После трех дней меня выписали. Как же я устала от всего этого. Таблетки я спустила в унитаз и тут же пожалела об этом. Привязанность к наркотикам говорила мне, что я зря это сделала, но разум – что я молодец. В теле дикая усталость, на душе тяжелый камень оттого, что я как-то неправильно живу. В институте не появлялась уже где-то месяц. Наконец-то я дома. Все по-прежнему, а сколько пыли! Я разделась, прошла на кухню, налила себе сока, который стоял в холодильнике – единственное, что не потеряло свой срок годности! Сейчас тряпку в зубы и убираться, тут дел-то на час. Надо позвонить кому-нибудь из университета, узнать как там дела.
Я переоделась, взяла свою сумку и начала искать мобильный. На пол упала пачка сигарет, где были сигареты с коноплей. Везде напоминание о плохой жизни. Я так больше не могу. Я очень хочу покончить с наркотиками раз и навсегда, но это очень сложно. Они так и лезут под нос, как бы говоря: «Ну, мы же такие сладкие!» А мысли принимают такой характер: «От одной сигаретки или таблеточки, ничего не случится!» А на самом деле, потом хочется больше и больше. Зависимость и толерантность! Нет, надо завязывать. Но вот сигареты я не выброшу, а уберу подальше, вдруг пригодятся. Сама покурю, если очень плохо будет или продам, ведь это дорогое удовольствие! Так, вот он, мобильный. Аня, Алекс, Антон, Андрей, Алина, Аринка, нет, это не то. Дима, Диса, Диночка, Дрон, Даша, сколько же у меня знакомых и друзей! Коти, Кирилл, Косой, Кристя, Коля, нет, это все из клуба. Где же сокурсники-то? У меня было много их телефонов. А это кто? Пика, Поля, Пашка, Роксана. Кто такая Роксана? Ага, это платиновая блондинка с моего курса, как-то вместе отдыхать ездили. Я набрала номер.
- Слушаю. – Роксана сразу взяла трубку.
- Привет, это Анжелика Темнова, с твоего курса.
- Привет Ликусь, болеешь? Чего-то тебя не было давно.
- Да уж. Слишком давно. Чего там делается?
- Мурня полная. Сессию начинаем со следующей недели. Ректор - дебил! Мало того, что он ее перенес на две недели, так теперь еще на неделю отложил. А главное, никаких консультаций. Готовьтесь. А за зачет 200 «долларе»!
- Ужас. Готовишься? Кстати, я тебя не отвлекаю?
- Да нет. Я готовлюсь? Смеешься? Нам же еще неделю выходных дали. Так мы с Пикой веселимся, день за днем, ну, может, часа два в день почитаем, и опять отдыхать.
- А еще неделя впереди, да? – спросила я, вставая с колен, и подкуривая сигарету.
- Во-во. А тебя-то, почему не было?
- Проблемы небольшие. Слушай, ты сейчас сильно занята?
- Нет. Сижу в кафе. Делать нечего. Пика к парню уехала, а я вот сижу и пытаюсь заставить себя поучить все это!
- Ясно. Может, встретимся, дашь мне конспекты и лекции, я их отксерю? Поболтаем.
- Ок. Где ты живешь? Я сейчас подъеду. Я ж теперь крутая! Машину подарили.
- Заезжай. А хочешь, у меня посидим. Пиши адрес.
Я продиктовала Роксане адрес и отключилась. Быстро пробежалась по квартире с тряпкой, помыла полы, пропылесосила. Чисто.
Сейчас в душ и все. Раздался звонок мобильного.
-Алле.
-Лик, хочешь сладкого? Чего-то захотелось мне. – Раздался голос Роксаны.
-Если честно, то в моем холодильнике шаром покати. Покупай, конечно.
- Нет, давай так: я за тобой заеду, съездим в магазин, и ты купишь все что надо.
- Договорились. Жду.
Я разделась, залезла под прохладную воду. Опять зазвенел телефон.
На дисплее было написано: Гера. Я отложила телефон куда подальше.
Через двадцать пять минут мы уже ехали в черной «BMW», болтали и курили.
Роксана была интересным человеком. С ней всегда было о чем поговорить. У нее был тяжелый, проницательный взгляд, приятная улыбка. Очень красивые руки легко скользили по рулю. Длинные ногти, с дорогим маникюром, нежная, красивая кожа.
