С самого утра светило солнышко, согревая весенние улицы и наполняя души людей тихой радостью. На небе ни одного облачка. На дереве, росшем у самого дома, весело чирикали воробьи. Было слышно, как на соседней улице оркестр играл «Прощание славянки».
Вдруг громко стукнула дверь одного из подъездов. Воробьи разом смолкли, уставившись на человека, вышедшего из дома. Но через несколько секунд защебетали ещё громче.
- Чего расшумелись? – беззлобно прикрикнул на них Михалыч.
На воробьёв крик не подействовал. Они продолжали громко болтать на своём птичьем языке, перепрыгивая с ветки на ветку.
Михалыч, только что вышедший из дома, остановился у дерева, пригладил свои седые волосы и удовлетворённо вздохнул. Да, именно таким и должен быть этот день! Сегодня отличная погода, играет музыка, птички поют. Ну чего ещё надо человеку.
Полчаса тому назад закончлся транслировавшийся по телевизору парад. Глядя на стройные ряды солдат и внушительную военную технику, Михалыч, как всегда, испытывал чувство гордости за свою страну. Хотелось с кем- нибудь поделиться своей радостью. Поэтому он и отправился на прогулку.
- Здорово, сосед! – радостно вскрикнул Михалыч, увидев идущего навстречу щупленького старичка. Тот недавно переселился в их дом, жил в соседнем подъезде. Познакомиться с ним поближе Михалыч ещё не успел. И вот теперь появилась такая возможность.
- С праздником, - приветливо продолжал Михалыч. – Спешишь куда-то?
- Нет. У нас, у пенсионеров, всегда найдётся время для хорошего человека.
- Это точно, - улыбнулся Михалыч. – Только мы пока едва знакомы.
- Пётр, но не первый, - шутливо представился сосед.
- А меня все Михалычем кличут.
Некоторое время они шли рядом и молчали. Наконец Михалыч хлопнул в ладошки и предложил:
- А не взять ли нам бутылочку да посидеть в скверике! Я этим не злоупотребляю, но всё-таки такой день сегодня. Можно выпить и за победу, и за знакомство.
- Раз такой повод, может в бар сходим. Возьмём бутылочку, салатику. Или по пивку сообразим.
- Да ты что! Я уже пятнадцать лет по барам-ресторанам не хожу. – изумлённо поднял брови Михалыч.
- Да ладно тебе. Сам же говорил, что такой повод. Я знаю недорогой бар в десяти минутах хотьбы отсюда. Был там пару раз. Простая забегаловка. Сейчас там народу не будет.
Михалыч вздохнул, в уме подсчитывая свои финансы и утверждающе махнул головой:
- А, была не была! Пошли!
В самом деле, бар оказался забегаловкой. Грязные шторы на окнах, потрескавшиеся деревянные столы, грязные пепельницы, хмурый бармен за стойкой.
- Зато здесь недорого. И готовят вкусно. – прошептал Пётр в ухо своему попутчику.
Они заказали бутылочку беленькой, и по порции котлет по-киевски. Выпили по первой за победу, затем вторую за знакомство. Михалыч немного захмелел, отрезал кусочек котлеты, положил в рот. Эх как вкусно. Давно он не ел таких котлет. Как здесь хорошо. Почаще бы так сидеть в компании с культурным человеком.
- Ну давай, выпьем опять за день Победы. – поднял он рюмку.
- Заладил одно и то же. Сколько же можно пить за эту победу.
- То есть как это? – поставил невыпитую рюмку на стол Михалыч и недоумённо поднял брови.
- Да тебе то какая польза от этой победы? Жизнь у тебя лучше стала?
- Как и у всех! Нормальная жизнь.
- Сам говорил, что пятнадцать лет в ресторане не был. И это ты называешь нормальной жизнью. – ехидно заметил Пётр.
- Да я просто не люблю ходить по этим ресторанам.
