...- Я,-девушка, наконец удостоила вниманием мою скромную персону,-займу твое место, и буду тобой до тех пор, пока ты не найдешь себя по-настоящему. Так что не рассусоливай и отправляйся.
- И куда я должна отправиться?-мне стало уже просто интересно, чем все это закончится...
Тут прямо передо мной на стене появилась дверь, а девушка, ставшая подозрительно похожей на меня, кивнула головой, догадываясь о моих мыслях. Не долго думая, мне вообще свойственны авантюры, я открыла дверь и переступила порог...
То место, где я оказалась, было милым. Правда, я не доконца понимала его устройства, но все же. Солнце здесь было желтым, трава зеленой, а люди все такими же. Правда, по исторической эпохе этот мир был чем-то похожь на европейское средневековье, с отдельными отличиями. В общем - замечательный, типично фэнтезийный мир, с магией и всеми вытекающими последствиями. Я заняла место ученицы одного старого мага. Вот тут-то все и началось. Ну не пряма с первого дня, но...В общем начну рассказывать не с самого начала, а с того момента, как начались мои бедствия...
...Серое-серое небо…ни один теплый, светлый лучик не прорвется сквозь эту пелену. Хорошо, когда пасмурно только на небе, а вот если еще и в душе, тогда совсем труба. Я шла на еще одну нудную и совершенно неприятную встречу.
Ах, да, кстати, о себе. Девушка неполных двадцати лет, не могу сказать, что стандарт-ной внешности, но все же не яркая индивидуальность. Вообще, я считаю, что у меня чудесный характер, но многие почему-то хотят меня убить. Странно… Нельзя же убивать только потому, что глаза у меня зеленые с желтыми точками, типично ведьминские. Ну и что, что я ведьма, сильно я никому не вредила…
Да, я ведьма, но в придачу еще и неудачница. Вы когда-нибудь видели ведьму, кото-рая может перепутать или испортить что угодно? Нет? Так вот, можете полюбоваться. Как ослик Иа, который все смотрелся в озеро, могу сказать: «Жалкое зрелище! Душеразди-рающее зрелище!» - и это все про меня. Начиная с волос, которые никогда не хотят лежать, как надо, а делают все возможное, чтобы отравить мне жизнь, точнее сделать еще более смешным мое круглое конопатое лицо. Я рыжая? Отнюдь! У меня темные волосы, но конопушкам этого не объяснишь! Весну я вообще ненавижу из-за них, потому что к родным прибавляются еще и сезонные. А замечательный курносый нос все допол-няет. В школе меня как только не дразнили…Да и сейчас не лучше. Просто я действи-тельно непутевая и рассеянная…Все забываю…и это все моя девичья короткая память.
Так вот, тем «чудесным» днем, я шла получать очередной втык от наставника, старо-го-престарого деда, лет эдак под сто с гаком…Но это еще пол беды, к нему должны были прибыть его друзья, а я, за каким-то бесом, должна была перед ними изображать его дочурку…(и это ничего, что мне едва двадцать, а его дочери должно быть по меньшей мере шестьдесят)…Я надела свое лучшее платье (оно мне нравилось по нескольким причинам: во-первых, оно было длинным и скрывало мои немного кривые ноги, во-вторых, было с капюшоном, в котором замечательно размещались мои патлы, ну, а в-третьих, темно-бордовый цвет мне просто шел).
Как на зло, на пол пути к дому старика пошел дождь…Грязь, лежавшая до этого сухим порошком на дороге, теперь превратилась в жижу и прочно обосновалась на моих ботинках, подле платья а плаща и норовила ползти выше. Чудесный день…Наконец, промокнув, испачкавшись и приняв вид хорошенького поросенка, я постучала в дверь. Внутри было тихо, никто из слуг не отворил. Я постучала еще – опять тихо. Толкнуть дверь мне на ум не пришло, и я полезла через окно второго этажа, которое всегда было открыто (замок сломала я), как делала это много раз, чтобы скрыть опозданье. Ободрав колени и руки о камень, несколько раз чуть не сорвавшись (скользко было), зацепившись за колючую лиану, при этом выдрав клок из моего любимого платья, я, «как заправский вор», проникла в дом. Внутри тоже ничего не шевелилось. Я пошла искать хоть что или кого-нибудь. И нашла…На столе в кабинете старика лежала чудесная, как и весь этот день, записка:
Не дождавшись Вас, моя дорогая, я отправился в трактир «Серебряная лошадь», чтобы там отобедать. Слуги отосланы по домам, так как и ужинать я и мои друзья останемся здесь. Надеюсь, Вас не затруднит к нам присоединиться. С нетерпением ждем Вас в вышеупомянутом трактире».
(Любящий Вас отец).
Хорош отец, подумала я, но решив пока ничего не предпринимать, типа вылезания из окна обратно на улицу и похода в трактир к «любимому папочке», я пошла искать зеркало и умывальник. Вскоре они отыскались, но, как и следовало ожидать, в умывальнике воды осталось только на то, чтобы вымыть один глаз. Осмотрев себя в зеркало и придя к выводу, что подобного пугала друзья моего старика еще не видели, я решила, что перед тем, как пойти в трактир, надо хотя бы переодеться. Но так как домой мне идти совсем не улыбалось, я воспользовалась гардеробом горничной. Одежда оказалась приличной, добротной, но она совершенно не подходила мне по размеру. Переодевшись, я поняла, что похожа на швабру. Ну и что, очень милая швабра, по-моему, получилась, может же у дочери старика не быть вкуса…Так, вроде, ничего не забыла. Накинув плащ, я решила не экспериментировать с лазаньем по скользким стенам, а просто вышла через дверь.