-Представляешь, - сказала Роксана, закрывая окно, - недавно ехали с Пикой в клуб, а на дороге собака сидит. Я ей бибикаю, а она не уходит. Самое интересное, что поток-то идет. Не остановиться, не объехать. Подъезжаем ближе, я жму на сигнальчик, собака не отходит. Я притормозила, уже почти наехали на нее, она гавкнула и убежала, спокойно лавируя между машинами.
-Мда…
-Жалко мне так ее было. А потом уже поговорку или примету вспомнила: встретишь на дороге собаку сидящую или лежащую, лучше уйди, развернись, беда будет. А куда бы я там делась в центре Москвы, в среднем ряду?
-Да не бери в голову, мало ли этих примет, если так жить, то не пей – захлебнешься, не дыши – задохнешься, на балконе не стой – все равно упадет, и масса таких же случаев и условий!
- Да-да.
- А когда Пика успела парня найти? Ведь она к ним так относилась: «Тот урод, тот симпатичный, но у него ноги кривые. Найдите мне мою половинку!» Ей говоришь пойдем с нами на вечеринку, там много мальчиков хороших… А она: «Чего я там, собственно, забыла? Пойти послушать ненормативную лексику, которая является не очень приятной, которой даже я не знаю, при этом ругаясь матом… иногда. Или бутылку водки, в которой часто ищут спасение люди? Не люблю я эти вечеринки и всяких неуравновешенных особей».
- Прямо в точку описала, а вроде видела ее мало.
- Ну, есть у меня такая особенность очень хорошо запоминать людей, которые вызывают во мне интерес.
- Похоже на то. Так вот, она же наконец-то переехала от родителей в новую квартиру. Как же она счастлива была, надо было видеть. Вот шла она из магазина с полными пакетами. Вот всегда она мечтала встретить парня неожиданно, и чтобы все у них было очень хорошо. Она пыталась открыть дверь, а он как раз выходил из дома. Они столкнулись, и ее пакеты упали, все рассыпалось, она обложила его почти трехмерным матом. Он чуть ли не плача извинялся перед ней, потом разговорились, оказалось, что он друг ее соседа, что у них много общего, что он тоже не любит вечеринки. А потом любовь и все хорошо.
- Здорово! А ей все в нем нравится? Привычки? Характер?
- Да, он, правда, курит много и матом ругается, как слесарь. Она же курить бросила, а он ее постоянно смущал. Она то начнет, то опять бросит, начнет, бросит, сейчас вроде бросила. А еще то, что она любит русский реп, а он – американский. То, что она любит почитать, а он наоборот любит больше общаться и гулять наедине.
- Это судьба.
- Да, но у всех она разная. Мы делаем ее такой, какой хотим ее видеть.
- Согласна.
- Приехали.
Мы вышли из машины и через несколько минут оказались в большом магазине.
-Как я не люблю все эти очереди. А еще ненавижу, когда все ходят и как павлины толкаются, с презрением смотря на все вокруг. – Сказала Роксана, катившая перед собой тележку. Я согласно кивнула. У меня рябило в глазах от всевозможных витрин, от разнообразия продуктов и всякой ерунды. Я давно не была в таких больших и красивых магазинах, да еще я как-то странно адаптировалась после комы.
-Так, ну, чего тебе конкретно надо? – Спросила Роксана и поправила прядь вьющихся волос.
-Всего и много!
-Это как-то абстрактно. – Усмехнулась она.
-Ладно, пошли за молоком, хлебом, колбасой, а дальше по списку, который я составляю на ходу. – Сказала я и пошла вперед, лавируя между витринами и рядами с вкусностями. Роксана катила тележку и напевала под нос какую-то песенку. Я постепенно клала в тележку продукты, всякие сладости, косметику, так, что она становилась все полней и полней, а Роксана с умным видом ходила и советовала, что лучше, что следует, а что не следует брать.
-Ты у меня останешься, да? – Спросила я, поворачиваясь к подруге.
-А я тебе не помешаю?
-Нет, конечно, что мне одной делать в такой большой квартире.
-Останусь. И буду надоедать тебе!
-Да отстань ты!
-Слушай у меня один вопрос. В тележке столько всего, что я не знаю, чем мы будем платить.
-Деньгами. Ну, чего пошли к кассе?
-Ага.
Мы подошли к кассе и начали выкладывать продукты на ленту. Когда кассирша начала пробивать товар, ее глаза плавно вылезли на лоб изумленно уставилась на монитор компьютера.
-Пять тысяч, восемьдесят копеек. – Она подняла свои карие глаза на нас. Я протянула деньги, а Роксана собирала продукты в пакет.
