо подруги и не отвечала.
Лицо Мег светилось счастливым неведением. Правда, со сна она выглядела самой очаровательной куколкой: рыжая, ясноглазая, с пухлым ртом, из которого пахнет кофе и арбузной жвачкой.
Грасс молчала. Перед тем как войти в дом у них с Тедом был недолгий разговор. Он попросил её молчать о несчастье в их семье. Но попросил не буквально, а неким странным разговором.
Он спросил: «Молчание - серебро» - кто сказал?»
Грасс в ответ пожала плечами. – Не знаю. Наверное, тот, кто предпочитал полу правду.
Тед кивнул ей. - Правильно! Так и отвечай. Ибо никто не может знать, когда станет известна та истина.
-Кажется, это сказал… - Грасс замерла.
Она заметила более значимое в хлопьях серого тумана глаз Теда. Это был запрет. И он был выражен яснее, чем желание услышать правильный ответ на вопрос.
- Нет, думаю, что и не он. Нет, не знаю, кто назвал молчание серебром.
Лоренс кивнул ей. Тихо сказал: «Пусть бьют колокола, возвещая лишь радость». А это кто сказал? …Молчи».
Вот теперь Грасс смотрела на подругу и молчала. А потом призналась, но в другом: «Да, мы немного повздорили. Кажется, я переборщила, напомнив ему про счастливые дни Навуходоносора. Кстати, ты не знаешь, кто сказал фразу: «Пусть бьют колокола, возвещая лишь радость»? Не Хемингуэй, нет? Ах, нет же! Я вспомнила! …Нет, кажется, Джон Донн, имел в виду нечто противоположное, подумав про колокол. …А ты, ты знаешь?».
-Ты что?! …Какой там Джон Донн! …Вот польстила этому бумажному червю, это ж он сам и сказал! Тед придумал. Ну да! Он терпеть не может набатов. Говорит, их стало слишком много. Что они уже раздражают, а не настораживают людей. Тед говорит: «Лучше бы просто мелодия звучала». А знаешь, мне тоже нравятся колокола. Тед возил Лизу прошлым летом в Калининград, слушать звон. Это так игра звонарей называется. Он обещал и меня туда свозить. Только зимой. Я обожаю русскую зиму! …А почему ты не садишься в кресло, тебе же трудно стоять. Нет?
Грасс была выше Мег ростом. Она, наклонив голову, наблюдала за вертушкой.
Мег ходила по гостиной, задевая рукой то одно, то другое. – Какой сегодня тихий день. Даже, кажется, наша обезьянка притихла. В вчера ночью, глупая, стучалась ко мне с лоджии. Только я дверь открыла, она - шмыг! И убежала.
-Мег, лучше ты сядь. И я…рядом.
-Чего? …Ой, что такое? Брось смотреть на меня, как на сиротку! Тед сказал, ты его утешала. Я не поверила. Так это правда? И как же?
Грасс пожала плечами и отвела взгляд.
Мег покружилась по комнате. - А вот меня не надо утешать. Мне и так хорошо. Мы с Бобом натанцевались…на всю оставшуюся жизнь. Впрочем, я ещё хочу. А давай, уговорим Теда, съездим туда сегодня. Нет, лучше завтра. У него опять какие-то дела. …Ладно? Я выспалась, готова веселиться. Мы с тобой вдвоем зажигать будем. Нет, Боба возьмем, он на прогулку - всегда готов. …Только ты Теду не говори. Он опять ему замечание сделает. Ведь Боби платят за то, что он охраняет нашего милого сенатора….А вот и Тед! Уже вышел. Пойдем его доймём, он нас поведет к Мерфи. Хочу Мерфи! Хочу Мерфи! …Так вы были у Френка? Расскажи, как он. …Я его…обожаю.
Грасс встретилась взглядом с Лоренсом.
Тед выглядел «слишком» трезвым. Только его чуть припухшие, покрасневшие глаза очень даже сошли бы за глаза пьяного.
Мег всплеснула руками. - Ну вот! Как всегда! Он уже в костюме, при галстуке, а меня не предупредил. Я сейчас! Я быстро, я сейчас переоденусь, молниеносно накрашусь…
Тед, обнял Мег обеими руками, затем нежно, чуть касаясь, погладил ей голову. - Не спеши. – Он посмотрел ей в лицо. Скорее не в глаза, а на кончик чуть вздернутого носа. - Я пока занят, малыш. Я же сказал. А после я приеду, и …мы решим, как жить дальше. Хорошо?
-Это ты про что? – Мег внимательно оглядела кузена. – Тед, …Нет, Тед, честно, я успею переодеться.
-Да, я и не сомневался.
Тед опустил руки, оставил Мег и направился к выходу. Шел, не оборачиваясь. Его ждали дела.
Но, выйдя из дому, присаживаясь в машину, он таки оглянулся.
Взглянул на окна. Увидев там Грасс, её внимательный взгляд в его сторону, он лениво махнул рукой и, ещё кивнув, скрылся в салоне машины. И та уехала.
Грасс не поняла его. И кивок, и взмах рукой (будто он показал ей, мол, будь, что будет), всё это выглядела несколько печальным. Даже прощальным. «Он дал мне право поступать, как хочу? …Нет, нет, …скорее, он прощал. Но за что?»
***
Лоренс уехал.
Девушки стояли, смотрели то на дверь, то друг на друга. Потом разошлись в разные стороны. Однако, они не выпускали друг друга из виду. Будто ждали, кто-то должен был первой начать разговор.
Лично Мег ждала рассказ, как там было у Мерфи.
А Грасс …без Теда вдруг почувствовала себя старшей сестрой. «Я так и знала!» – Печалилась она про себя, глядя на выжидающую мордашку Мегги.
Грасс была чужда сентиментальность. Она потешалась над людьми, покоряющимися этому глупейшему из чувств. «Сентиментальность и жалость, на мой взгляд, это чувства, которые попахивают старушечьей мочой», - как бывало прокатывалась по этим понятиям Грасс. Тут же, как-то вдруг ей стало жаль Мег. Жаль безмерно. Будто её давняя подружка, которой ближе нет, будто та стала круглой сиротой. Грасс припомнилось, какими непосредственными они были, когда вместе шалили в старших классах школы. Как, шутя, водили за нос парней, как бессовестно, но весело врали своим близким, прогуляв ночь. А тут вдруг, почувствовав себя её сестрой, она будто враз прозрела. И увидела веселушку Мег совершенно покинутой: будто даже абсолютно. Получалось. Всё у Мег наперекосяк. Этот Боб – использует её, как путь к роскоши и связям Бруксов; что любовь Мег к Мерфи – пустая затея, тот, прекрасно зная, что девушка здесь, так и не зашёл (тоже мне сосед!), он не воспринимает Мег как серьезное явление своей жизни. И родители Мег. …Родители её предаются созерцанию прекрасного в масле и отнюдь не замечают, что их дочь выросла. Что их куклёша превратилась в чувственную молодую женщину, что в ней проснулась тяга к здоровому сексу, и вообще, к страстям, ...весьма бьющим по нервам. «И Тед. Ой, что-то мне не верится, что такого мужчину можно любить братской любовью. А он, кажется, тоже, смотрит на Мег лишь как на ребенка. Да, как на ребенка. …Почему я не стимулирую его на такое нежное чувство? …Как он сказал? «Не углубляться». Нет, это сказала я. Теперь думаю, зря. Хотелось бы чего-нибудь более глубокого. Хотелось бы …обнять его, обнять, прижаться к нему…».
Грасс совершенно естественно протянула руки, погладила лицо Мег, а потом, обняв её, придвинулась ближе и поцеловала.
Чтоб скинуть груз с потерь Мег, она сказала: «А у меня сильно болит нога».
-Нога?! – Мег наклонила голову. Просто кинула её на грудь, будто кто ударил по ней с затылка. - А что такое с твоей ногой, растянула? – Мег присела. – Ужас! Грасс, что такое? Фу, пахнет больницей. – Она снова встала рядом с Грасс. – Ну-ка сознавайся, кто укусил тебя за ногу?
-Пока ужасного – ничего. Но по ней проехало колесо.
-Что-о?! А я думала, тебя укусила наша обезьяна.
Грасс промолчала. Мег крутилась возле её ноги впрочем, бесполезно крутилась и охала.
А Грасс всё молчала, всё терпела боль, пытаясь унять в себе эту чертову сентиментальность и запрещая себе назвать подругу «бедняжкой».
И только когда Мег, поглаживая ладонью свою атласную пижаму начала рассказывать ей сон, Грасс вдруг расплакалась. – Пожалуйста! О, пожалуйста, Мег, …не надо про это, про Джона, …про толстую Лизу, …нет…
Её прорвало. Боль. Долготерпение, холодность Теда и близость человека, перед которым можно раскрыться – всё расположило её к слезам. Грасс расплакалась. Не она утешала, а её.
-Ой! Да что такое? Грасси? Ты чего? – Мег погладила Грасс по голове. - Ты из-за Теда, да? Из-за того, что он нас не взял с собой? …А, ты про Навуходоносора своего вспомнила. Брось, он тут же всё и забыл. Он плохое быстро забывает: и личные обиды, или кого случайно задел сам, ну если это не по работе. Там он даже жестоким становится. Но ты же не по работе его задела. Брось, в жизни он - всепрощающий дух. Нет, ты меня послушай, я про сон: и вот тут наш капитан Брукс подплывает к Элизе и …раз её на катер, и мы через то кафе перелетели. Ага! Я будто даже смотрела вниз, как будто…
Грасс визгливо вскричала: «Перестань о чепухе, дурочка!» – И ненароком напугав подружку своими огромными, круглыми глазами, уже тише закончила: «Улетел. Он улетел вместе с Лизой, Мег. У этого дома больше нет капитана».
Мег заткнулась. Улыбочка, светящаяся на её милом, совершенно не накрашенном лице вдруг дернулась, губы сжались в узел. – Ты…про кого, Грасс? Я …это …сон. …Ты про что?
Грасси закрыла лицо руками. - Мег, я обещала. …Он сказал мне,…он просил,…но ты такая дурочка, Мег. У тебя такое несчастье, а в голове только колокольчики….
Грасс говорила с таким странным, не присущим ей чувством отчаяния и боли в голосе, как будто вот совсем недавно она не думала о стариках иначе. В том числе и стариках Бруксах. – Тед сказал, они лучшие, они действительно были лучшими…
Мег, скрывшись в своей «рыжей скорлупе», замолчала. Только глаза её медленно расширились, а рот приоткрылся. – Что ты Грасс, …как это … «были»?
– Можешь спрашивать меня, сколько хочешь, но я,…я…ни за что! Только после того, как твои родители…
И тут вбежали именно они – родные Мегги – Прайзы. – О боже! Мег, милая, Мег! – Мать обняла дочь и прижала к себе.
Мег через её плечо смотрела на отца.
Художник кисло улыбнулся. Он был явно с похмелья. – Дочь, кто бы мог подумать, они ж хотели просто сыграть в карты. … Просто решили съездить, поболтать к Морисами. …Детка, бабушка и дедушка погибли. Машина попала под завал, взорвали банк на Семнадцатой улице. Ты видела? По телевизору показали. И твоего Теда…показывали…тоже. Он там был…
Мать махнула на мужа рукой. – Ай, при чем здесь Тед?! …С ним-то как раз всё в порядке!
Она рассказала дочери про деда, про то, что тот был ещё жив, когда увидел рядом Лоренса. – Он был рад, он обрадовался, представь, - Нора всхлипнула, - наш дедушка даже улыбнулся. Да это показали крупным планом по телевизору – папа улыбнулся и …умер. У него, …у Теда на руках.
Мег, будто дурея, медленно повторила, глядя на Грасси, - у Теда на руках? …Почему ты молчала, Грасс? И он…- Мег грустно улыбнулась, - ах да, …его колокола молчали. Та ты в этом утешала его?! …Почему же ты оставила его одного?! Он же снова сел за руль!!!
Мег вырвалась из рук матери. Сделала пару шагов к двери. Но вдруг заметила растерянность на лице отца.
Прайз выглядел жалким. Худой, на щеках рыжая щетина, на губах полу идиотская улыбка. Всё как всегда и всё-таки Мег разглядела …испуг. Она протянула отцу руку, пожала её. А потом резко вжалась в его тело. – Папа, да как же?!
