«Тени»
«-В общем, так, капитан…» Вижу – сложно полковнику начать, да и вроде как продолжать не знает как.
- Эти три офицера у тебя немного перекантуются..
- Немного это сколько? И ЭТИ офицеры – это, кто, простите?
- КапитАН!!
- Я?!
- Я что неясно выражаюсь?!
- Никак нет! Ну – вернее так точно!!!
- ЧТО????
- Ничего я не понял, тарищ полковник – что за офицеры – на сколько ко мне и как с ними быть- кормить, учить, спрятать, в баню их или просто – ну их нахер?
- Блин! Сам я ничего, Олег, не знаю – они за час полёта борта и словом со мной не обмолвились!
- А что им надо?
- Да не знаю я, капитан!
- Конверт они в части генералу вручили – он меня с ними и снарядил к тебе. Для тебя у них свой конверт. А мне велено с рук на руки передать и смыться на соседнюю точку. – Так что сам и разбирайся тут. Теперь понял?
- Да тащь полковник – понял – что это вам не известно а мне не понятно. Они хоть кто?
- Да пошЁл ты! Всё – вот тебе старший и все вопросы к нему.
_Тащ полковник – а если у меня вопросы будут к кому обращаться?
- К генералу, наверное… Всё – бывай, я полетел.
Руку он мне смачно так пожал-тряхнул – ладонью другой махнул офицерам, выгрузившим свои баулы из лопастемашущего Ми-8, и крикнув им – «Вот он капитан К» - нырнул в нутро борта.
Командир вертолёта через форточку махнул своими пальцами – мол или ВИКТОРИЯ или ПЯТЬ баллов, добавил ходу и запылил нас всех, у «взлётки» стоявших.
Глянул я, пока возможность есть – что за гуси ко мне свалились.
Пока пыль не осела от винтокрылой машины, успел для себя первые впечатления получить.
Первое – хлопцы бравые.
«Старший» по виду тоже капитан, «младший» может и сверхсрочник, а средний негр.
Не – ну, правда!
Не таджик-узбек загорелый – а негр. Не знаю как на счёт прилагательного «чистокровный», но думаю если его негром вслух назвать – то он неслабо приложиться может. И прилагательное будет не слабое. Даже если с левой!
Хоть и в «джинсе» все – а выправка служивых видна – вон, даже баулы свои, от борта отнеся, прислонили в кучку стоймя…
Подходят.
Смотрят спокойно – прямо в лицо.
Хоть бы улыбнулись или первыми поздоровались.
Всё ж – они ко мне, а не я к ним в гости завалился.
Как с ними вести себя, чего им надо, кто такие – если сам начштаба не в курсе. И вроде как в сторонку смылся на крейсерской скорости с боевым разворотом.
Что им у меня надо то? – Это второй вопрос – конвертик вскрою – там посмотрим.
Кто такие – как вопрос первый – отпал уже – ясно – офицеры.
А вести с ними я себя буду так как я себя виду всегда.
Я тут начальник, мне за всё и отвечать и за дела, и за результаты, и за бойцов. Ну и за этих прикомандированных так же.
Поэтому я и начал знакомство с ними по своему.
- Я капитан К. Местный начальник. Кличка и позывной «Плётка». С чем пожаловали – представтесь.
Переглянулись.
Усмешка у «негра» ослепительно-белозубой вышла.
«Старший» - посмотрел на «младшего» с вопросом в глазах – мол – ЧЁ ЗА ПТИЦА.
«Младший» молча кивнул и полез к себе под куртку, одновременно начиная меня удивлять.
Во-первых голосом. Спокойное равномерное журчание хорошо отрегулированного двигателя. Не голос – а мечта автомеханика. Ни одной лишней интонации и максимум информации.
Во-вторых конвертом. Вытащенный из-за пазухи конверт был ни капли не помят, хотя велик в размерах до безобразия. Безобразность его усугублялась суровыми нитками, прошивающими по краям и крест-накрест.
Да печатями сургучными.
По углам и как контрольный выстрел – в центре матового лощенного прямоугольника.
В третьих – как он кратко всё уяснил.
Мол я – конечно начальник, и ответственность мою они понимающе-уважают, но контакт у них возможен исключительно со мной, в течении этих 60-72 часов, что они будут испытывать моё гостеприимство.