-Ваша сдача. – Женщина положила на блюдечко двадцать копеек.
-Спасибо, но это можете оставить в кассе. – Сказала я и, взяв половину пакетов у Роксаны, двинулась к выходу.
-Вот молодежь пошла, не заработав денег, тратят их попусту и выделываются так, будто всю жизнь за эти деньги работали.
- Послушайте, женщина, - Роксана обернулась к кассе, – вот какое вам дело, чьи это деньги и как они заработаны. Не вам же они идут, а составляют лишь часть вашей зарплаты, а вам тут еще чего-то не нравится.
- Какая хамка! Живут за папенькины и маменькины деньги и еще выделываются!
- Женщина, - тут уже не выдержала я, - между всем прочим, чтоб вы не зазнавались, я с пятнадцати лет живу одна, вот что, и откуда у меня деньги это мое дело. У меня много проблем, но я с этим живу и не срываю свое зло на других, как Вы из-за маленькой зарплаты.
Женщина открыла рот, но ни слова сказать не могла.
-Слов нет? Вот и молчите! – Сказала Роксана, и мы несколько гордо пошли к машине.
-Знаешь, всегда считала, что широкие карие глаза говорят о полном внутренним отупении. – Ухмыльнулась Роксана.
-Точно! – Подтвердила я, загружая пакеты в багажник.
Откуда-то сзади до меня донеслось:
-Ты че? Обалдеваешь? Это моя единственная и самая лучшая в мире машина! А ты – идиот непонятный мою красную эксклюзивную краску покарябал. Тебя сразу убить или почленно? – Кричала высокая, очень стройная девушка, лет девятнадцати. Ее красно-янтарные волосы развивались на холодном, зимнем ветру. Она кричала на какого-то молодого человека, который очевидно задел ее красный «Шевроле Corvette Convertible». Сразу было понятно, что это человек очень неординарный, раз уж ее машина была красной, волосы в тон, плюс ко всему она была либо очень сильным человеком, либо очень нервным, как и я. Почему-то она произвела на меня большое впечатление, я начала изучать ее. Красивый разрез черных глаз, очень проницательный, но в то же время веселый взгляд.
-Ты чего возомнил себя папой Римским или высокий слишком? - Сказала она и тут же засмеялась над своими словами, так как парень, на которого она кричала, был примерно метр пятьдесят пять с кепкой. По моему мнению, у нее было очень хорошее чувство юмора.
Эта экстравагантная особа махала красивыми, ухоженными руками с серебряными кольцами на пальцах, с длинными, белыми ногтями и кричала на этого бедного парня, который готов был вжаться в асфальт.
-Ну?! Не слышу ответа! Денег плати! Простофиля стоеросовая!
Ее губы были накрашены красноватой помадой, глаза отдавали черным в области слезного яблока, и слегка серебристым, в тон кофте и ногтям, в уголках. Весьма интересная личность.
- Лик, ты чего? – Роксана подошла ко мне сзади и положила руку на плечо, я вздрогнула.
- А? Все нормально. – Ответила я и села в машину, очень интересная личность эта девушка.
- Ты чего так всматривалась в эту экспрессивную дамочку?
- Не знаю. Просто привлекла мое внимание.
- Ясно. Знаешь…
Роксана начала рассказывать какую-то историю, но я мало ее слушала, погрузившись в свои мысли.
-Ау? Ты меня слышишь? – Спросила Роксана, останавливаясь. – Приехали уже.
-Извини, я чего-то задумалась.
Мы зашли в мой подъезд и поднялись на самый последний этаж. Дверь в квартиру открыть было сложно, так как в моих руках было море пакетов. Наконец мы оказались в квартире, разделись и прошли на кухню.
- Красивая у тебя квартира. Чего так много комнат?
- А это еще когда мы с папой и мамой жили, у нас часто гости были, и плюс ко всему папе хотелось иметь большую и красивую квартиру.
- Понятно. Полы у тебя с подогревом, как я вижу, да? – Спросила Роксана, присаживаясь за стол.
- Да, хочешь включи, сзади тебя, под подоконником.
- Где? Нашла - все. – Роксана нащупала включатель и повернула колесико, по полу тут же начало разливаться тепло.
- Так, ты кушать сильно хочешь?
- Так себе, но вообще не отказалась бы.
- Я сейчас приготовлю чего-нибудь, а ты пока иди, поищи в баре чего-нибудь выпить. – Сказала я и принялась разгружать пакеты.
- Да, еще бы я знала, где у тебя бар. – Роксана поднялась и направилась в комнату.