Тим Прайз всё так и стоял, всё так и улыбался, будто «тихо больной». Улыбался, не зная, что ещё можно сказать дочери, чтоб та …не тревожилась. Он знал, дед бы кумиром Мег, а их долгожданный союз с гордой Элизой Лоренс – просто «личной победой для Мег». – Мег, детка, но ведь это телевидение. Это …правда, – он кивнул и Грасс - это правда, Грасси. – И снова он посмотрел на дочь. - А мама, мама не знает…истины. Не слушай её, не плачь. Думай о хорошем. Мы стали богатыми. Можем поехать в кругосветное путешествие или ещё куда….Прости. - Нервная улыбка, наконец, сошла с лица художника. Тот всхлипнул и, оттолкнув от себя дочь, двинулся в сторону буфетной, решил поискать, что выпить. – Прости, кукляшка, но это так …неожиданно. Даже неправдоподобно. Быть засыпанным, возвращаясь домой после карточной игры - нонсенс…».
***
Мег оттолкнула от себя руки подружки. – Тебе меня не понять! Ты не можешь меня понимать. Ты счастливая! Ты - уверенная в себе. Ты всегда была уверена в своей правоте! Ещё в школе ты успевала сдернуть у меня парня, интересную тему проекта и даже выманить нужную тебе вещь! Ты вот, вот…захотела и влюбила в себя Теда. Ты приехала морочить ему голову. Признайся,он тебе вовсе не нужен! Но ты жаждешь покорения, да? …Уезжай! Уезжай немедленно! Не отбирай у меня его! Только я могу утешать его,…только я теперь имею на это право… - Мег закрыла лицо руками и разрыдалась.
Утешать её было бесполезно. Грасс просто сидела рядом. Чуть касалась её подрагивающих плеч.
Потом Мег вскочила, отыскала пульт, включила телевизор. Встала напротив, крестив на груди руки.
Из-за приоткрытой двери комнаты показалось лицо Норы Прайз.
Та уже не плакала. Она как будто вняла словам мужа. Взяла из события «лучшее». Этого «лучшего», проживи счастливая парочка стариков до ста лет, она бы ещё долго добивалась, и лишь по капельке. Теперь же, она ждала большего. Она не была слишком корыстна, просто спешила жить. Жить хотя бы как настоящая жена художника.
Но сейчас она беспокоилась за дочь. Взглядом она спросила у Грасс: «Как она?» Та ответила ей, пожав плечами.
За спиной Норы показался Тим Прайз. Он приоткрыл дверь шире и увидел экран телевизора.
На экране был Смоут. Он сидел в центре группы. Скорбная маска на лице, безукоризненный костюм – легкий флёр траурности; точность фраз, едва заметным взглядом он сверял их с текстом «бегущей строки» над камерой.
Тед и ещё пара ближайших к мэру людей, внимали речи. -…Мы скорбим, …мы поможем, …мы вместе…
Нора всхлипнула, даже её на этот раз пронял тихий несколько женственный голос мэра. «Как будто действительно по горло в сочувствиях. И этот рядом. …Наверное, будет биться за каждый доллар из капитала деда. Но мы тоже, не последние теперь. Элиза была законной женой отца. Мы – наследники! Пусть только попробуют обойти.…Ах, господи! До чего ж подла жизнь! …И отца жаль, и эту толстую мымру его…- тоже. Только жить начали. Двадцать лет ждали дня свадьбы. …Даже сорока дней после похорон мамы не ждали, …поженились. На сплетни не оглянулись, быстренько съехались. И Мег …жаль. Бедняжка, привыкла к Элизиному дому, к вилле её. Теперь вот, всё этому отойдёт. …Вон, даже головы не опустит. Будто без сердца вовсе. Глазищи серые, …где там слеза поместится. Будто только мэра и сопровождает. …Консультант. Выпрет он этого мэра, …точно, выпрет усердием своим. По всему видно, в отца пошел. Политики…. Да что там, во всех сразу пошел! Даже на бабку свою полоумную похож. …Стратеги…».
***
Грасс решила уехать в отель. Как она и предполагала, в данной ситуации Мег действительно лучше оставить в покое. Что касается Прайзов, Грасс их мало понимала. Они жили какой-то своей жизнью, даже будто каким-то своим миром.
Она обещала подруге позвонить и, заказав такси, уехала.
Машина с добродушным, приветливым таксистом долго кружила в ночи по городу. Грасс согласилась с предложением «покататься». Она воображала себе приезд на виллу Теда. «А я рада, что приехала сюда. А я …рада. И что под его машину попала. …И рада, что он спросил меня, когда я улетаю, и обрадовался, что не сегодня. …А я рада, …что он спросит, когда увидит, что меня нет? Мне думается, загрустит. Ах, …моя нога…».
Телохранитель бывшего губернатора - Боб Спайк, сожалел, что подружка Мегги уехала. Вообще-то он ждал у катера Лоренса. Думал, тот всё-таки решится сделать круг на лыжах, когда вернется. Обычно он делал это в это вечернее время. Парень решил, что никаких изменений в планах не будет. Но Лоренса всё не было. Всё дела. И парень хотел покатать нью-йоркскую гостью Бруксов. Увидев её, покидающую дом в одиночестве, он даже загрустил. Вывел катер и стал рулить туда…сюда. «Этот банк всем испортил отдых. Завтра воскресенье, а у народа траур. И как теперь с работой? Парни всё толкают меня к этой рыжей дурочке: «Охмури её!». Ох, и дурачьё, она ж ребенок совсем. Трахнуть её - труда не составит, да только вряд ли после моё положение надёжнее станет. Лоренс меня, как песочек с ботинка смахнёт. А где я ещё такую работу найду. …А вот подружка у неё ничего. Вот такую бы в постель затащить, да …где там, разве такую уломаешь».
После телестудии Тед спешил к профессору Фонетти. Дод выполнил обещание, устроил их встречу.
Но и сам не уехал, он присутствовал при встрече. Он как бы подстраховал отца. «Это ничего, –думал Тед, - так даже лучше. Тут не нужно будет устраивать прослушек, устанавливать камеры, устраивать очные ставки. Даже лучше, отец не найдет сил солгать в глаза сыну, подтвердившему на суде факт взятки. Если профессор согласится – мы выиграли. А просто прижать, надавить, заставить, как советовал Смоут - нет, с человеком, уже дважды пережившим позор фамилии, такое не пройдет. Третий позор не покажется ему концом света. Он должен сам решиться на предательство Люка. Я передаю ему деньги, через час мои люди сделают в его доме обыск, деньги найдут, и…у Люка главный свидетель окажется взяточником. А дальше, дальше дело суда. Дело закона, с которым Смоут обещал «договориться». Впрочем, надо подстраховаться. Заеду-ка я после в дом прокурора. Старик после смерти жены привык ложиться заполночь. Любит читать по ночам. Вот и воспользуемся случаем. Обсудим возможные ходы. Заменим, чтение книги на игру в шахматы.
***
Грасс не успела доехать до отеля. Позвонила Мег. Несколько истерично, плача, она попросила у Грасс прощения («за что, милая?!») и уговорила её вернуться. – Если ты не вернёшься, …если ты не, …не кидай меня, подружка, мне так …хреново…
Но пока машина делала разворот и снова добралась до побережья, снотворное, поданное Мег матерью, подействовало. Девушка уснула. Грасс увидела Мег в постели, тревожно спящую.
Грасс вышла из притихшего дома на берег. Ночь была звездной, тихой.
-Миссис Стар! Мисс Ста-ар!
Она даже не посмотрела в сторону парня на катере, ответила только: «Не кричи. Я хорошо тебя слышу. И вижу, …дурак» (последнее слово было произнесено тихо).
Боб сел на сиденье катера удобнее. Взялся за руль, выпрямил крепкие плечи. Грудь его была голой, слегла волосатой. Крепко накаченные мышцы выделялись выпуклыми овалами.
Он немного устал, чинил покалеченный катер. Но всё как будто получилось. Катер на плаву. Теперь самое то проверить его в действии. И Боб решил что неплохо бы как раз устроить прогулку с подружкой Мег.
Боб сожалел, что была ночь, девушка не вполне могла оценить красоту и крепость его тела. Его грудь украшала золотая цепь. Такая тяжелая, такая витая, что могла б украсить грудь породистого дога, но украшала его грудь. – Я слышал, что вы сказали, Грасс. И всё же, хочу предложить вам прогулку. Хотите покататься на лыжах?
Грасс задумалась. – А кого ты ждал, Лоренса? …Вот дурак!
Парень был удивлен странным диссонансом: внешность девушки бала романтична, но выражалась она….Но обсуждать это Боб не стал. - Да, я ждал мистера Лоренса. Он обычно выходит покататься в это время. А сегодня, сегодня он пропускает. Видно, дела.
-Вчера он тоже был тут?
- Днем был. Был, но день был не его. Он упал, даже хромал после на одну ногу.
-Дурак, разве можно хромать на две ноги.
Боб молча посмотрел на девушку. Взгляд её манил, но вела она себя так, что не подступишься.
-Наверное, когда он перевернулся ночью на катере, он хромал и на две.
-Откуда ты знаешь, что он перевернулся?
-Я катер чинил.
-Вот теперь сдерешь с хулигана за ремонт. Да?
Бобу не нравилась ухмылка Грасс. Но в остальном…он бы хотел попытаться приблизиться к ней.
- Да хорошо хоть сам не убился. А катер, катер не его. Вернее его, но….В общем, катера, которые здесь, мисс Брукс подарила мужу. Но он предпочитает яхту. А мисс Брукс не любила, чтоб он надолго уходил в море. На яхте. И не дарила ему яхты. На легком катере надолго не уйдешь. Да и далеко. Вот она и дарила их мужу. А пользовался ими в основном мистер Лоренс. Её племянник.
Грасс приблизилась. Снизу вверх, но взглядом, будто принижающим высокого парня посмотрела на него, потом, улыбнувшись, произнесла: «Ишь, разболтался, говорун. …А ну, пошли!»
Боб заметил, девушка прихрамывает и серьезно. – Ой, у вас нога?
-А ты хотел, чтоб я была безнога? …Дурак.
-Да я… – Боб смутился, …да ладно, ничего. Можно же и так, без лыж покататься. И …перестаньте звать меня дураком. …А где вы так ногу поранили? Уж не с мистером ли Лоренсом через пирс перелетели? …Травма серьезная, может полечить вас?
Грасс усмехнулась, глядя на заботливого крепыша. – Обойдешься. Лучше покажи-ка мне пирс. Где там мы …с мистером Лоренсом пролетали?
Накатавшись, насмотревшись, Грасс пошла обратно в дом. Она заметила, прогулка подняла ей настроение. «Звезды, они забрали отрицательную энергетику. Наверно, набравшись рядом со смоутами нервной дури, он и приходит сюда подлечиться. Оттого и лозунги такие: «Молчание серебро», «пусть говорят колокола».
Закончила она, неожиданно сказав вслух: «Вот почему он был сырым. А тут я…с подножкой своей».
Боб, шедший рядом, переспросил. - Вы что-то сказали?
-Нет. И не ходи за мной.
Парень пожал крепкими плечами. - Нам просто по пути. Я тоже в дом. Я здесь работаю.
-Вот и работай. - Грасс поднималась по лестнице дома, будто и вправду была здесь хозяйкой. Она даже старалась меньше хромать, хотя нога её болела и сильно.
Боб придержал шаг. Он поотстал от «классной красотки» (но, по-видимому, ужасной грубиянки).
Грасс …шествовала в ванную. Ей вдруг захотелось сделать из себя самую красивую женщину в мире, королеву, … «какую он ещё не встречал».
Она будто отключилась сердцем от трагедии, произошедшей в этом доме. Принимая душ, она только и повторяла: «Никто не знает, а я узнала ту истину. Я согласна утешать тебя собою, мой бегун. И этим утешеньем будет любовь».
***
Мерфи, узнав о трагедии, «стучался» и не мог достучаться до Лоренса. Слова: «Френк, прости, мне не до тебя», - уже даже не обижали, не раздражали и не сердили Мерфи. Они настораживали его. Будто у Лоренса появилось некое дело, в которое он вовсе не желал посвящать своего друга.
Из чистого эгоизма, любопытства для Френк бросил дела и приехал к Бруксам на берег. Узнать, что там за дела такие.
«Вот черт! Сказал: «К Бруксам»…. Даже в мыслях не укладывается. И этот жук пропал. Чудик. Думал его к груди прижать, сопли утереть. Ведь «своё», «кусок себя» человек потерял. …Впрочем, уверен, он так не считает. У него ещё «ласточка Эви»….Ах да! Ещё один анекдот - старик негр – их бывший садовник, когда-то чистивший всем Лоренсам ботинки. Теперь обладатель личной оранжереи с диковинными орхидеями. Уверен, судя по налогам, этот пенсионер сейчас богаче потомка миллиардера Лоренса! Развился на своих цветочках, и плевать он хотел на своего бывшего хозяина! А ведь оранжерея не по лотереи досталась. И сколько ж я ему говорил, говорю и …ни черта не слушает! Всё кивает на благодарность неблагодарных. Работали – получали своё, потеряли работу, теперь что, всю жизнь беспокоиться об их неустроенности? Вот, теперь эти – Прайзы, теперь они сядут ему на шею. Знаю, он их терпеть не мог. Художника этого, …ох, и ехидство в нём – сплошной уксус! Жена его – «бедняжка». Кажется, она ею и родилась. Всё! Теперь он отдаст им всё, полученное Элизой от Королевы Маргоши. Я уж не говорю о Мег….Кстати, как эта рыжая малышка пережила всё это? Да, пожалуй, об этом человечке и я б позаботился».
