...Памяти Заратустры...
Корову у крестьянина украли, он сетуя на горькую судьбу,
Пошёл, как ему люди подсказали, за помощью с надеждой к колдуну.
А по пути, выплёскивая горе, он с каждым говорил о той корове.
Сочувствия немало получил, но вот коровы след давно простыл...
И так он шёл, от горя убивался, до края города лишь к вечеру добрался.
На камне у дороги, видит он, сидит какой-то путник, отдыхает,
Казалось, ничего не замечает, наверное дорогой утомлён.
Крестьянин с ним решил разговориться, чтобы ещё раз горем поделиться:
"А у меня ж корову, вот, украли! О горе мне, корова где моя?
И полон я страданья и печали...За что трагедия свалилась на меня?"
В ответ беззлобно путник рассмеялся, от этого крестьянин растерялся.
А фразу путника, сочувствию далёкой, он тут же счёл обидою глубокой:
"Твой путь, довольно торопливый, лежит не в этой стороне,
Помочь в такой простой беде, у колдуна не хватит силы!"
На этом путник замолчал, крестьянин грустно отвечал:
Зачем смеёшься надо мною? Зачем смеёшься над бедой?
И разве мало слёз и горя принёс мне вор, грабитель мой?"
Сказал тогда ему скиталец: "О чём же плачешь ты, страдалец?
Корову будто бы жалеешь, а говоришь лишь о себе?
Ты о себе слезу пускаешь, корову ж как-то забываешь...
Ты говоришь"МНЕ", "У МЕНЯ", "Корова бедная МОЯ".
А между прочим той корове, какое дело до тебя!
Она свободна, где-то в поле, вокруг неё цветы, трава.
Она сейчас сыта, довольна, и если в стойле и другом,
Она ничья...Она ведь вольна, по принужденью выбрать дом!
И для неё всё точно так же, как на подворье на твоём,
Не повезло ей лишь однажды, когда пометили клеймом!
И безразлично той корове, кто забирает молоко.
Выходит всем она довольна, так радуйся же за неё!
И вот ещё над чем подумай, допустим, что колдун-найдёт.
Но после этого корова наверняка тогда умрёт!
Расплата за работу мага, поверь, довольно высока.
И пол-коровы будет плата, а не копыта и рога.
Так вот ответь мне, пол-коровы сумеет радостно пастись?
Так лучше будет пусть здорова, пусть бьётся в её теле жизнь!"
"Откуда знаешь ты, бродяга, о том,что путь мой к колдуну?
Ответь, не мучь меня беднягу, как догадался не пойму?"
Ответил путник улыбаясь: "Ещё тебя не видел я,
А чьё-то горе, ужасаясь, бежало впереди тебя.
И вот увидев эти слёзы, услышав грустные слова,
Я понял - не были то грёзы, бежала то печаль твоя.
Не вор забрал твою корову, а эта вот печаль глупца,
Давно была б корова дома, но поиск начал ты с конца!
И горю твоему не нужно, ни мяса, и ни молока,
А только Ты и Твои слёзы, для горя плата и цена."
Стоял задумавшись крестьянин, и был по прежнему печален:
Мне не понять слова твои, ты хоть не злой, но извини,
Меня глупцом ты называешь, допустим то, что я глупец.
Но, незнакомец, ты не знаешь, что я семьи большой отец.
И что, скажи, зимой мне делать? Чем своих деток накормить?
Иль может ты придёшь с визитом, поможешь зиму пережить?"
"Могу прийти, если так хочешь, но вряд ли этим помогу,
Хоть я и нищ и бос, но знаю, чем поддержать тебя смогу.
Вот посмотри, твои же слёзы, уже обсохли на ветру,
Ты перестал кричать, и что же? Обиду отогнал свою.
Уже ты говоришь о детях, а значит, и не так уж глуп,
Так не грусти, печали эти, терзать не смогут бодрый дух.
И видит Бог, раз ты печёшься, о том, как детям дальше жить,
То став мудрей-не обожжёшься, твой страх не сможет победить".
"Так что ж сказать ты этим хочешь, что мудрым пища не нужна?
Ну вот, ну что опять хохочешь? Ты не понятен, как луна!"
Съязвив, расстроенный крестьянин, уже не ждал каких-то слов.
Но путник, чей ход мысли странен, стал поучать беднягу вновь:
"Для мудрого в горах раздолье, растёт шиповник и кизил,
В лесу шикарное застолье, там дичь я ел, и мёд там пил.