- В третьей комнате справа, зайдешь и сразу увидишь, только не текилу, она для меня слишком крепкая! – Крикнула я, собираясь приготовить чего-нибудь.
- Ладно. – Отдалось из комнаты.
Я порезала мясо с картошкой, уложила в специальное блюдо и залила все это подливкой, которую приготовила Роксана. Поставила все это в духовку и начала заниматься салатом.
-Где у тебя все стаканы, фужеры, рюмки? – Спросила подруга, оглядываясь в моей немаленькой кухне.
- В баре, на верху посмотри.
Время подкралось к семи вечера, на улице потемнело, зажглись фонари. Люди быстрее спешили в тепло, домой. Ветер поднимал лежащий снег, кружил его, смешивал с тем, который сыпался с неба, закручивал в воронки. Он оставлял либо снежные барханы на дорогах, либо норовил выплеснуть снег кому-нибудь в лицо. Мы с Роксаной сели ужинать. Она налила нам мартини. После основной части ужина, последовал аппетитный, бисквитный, с фруктами, взбитыми сливками, но при этом мало калорийный торт.
После этого мы перебрались в комнату, где был камин. Зажгли свечи и устроились на пушистом ковре. Блики от свечей красиво расползались по потолку, в комнате была приятная, тихая, слегка таинственная обстановка. Роксана разлила мартини по бокалам. Несколько минут мы сидели в молчании, с завораживанием смотря на пляшущий огонь.
-Знаешь, - начала Роксана, - я всегда так любила смотреть на огонь. Он как будто единственный кто меня понимает, ему не важно как я одета, как я выгляжу, он просто красиво пляшет, завораживая, притягивая, маня. Я ведь почти никому не говорю о своих переживаниях, мыслях, о том, что я чувствую. Родители просто старались сделать для меня то, что было необходимым, но, как правило, они очень редко спрашивали: плохо мне или хорошо. Нередко случалось, что меня просто выгоняли по вечерам из комнат, где сидели родители, потому что я мешала им. Они хотели отдохнуть, расслабиться, а я приходила к ним, мне просто хотелось родительской ласки и любви, но, увы, я ее не получала. Иногда, конечно, мама разговаривала со мной, вместе болтали, ходили гулять, но это было очень редко. Я не виню ее в этом, просто она всегда была занята, постоянно в командировках. Папа тоже старался чаще быть со мной, но он проводил со мной еще меньше времени, чем мама. А сейчас, ни мама, ни папа, ни кот, никто не спросит: «Как ты себя чувствуешь Рокса?»
- А Пика, вы же все время вместе? – спросила я, вертя в руках бокал с мартини.
- Пика? - Роксана дернула бровями и сделала глоток. – Да иногда я рассказываю Пике о своих проблемах, о том, что меня волнует, но она не всегда меня понимает, она немного другая. Она стремится к лидерству, чтобы все были около нее, что она лучшая, она может понять многое, но и столько же она может не понять. Она хорошая подруга, очень умный человек, но ее трудно переубедить, а еще она часто бывает в плохом настроении, а после появления парня, она вообще как-то отдалилась. Вообще, если честно, я редко кому говорю теперь о своих переживаниях.
- Родители и сейчас с тобой мало видятся? – спросила я и подложила дров в камин - огонь тут же с жадностью поглотил их.
- Мало? А они вообще помнят обо мне?
- В каком смысле?
- Лика-Лика. Ты хочешь услышать всю правду о моей семье? Хорошо, но только, чтоб об этом знала только ты, не разноси это. Не знаю почему, но мне кажется, что ты не предашь и вообще ты интересный человек. Слушай.