Дом был полон огней, будто был праздник. Френк переговорил с Тимом Прайзом, выслушал и «выразил свою печаль» Норе. Но до Мег он так и не добрался. Ему объявили невероятное, сказали, что «она спит». Он пошутил в ответ, всё-таки надеясь отыскать Теда. – А кто не спит в этом доме и в этот час?
-Там на берегу должна быть Грасс. Это подружка Мег. Она скучает. Если есть время и желание, …так неудобно, она приехала в гости, из Нью-Йорка, …а у нас вот, …её занять нечем.
Мерфи не стал дослушивать чушь жены художника - абстракциониста, рисующего рогатые ящики с глазами. Кивнув. – Понял. – Он вышел из дома.
Он покружил вокруг дома, прошелся по пляжу и тут заметил, в гостевой комнате зажегся свет.
Френк решил, это Тед вернулся. Пошел назад в дом. Заранее обрадовался компании. Он начал уже скучать, никакой гостьи из Нью-Йорка он не нашел.
Грасси как раз вышла из ванной комнаты. Она действительно достигла чудеснейшего эффекта. Была сама свежесть.
-Вы кто? – Мерфи никогда не считался бестактным человеком. Но вот тут получилось, что вместо приветствия с губ сорвался вопрос. «В такое время и при таких обстоятельствах …в доме чужие?» - Вы …кто?
Перед ним стояла укутанная в белоснежный халат высокая миловидная женщина. С длинных волос её стекали капельки воды, женщина была в облаке банных ароматов, которые были приятны обонянию Мерфи.
Впрочем, он скоро получил по носу.
Грасс, опустив вопрос, улыбнулась, приблизилась к нему и ошарашила ответом: «Зато я знаю, кто вы. Вы Френк Мерфи – друг детства и юности, а так же душеприказчик Теда Лоренса и в вас влюблена его кузина Мег Прайз – моя милая подружка.
Мерфи улыбнулся. Кивнул, но со многим согласившись, и тут же принялся прохаживаться по комнате, снимая признаки смущения. – Хорошо. Вы …осведомлены. А где Тед?
- Знаю только, что он уехал по делам. Но я очень бы хотела быть с ним рядом. Вот, готовлюсь к его приходу. Он на студии, сопровождает вашего мэра.
-При деле, значит. А что с вашей ногой? – Мерфи особо к ноге не приглядывался. Просто проходя мимо, заметил перевязку и тут же отвел взгляд.
Грасс, посещая ванну, старалась не замочить перевязанную ногу. Но бинт всё равно выглядел несколько неряшливо. Она решила скрыть его. Зашла в гардеробную, решила надеть брючный костюм.
Грасс продолжала общение с Мерфи оттуда. – Я подставила ножку Теду и вот…
-Опасное занятие. Понимаю.
-Что вы понимаете?
Мерфи замер. Ему показалось, именно этот вопросец он слышал от Лоренса.
Он постоял, подумал, глядя на дверь гардеробной, затем прошел к окну, выглянул в него, потом ответил: «Вы влюбились в него».
-От чего такие предположения?
-Вы его цитируете.
Грасс только улыбнулась на такое предположение. – Да? А тогда какой вопрос: какой цвет менее всего нравится вашему приятелю?
-Именно такого оттенка платье вы и хотите надеть?
-Нет. Но не скрою, я хочу ему понравиться.
-А зачем это вам? В Нью-Йорке перевелись мужчины?
-Полно! Однако приятно, что и здесь встречается качественный позитив.
-Это Лоренс -то «позитив»? Мне он напоминает суриката.
-А вы, …кого себе из живой природы напоминаете вы?
К Мерфи вышла элегантная женщина в светло сером брючном костюме. Белоснежная рубашка с английским воротом, подведенные черным глаза и яркая помада на губах - совершенно изменили общий образ, но не изменили сути: женщина имела спокойную элегантную красоту, которой под силу было приладиться к любым вкусам. – А вот, есть у меня желание такое - понравится лос-анжелесским сурикам. Ну, или хотя бы одному из них. – Грасс подала Мерфи руку.
Мерфи поцеловал руку. - Я что, тоже напоминаю суриката?
Грасс улыбнулась. – Чуточку располневшего, но, в общем, да, выглядите проворным. – Грасс улыбнулась милее. - Простите, Френк.
-Да ладно, не льстите. Э…вы хотели бы прогуляться? – Мерфи всё оглядывал элегантность женщины.
– Френк, нога меня беспокоит, потому никак не могу предложить вам прогулку. Но подышать, да. …Хочется выйти подышать. Вам не трудно, выкатить на террасу парочку кресел. Мы бы с вами там поболтали. Думаю, Тед подъедет вот-вот.
-Вы уверены, что он приедет сюда? Здесь же …- Френк прошептал, - Прайзы.
Грасс вторила шепотом: «Вот именно. Он не может не приехать…к Прайзам. Наш Тед».
Мерфи долго смотрел на улыбнувшуюся ему женщину и …пожалел, что не приехал к Бруксам до того, как женщина … «попала ножкой именно в Теда». Затем, вздохнув от упущенного, он тоже улыбнулся и, принялся перетаскивать мебель.
Он умудрился вынести на террасу удобные кресла. Ему – человеку несколько грузному - вечно «поющие» плетеные кресла не подходили.
Грасс, желая его похвалить, забралась в хозяйский холодильник, принесла себе сок, а Мерфи сделала коктейль.
Присев в одиночестве, оглядевшись, послушав тишину, Френк вдруг подумал: «Зачем я пришел сюда? Я хотел увидеть только Теда».
Больше всего толстяк Мерфи боялся вопросов, касающихся личной жизни, его ли, или его друзей - не важно. А первым вопросом Грасс, когда она присела в кресло и посмотрела на звезды, было: «Вы угадали, Френк. Ваш друг мне показался необычайно любопытным человеком. Правда, я в некотором недоумении. Я тут только сутки, знаю только об его проколах. Мне трудно судить о нём, как об удачливом человеке. Я даже видела, как он плачет. И…и всё же, когда смотрю на него, я верю, он – веселый и …даже счастливый человек. От него трудно отвернуться, трудно отойти даже из гордости. А ведь он …- Грасс улыбнулась, сощурив глаза, - кусачий. Вы можете объяснить за меня, почему, зная его лишь несколько часов, у меня действительно ощущение, что да, я впервые встретила мужчину своей мечты? – Грасс помолчала, заметив, как слегка вытянулось и поскучнело лицо её гостя. - …Френк, вы смущены. Простите, я гружу вас своими чувствами, …Мег спит, вот… вместо подружки, советуюсь с вами.
Ей хотелось дополнить, сказать: «Простите меня», - но она не сказала так. Её вдруг дивила реакция Мерфи. В ней не было любопытства. А вот запах зависти - Грасс почувствовала.
Мерфи отвернулся. Анализировать чьи-то симпатии ему не хотелось. К тому же речь шла о лучшем друге, который никогда не любил «анализов и трепанаций его ЭГО».
Грасс поняла перемену настроения гостя. Именно потому она не испугалась сделать слишком откровенное заявление: «Френк, вы ошибаетесь, думая, что я уже начала хвастать отношениями с Тедом. Это вы - близкий ему человек. Я же его совершенно не знаю. Мег хотела нас представить друг другу, но так получилось, мы познакомились сами. И я, Френк, честно, ошеломлена им. И голова раскалывается разобраться, «чем же? С виду он – простак, по делам – недотёпа. А я …хожу за ним сутки, рот открыв. …Отчего? Как вы думаете, чем он притягивает?».
Френк ответил как можно короче: «Вы красивая женщина. Я …тоже ошеломлён, …но я спешу».
Он хотел встать, но Грасс удержала его, коснувшись руки, лежавшей на подлокотнике.
-Френк, я знаю, мне многие говорили, что я красива. Но, увы, красота - это не всё, что мне нужно для счастья. Вам трудно меня понять сразу, к тому же, вы спешите. Но несколько минуточек, я прошу вас, Френк. – Грасс улыбнулась совершенно беспроигрышной улыбкой. – Френк, несколько минут, которые мне откроют глаза.
Мерфи чуть расслабился, показывая, что согласен, но на «несколько минуточек».
Грасс показалась ему интересной. К тому же он хотел бы понять, где фокус её отношений с Лоренсом. «Она боится проиграть? …Но была ли игра?»
- Тогда встречный вопрос: между вами что-то было?
Грасс воскликнула: «О! Что вы такое говорите! Для нашего знакомства был отведены самые горькие часы его жизни. Мы познакомились за несколько минут до взрыва банка на Семнадцатой улице. Вы же в курсе, там погибла его тётя. И Джон – её муж. Кажется, Тед был с ним дружен. …Да собственно и я…не в форме. Мне даже трудно кокетничать, имея такой груз на ноге. …Представьте, гипс….Да-а. - Она посмотрела на свою ногу, чуть вытянув её вперед». - Не знаю, чем закончится мой порыв к знакомству. Но я не солгала вам, Френк, я действительно попала под машину Теда».
-Что-о?!
Грасс улыбнулась. - Да, прямо под переднее колесо. Представьте, я уснула, ожидая его, но даже в таком состоянии умудрилась не пропустить его авто. Вот, ценой собственного здоровья. - Грасс опустила голову, стала серьезней. – Теперь-то вы мне верите? Я насочиняла себе бог весть что, выслушивая рассказы Мег о нём. Потом мы познакомились. Вот …таким невероятным способом. Потом …долго, да, долго мы пробыли вместе. Он показывал мне свой город, а я смотрела на него, любовалась им со стороны. И …умудрилась уверить себя, что созданный мною образ …правдив. Вашего друга, Френк, не возможно не полюбить. – Она снова посмотрела на Мерфи. Снова улыбнулась, но вовсе не для очарования, а как бы пытаясь привлечь к себе союзника. - Вам …так не кажется?
Мерфи помолчал, прежде чем ответить. – Ну что ж, вы сами на свои вопросы ответили: вы встретились в минуты, когда он стал ещё более одинок. Я не об окружении, таких кругов…по воде - у каждого много. Но даже очень независимому человеку свойственно, …в некоторые минуты жизни, вдруг вспомнить о своих близких. От прошлого у Теда мало что осталось. Всё отнято. Из … «живых» вот - я, …садовник, да барменша одна. Впрочем, бывает достаточно и этого, чтоб голова заболела. Так что… – Мерфи улыбнулся шире, - не обольщайтесь. Эта встреча - это ещё не судьба.
-А я всё-таки обольщусь. Кто есть садовник – не знаю, но барменша – это уже для меня не интересно. А для Теда – не важно. – Грасс улыбнулась широко и победно.
Мерфи проглотил холодную слюну. «Я, значит, бил, бил – меня не слышали - не слушали. А тут пришла, хвостиком махнула и …». - Что вы говорите? Эви - по боку?! Да вы что? …Признаюсь, это сюрприз для меня.
-А что там за садовник? Это тоже …женщина лет сорока?
-Нет. Чуть постарше и …
Мерфи наклонил голову, перестал улыбаться и вздохнул. Ему вдруг захотелось, чтоб Тед так грандиозно не менялся. Вот сейчас он даже был рад тому, что жизнь темнокожего старика, сбрендившего идеей вывести орхидею, не известную миру. и назвать её своим именем была важна Лоренсу. Чтоб такой чокнутый - был Теду роднёй.
Ещё час назад, если б всплыл такой разговор с другом, он бы снова начал убеждать его: «Ему – этому маргиналу нужно увековечить своё грёбаное имя. Ну так и пусть выпендривается! Какого черта он делает это за счет твоей зарплаты служащего? Кинь ты этого мамонта! Подумаешь, розы твоей маме когда-то срезал. И вообще, приносимые им по утру цветочки оплачивал твой отец!» - Вот так он сказал бы Теду час назад. Теперь Френк мыслил в противоположном направлении: «Получается: хорошенькая кукла моргнула синими глазками, и прошлое отошло на второй план. …Круто для одного дня».