А в реках рыбы очень много, так для чего же мудрецу,
С собою тяжесть брать в дорогу? Беру на день, на день несу.
Ведь проще всё это оставить, там где оно растёт, живёт,
И не прибавить не убавить, но мудрый много не возьмёт.
Лишь только то - что на сегодня, костёр согрел, шалаш укрыл,
Не милость это ли Господня? Господь наш щедр, и сам так жил...
И кто сказал тебе, заблудший, твоя корова, мол, ТВОЯ?
В твоём хлеву ей было душно, а жизнь у каждого своя!
Вот сам подумай, у коровы, свои рога, глаза и хвост,
А ты соорудив оковы, лишал всего её, прохвост.
Но разве ты её родитель? Из глины ты её слепил?
Ты хоть невольный, но вредитель, ты хоть букашку сотворил?
И вот теперь, когда корова, творенье Бога, не твоё,
Отправилась себе в дорогу, кричишь ты словно вороньё.
Ушло творенье, чтоб не съели, но это ль повод для обид?
Господь так хочет, чтоб на деле, жизнь каждый сам свою творил!"
Крестьянин сильно горячился: "Конечно, я бы не кричал,
Но не сама ушла корова, а вор в ночи её украл!
Не Бог забрал свою корову, или имущество моё,
В арийском племени для вора не предусмотрено житьё!
Достоин смерти страшной, лютой, кто лжёт или крадёт добро,
В арийском племени для Иуды, цена прощенья - смерть его!"
"Возможно ты и прав, крестьянин, от сердца если говорил,
Но суть того, чем ты печален, уж в третий раз переменил!
Сначала горе было личным, потом детей ты вспоминал,
Теперь же, с гневом истеричным, судьёй племён арийских стал.
А если так, тогда подумай, сюда ты шёл в тоске, один.
Уйдёшь богаче толстосума, племён арийских гордый сын!"
Сказав, Учитель рассмеялся: "Но только снова ты не прав,
В обиде если б не купался, и поразмыслив рассуждал.
Пойми, вор не украл корову, по воле только лишь Своей,
Возможно, он родился в доме, где ненавидели детей?
Возможно, в детстве его били, возможно, вовсе не любили,
Возможно, зависть в нём жила, лишь потому, что жизнь была,
Не жизнью,а лишь выживаньем, не жизнью, а существованьем,
И зависть к тем, кто лучше жил, он в воровство перетворил!
Но кто соблазн в больное сердце зерном тлетворным заронил?"
"Ну уж не я", - сказал крестьянин. "Не я его так жить учил.
Но если я не ошибаюсь, и справедливость есть на свете,
То со злодеем поквитаюсь, за всё он у меня ответит!"
"Ты успокойся, он ответит, скорей пред Богом, чем людьми,
Ведь даже у достойных дети, порой не дети, а скоты.
Вот ты к примеру, что ли, знаешь, каким родной твой будет сын?
К чему веду я, понимаешь? Хорошим рос, да стал плохим!
И много ли из нас найдётся,кто пред соблазном устоял,
Глядеть без зависти, без злости ,на тех, кто поуспешней стал?
Откуда зависть в человеке, не сам же он её взрастил?
И не родитель в наставленьи завидовать другим учил.
А значит зависть, это чувство, Бог создал, видно, для того,
Чтоб знать какое сердце пусто, ради чего стучит оно?
Ведь зависть - это испытанье, для вора радости твоей,
Он не прошёл. Так в наказанье, прости же грешника скорей!
Ведь он, украв твою корову, взамен тебе оставил мзду -
Ты стал мудрей, отведав горя, на вкус попробовав беду.
И если завтра вдруг заплачет, убитый горем твой сосед,
То ты поймёшь, что это значит, ведь сам прошёл чрез бремя бед.
И может, ты ему поможешь, хоть добрым словом, хоть иным,
И вот тогда уже, быть может, ты станешь Человек другим..."
Легко быть правильным и сильным, где нет беды, соблазнов нет.
Труднее в мире нестабильном, не зная слёз, познать ответ:
Без зла - добра не осознаешь,
Без горя - радость не поймёшь.
А если это различаешь,
То ты уже во всю живёшь!
Так знай, что лёгкая дорога, не приведёт к добру и силе.
Благослови же, ради Бога, всех тех, кто зубы тебе выбил!
Всех тех, кто так тебе мешает, всегда быть сытым и довольным,
Чрез них ты силы набираешь,
И путь ты свой идёшь достойно!