Моя мама родилась в Питере, после окончания школы она уехала учиться в Москву, ей хотелось очень много достигнуть. Ее мама, то есть моя бабушка, собрала все сбережения и отдала дочери. Мама села в поезд и уснула, проснулась уже без сумки, без денег, без всего. Хорошо хоть документы остались. Куда ей было деваться? Сначала она устроилась уборщицей в какой-то магазин, жила на вокзале, потом стала снимать квартиру, когда поднакопила денег. В институт она пробовала поступить трижды. Сначала не набрала нужное количество баллов, потом не попала в нужную десятку, ну а в третий раз она набрала все баллы, попала в нужную десятку, но оказалось что еще нужна определенная сумма. Ей не хватало ста рублей. Понимаешь – ста. Это смешно! Она пыталась занять у кого только можно было, но все отказывали. Когда она пришла в институт и попросила простить ей эти сто рублей, что она потом заплатит через две недели, в конце концов, две недели - это же не так много, ей отказали. Она вся заплаканная вышла из приемной и села на стул около комнаты, смотря в одну точку. Неожиданно к ней подошел молодой человек, подсел рядом и спросил, что с ней. Она рассказала. И что ты думаешь? Он дал ей эти сто рублей. Она долго отнекивалась, но потом взяла, деваться-то было не куда. Он учился на ее курсе, на экономиста. Она пообещала отдать ему эти деньги и через две недели отдала. Так вот поступила она, стала учиться, стала, чуть ли не самой выдающейся студенткой. Тот преподаватель, который тогда отказался подождать две недели, не мог на нее нарадоваться, а она ненавидела его. Через год она познакомилась с одним человеком, в каком-то клубе, он предложил ей попробовать стать моделью, оставил визитку. Она долго мучилась, да она очень красива, умна, стройна, высока, но быть моделью – это что-то похожее на желтенький билет. В общем, через полгода она позвонила ему, назначили кастинг, ее взяли. Так началась карьера. В отличие от других моделей, мама не подкладывалась под кого-нибудь, чтобы подняться до высот, она итак туда пробиралась. Так пролетел еще один год. Внезапно она сближается с тем человеком, который помог ей в трудную минуту. Закрутился роман. Они окончили институт и разбрелись по своим дорогам каждый. Умерла моя бабушка, мама съездила в Питер, похоронила ее. Через несколько месяцев она опять встречает того молодого человека. Они едут в кафе, болтают, оказывается, что у него сеть своих фирм. Опять роман. Потом они поженились. Мама – модель, папа преуспевающий частный предприниматель. Потом они переезжают в Италию, так как у папы появилась новая идея, разворачивается новый бизнес, а мама заключает контракт на три месяца с итальянским модельным рекламным агентством. Потом они так и остаются жить в Италии. Там родилась и я. Закончила школу. Знаю в совершенстве итальянский и русский, ну, и английский, конечно, тоже. Родители постоянно в командировках, на работе, а я сама с собой. Вот и выросла такая стерва и самоучка. Меня отдавали во все возможные кружки. Я умею играть на арфе, танцевать, мастер в шахматах. Но после школы, я захотела уехать, в Россию, учиться здесь. Приехала, поступила, живу в родительской квартире, которую переоформила на себя. А родители звонили три месяца назад. Вот так-то. – Роксана вздохнула и допила оставшееся мартини, я тут же снова наполнила бокалы.
Сделав глоток, я вздохнула и посмотрела на подругу. Кудрявые платиновые волосы красиво спадали с плеч. Блики огня с блеском отражались в серых глазах. Кончики ресниц слегка искрились от выступивших слез. Даже то, что она живет без родителей и с детства не получает должной поддержки, не мешает ей оставаться умным и рассудительным человеком. Вместо того чтобы разбаловаться, она учиться, развлекается, наверное, работает или нет?
- А ты работаешь где-нибудь? – Спросила я.
- Естественно, откуда же у меня деньги берутся? С детства мне нравится менеджмент, вот и сейчас благодаря папиным связям я немного стажируюсь. Работаю по вторникам, четвергам и воскресеньям, как это не прискорбно звучит. Я же в двух институтах сразу: в одном на юриста, в другом на менеджмент, заочно.
- Молодец. Хочешь чипсов? – Спросила я, поднимаясь с пола.
- Тащи. И подай вот ту подушечку, пожалуйста. – Роксана кивнула на маленький синий диванчик, где лежало очень много подушечек. Я подала одну Роксане. Она положила ее на пол и прилегла. Я вышла из комнаты и направилась на кухню. Во всей квартире стоял мрак, только в комнате, где сидели мы по стенам и потолку плясали блики огня, а на кухне горела маленькая ночная лампа. Я открыла шкафчик, достала пачку чипсов и высыпала ее в подобающее блюдо. За окном ветер все также кружил холодные снежинки, люди все так же спешили домой. Как же хорошо в такую погоду сидеть дома, греться у камина, разговаривать на душевные темы с человеком, который тебя мало знает, а от того лучше понимает. Мой взгляд упал на пачку сигарет с коноплей, тут же захотелось покурить, расслабиться, тихо посмеяться над своей судьбой, но я сразу откинула эту идею. Взяла блюдо с чипсами и эту пачку. Проходя мимо своей комнаты, я швырнула ее в темноту. Вернулась в комнату, села на пол и поставила блюдо с чипсами рядом, Роксана сейчас же захрустела.