Мерфи улыбнулся. – Грасс, вы заблуждаетесь. Эви для него - не просто сорокалетняя барменша. А тот садовник, это серьезный специалист по садоводству, темнокожий старик Гарри Купер. Он раньше выращивал розы в доме Лоренсов. И вот теперь Тед трогательно заботится о нём. Сейчас Купер выращивает орхидеи. Тед покупает ему землю, горшки, дорогостоящие удобрения. Оплачивает освещение в оранжерее, которая, кстати, тоже построена на деньги Лоренса. Ах, да, он же и покупает цветы старика. Оказывается, мэр наш скуп, вот Тед, при деловых встречах босса заезжает к старику и покупает его орхидеи для дам. …Что вы улыбаетесь? Он же покупает их за свои кровные деньги. Вы …не находите в этом странности?
Морщинка между бровей Грасси стала заметней. – Вы думаете, эта забота - это не проявление его человечности, а …комплекс? Комплекс чего, …вины?
Мерфи расхохотался. – Лоренс показался вам больным?! …Ха-ха! Не пробуйте даже намекать на это при нём, иначе…
Грасс перебила: «Я уже так сказала».
Она поднялась с кресла и пошла назад в дом. Ей показалось, что стало прохладно. Нога ныла болью, Грасс не хотелось ещё и простудиться.
И ещё, …ещё Мерфи, неприятно рассмеявшись ей в глаза, будто подтвердив её странное предположение о болезни Теда, стал ей сразу малоприятен. «Это я имею право предполагать такое, я знаю его всего сутки. А Мерфи - он не имеет права соглашаться со мной. Его должны были возмутить мои слова, но не рассмешить».
Мерфи очень внимательно следил за Грасс. Вот, казалось, он хотел уйти, но вот ушла она. Ушла, не оглянувшись, будто даже презрительно передернув худыми прямыми плечами. И он вдруг почувствовал странное в себе, его потянуло оправдаться, объясниться перед этой женщиной. «Да что за черт? Кто она такая, эта …подружка из Нью-Йорка?»
Её откровение уже не казалось ему патологией. Френк решил, она спровоцировала его, но не мерзко, как это сделала бы циничная богачка, презирающая такие чувства, как правдивость и верность, Грасс будто вытянула его потайную правду из норы. Ему даже почудилось, она поняла, что он давно тяготиться заметностью своего друга детства. («Все-то его знают, всем-то лицо его знакомо, все-то ему сострадают, все-то готовы поддержать его в его якобы, одиночестве). А ведь Лоренс - не герой, даже не любитель геройствовать. Его просто выносит на гребень. Как нарочно – выносит!
Облом Лоренса в суде и прокол с любовником Эви – это даже несколько подбодрило Мерфи, а то, что накануне он выиграл у Теда пари и, не упав, закончил их лыжный марафон – это совершенно приподняло Френка в собственных глазах. «Я смог, я крут, я первый!» - вбилось ему в голову превосходным настроением вчерашнего дня и вечера. И надо же, какая досада! Этот идиотский взрыв (как он прослышал, это всего лишь месть «красных» за раскол Югославии) совершенно смял его превосходство над другом.
Мерфи нехотя двинулся за Грасс, тоже пошел в гостиную.
Дом Джона Брукса впервые остался безнадзорным. Ночь уже, а по нему гуляют чужие люди. Они гуляют, а тот, кто охранял этот дом ещё вчера, грустит. Грустит и надеется, что вилла эта, это место - всё это достанется не «скучному мазиле», а настоящему наследнику.
Боб Спайк грустил. «И эта, внучка Брукса – она тоже ничего. Но родня – седьмая вода на киселе – для таких подарков далековато стоит. А Лоренсу, тут сам бог велел. Совсем достала его служба, бывало, приедет, сразу на берег, зароется в песок как ящерица и затихнет, будто подкарауливает кого. Сколько раз я на него наступал, сколько раз его хозяйка давила. Его только Джон замечал, вечно замрет у холмика и спросит: «Тед? Ты как, уже проснулся? А то пошли, мячики покидаем (по тарелочкам постреляем)». Времена были, весело жили. А как теперь повернется?
Боб покрутил крепкой шеей. Ничего уж не было видно, кроме темных холмов, да бесформенных силуэтов. «Взял бы меня к себе на службу. Телохранителем. Хотя откуда у него такие деньги, охранника содержать? Тоже мне, наследник миллиардера, живет на зарплату. Смех».
Френк замер у открытой двери. Ему показалось, запахло сигаретным дымом. – Роберт? …Спайк? Это вы?
-Да, сэр! Это я, мистер Мерфи. Извините. Взгрустнулось, вот и …. Дымок почувствовали? Ну да, вы ж не курите. Простите. Всё, я погасил сигарету. - Боб показался на свету фонаря и снова ушел в тень. Сегодня он решил охранять дом снаружи. Внутри – слишком было людно.
Мерфи вошел в дом. По запаху тонкому, нежному (так, по мнению Мерфи, может пахнуть только знающая толк в соблазне красивая женщина) он нашел Грасс в гостиной.
Только заметив её, он остановился в проеме двери, будто не решаясь сделать шаг.
Френк, не отрываясь, смотрел в затылок сидящей в кресле женщины. Женщины, которая уже однозначно объявила ему, что её интересует исключительно его друг. Но что-то не давало ему сделать шага назад, уйти. «Красива, но…опасно умна. Сутки….Она сказала, он был с ней сутки? Врёт. Мы простились с Тедом где-то в час, или может, в начале второго ночи. Взрыв произошел в пять пятнадцать. Значит, они общались около двух часов. Или менее. Потом днём он звонил мне, сказал, едет на виллу переодеться. Было около двух дня. Потом, возможно, он покатал её по городу. То есть они были вместе ещё, …получается, час - два. Значит, она имеет в виду только эти четыре часа общения – не больше. …Они показались ей сутками? Не понятно. Счастливые моменты кажутся непродолжительными, обычно про скучные встречи говорят: «Слишком затянуто». Так что же она имела в виду, говоря, что они были вместе «целые сутки»? …Не думаю, чтоб в эти часы он предавался ухаживаниям за ней. …Нога,…ну вот, только может, ногу он ей и перевязал. Впрочем, скорее всего и этим он сам не занимался, отвез её в клинику и всё. Ну вот, ещё час - из их общения. Можно выбросить и его. Так почему же она сказала именно так: «Целые сутки»? Заочно так очароваться не возможно. Так что за «общее» появилось между ними? По телефону он ни словом не обмолвился о том, что кому-то отдавил ногу. Красивая, умная….Надеюсь, она действительно просто «подружка из Нью-Йорка».
Грасс будто почувствовала присутствие и внимание Мерфи. Глоток неприязни, вдруг возникший, был ею проглочен. Её снова подмывало задавать ему вопросы. – Возможно, он ещё долго будет при исполнении своих дел. Его дело – им любимо, он общественник - это ясно. Но странный общественник. «Общественник», любящий уединение.
Грасс оглянулась. Она будто поманила Мерфи улыбкой. Тот прошел в гостиную, но не присел.
Грасс следила за ним взглядом пока он мерил шагами огромную комнату. - Мне показалось, у него синдром Кафки. Показалось, он даже предпочитает философское одиночество. Но мне почудилось. Про Кафку. Потом я напросилась на прогулку по городу. Думаю, он отказался бы, но моя нога. …Её нытье иногда бывает мне полезным.
Грасс откинула темные волосы за спину. Выпрямилась, затем поднялась с кресла. Медленно вышла на некоторое время из комнаты. Вернулась, и Мерфи увидел, она сделала себе нехитрую, но на его взгляд, милую прическу, вколов в волосы костяную вилку - заколку. «Зачем она это сделала, соблазняет?»
А Грасс, чуть приподняв волосы с шеи (было жарко, а её волосы были густыми), продолжила говорить о странностях, полюбившихся ей в Теде. Будто и не прерывалась. - И вот тогда я поняла, Тед боится остаться без прошлого. Он цепляется за его осколки. Да, ощущение было именно таким. – Грасс недоуменно пожала плечами. - Но почему?! Ведь там только потери! Почему? Ведь он – современный человек, человек, воспитанный без покровительства родителей, он даже мальчиком жил отдельно от Элизы. Мег говорила с четырнадцати лет… «один». – Грасс остановилась у кресла.
Она стояла и смотрела в пустое кресло. Ей вдруг подумалось, это кресло должно быть удобным для Лоренса – человека высокого роста, человека с длинными ногами.
-…И вы знаете Френк, в моей голове, …вот как-то сразу общий портрет целеустремленного человека рассыпался. За прошлое целеустремленность не цепляется. Ну, пример Ницше я опущу, он показателен, но к Теду не применим. Лоренс всё же в некоторой степени общественник, ему чужд нигилизм.
-Ну почему же, он как раз любитель стиля Ницше.
-Стиля чего? Возможно слова, но не мысли. Ладно, оставим в покое чужих кумиров. Предпочитаю спускать с пьедесталов «живых». А ведь сначала Тед показался мне волевым человеком. Человеком, умеющим не оглядываться за спину. – Грасс села в приглянувшееся ей кресло. Вытянула вперед ногу. Глядя на туфлю без каблука, продолжила. – И ещё… я увидела его слезы. Нет! Нет, сначала я почувствовала, что он борется с самим собой. Я почувствовала, он желает оглянуться. Он хотел вернуться в то кафе. Он хотел ещё что-то сказать той женщине. Но не вернулся. …Из-за меня?
Грасс выправила обе ноги, выравнила носы туфель и топнула, будто стряхивает пыль.
–Из-за меня …или нет, но он не оглянулся. А потом он плакал. Он плакал, и думаю, именно потому, что навсегда простился с блондинкой из бара. Вернее, он порвал нить зависимости от её влияния на него.
Мерфи ждал, что она снова заговорит. Грасс молчала. Будто ничто её не интересовало, только поблескивающие носы туфель, торчащие из-под брюк.
И снова Френку показалось, она хочет, чтоб он ушел. Грасс будто давала ему возможность взять и, не прощаясь, тихо выйти из комнаты. И снова он не ушел. Он даже не искал мотива, чтоб уйти. Напротив, он сел на диван, скрестил ноги и …в упор посмотрел на женщину, которая тратит своё время на анализ действий его друга. «Зачем? Снова провоцирует? Но я же уже на стороже. Тогда для чего?»
Раньше Мерфи считал, что никогда б не вынес при себе такого разговора. Раньше, то есть, до встречи с этой женщиной. Теперь он попытался понять, насколько серьезно та увязла в «анализе» и насколько серьезно ей интересен Тед. Мерфи пора не разобрался для чего ему важно именно это, пока он считал, что женщина «играет» или «заигрывает» с ним. Пытаясь лучше понять её истинные желания, он спросил, прекратив создавшуюся паузу: «Минуту. У вас всё так сумбурно, Грасс. Я не совсем улавливаю ваших претензий к его портрету. Да, Тед - целеустремленный человек. Натура сильная и многогранная. Но ведь это же норма для человека его уровня. А его привязанности, …ну что ж, у каждого из нас свои слабости. У него такие, и что?
Грасс подняла голову, прищурилась, посмотрев на своего визави. - Вы всё ещё не верите мне, Френк? Я не любопытствую от безделья, не бойтесь вы за друга. Не пытаюсь я его расчленять, как червя, …для анализа (Мерфи даже вздрогнул, когда она «угадала» это слово). Дело в другом, я приехала сюда повеселиться, убедиться, что есть ещё один дурак, который начнёт рассыпаться передо мною в комплиментах, растечется в ухаживаниях на песочке. А, получается, оказалась…в дураках сама. Всего сутки, а он уже не выходит из моей головы. – Грасс усмехнулась и отвела взгляд от Мерфи. - Я обнаглела на столько, что мучаю им вас, вот уже час с лишним. А его лицо, его истина – она всё время ускользает от меня. Физически прячется за его серые одежды, …за его серые глаза…. А ведь я, …я их почти люблю.
Мерфи буквально вскочил с места. – Это всё интересно. Ваши …впечатления, …но у меня нет времени, простите.
Грасс, глядела на него снизу вверх, оставаясь сидеть спокойно, как сидела. Будто уверенная, что этот далеко не убежит. – Да, конечно. Вы настолько пренебрегаете моей откровенностью, Френк, что так и не перешли со мною на «ты». …Ну да, конечно. – Она поднялась. Посмотрела на Мерфи прямо. – Зачем, думаете вы, переходить на «ты», если «не было тебя …и не будет среди тех, кого мы с ним зовем на «ты».
Мерфи был ошеломлён. Сразу, как только Грасс предложила перейти на «ты» он именно так и подумал: «А стоит ли спешить переходить на «ты»?»
Но он умел владеть лицом - привычка, выработанная юристом с опытом работы. Он улыбнулся. – Грасс, признаюсь, меня давно так сильно не интересовал разговор с женщиной. Но, правда, я приехал, чтоб узнать, как тут Тед после всех этих потрясений. Его нет, он в делах, значит, …всё у него в норме. То, что его нет здесь, для него - норма. Он терпеть не может Прайзов. И, простите, …чужих в доме. Это его слова, я просто цитирую. Извините, я вовсе не хочу вас обидеть, но, нам ой взгляд, …вы спешите с выводами. Мне кажется, вы ошибаетесь. Тед действительно жизнерадостный парень. Но он веселый, когда дела не мнут. Сейчас же … не то время. Уверен, сейчас он, даже если и посмотрит в вашу сторону, то не разглядит всей вашей оригинальности».
