Маленькая девочка в деревянных башмаках приоткрывает мою скрипучую дверь, робко заходит и долго стоит в дверях, наблюдая за моим выражением глаз. В руках у нее маленькая свечка. Потом она идет, громко стуча своими башмаками, садится на краешек кровати и ждет. Только ей и никому больше на всем белом свете эта невеселая сказка.
- Любить..., - задумчиво говорил лютик, сидящий в цветочном горшке, стоящим на цветном телевизоре в квартире какого-то старого дома. Это из телевизора кто-то говорил, и скучающий в горшке лютик повторял слова. Но не успел голубой лютик подумать о чем-то своем, как в дверь кто-то сунул ключ и повернул два раза им в замке. Это пришли хозяева квартиры. Надо сказать, что жизнь лютика была не такая уж сладкая, как могло бы это показаться на первый взгляд. Да, его поливали из лейки комнатной температуры водой три раза в неделю: по понедельникам, средам и пятницам. И лютик жадно пил, и ... это была почти единственная радость в его жизнь. Да-да. Каждый вечер включался цветной телевизор. И каждый вечер лютик должен был быть в форме, он должен был развлекать гостей, подходящих посмотреть на него зевак. И любопытные взгляды смотрели на него, ничего не говорили и тут же меняли программы телевизора, ругаясь, что нет нынче ничего интересного в эфире. И никто не знал, как хотелось лютику плакать под этими любопытными взглядами. Но он не плакал, ведь он должен был несмотря ни на что радовать гостей - это входило в его ежедневные обязанности. И он пытался радовать, хотя это так тяжело, когда тебе совсем не радостно. И только когда гости расходились по своим домам, и когда после долгого громыхания посудой на кухне в комнате, где стоял телевизор, наконец-то гасили свет, то только тогда лютик мог позволить себе тихо и горько поплакать.
“Я стал что-то все забывать, - думал грустно он. - Я не могу вспомнить что-то очень важное”, - и лютик вздыхал и закрывался лепестками. Он засыпал под громкое тиканье старого будильника, и за окном гудели машины, летящие по асфальтовым дорогам. Лютик спешил уснуть, ведь ровно в пять часов каждое утро его будил тот самый старый будильник, который был так безучастен к его судьбе и лишь выполнял то, что от него требовалось - противно дребезжал тогда, когда от него хотели, чтобы он дребезжал.
“Доброе утро”, - лепетал лютик, расправляя от сна свои листочки. Но никто не отвечал ему в этом доме, было тихо. Так начинался новый день, так похожий на вчерашний.
И каждое утро лютик видел в щелку между прикрытыми шторами, как за окном небо, большое и светлое, все в рыхлых облаках, плывет, плывет, плывет... И ему казалось, что они говорят с небом на одном языке. “Как жаль, что между нами стекло. Мне кажется, если бы я поговорил с тем, кто говорит со мной на одном языке, я бы непременно вспомнил что-то, что-то очень важное”, - думал лютик.
День шел за днем. По вечерам все так же приходили гости, но лютик день ото дня все больше и больше преисполнялся страхом. И страху этому не было объяснения. Прежде нежные и легкие как дыхание лепестки поблекли и высохли. Лютик по-прежнему очень старался всем понравиться, но теперь у него уходило на это столько сил, что когда гости расходились, лютик бессильно вис на своем тонком стебле.
И никто не заметил, как хилеет день ото дня лютик в цветочном горшке, стоящем на телевизоре в старом доме. И лишь однажды в этот дом случайно попала девочка, совсем как ты, растрепанная и лохматая, в стоптанных башмаках и с таким же добрым сердцем. И она удивленно и долго стояла возле горшка и не слышала как зовут ее пить со всеми чай. Девочка стояла и широко раскрытыми глазами смотрела на лютик. И она поднялась на цыпочки и осторожно сняла горшок с телевизора и, никому не сказав ни слова, пошла с ним куда-то. И никто не посмел остановить ее.
И девочка вынесла горшок во двор, и ветер заиграл блеклыми лепестками. Лютик приподнял головку и зажмурился... то ли от ослепительного для него вечернего сумеречного света, то ли от нахлынувшего на него счастья...
Целых пять минут, которые показались ему вечностью, он в полуприкрытые глаза смотрел на мир. Он посмотрел благодарно на девочку, а потом снова огляделся вокруг. И впервые лютик счастливо и тихо рассмеялся.
Но... было слишком поздно. Слишком долго он сидел в горшке и слишком долго он слушал телевизор, и слишком серьезно развлекал скучающих гостей чужого дома.
Слишком поздно... И он счастливый упал на землю.
А девочка, она не вернулась в тот дом. А цветочный горшок разбила, и тот разлетелся на множество маленьких осколков, и дети подбирали эти осколки и играли с ними, как с камушками...