- Так, - сказала она, повернувшись ко мне, - чего мы все про меня. А ты работаешь? И почему все же тебя так долго не было в институте?
- О, это очень долгая история. – Я рассказала Роксане о том, как я познакомилась с Герой, как подсела на наркотики, как попала в кому. По мере моего рассказа она удивлялась все больше и больше.
- Так ты наркоманка? – Спросила она после.
- Есть немного. Но после комы я не приняла еще ни одного наркотика, я пытаюсь бросить, но этот гад постоянно толкает меня обратно, а не общаться с ним теперь я не могу. Потому что я знаю очень много о его разборках, его проделках, хулиганствах, в конце концов, я работаю в его клубе.
- Кем? – Спросила подруга, прищурив правый глаз, будто подозревая меня в самом плохом.
- Танцовщицей. Не стриптиз! И вообще ничего такого. - Сказала я и замахала руками.
- Да? – Роксана посмотрела на меня с тем же подозрением.
- Да. За кого ты меня принимаешь? Я училась танцевать все виды, кроме бальных и парочки других, но стриптиз я танцевать не хочу, да и не смогла бы. Тем более что у Геры не такой клуб, он у него чисто молодежный: танцполы, бары, маленький ресторанчик, бильярд, ну и танцую там с двумя девчонками, которых сама обучаю, немного и хореографом работаю.
- Вот ты какая. Пошли покурим.
- Идем.
Мы поднялись с пола и направились в мою комнату, к которой примыкал балкончик. Я хлопнула руками, и в комнате зажегся ночник, реагирующий на громкие звуки. В глаза опять бросилась пачка, которую я несколько минут назад выкинула в комнату.
-Чего это ты сигаретами расшвыриваешься? – Спросила Рокса, поднимая пачку с пола.
-В том-то и смысл, что это не простые сигареты. Это конопля, оставшаяся с того дня, когда я поругалась с Герой.
-Да? – Подруга удивленно посмотрела сначала на меня, потом на пачку.
-Именно так, они постоянно лезут на глаза, манят, смущают.
-А чего терять? Давай курнем, я давно ее не курила. – Предложила Роксана и лукаво улыбнулась.
-Нет. Я так никогда не завяжу! Нет! - Сказала я и решительно пошла на балкон. Включив свет, села на мягкий диванчик.
- Слушай, но ведь от одной сигаретки ничего не будет. – Роксана вошла на балкон и села рядом.
- Да-да, конечно я себе так говорю уже три дня. Но ничего хорошего от этой одной сигареты не случится! Потом опять зависимость, надо будет превышать дозу. Нет! Я не могу.
- Не хочешь, как хочешь. А я покурю, хорошо? – Ответила платиновая блондинка и достала одну сигарету.
- Нет. Хотя твое дело. Подсядешь же. Сто раз подумай, но сделай один раз и правильно.
- Не подсяду. Я же ее очень редко курю. – Сказала Роксана и подкурила.
По балкону расплылся голубоватый дымок. Роксана затянулась, откинула голову, и чуть задержав дым во рту, с удовольствием выдохнула. Меня затрясло. Я начала ломать руки, покусывать ногти. Мне очень хотелось покурить, но я знала к чему это приведет. Роксана курила и наслаждалась. С каждой минутой мне становилось все хуже и хуже. На балконе витал приятный запах драпа. Мне хотелось вырвать сигарету у нее из рук и получить то, чего мне так хочется. Я пыталась сдержать себя как могла. Меня трясло так, как не трясет бешеного в лихорадке.
-Эй, ты чего? – Роксана посмотрела на меня и разразилась смехом. Ее глаза чуть покраснели по контуру, взгляд стал туманным, она смеялась как сумасшедшая. Ей было хорошо, а мне все хуже. Я не выдержала. Я схватила пачку, достала сигарету, долго пыталась подкурить ее трясущимися руками. Роксана, глядя на это, пронзительно смеялась. Я ненавидела себя за то, что я делаю, но по-другому я не могла. Это было самая страшная ломка в моей жизни. Наконец, я подкурила эту палочку из бумаги, с несколькими граммами травы. Стало легче. Через несколько минут еще легче, а потом все стало хорошо. Я вошла в привычное состояние.
-Вот видишь, все хорошо стало, так? – Спросила подруга и усмехнулась.
-Так. - Ответила я, растягивая слог. – Только вот как я теперь брошу это все?
-Да не переживай так. Утро вечера мудренее.