Мерфи пошел к двери.
-Значит, …прощайте, Грасс?
Мерфи замер. Оглянулся, улыбнулся. - Прощайте, на пока. Но непременно приезжайте ещё. А этот приезд - не берите в голову. Тем более - в сердце. Кстати, как погода в Нью-Йорке?
Грасс засекла переход на английский стиль беседы. Не скрылось от неё и то, что о погоде Мерфи заговорил, стоя уже наполовину на пороге.
Она снова усмехнулась. Чтоб не смутить Мерфи, она так и не посмотрела в его сторону. - Вы зря прощаетесь, Френк. Вот увидите, Тед и я скоро навестим вас в вашем доме на Секвой сто один.
Мерфи снова удивился. – Откуда вы знаете этот адрес?
-Я отвечу: Я была там с Тедом. Но вы, кажется, мне опять не верите.
Мерфи действительно не верил. - Когда вы были там?
- Да вот же, несколько часов назад. Я и он. Мы вместе смотрели в окна вашего дома. И его дома – тоже.
Френк совершенно машинально сделал шаг в гостиную. На его полноватых губах заиграла смущенная улыбка. - Что такое? …Но этого не может быть. Мне сказали, он был в свите мэра всё утро и весь день. До вечера.
-Да, но я тоже была там, у места катастрофы.
-Ложь! Туда никого не пускали.
Грасс развернула высокую шею. Посмотрела мужчине в глаза. Она не щадила эгоиста в нём. - А я была. …Была вместе с Тедом.
Мерфи взялся рукой за голову и закатил глаза. – О, чушь.
Грасс отвернулась от него, поправив простую, но красивую прическу, она улыбнулась сама себе и тихо произнесла: «А вы говорите «чужие в доме». Вопрос вопросов: кто есть кто?
Грасс, по крайней мере, в этот момент Френк показался смешным. Он обежал её, встал напротив и …топнув ногой, произнёс тоном капризного мальчика: «Может и существует такой вопрос, но для Теда он имеет только один ответ. Грасс, вы решили вбить между нами клин. Вы заигрываете со мной, а сами клянетесь в любви к нему. А он - мой друг! Мой друг!!!»
Грасс ответила тихо, улыбаясь человеку своей обычной улыбкой благополучия. - Успокойте ваши восклицания, Френк. Я не потревожу вашего друга своими признаниями. Прощайте. Я улетаю в Нью-Йорк.
Мерфи быстро взял себя в руки. Он понял, его всё-таки спровоцировали. «Как глупо. Да что ж такое-то, как гипноз. Меня вывела из равновесие её информированность. И …хороша, тут без всяких «но», весьма притягательная красота. Никак не хочется хамить такому лицу. Но, надо держать ухо востро».
И он тут же перешел к вежливости. – Грасс, а к чему так спешить? Вы же хотели подождать приезда Теда? Так может, пока его нет, вы позволите пригласить вас …- Он бы хотел пригласить её к себе. Не на Секвой сто один, там отсыпалась малышка Салли, а на виллу, которая была неподалеку. Но он не решился действовать настолько откровенно, – …в наш лучший ресторан. Думаю, Тед просто не успел вам его показать. И место замечательное, и можно было бы чудесно скоротать время. А потом, уже сам Тед ответит на все ваши вопросы. И признания. Как вы? Согласны?
Грасс улыбнулась. «Ах ты, дипломированный дурачок, хорошо же…». Она поднялась с кресла, отыскала на журнальном столике среди вечерней прессы деловой блокнот для заметок, написала что-то на страничке и, …пройдя мимо Френка, вышла из дома.
Ничего, не ответив на двусмысленное приглашение Мерфи.
Френк медленно двинулся за ней. К выходу.
Но Грасс сначала зашла в комнату для гостей, затем вышла из неё с сумкой в руках.
Мерфи вышел из дома первым. Грасс не было видно.
Он в нерешительности остановился. Стоял у двери, оглядывался, будто кого-то ждал.
В свободной руке Грасс был мобильный телефон. Увидев, Мерфи, она улыбнулась и тут же спрятала телефон в карман костюма.
Она предполагала, что Френк её дождется. – Вы не подвезете меня до аэропорта?
Мерфи посмотрел на её сумку и промолчал. Он почему-то решил, что она пошутила по поводу отъезда.
Внешне в Грасс ничего не изменилось, даже улыбка не растеряла своего очарования. - Я вам очень благодарна, Френк. Спасибо за время, потраченное на меня. – Она снова достала телефон и пальцами той же руки набрала номер. – Алло? Такси?
Мерфи решительно шагнул к ней и забрал сумку в свою руку.
Грасс улыбнулась и отключила телефон.
Она посмотрела на небо. Но будто не на все звезды разом, а на какую-то определенную звезду. Хмыкнула и пошла к машине Мерфи.
Френк кинул сумку на заднее сиденье, открыл переднюю дверцу.
Грасс села рядом с водительским креслом.
Она была само очарование, когда, оглядевшись, будто проверив, не въезжает ли кто в ворота, произнесла: «Френк, не знаю, как вы, а я думаю, в Лоренсе уже родился человек города. Его политика впереди».
Мерфи….Ведь он уже дважды попался, но …она так поставила фразу, что он не смог ей отказать в ответе.
Выслушав её, он высказал-таки своё мнение о «политике». По-видимому, в нём давно жило такое мнение, но вот высказать его пока было некому. Сейчас же, специально, чтоб несколько охладить пыл предсказательницы, он это сказал: «Грасс, а вы знаете, что гибель его семьи не была случайной? Кому-то не по нраву была его слишком возросшая известность и вообще, возможная смена партийности власти, и вот...- Мерфи вздохнул, – Тед остался один».
Грасс, ничего не сказала, лишь качнула головой, посмеявшись про себя. «Ай, господин Друг, как же вы любите подчеркивать свою значимость при абсолютной, на ваш взгляд, пустынности вокруг вашего приятеля».
Машина выехала за ворота виллы Бруксов.
И оба, сидевших в машине, вдруг вспомнили, что Бруксов…собственно, уже нет.
Мерфи кинул быстрый взгляд на женщину и снова посмотрел на дом.
Грасс смотрела на светящееся окно в комнате Мег. Та, по-видимому, встала с постели. Возможно, снотворное перестало действовать. Возможно, подумалось Грасс, она вспомнила и о ней. «Всё, повороты в моём ежедневнике кончились. Да и родители рядом. Всё будет в порядке, подружка». – Грасс отвернулась от дома.
Мерфи посмотрел на небо. Потом вцепился взглядом в черную линию дороги. И вдруг продолжил размышлять о политике. - Жизнь обывателя тиха и покойна. Деньги есть - можно быть, если не счастливым, то довольным вполне. А тут политика. Монстр, который, захватывая, начинает управлять не только жизнью самого этого человека, всеми, абсолютно всеми членами его семьи. И даже деньги, как цель, отодвигаются на дальний план. О них вспоминаешь, когда хочешь сделать новый прыжок, подняться ещё на одну степень в политике.
Мерфи снова посмотрел на Грасс. Та – снова смотрела мимо него, имея иную точку зрения о политиках.
-…Когда мой отец был политиком, я врал: «Политика меня не интересует». Это ложь! Власть малая или большая - интересна всем. Я говорю о тех, в ком есть мужское начало. В Теде оно есть. И Джон Брукс был тем человеком, который не побоялся, в связи с трагедией в их семье, настаивать на том, чтоб Тед шел именно этой дорогой. Дорогой неоднозначной, требующей гибкости и терпения. Не знаю, слышали ли вы о таком анекдоте, политическом анекдоте. О Лоренсе…младшем: он дважды в жизни переходил из лагеря курящих «по черному» в лагерь непримиримых противников курения.
Грасс вскинула брови, будто удивилась. Хотя и это не было для неё открытием в Лоренсе. Тед умеет быть гибким, она поняла, это уже тогда, когда впервые попала в салон его машины. Узнав, что она - знакомая его семьи, ему стало легче вести с ней общение. Он даже согласился на совместную прогулку, и та бы состоялась, если бы не взрыв. А ведь поначалу, он не знал, куда её деть, хотел избавиться от неё и как можно скорее. И так бы, возможно и было, если бы…она действительно не оказалась подружкой его сестренки.
Мерфи продолжал. – Нынешний мэр города – человек не курящий. Тед – враг курения. Даже сигары, которые обожал и к которым приучил меня …четыре года назад, он не приемлет. Абсолютно не приемлет, до, простите, до рвоты. …Простите. И ещё. Вы видели его сейчас по телевизору? Одет с иголочки, английский денди – отдыхает. А ведь Тед весьма демократичен в одежде. Даже скромен. Его, простите, даже свежесть её, не всегда волнует. Раньше он подражал отцу. Теперь – пытается подражать мэру. Мерфи усмехнулся. - Я хочу сказать, аргументируя малым, что, уподобляясь своим кумирам, он теряет своё политическое лицо. Да, он двигается в политику, но…ему помогали его кумиры, советы Брукса. Сейчас …в какой окрас он начнет краситься сейчас? Смоута, возможно, переизберут, папы и Брукса – нет…
Грасс и против этого не стала возражать. Она лишь посмотрела на Мерфи (пока он на неё не смотрел) и подумала: «Возможно, Тед, как раз и действует политически верно. Пока ты мал, твоё лицо и не должно торчать на виду, оттесняя того, кому ты служишь, кого двигаешь своей малой политикой».
Но Грасс всё же включилась в разговор о политике Лоренса.
– А что вы скажите о его привычке всё делать собственными руками? Вот тут, я соглашусь, лично меня это немного …удивило.
-Ага! И вы заметили?! – Мерфи обрадовался, что его поддержали в нелегком разговоре. - Да, я бы даже сказал, опасная привычка. Она может увести его далеко от любимой политики. Подчас он меня просто удивляет, совершенно не задумывается о чистоте мантии. Чувства начинают затенять ему его кумиров, да что там, им отстаиваемую законность! Это серьезные ошибки. Например, недавно он замахнулся на человека…
Грасс едко усмехнулась. - А если это всё-таки не ошибки, если и это …политика? И вдруг, благодаря этим прилюдным вспышкам человечности в себе он всё-таки дойдет до той вершины, которая, как я поняла, сниться и вам, Френк, что же тогда? Вы не станете гордиться другом детства, а только удивитесь его успехам?
Мерфи не успел прореагировать на поворот. Машину качнуло на бордюре. Но Френк справился. Он быстро посмотрел на Грасс и снова отвернулся к дороге. Поехал медленнее. При этом губы его расплылись в улыбке. «Ну, до чего ж хороша! Ума бы поменьше - цены б дуре не было! Сутки в городе, а уже …на кусочки всех разложила!» В слух он сказал иное: «Вы очаровали меня своей интуицией, Грасс. Пожалуй, я перейду на «ты», охотно.
-Поздно. Вот и аэропорт.
Время спустя, Грасс поцеловала Мерфи в щеку. Билет был в её кармане. Сумка сдана в багаж. Руки – свободны.
Мерфи любовался ею при свете неяркого освещения зала ожидания. В сотне, в тысяче женщин он заметил бы такую гордую грацию, отозвался на проницательный ум, ему показалось после их первой же встречи. – Грасс, мне жаль, что мы не встретись раньше. Чуточку раньше. До того, - он улыбнулся, - как вы почувствовали очарование счастливчиком Лоренсом.
-Вашим другом, Френк. Прежде всего – вашим другом. Кстати, вы не могли бы набрать номер его личного телефона …на моём телефоне?
Грасс настолько очаровательно улыбнулась, что Мерфи потянулся к протянутому ею телефону и …набрал личный номер Теда.
Телефон отозвался тут же. – Алло?
Грасс улыбнулась и забрала из рук Мерфи свой телефон. – Тед? Тед, это Грасси Стар. Я не отвлеку тебя. Мне только хотелось услышать твой голос. Я улетаю, мы не увидимся.
***
Тед отключил телефон только тогда, когда Грасс замолчала.
Убирая телефон в карман, он улыбался. «Время ещё есть. Есть время подумать».
Он как раз поворачивал у последнего поворота дороги, ведущей к вилле Элизы. «Эта женщина с глазами инопланетянки ошибается. Я уже вот, у дома. И мы всё-таки увидимся».