Что то, зачем они прибыли вот в конвертике (он так и сказал «КонверТИКЕ), а вскрыть я его могу только для прочтения в условиях ознакомления с материалами совсекретного грифа.
Так что вывод последовательности действий – их со всем скрабом – от глаз бойцов подальше, - сам в канцелярию – печку растопить, шторы закрыть, конверт вскрыть лично, содержимое прочесть, в книге сделать отметку о поступлении корреспонденции и ознакомлении с ней, конверт приколоть в папку в сейфе, послание уничтожить сожжением.
Не дурак – понял.
Тока тут, милостивые мои гости, три неувязочки – бойцы мои вас и так уже видят, кроме как в квартиру свою – поселить мне вас некуда а в третьих – никто ко мне в подразделение просто так с неба не спускался ещё – а потому часовой у дома моего будет стоять всё время, пока вы тут будете.
Развернулся и жестом показал на вход в свою квартиру.
На вопрос о том, что, мол, ключик бы им – хмыкнул – «не заперто» и пошел читать депешу.
На третьем шаге обернулся, «младшего» за собой услышав.
-Чего вам?
- Так с вами я.
- Ну пошли.
В канцелярии душно, как всегда.
Пыльно – как обычно.
И по-АПШЕРОНОвентеляторному гулко.
Посадил я его на стульчик, жестом приглашающим, сам к окну.
Дежурного кликнул – задачей озадачив сильно.
Ещё б!
Начальник в сентябре (на улице плюс сорок) – дровишек велел принести.
Охерел дежурный поначалу, но справился.
За три минуты половину фанерного виноградного ящика в печку засунул, распалил её.
Обжегся, правда, стервец – всё пытался разглядеть – в полумраке штор задёрнутых – ХТО Ж сидит у начальника в углу.
А «младший» - что на самом деле старшим оказался – умело так газетку читает. На все 100 процентов закрываясь.
Конверт учтен.
В присутствии взломаны печати.
Аж жаль.
Такие раритеты сургучные сохранить бы.
Да для потомков.
Вот мол, папане-дедуле вашему КАКИЕ ЛЮДИ письма писали.
Можно б было похвастаться на старости лет.
Или старость ту – обеспечить с помощью всяких там аукционов типа «Кристи» да «Сотбис».
Но нет. Вскрыты - взломаны- измельчены сургучные красавцы.
Конверт подшит.
Содержимое прочтено.
Даже морда лица в обратную сторону распрямилась со временем.
За это время бумага весело уж горела в печурке изразцовой.
Дымило, правда, сильно.
Кто ж думал, что на берегу Амударьи в сентябре печку топить будут.
Во-во.
Птички тоже не думали, гнёзда свои в трубе располагая, дымоход забивая, к щашлыку себя готовя.
Ну да ладно.
Поднял я голову – глазами встретился. Улыбкой на улыбку молодому старшему ответил и спросил.
-Как мне вас называть-то?
-Я Левый.
- А остальных как звать?
- А Ника.
- Никак их звать не надо – они сами придут! – улыбается.
- Сюда?
- Да хоть куда! Но только со мной. Без меня они не ходят.
Я усмехнулся.
И в силу литературности своей сказал нечто умное….
Казалось бы.
Да увы.
Неожиданная реакция здорового организма, сидящего напротив мне была удивительна и непонятна.
-А вот так – ни в коем случае! – аж голос его изменился. Дрогнула «мечта автомеханика» «затроив» своим звуком и даже «застучав».
Вздрогнуло лицо красивое до этого не менявшееся в выражении.
Понял я – что ассоциация моя уж очень правильная была. До того правильная – что верная.
И смог ответить только одно – «Есть так не называть!»
Если б он ещё в форме был, я б честь отдал даже.
Во-первых потому что он этого заслуживал.
Во вторых – из профессионального уважения к профессионалу.
А в третьих – и по званию положено.
Только мне до сих пор интересно.
Если этот молодой был уже майором, то кем был старший?
А ещё – какое звание может быть у негра в СССР?
А ещё…………
ПОЧЕМУ МОЯ реплика – «Прям как тени!» - так его взбесила?
Знаешь?
Ну и молчи!