Она познакомилась с Павлом, на очередной вечеринке в институте, где училась на третьем курсе. Он пришёл с приятелем, её однокурсником, и с первого взгляда Ирина влюбилась в него без памяти. Он тоже обратил внимание на необыкновенную девушку. Она отличалась от остальных своей скромностью, юным очарованием. Не бегала в туалет курить и какими-то лучезарными глазами смотрела на окружающих. Она казалась ему идеальной девушкой, о которой можно было, только мечтать. Она вовсе не была отшельницей, танцевала, подпевая, как и подружки. Но все равно, чем то сильно отличалась от своих более раскрепощённых сокурстниц. Вокруг её головы, витал ореол невинности, некой загадочности, неведомой тайны.
Дружба их начиналась трудно. Ирина оказалась не сколько скромной, на сколько чересчур замкнутой особой, из которой, слова приходилось вытягивать клещами. Она неохотно шла на контакт. И также неохотно расставалась со своими мыслями, словно опасаясь, что их останется меньше. Будто люди выпотрошат её умственно и физически в результате чего может возникнуть психическое истощение. Эти рассуждения, конечно, кажутся смешными, но вот такое она производила впечатление. Больше слушала, чем говорила, словно впитывая в себя, как губка, незнакомое, а значит в будущем, полезное. И это своё подсознательное восприятие невидимого никому мира, оберегала. И всё же они дружили. Она, словно позволила ему, заботиться о себе.
Они гуляли по Москве каждую свободную от занятий минуту. Несмотря на то что Павел, тоже был провинциалом, хорошо знал город, и теперь всем этим загружал девушку по полной программе.
- Ирина, а чем ты собираешься заниматься на каникулах? - спросил Павел.
- Думаю, что поеду домой. Я соскучилась по маме и Оленьке. В огороде помочь надо. А что? – мягко спросила она, поворачиваясь к Павлу лицом, улыбаясь своей обворожительной улыбкой.
- Да, я, хочу предложить тебе поехать за границу, – обнимая и целуя её, прошептал он.
- За границу? Но, у меня нет на это денег, – и немного помолчав… - да и мама с Оленькой одни.
- Деньги? Деньги есть у меня. А мама с Оленькой… Ты и так все каникулы там. Подумай о нас.
- Откуда деньги? Ты, такой же студент, как и я. – Ирина посмотрела на него долгим взглядом.
- Это пока секрет! Мы поедем по самой дешёвой путевке, и всего на двенадцать дней. Или ты не хочешь за границу? – заглядывая ей в глаза, лукаво, спрашивал Павел.
- Хочу, в том-то и дело, что хочу. С тобой - хоть на край света. Но… мама…
- Глупая. Какая же ты ещё глупая, и наивная к тому же, – прижимая её к себе, говорил Павел.
- Я ведь люблю тебя. И это мой тебе подарок ко дню рождения. А к маме потом вместе поедем.
…Самолёт приземлился в Анталии. Они прошли паспортный контроль, и пока Павел получалбагаж, Ирина отошла в сторонку, чтобы не мешать остальным пассажирам.
Она сразу почувствовала какую-то неловкость, словно, кто-то невидимой рукой сдавил ей виски. Обернувшись, уловила направленный на неё тяжёлый, оценивающий взгляд, почувствовав страх, сразу отвернулась. И стала глазами искать Павла. Но его нигде не было видно. Она пошла, в толпу, но его и там не было. Девушка искала его везде, но Павла не было. Найдя место, села, и постаралась успокоиться. «Сейчас он подойдёт», – как заклинание твердила Ирина. Но время шло, а он всё не появлялся. И тут девушка растерялась окончательно, не зная что делать, обратилась к полицейскому.
- Простите пожалуйста, я прилетела из России и потерялась. Вернее, потерялся мой жених.
Помогите мне разыскать его, – волнуясь и глядя полицейскому в глаза говорила Ирина.
- Ain moment, – и страж порядка обратился к кому то на своём языке. Затем обернувшись к девушке и показав на стоящего рядом мужчину в европейской одежде, но похожего на турка, на ломаном русском языке ответил: – Вот этот джентльмен, Вам поможет, доверьтесь ему.
- Пройдёмте, мадам. – «турок» позвал Ирину почти на чисто русском языке и пошёл по
направлению к выходу. – Павел уже в машине.
- Где? В машине? - девушка пошла за ним, переспрашивая и ничего не понимая.
На улице, она почувствовала, лёгкий укол в шею, и мужчина подхватив её, помог сесть на заднее сиденье. В багажнике которой, лежал мёртвый Павел. Ехали долго. Уже смеркалось, когда машина въехала в огромные ворота, которые тут же закрылись наглухо. … Прошло три месяца. Ей было уже всё равно, жизнь рушилась, просто падала ей на голову, и она даже не пыталась защититься, отодвинуться, чтобы её не раздавило. Она как будто специально подставляла свою голову под это что-то непонятное, порой даже страшное понятие – ЖИЗНЬ. Удары сыпались на неё, как, удары молнии, разрывая, точно небо, пополам. Гремел гром, оставляя
в ушах нескончаемый звон, невидимых пощёчин. Только после ударов молний, и раскатов грома небо вновь молодело, умытое, сияло своими пушистыми, чистыми облаками. А она после урагана жизненных неурядиц, угасала, медленно, но верно, отдавая всю себя, неведомой до сих пор силе. Не хотелось жить, она уже больше не могла. Тоска, разъедала, разрывая грудь. Она металась и во сне, и на яву, как в бреду, терзая себя мыслями, мыслями, мыслями… под утро Ирина забывалась в глубоком тревожном сне, нет, скорее теряла сознание от мытарств, терзавших её и без того хрупкое тело.
Когда в очередной раз, её привезли к клиенту, она была задумчивой, больше обычного. Медленно двигаясь по комнате, с бокалом шампанского, вышла на балкон. Тихая ночь ласкала её своей свежестью. Ирина молча смотрела куда-то вдаль и… взмахнув, как ласточка улетела, из этой золочёной клетки навсегда.