Мег чуть пошатывало. Она искала Грасс. Заметив, что газеты скинуты с журнального столика, она подошла ближе и увидела блокнот. Развернула его рукой. Прочла: «Мы же подружки. Мы ещё увидимся. У тебя всё будет хорошо. P.S Спасибо, Мег. Эта поездка к тебе была лучше всех моих отпускных приключений. А встреча с твоим кузеном – лучшее, что я испытала за долгие годы ожиданий этого «лучшего». Твоя Грасс».
***
Жара спала. Легкий октябрьский бриз чуть задувал песок, заметая старые неровные следы.
-Давай, Боб! - Тед кивнул, и катер, взревев мотором, понесся по легким волнам залива.
В первую секунду, когда захватывает дыхание, когда лыжи с толчка, хлопком касаются воды и, упершись об упругую гладь, срываются с места, в душе замирает блаженный восторг. Восторг скорости и даже как будто восторг полёта над сверкающей по утру гладью водного простора.
Лыжи – крылья понесли Лоренса сначала вдоль берега, потом по кругу, второму, третьему…
Мерфи гулял по берегу своей виллы. Он увидел лишь конец прогулки Лоренса. Когда катер Боба разворачивался к вилле Мег. «Утренняя прогулка окончена». И тут что-то грустью затуманило глаза Френка. Он был сейчас занят выполнением одного поручения Лоренса. А то напомнило ему о женщине, которая поразила его воображение. «Есть просто красивые женщины, а эта …. Я звонил ей, я спрашивал у Мег о ней – ничего. А этот физкультурник… - Френк опустил голову, тихо улыбнулся, - я же говорил, он даже лица её не вспомнит. Такое лицо, …я не забыл».
Мерфи, поняв, что Тед его заметил, помахал ему рукой и …повернул назад к дому.
Тед вышел на берег. Боб, подхватив его лыжи, пошел к дому. Сегодня скорее устал он, а не Лоренс. Волны мешали ему управлять машиной. Но, вдруг вспомнив о чем-то, парень вернулся на берег.
-Мистер Лоренс, …сэр, я забыл спросить, а машину заправить?
-Да, да, Боб, спасибо.
-Вы куда-то едете, или будете дома? Я на счет обеда. Я б сказал кухарке, чтоб имела в виду и вас.
Упав в песок, уже конечно не жаркий, не летний, но вполне ещё теплый по его меркам, Тед, привычно стал зарываться в него всем телом. Бобу ответил. – Я на диете. …Ну, если только, …нет, я уеду. Скажи там, я не буду здесь обедать.
Тед весь спрятался в песок, буквально скрывшись в нем по уши.
Роберт чуть прошелся по берегу, но, услышав мелодию телефона, сунутого в кармашек джинсов Лоренса, вернулся и сел возле холмика над человеком.
Тед открыл глаза и сморгнул. Тряхнул головой, чуть отрылся из песка. – Что-то ещё?
-Ваш телефон звонит. Будите отвечать? Я мог бы…подать вам телефон.
Лоренс оглядел крепыша парня. Нахмурился, пытаясь угадать, отчего тот такой заботливый сегодня.
Тед сел на песке. Ему подали телефон. Но Тед не сразу начал телефонный разговор. Сначала он успокоил засуетившегося парня: «Боб, ты пока не тревожься по поводу работы. Вилла не может остаться без присмотра. Я поговорю с Прайзом, думаю, мне удастся убедить его не менять твоего статуса и оклада.
-Так вилла…разве не…
-Она не моя. Но я сделаю всё, что смогу, Боб. Обещаю.
Тед посмотрел, кто звонит. Номер был Мерфи. Френк предлагал в выходные совместную поездку в гольф клуб. Тед согласился. Отщелкав СМС, он отключил телефон.
И тут же снова зарылся в песок. – Меня нет, Боб.
Роберт посмотрел на лицо в песке и, …кивнув - понял, затемно увереннее пошагал к дому.
Нора, выйдя на лоджию, не стесняясь его взглядов, смазывала кремом свою чуть обвислую обнаженную грудь.
Боб опустил голову. «Эх, а все-таки жаль, что не ему это всё достанется…».
***
Начало ноября было ветреным, но теплым. Дождей прошло мало, песок был ещё сухим.
И Лоренс так и не перешел на плаванье по утрам в крытом бассейне. Так и купался в волнах залива. Летних привычек не менял. Особенно в такой денек, …солнечный, с ветерком холодящим, но не до суровости.
Отплыв на катере с Бобом чуть дальше от берега (чтоб вода была без взвесей песка), поплавав, Тед вернулся и, как всегда, зарылся в песок. В ноябрьском песочке засыпалось труднее, но он почти заснул. И вдруг услышал шаги. Кто-то приближался к нему, и говорил с ним.
Тед тряхнул головой, приподнял её и посмотрел в сторону дома.
Это были «Мег – Мерфи». Теперь Мег и Френк так часто были вдвоём, что Тед в шутку стал называть их именно так. В руках Френка были какие-то документы. Бумажки белели и трепыхались на ветру.
Тед натянуто улыбнулся парочке. – Не вовремя, я засыпаю.
-Вовремя, вовремя. Просыпайся. Есть дело.
Тед заметил за спиной Мег бутылку шампанского. - Ой, только не говорите, что вы пришли объявить о вашей помолвке.
Мег и Мерфи, улыбаясь, переглянулись. - Нет. Не угадал.
Мерфи разлил шампанское по бокалам. Мег сама стала разрывать свободной рукой песок, пытаясь достать руку Теда. Тот явно сопротивлялся. - Лакать с утра,…не буду, что я, собака?
Мерфи поставил бутылку, врыв её в песок, и взял в руки два бокала. - Нет не собака. Разве бы собака стала зарываться в холодный песок? Она умнее Лоренса.
-Он не холодный. А на счет разумности собак – я не спорю.
-Вылазь, пить будем. Читай в слух, Мег.
Мег принялась зачитывать документ, удостоверяющий, что «Тед Лоренс стал владельцем виллы «Звезда Египта», некогда принадлежавшей экс-президенту Египта». То есть, той самой виллы, что когда-то своей необычной архитектурой привлекла внимание Грасси Стар.
Лоренс слушал чтение документа, улыбаясь. Он не скрывал, что был сделкой доволен. Да, это было его мечтой, не принося лишних хлопот Мег, отдыхать поблизости. Поблизости от родных для него мест.
Прайзы, оформив наследство, уехали, как и мечтали, в кругосветное путешествие. Мег вложила деньги бабушки и деда в свой новый проект. Она стала продюсировать фильмы. К удивлению многих – первым фильмом стала сказка. Некий гибрид из сказок о Золушке, Белоснежке, Нильсе и Снежной королеве. И более удивляло всех то, что Мег относилась к своей работе с полной серьезностью.
А Тед…. Ему от благости Лоренсов – Бруксов досталась вот эта самая вилла. Вилла в виде пирамиды. Кто-то бы восклинкул: «И всё?!», - но Теда вполне устроил и такой исход дела.
Мег знала о ключах от сейфа в кабинете Брукса. Она была первой, кто прочел письмо Элизы Брукс. Потом это письмо прочли её родители. Письмо и их сильно смутило, но …порадовало. Ведь оно было прочитано за день до прочтения завещаний Джона и Элизы Бруксов.
«Милый, милый мой мальчик. Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже тоже нет. Возможно, скоро ты узнаешь содержание моего завещания. Мне не хотелось бы остаться не понятой тобой. Хочу объяснить всё сама. Тед, милый, Тед, все деньги Лоренсов, станут чужими для тебя. Ты не получишь ни цента. Так хочу я. Потому что хочу, чтоб была поставлена точка на безумии матери, которая считала: «Деньги отобрали у меня любовь и право на неё. Так пусть же её не получат и все остальные Лоренсы». Без любви нет жизни, Тед. Я хочу, чтоб у тебя было право на жизнь. И на любовь. Прости, что я не посоветовалась с тобой, решив этот вопрос единолично, за нас двоих - последних. И ещё: твоя избранница, она не должна быть обижена тем, что выходя за муж за внука известного миллиардера, не получает в подарок изобилия украшений. Откуда у тебя, живущего на зарплату, россыпи бриллиантов для невесты? Вот в этом я помогу ей. Именно ей. Ибо твоя супруга, Тед получит в наследство от меня всё, что когда-то из украшений носила твоя бабушка, мать, и я. Это немалый капитал. Думаю, твоя избранница останется довольна. Вот и все рекомендации к прочтению моего завещания. Прощай, милый. Береги себя. И…люби. Это важно, с деньгами ли ты, или без денег. Элиза Брукс – твоя тетя».
Джон Брукс оказался большим мудрецом. Он хитроумным способом вскрыл конверт. Узнав от Элизы о её намерениях лишить племянника наследства, он выделил ему половину своего накопленного за неспокойную жизнь капитала. Вот именно на него Тед и купил виллу бывшего египетского президента.
-Это всё. Мы собственно за этим и побеспокоили. Пошли, Мег, пусть он лежит в этой куче…как налакавшийся пёс.
И парочка, примерно определив, где у Теда место «меж ног», живописно установила там бутылку, где грудь – они воткнули по ножки пару бокалов – «сосцы». А третий – поставили, определив место пупа Теда. - Ну вот, с этим и оставайся, мы пошли, там нас завтрак ждёт.
И они ушли.
Тед подергался всем телом, и …укрылся по подбородок в песок. Но сон уже не шел. А ветерок и ноябрьское солнце противно развеивали запах вина вокруг его лица. Тед понюхал это безобразие и …откопался.
Собрав стеклянный «мусор», не просто в горку, а, построив некий замок из песка, увенчанный посудой, он сидел и смотрел на волны.
Рядом, чуть врытая углом в песок, лежала папка. Тед взял её, открыл, … и залюбовался красиво оформленным документом.
Не так часто внук известного когда-то всей Америке нефтепромышленника держал в руках документ, удостоверяющий о его праве на собственность.
Именно Грасс подсказала Теду идею покупки «Звезды Египта». Ей понравилась вилла, её вид с моря, когда они с Мег катались с Бруксом в день её приезда в эти места. После, катаясь с Тедом по городу, Грасс рассказала ему про пирамиду. Узнав от знакомого про желание экс-президента покинуть эти места, Лоренс тут же нанял приятеля поверенным в деле о покупке.
Тед убрал документ назад в папку, улыбнулся, поглядев на песочный замок и отянулся к телефону.
Номер, который совершенно неожиданно вошел в справочник его мобильного, ни разу не был им выделен для звонка. Тут же, три месяца спустя, его пальцы будто привычно выбрали его из списка, и …звонок прозвучал. – Алло, Грасс? Это Тед, который из Лос-Анджелеса.
-Тед? Ты…всё-таки…
-Если хочешь, заходи, я тебе подарок купил.
-Мне?! …Тед, ты …может, ты ошибаешься?
- Не сейчас.
-Тогда можно, я угадаю, какой подарок?
-Любопытно.
-А я знала, что ты позвонишь.
-Да, мне уже сообщили, что ты несколько самонадеянна.
-Это Френк….Он ошибается. Я всего лишь видела тебя во сне.
-И что, считаешь, что не выспалась?
-Хочешь услышать, каким был мой сон?
Тед держал телефон у уха. Он прилег на песок. Но скоро ему стало холодно. Тогда он поднялся и принялся одеваться.
А Грасс всё рассказывала ему сон: лодка, в ней люди, среди них Элиза, Джон, Тед.
-…Лодка имела название. Я запомнила его – «Любовь»…
Тед застегнул замочек на джинсах. Стряхнул с них песок. Прижав телефон к уху, он присел, начал натягивать носки и надевать туфли. – Да что ты говоришь?! …Ор-ригинально. Я о названии.
Сон ему казался глупым. Но он постарался отвлечься от его содержания, он слушал голос. А вот голос ему нравился. Он был нежен и тих. И Теду давно хотелось услышать его.
Френк несколько месяцев назад наехал на него с упреками: «Ты бегаешь от людей. Неужели ты не замечаешь, от кого ты бегаешь?! Ты думаешь, ты важен там, ты бежишь, едешь, летишь туда. А тут, вот прямо у твоих ног, остаются люди, которым ты более важен. Ты понял! Более! Но тебя не было рядом, когда ты был нужен, когда было важно твоё присутствие. Ты убежал. И вот, …этих людей уже нет, или они изменились. Задумайся. Просто задумайся об этом. «Чем глубже копаешь себе яму…
-Тем тише становится». Я помню. Это Кафка. Я твоего мнения жду, Френк. Так что со мной? Ты же, упрекая меня в бегстве, что-то конкретное хотел сказать. Что? Что, Френк?
-Тебя полюбила такая женщина, …такая….А ты…
-А моё мнение – уже не важно? Почему я должен кинуть то, что важно мне и лететь за женщиной?
-Ты …плачешь по прошлому. Вот увидишь, увидишь, …дурак! Она станет прошлым, и ты… заплачешь.