- Лучше скажи, что не можешь себе этого позволить.Да что ты вообще можешь со своей пенсией. Небось даже на старую машину не сможешь накопить.- безжалостно продолжал Пётр.
- Слушай, Петро. Мне машина не нужна. И вообще, лучше поменяем тему. – пытался спасти создавшееся положение Михалыч.
- Нет, ты мне лучше объясни, почему побеждённые живут лучше победителей? – не сдавался Пётр. – Вот к примеру, мой знакомый ездил в Германию. Там познакомился с одним немцем, простым работягой, который работает на автомобильном заводе. Рулевые колонки устанавливает. И жена там же работает. Так у них есть квартира, дом за городом, две машины. И в бар он ходит каждую неделю. А мой сын, работая инженером на заводе, живёт в общаге от зарплаты до зарплаты.
- Не всё в этом мире измеряется квартирами да машинами. А живут они лучше потому, что мы ихнего Гитлера победили. От нашей победы всему миру польза.- ответил Михалыч и одним махом осушил свою рюмку.
- Ну да, всему миру польза. Но только не нам, победителям.- с горечью в голосе вымолвил Пётр.
- Да если бы Гитлер тогда победил, твой сын был бы сейчас какой-нибудь прислугой, или батраком. Конечно, если бы вообще на свет родился.
- Заладил одно и то же. Прислугой, батраком. Там прислуга живет гораздо лучше нас.
- А как же человеческое достоинство? – брезгливо глядя в лицо собеседнику, спросил Михалыч.
- Человек живёт достойно, когда он имеет достойную зарплату. И не считает копейки до получки, как ты или я.
- Всё у тебя в деньгах измеряется, - фыркнул Михалыч. – Сказал бы спасибо, что мы тут стобой на родном языке разговариваем, а не по- немецки шпрехаем.
- Я был бы рад, если бы знал немецкий язык. Знания за плечами носить не надо. И русский язык не забыл бы.
- Да ты знаешь, сколько народу поубивал бы Гитлер, завоюй он нас!
- Не больше, чем Сталин. А может и гораздо меньше.- возразил Пётр.
- Так ты что? Жалеешь, что мы тогда победили? – у Михалыча перехватило дыхание.
- Жалею, не жалею, а может было бы и не хуже.
- Ах ты гад!- привстал из-за стола Михалыч. – Да что ты понимаешь, гнида! Мой отец погиб на той войне. Да ты предал сейчас его. Ты всех нас предал!
- Никого я не предавал, осёл ты упрямый! Это нас предали. Предали те, кто воспользовался нашей победой. Те, кто только о себе заботился, а своему народу кукиш показывал. Какой же ты безмозглый дурак.
- Пошёл вон отсюда! – сквозь зубы процедил Михалыч, с ненавистью глядя на Петра.
- Я не у тебя в гостях! Но пойду, не хочу с таким бараном рядом сидеть. Расплачусь с барменом и ухожу!
- Плати за себя, за меня не надо, - прошипел Михалыч, не отрывая взгляда от ненавистного собеседника.
- Ладно. Жалко, что не удалось нам подружиться. Поближе узнать друг друга. Я бы рассказал тебе, как был связным у партизан в пятилетнем возрасте.
- Иди, иди. Шкура.
Пётр молча встал из-за стола и направился к барной стойке. Он что-то негромко сказал бармену и протянул ему деньги. Тот их пересчитал и протянул сдачу.
Михалыч подпёр голову руками, поставив локти на стол и тяжело вздохнул. Заныло сердце, болела голова, руки дрожали. Ну и негодяй этот Пётр. Как таких земля носит! Михалыч знал, что теперь долго не будет ему покоя после этой встречи.
К нему подошёл бармен и кашлянул:
- Ваш приятель заплатил половину. С вас причитается за двести пятьдесят грамм водки и за котлету по-киевски. Вот счёт.
Михалыч взглянул на счёт и полез за кошельком. Сумма была небольшой, но всё равно пару дней придётся попоститься.