- Теперь-то вы, суки, меня не достанете! - мотая головой, орал К. – Все на *** пошли! Все!
Покачиваясь, он поднялся в рост. Прямо на него, единственного, оставшегося в живых бойца батареи «сорокапяток», шел, нагло покачивая короткой пушкой, немецкий танк. Около и вокруг него мелькали, приближаясь, красные, чем-то смутно знакомые, рожи фашистов.
Все за столом как-то сразу притихли. И посмотрели на К. У сидящей рядом К–той жены сделалось пунцовым лицо, задрожали губы.
- Извините. Извините нас, пожалуйста, - она чуть не плакала. – Это у него сосудистое. Как выпьет, так и ….
- Ну, раз сосудистое, - щелкнул себя по кадыку душа компании О., холостяк «без ж/п». – Тогда понятно: К. больше – не наливать!
Все за столом облегченно рассмеялись и зашумели; зазвенели посудой. Жена К. с благодарностью взглянула на О., О. ей в ответ подмигнул, от чего та запунцовела еще больше.
- Русские не сдаются! – вдруг вновь заревел К. и, схватив недопитую бутылку водки, метнул ее в новенькую, только что купленную и заботливо уставленную хрусталем мебельную стенку, - повод сегодняшнего застолья. – Вот вам гады от русского солдата К.! Последний привет!
...Граната, разбив в стеклянные брызги перископы механика-водителя, рванула точно под башней танка, которая слетела, почему-то почти бесшумно. «Наверное, контузило…» - мелькнуло в меркнущем сознании К. Но он еще успел достать своим костистым солдатским кулаком двоих набегавших фрицев. С правой… и с левой!
-Ложись! – сам себе крикнул К, услышав нарастающий визг .
Он бесконечно долго падал на зазвеневшие снарядные и автоматные гильзы, закрывая голову руками, и упал за миг до того, как мина с визгом торкнулась рядом. Взрыва К. не услышал, только почувствовал удар по голове, между пальцев поползло что-то теплое, и сразу его подхватила и понесла далеко-далеко волна безразличия. Но он, гвардии сержант К., уже выполнил свой долг до конца. И Родина его подвиг не забудет. На улице, где он жил, установят мраморную доску с непохожим на него портретом: «Отсюда ушел на фронт и не вернулся Герой Советского Союза, гвардии сержант К., … Вечная память героям … » и так далее…
...Никогда не воевавший и даже не служивший в армии К. тихо спал в прихожей на брошенном ему драном одеяльце рядом с дежурным тазиком. Теща, потихоньку подвывая, вместе с дочерью собирала осколки хрусталя и здоровенной салатницы, которую она сама же с минометным визгом разбила о голову К. Теща вполголоса проклинала мужиков-пьяниц, жена К. больше слушала и кивала головой, украдкой смахивая слезы,в основном из-за того, что О. после обмывки стенки удалился в свою холостяцкую квартирку с этой потаскухой З., которая «без м/п».
Наутро К., моргая синеющим фингалом и виновато посматривая на жену и тещу, отпивался рассолом. Потом пришли тесть с шурином, - два вчерашних успокоителя К., - выпили мировую.
- Ни хрена К.! И вы, дуры, тоже не хнычьте! Стекла вставим, хрусталя еще накупите! Курицы! Барахло для них дороже человека! – моргая мутными глазками, икал перегаром тесть.
Так прошла суббота. Воскресенье еще лучше. К. дважды пытался помириться с женой на старом скрипучем диване и она его на второй раз, похоже, простила.
И только в ночь на понедельник, под утро, увидел К. сон: он один с гранатой в руке стоит под огнем, прут на него немецкий танк и пехота, а он как размахнется!…
Будильник прервал его на этом самом замахе, но еще весь день К., чувствовал, что тогда, во сне, он мог бы, мог завалить этот наглый фашистский танк с короткой толстой пушкой! И от того испытывал смутную досаду как от очень важного, но не до конца сделанного дела.