Френку не хватило духу сказать полную правду другу. Он летал в Нью-Йорк. Он летал за Грасс, посчитав, что эта женщина достойна, чтоб он бежал за ней хоть на край света. Но от страшного известия, он едва удержался на ногах. Выходя из клиники, где Грасс уже десятой операцией пытались спасти ногу, он проклинал Лоренса – своего друга. Френк проболел потерей «такой женщины» чуть более месяца.
Тед хотел услышать голос Грасс. Услышать ещё тогда, когда ехал назад от Фонетти, всучив ему деньги якобы для оснащения больницы техникой. Но Грасс улетела, не дождавшись окончания его дела. Тед решил, всё из-за боли в ноге. Мег показала ему записку, Тед погрустил, но посчитал, здоровье дороже внезапных чувств. А потом дела посыпались, (а они как-то всё сыплются и сыплются) лишь в часы отдыха, гуляний с друзьями и женщинами, он вспоминал Грасс её внимательный взгляд, улыбку, её рассудительность и вот, этот тихий голос.
- …Вдруг волны усилились. И лодка разделилась надвое. И ты оказался один на своей половине…
Тед полностью был одетым. Посмотрел в сторону дома. Идти завтракать ему не хотелось. «От обеда я тоже уже отказался. Ладно, едем в другое место». Он пошел в сторону дома, потом свернул к воротам. И всё время он держал телефон у уха. Сон Грасс был долгим. «Видно не спалось», - решил Тед.
Подойдя к машине, проверил – бензина хватает. Ему нужно было ехать в порт. Решил убить сразу двух зайцев: проверить, как идут дела по подготовке к встрече приятеля босса (губернатора штата Орегон), и заодно позавтракать. «Там неплохой ресторан, кажется, … «Берега». Странное название, ведь берегов может быть только два».
-…Ты вышел из воды на берег. И знаешь, на тебе была сухая одежда. Это всё. Весь сон.
-Ну что ж тут удивительного? Случается, что везет. Выхожу из дела сухим. Но я не понял, Грасс, что во сне подсказало, что я тебе позвоню? Любопытно…
- Название лодки. Оно осталось на твоей половине.
Он завел мотор, машина тронулась.
Немного затекла шея. Тед перенес телефон к другому уху. – Так ты приедешь?
Грасс помолчала. Потом Тед снова услышал её голос. И ему показалось, Грасс говорит с ним, улыбаясь.
- Ты хочешь показать мне виллу? Виллу похожую на пирамиду?
Тед хмыкнул. - Сестренка так болтлива или…
-Или. Я сон видела, я спала в одной из спален этой пирамиды. А когда проснулась, подумала, как хорошо, что я была там не одна. Кровать была столь безразмерной….
- Ну и сны у тебя! …Ладно, приезжай, расскажешь и этот сон. Про кровать, наверное, это интересно. А, кстати, сколько там спален? Угадаешь?
- Я не гадалка. Но попытаюсь. Где ты уснёшь – там и счастливый сон. Хочу оказаться рядом. В твоём счастливом сне.
Машина Лоренса остановилась у светофора. Тед улыбнулся на слова Грасс, а девушка за рулём машины на соседней полосе, по-видимому, решила, что он улыбнулся ей. Она улыбнулась Теду в ответ.
Зеленый мигнул. Машины тронулись с места. Тед помахал девушке. – Пока!
-Что?
-Грасс, нет, это я не тебе. Но…как-то грустно прозвучало. Про мой счастливый сон. Грасс, приезжай. Я знаю способ, как тебя развеселить.
-Спасибо. Мне тоже известны такие способы. И первый, …Тед, я счастлива, ты позвонил.
-Самолет до Лос-Анджелеса летит…
Его перебили. - Я увижу тебя. Милый, …я обязательно увижу тебя. Мой славный …Тед.
Машину чуть дернуло с прямой линии. Лоренс нахмурился и туже припал к телефону ухом. Ему показалось, что что-то прослушал. Пропустил какой-то миг, изменивший настроение Грасс.
-Грасс, я…мы все ждём тебя. Мег, …Френк будет рад…
-Ты, наверно, только что с катера. Боб катал тебя на лыжах? …Какое это счастье.
-Не совсем так, но…около. Какое у тебя чудесное зрение, ты не ангел, нет?
Тед выехал на скоростной участок дороги. Телефон уже мешал ему. Да и тут было запрещено вести машину, разговаривая по телефону. Тут царили свои законы, правили свои скорости.
Но женщина стала говорить медленнее, она будто почувствовала его настроение закончить разговор. Но Тед хотел услышать слово «лечу», а Грасс его всё никак не произносила.
-Я не ангел. Увы. Но, закрыв глаза, зная твои привычки, …увижу тебя за две тысячи километров. И знаешь, такое видение делает меня счастливее.
-Ты всё только говоришь, «счастье», «счастье», но что-то я не разберу его в твоей грусти. Эй, ну-ка, …я даже готов спонсировать твою поездку. Хочешь, я оплачу, …Грасс, почему ты замолчала? Алло?
И вдруг прозвучало совсем другим голосом, как будто это было гулкое эхо голоса Грасс: «Пожалуйста, передай, Мег, что я и сейчас ни о чем не жалею. Ни о чем. Я люблю тебя, и счастлива, что ты набрал этот номер».
Разговор Грасс закончила именно этим грустным эхом. Тед так и не услышал: «Уже лечу».
***
Вечером, завершив дела, Тед «наехал» на Мег, «что такое, о чем там её подруга не жалеет».
-Ты давно виделась с ней?
И Мег, весело, как всегда, будто в этом ничего такого страшного нет, сказала ему: «Три месяца назад ей сделали серию операций на ноге. А потом всё-таки пришлось этим чудо эскулапам совсем ампутировать ей правую ступню. Мы виделись дважды. Я летала, когда она ещё была в клинике. И потом ещё, месяц назад. Последний раз был более веселым. Она пригласила меня в гости. Она как раз училась делать самостоятельные шаги на сделанном для неё протезе. Правда, теперь туфли «лодочки» ей заказаны. Но она придумала фасон таких милых ботиночек, знаешь, вот таких (Мег показала на своей ноге), до икры….Она выдумщица, моя подружка. Мы так повеселились тогда. Её отец устроил нам…».
У Лоренса вытянулось и побледнело лицо. Губы его кровоточили. А он всё смотрел на сестренку, рассказывающую ему о нью-йоркском казино, всё скусывал и скусывал собственную кожу.
Отматывая «кино» назад, он вспомнил про наезд на Грасс. Вспомнил, что отнёсся тогда к нему весьма спокойно, ведь она не жаловалась, не плакалась на боль. - Мег, почему ты не сказала мне об этом? Ещё три месяца назад. Ты, …почему ты молчала? ...Впрочем, всё верно, это я …не задавал вопросов.
-Я …говорила тебе. - Мег вывернулась из цепких рук братца. - Не прямо. Зачем прямо? Что ты, обязан кому-то? Ведь не обязан. А Грасс, она такая, знаешь, она никогда о себе не напомнит. Забыл – и она – забыла. Она даже не спрашивала меня о тебе. Ни слова.
Лоренс думал минуту-другую. Потом спросили, казалось, о другом. – Мег, а твой проект, он в силе? Ты ещё хочешь потратить деньги на эту чепуху?
-Ну, уж и чепуху. Была б у меня недостающая сумма, я б столько сказок поставила.
Мег была рада, что разговор ушел от проблемы Грасс. Мег с трудом пережила инвалидность своей красавицы подруги. Заражение крови. Её милашка Стар, чуть не погибла. Мег была рада уйти от свалившихся на неё катаклизмов в свой проект. Проект-сказку.
Мег решила осуществить «их с Элизой мечту». Та всё говорила ей: «Пока ты – очаровательное создание, тебе нужно обязательно сниматься в кино. Пробуйся в Голливуде, с твоей яркой внешностью, я бы попробовала». Но, увы, данных у Мег для кино было, по-видимому, не достаточно, чтоб на первых же пробах её заметили. А вот сняться в собственном фильме – она могла себе позволить. Получив наследство, она решилась нанять сценариста, постановщика, режиссера и прочих специалистов, и взялась за «сказку». Разумеется, в роли Золушки, Белоснежки и Снежной королевы (и Нильса, конечно) должна быть она - Мегги Прайз.
-Мег, я готов помочь тебе со сценарием, твой, я слышал, был написан дилетантом.
- Да, сценарий …он мне тоже не очень нравится. Немного скучноват. А что ты хочешь за помощь?
У Мег действительно были сомнения в качестве сценария. Но разве она – никому не известная особа, могла надеяться на то, что ей сразу попадется гениальный сценарий?
Лоренс вглядывался в веснушчатое лицо. Он пытался заранее угадать реакцию Мег на его предложение. – Да, у меня условие, малыш. И ты даже не пытайся обойти его: пригласи Грасс на роль.
Мег была крайне удивлена. Настолько, что не смогла смотреть Теду в глаза. - Ого! А роли уже розданы. Да и кого она может сыграть в «Золушке»? Золушку играю я. И …Белоснежку – я, и Снежную Королеву - я, и Нильса. Ты думаешь, её заставишь играть что-то второстепенное? Мачеху ещё скажи, нет, …Грязеллу - хо-хо! Ты Грасс не знаешь! Ей только роль первой красавицы подавай. …А та занята! Мною.
Тед ответил. – Пригласи её на роль Феи. И пусть эта Фея по всему сценарию проходит. Это моё условие.
Мег замерла. – Кого? Фея как минимум мать Золушки. Она же призрак. И старая.
-Феи бессмертны. Их приход - приносит счастье. И они всегда прекрасны.
Мег изменилась в лице. Настойчивость Теда и удивила её, и привела в восторг. Идея о качественном сценарии – это станет её взлетом. Работать с интересным материалом – вот для неё счастье. И она заговорила с кузеном серьезно. – Грасс – Фея и …лучший в мире сценарий – мой?
-Я выжму из Марка Брамса двести процентов таланта.
-Из кого?! Тед ты шутишь! Из самого Брамса?! – Мег повисла на шее Лоренса, приподняв к его бедрам ноги. – Тед, но он запросит с тебя кучу денег.
-Выкручусь. - Тед перенес «куклу» на диван. Сел рядом. – Звони ей, пусть прилетает.
-Идёт! Я уговорю её приехать! Когда будет готов сценарий?
-Сейчас. …Ну не именно сейчас, но я постараюсь заставить его написать его за неделю – не дольше. Приостанови работы на студии.
-Но это колоссальные убытки, Тед.
-Хорошо, я попытаюсь, уговорить его писать сутками. Три дня.
-Тед…- Мег рукой развернула голову Теда к себе лицом. – Ты так хочешь, чтоб она прилетела?
Лоренс однозначно улыбнулся. – Звони, я жду её.
-Дуй к Брамсу. Прямо сейчас. Выдавливай из этого гения самое гениальное! …Она прилетит, Тед. Я гарантирую.
Тед кивнул. За окнами виллы уже была ночь, но он готов был снова бежать…по срочным делам. «Заеду к Фонетти, узнаю, как пережил шок отец. Профессор держался молодцом. У Люка не было шансов. У него не осталось их, ни одного». Тед улыбнулся своим мыслям и поднялся с дивана.
-Хорошо, дую прямо сейчас.
Мег пошла, его проводить.
Когда он был уже в машине, Мег, наклонившись, сказала то, о чем постеснялась сказать ещё дома. - Тед, ты можешь мне сказать, что ты задумал? Грасс - моя подруга, и я бы не хотела травмировать её твоими шутками. Ты бываешь несколько жесток с женщинами, которых ты покорил. Я бы не …
Лоренс рукой погладил по лицу Мег. – Травм больше не будет, Мег. Я сумею остановиться во время.
-Так ты только пожалеть её хочешь? – Мег выпрямилась. Осторожно усмехнулась. – Тедди, она не изменилась. Не изменилась и в отношении тебя. Она любит, но только так и того, кто докажет, что достоин её любви. Уж такой она человечек. Ты понимаешь, о чём я?
Тед улыбнулся, но какой-то скользящей улыбкой. – Я никому ничего не буду доказывать, Мег. Пусть приедет. …Это пока всё, чего я хочу. – Потом он заговорил серьезно, будто речь пошла исключительно о деле. - Не изменилась, говоришь? Вот и отлично. И не хочу, чтоб она менялась. Линька женщины, это должно быть не столько печально, сколько безобразно. – Он вздохнул. Посмотрел на дорогу. - Давай, действуй, как договорились.
Мег ещё немного подумала. – Ответь, эту виллу ты купил, думая о ней?
-Я помнил о ней. Просто дела, Мег. Как бросишь то, от чего не уйти. А от женщины, …от желания встретиться с женщиной - уйти можно. Ей понравилась эта вилла, и я ждал, когда документы будут готовы. Что толку звать её, отрывать от нью-йоркской жизни. Я сам ей позвонил. Появился серьезный повод. Но…она мне отказала. Попробуй ты.
-Врёшь! Почему я не знала, что ты думал о ней?! Мерфи – не догадывался. Ты лукавишь, Тед.
Тед повернул ключ. – Нет.
Мег снова пригнулась к приспущенному стеклу. – Честно?
Тед кивнул.
-Эх, знать бы! Я б Мерфи пинком торопила с оформлением документов! Какой же он резинщик! Но я за него возьмусь! Тед, я почти готова сделать ему предложение.
-А разве ты ещё не…- Тед хмыкнул, махнул рукой, мол, ладно и прикрыл дверь.
Мег отошла. Миленько помахала ему ладошкой.
Машина медленно тронулась с места. Но Лоренс спустил стекло на двери ниже. - Только не давай ей авансов на «счастье». Я разлюбил это слово.
-Давно?
- С полчаса назад.
Мег широко расширила глаза, мигом вспоминая, чтобы такое могло привести братца к такой мысли. И вспомнила. И побежала за машиной: «Тед, ты об её беде, да? Но она не изменилась, Тед! Она сильная. …- Мег остановилась. Остановилась машина. - Будет тебе Фея, - Мег погрозила Лоренсу пальцем, - только …не плачь потом.
- Так вот в чем дело. И ты …про мой плач по пустякам. - Он нажал на педаль акселератора, и машина резко взяла скорость.
***
После разговора с Грасс Мег позвонила Теду. Но тот, по-видимому, предполагая её звонок, заблокировал вход для её «номера», или может, действительно был занят серьезным разговором.
Тогда она позвонила Мерфи. Она пересказала ему их разговор с подружкой.
-…Она называет его «Стайер, поднимающийся с колен». Как думаешь почему?
Мерфи не забыл открытый разрез глаз Грасси, их синий колдовской оттенок; он ещё хорошо помнил красивой, правильной формы губы, её улыбку, жаждущую покорять, покорять …не дурака». Френк тихо вздохнул и ответил: «Не знаю. Он вроде не бегун».
-Дурачок! Она ему жизнь длинную наколдовала. Длинную и успешную понимаешь? У неё иногда такие задумки сбываются.
Мерфи усмехнулся. – Будем надеяться. А ты не знаешь, где он сейчас бегает, наш стайер?
-Вроде к какому-то профессору собирался заехать.
Мерфи понял, к какому. – Ладно, Мег, я тебе перезвоню, хорошо? У меня тут …звонок по второй линии. Неотложное дело. Я перезвоню, обязательно.
Френк отключил телефон, откинул его в сторону. Покружил по гостиной, подкинул поленьев в камин, а потом, как будто сильно притомившись, он завалился в огромное любимое кресло. – Ну и пусть …бегает. Пусть!
Он взялся, было, за газеты, да только там пестрело от «победы Теда Лоренса - сына сенатора Лоренса». – Как будто я виноват, что мой отец сумел дойти лишь до помощника мэра по связи с общественностью! Будто я виноват, что его никто не пожелал убить вместе с женой и единственным сыном!
Мерфи смял газеты и скинул их со столика.
Какое-то время он сидел и смотрел на огонь. От тепла, уюта и света гневливость в нём поостыла. Он скосил глаза на смятые газеты под ногами. Прямо под ногой было фото Лоренса. Как всегда, не улыбаясь, он давал интервью какому-то репортеру. Лицо его заметно лоснилось от пота, волосы взъерошены, галстук, явно не желанный его шее, сдвинут почти к плечу. По-видимому, Тед вот только-только вышел из зала суда.
Мерфи потянулся за газетой. Прочел статью про судебное разбирательство. Что-то его насторожило в аргументах Люка, что-то не совсем устроило в решении суда. Он стал читать другие газеты, писавшие о суде, потом долго обдумывал всю ситуацию целиком.
И решил позвонить Лоренсу. ОН решил предупредить его о возможном ответном ходе промышленника.
Тед тут же откликнулся, его заинтересовали замечания Мерфи, он решил встретиться и именно сегодня. Уставший, он приехал к Френку лишь ближе к полночи.
После обсуждения ситуации с делом Люка, Лоренс навострился удрать домой.
-Ты …к Мег заедешь?
-Нет, нет! Я ещё не готов к встрече с ней. Мой сценарист оказался крепким орешком, обещал написать сценарий, но за услугу. С этим её фильмом всё так и выходит, как в сказке, помнишь сказку про двух друзей – Муравья и Блоху? Ну, там ещё: «Эй, Дуб, дай коры, сплету веревку чтоб спасти моего друга Блоху, а Дуб ему: «Отгони свинью, чтоб не подрывала мои корни». Вот, пока я все условия выполню, не видать моей Фее себя во славе и великолепии.
Мерфи чуть улыбался и чуть хмурился, он немного не догонял мысли Лоренса.
Тед его понял: «А! Так ты ещё не в курсе? Про смену сценария фильма Мег».
- Это про то, что ты хочешь таким образом заманить сюда Грасси? А при чем здесь два друга, эти …муравьи?
Тед расхохотался. – Ну вот! «Муравьи». … Ещё и тебе нужно будет книжку завести, чтоб прочел. Ладно! И про тебя не забуду. – Тед огляделся. - Правда, не знаю, где её буду искать эту книжку, но…найду, поищу, ладно. Всё, я поехал.
И вот тут Мерфи спросил его о Грасс напрямую. – Так ты серьезно, на счет Грасс?
-Да. -Тед остановился, обернулся к Мерфи. Посмотрел на него. – Френк, у тебя всё в порядке?
Несколько минут они смотрели друг другу в глаза. Никто не захотел отвернуться от прошлого.
-Ты…беги, ладно. Только …Грасс отказалась прилетать. Мег звонила ей…
Тед приблизился, тихонько боднул приятеля в лоб своим лбом. – А вот давай это оставим на потом. Ты тут жаловался, сердце пошаливает. А это от хмурости, Френк, я это уже знаю. Всё, решено. Едем со мной. Завалимся к Мег на виллу, Прайзы её холодильники забили всяким добром. Боб нас мигом пивом обеспечит. Ему лишь бы не работать …по специальности. Он же этот, я понял, пацифист. А я костерчик сооружу, официантом ваши побуду. Попрыгаем. Давай, гульнём, а?
Мерфи улыбнулся одной стороной губы. – С ума сошел? …Какое там веселье, …у меня дело по ограблению банкира повисло. Помнишь, Салли?
-Да, конечно.
-Она решилась покончить собой. Три дня назад. Еле спасли. Отец, узнав, что дело затеяла его дочь, выставил обвинение против неё. Лишил всего и выгнал из дома.
Лоренс катал взгляд из одного глаза Мерфи в другой. – Ты …решил её кинуть с защитой?
-Тед, я не общественный защитник, ты же знаешь. Она не может платить, все её счета заблокированы.
-Но ведь такой крутой поворот …тебе самому портит жизнь. Френк, но ведь ты понял, она - не конченный человек, она просто испорченный ребенок. Ну, случилось у неё, …Френк, а может, твоё сердце как раз из-за Салли ритм потеряло?
-Я понимаю, но я не воспитатель. Я - адвокат.
Тед помолчал, а потом улыбнулся. Широко и …красиво. – Так и защищай! И защищай, Френк! – Он обнял Мерфи за плечи. – Но это после, после того, как мы отдохнём душой у Мегги. Поехали.
Мерфи ещё немного поупирался. Но, что-то внутри звало его за Лоренсом. Он был уверен, ему станет легче. – Тед, да я бы просто выспался. Давай, завтра…
-Уже сегодня. И прямо сейчас. Где она?
-Кто?
-Салли?
-В клинике на Желтой улице. А что? – Мерфи шел за Лоренсом, будто на привязи. – А что, Тед? Что ты задумал?
- Да ничего страшного я не сделаю с твоей клиенткой, успокойся. Просто познакомлю её с нашим пацифистом. Боб у нас правильный. И привык школьниц охранять. С ним она не соскучится. Пошли. Я всё устрою. Так где, говоришь, эта клиника находится?
Мерфи замер рядом с машиной Лоренса. – Тед, я…не могу себе этого позволить. У меня только состоятельные клиенты. Я могу потерять марку, я не защищаю суицидниц.
Лоренс за руку потащил друга в машину. – Я, я заплачу тебе за малышку Салли. Это будет оплатой того милого случая …в дамском туалете твоего дома. Помнишь? А про её дурь, …суицид этот, так тут, знаешь, трое из пяти голливудских красоток занимались этим и ничего. Ничего, Френк. Люди быстро про такое забывают. И они забудут, и она, и мы с тобой. И думаю, папа её – тоже одумается. Время, тут только время решает. Едем!
Мерфи уставился на приятеля. – Куда? Кто её отпустит?! Это ж не детский сад, клиника!
-Да мы только на пару часиков. Честно, пиво будет исключительно безалкогольным, мы повеселимся. Девчонка отвлечется от своих капельниц, посмотрит на огонь, наберется энергии. Френк, не скули. Я договорюсь с врачом. А ты,…ты, мне поможешь. Ты подтвердишь, как её адвокат, что папаша отказался от неё. Ты, Френк, получается - юридическое лицо, ответственное за свою клиентку. Вот с тобой её и отпустят.
-Ты с ума сошел!
-Ага. Со мной бывает.
Мерфи замолчал. Когда машина тронулась с места, он всё продолжал смотреть на Лоренса, на его профиль.
А когда машина действительно остановилась у клиники, где лечат душевные болезни, Мерфи прислушался к себе и …почувствовал подъем сил. Будто то, чем он занимался, именно ему это вернуло уверенность в себе. - Давай, стайер, ты прав. Сердце…да что мы старики что ли?! Жить, так весело!
Тед улыбнулся. - А почему стайер?
-А так тебя твоя пассия называет. Она считает, у тебя впереди дальняя дорога.
Лоренс оглянулся на машину, сжал губы в бантик и покачал головой. – Дальняя или нет - тут кто знает? А успеть, да, хочется… - и он позвонил в дверь клиники, - много хочется, Френки! Многого! Вперед!
***
Вилла «Звезда Египта» принимала гостей.
Парадная лестница вела сразу на широкую лоджию второго этажа дома. Вот как раз там и были расставлены столики с закусками и напитками.
Но гости ждали обещанного шоу. Собралась публика, которую просто напоить – мало.
Вечер был прохладным, меха не только украшали дам некоторые из мужчин тоже предпочли накинуть меховые пальто, ибо были предупреждены Лоренсом: «Вечеринка воздушная. Никаких смокингов. Валенки русские, меха – эвенкские».
Вертолёт кружил над зеленой лужайкой. Свет трёх мощных прожектором освещали его с трех мест.
Эквилибристы демонстрировали великолепные трюки, украшая своё выступление горящими файерами.
И вдруг вертолет взмыл, поднялся в высь. Прожектора замерли в точке.
Гости закричали: «Ой, смотрите, смотрите, а вот и он! Это Тед! Он обещал прыгнуть с тарзанки. Я видел их репетицию. Вчера».
Все, разумеется, верили Мерфи. Его вилла неподалеку, он мог видеть подготовку к празднику. Но тут раздался голос Мег. Она была чуточку хмельной, говорила даже веселее, чем обычно: «Ой, вы мне сейчас наговорите. Тед вон – у прожектора. Я просила, дать мне порулить, какой там! Сам управляет своей автоматикой.
Гости оглянулись, посмотрели наверх. И увидели…Лоренса.
-А кто же тогда …там?
Фигура рванулась вперед, руки расставлены. Файеры красный и синий горят, крепко сжатые в руках. Искры с них сыплются и гаснут, не долетая до земли.
Все ахнули и замерли. Трос, к которому были прикреплены ноги летуна, казался несерьезной ниточкой.
Фигуру опасно понесло к земле, затем подбросило в высь и снова понесло к земле.
Свет прожектора замер в нескольких метрах от земли.
Гости загалдели. – Так кто же это? …Ой, смотрите, смотрите, платиновый парик упал с головы…
Лоренс улыбаясь, быстренько извинившись, пробежал мимо них. Он сбегал по лестнице вниз, спешил на площадку, помочь своей гостье.
В его руках был не букет, а охапка из синих, лиловых, розовых и белых орхидей.
-Так это, …это Грасси Стар. – Мерфи усмехнулся и поднял бокал с весьма холодным шампанским. – Ну, …тогда, господа, за любовь.
Он выпил и …вынул из кармана пальто пистолет.
Дамы отскочили от него. Завизжали.
И…кое-кто даже временно оглох от выстрела ракетницы в его руке.
Это был сигнал к началу фейерверка.
февраль 1998 Пермь
измен. декабрь 2006
mel5@ list.ru