На улице была все та же «чудесная» погода, только дождь прекратился, зато грязи на улицах прибавилось раза в два…Ничего, подумала я, прорвемся...Прыгая, как коза, по мене утопшим в грязи кочкам, я добралась до «Серебряной лошади». Открыв дверь в прыжке ногой (перед крыльцом была огромная лужа), я влетела внутрь…
Учитель сидел ко мне спиной, и не видел, кто это с таким грохотом вошел, но его дру-зья уже во всю забавлялись от всей души над моим появлением. Старик обернулся и увидел меня: мокрую, с растрепавшимися совершенно волосами (у нас бы это назвали взрыв на макаронной фабрике); подол платья, висевшего на мне, был равномерно-коричневого от налипшей грязи цвета; красное, как у вареного рака лицо, с бешеными глазами (да, и все это – я). Он зыркнул на меня глазами так, что мне сразу захотелось провалиться куда-нибудь, но потом, разом подобрев, ласково сказал:
- А, вот, наконец, и Вы, моя дорогая! Господа, - обратился он к своим друзьям, кото-рые уже перестали смеяться, - позвольте представить вам мою дочь Эдалин. Дорогая, - это уже было сказано мне, - подходи и присоединяйся к нам.
Не знаю, не что это было похоже больше на просьбу или на попытку меня убить, но сработало бы в обоих случаях. Я подошла, кивком поприветствовала его друзей, поцело-вала руку «отцу» (это было похоже на то, будто целуешь морщинистую, бородавчатую, сухую жабу).
За столом, кроме моего старика сидело еще трое. Одного я знала, он был секретарем и часто заходил к учителю, помогал вести финансовые дела. Это был мужчина лет пятидесяти с небольшим, сухой, жилистый с размытыми чертами лица. Второй был молодым, наверное, чуть старше меня. У него было красивое лицо с мягкими чертами, немного пухлыми губами, и глазами цвета травы; телосложение его было скорее спор-тивным (жалко одежда многое скрывает), в общем, он был чертовски привлекателен. Третий же производил странное впечатление. На вскидку, ему было примерно тридцать, тридцать семь лет. Среднего телосложения, с длинными волосами огненно-рыжего цвета, заплетенными в косу. В его позе была какая-то напряженность, но больше всего меня поразили его глаза, черные, как ночь, в таких глазах можно утонуть не хуже, чем в самом глубоком омуте, они манили и завораживали. Только это было так же опасно, как пламя, которое притягивает мотылька, а потом без жалости и сожаления убивает. (Вы когда-нибудь чувствовали себя кроликом перед удавом, который хочет вас съесть? Я была примерно в такой же ситуации). Тут я заметила, что старик теребит меня за рукав. Стало понятно, что, пока я изучала его гостей, он что-то от меня хотел.
- Да, отец? – пропела я медовым голоском.
Старик был вне себя, но виду не подал, просто еще раз предложил присесть и разде-лить с ними трапезу. Только сейчас я сообразила, что все еще стою, причем с моей одежды успела натечь приличная лужа воды с грязью, а около меня стоит молодой и пытается подставить мне стул. Я очаровательно ему улыбнулась и кивком показала, что теперь его усилия увенчались успехом, и всеми силами стараясь не просто плюхнуться на стул, а присесть с достоинством опустилась. По глазам старика, я поняла, что мне это удалось. Дальше вечер потянулся за разговорами о политике, делах волшебных и тому подобном; молодой без устали трещал мне прямо в ухо, что-то про новые тенденции в моде, о том, что я прекрасно выгляжу для своих шестидесяти, и еще какую-то лабуду; тот, с черными глазами, весь вечер не проронил ни одного лишнего слова, но весь вечер сверлил меня глазами, я подумала, что придется здорово попотеть, прежде чем я сумею заштопать дырку.
После обильных внутренних возлияний и скромного ужина, меня усадили в экипаж и отправили домой.
Спустя несколько дней, когда я в поте лица штудировала очередной том по применению магии в хозяйстве и одновременно пыталась варить зелье, изгоняющее бесов, в парадную дверь постучали. Раздались торопливые шаги кого-то из слуг, потом непонятный крики, а через несколько минут в дверь лаборатории, где я работала, влетел мой наставник. Его глаза бешено вращались, а сам он был бледен, как смерть. Следом за ним вошел человек, в котором я узнала черноглазого (имени я не запомнила, впрочем, не считала нужным).
- Скажите ей.-промямлил старик.
Я стояла и смотрела на эту картину с видом полной идиотки, хотя я действительно ничего не поинмала.
- Как я узнал, вы не дочь Сартана.-сказал черноглазый,-но это и к лучшему, потому что в противном случае, бежать пришлось бы вам обоим, а ваш учитель этого не выдержит. Поэтому вам срочно нужно отправляться домой, собрать все необходимое и возвращаться сюда. Все объяснения - потом.
Не знаю почему, но мне стало жутко неприятно от мысли, что мне что-то угрожает, поэтому, просто кивнув, я пулей помчалась домой, собрала вещи, правда, не самое нужное, а то, что не забыла в попыхах (хорошо ума хватило взять сменную одежду и деньги). В общем получился довольно увесистый мешок. С этим-то мешком за плечами я и ринулась обратно. Не разбирая ничего на своем пути, я прямо-таки врезалась в кого-то. Этим человеком оказался здоровенный детина, ухмылявшийся во весь свой полубеззубый рот. Он что-то хотел сказать, что-то непременно оскорбительное, но не успел... В минуту, когда я очень тороплюсь или злюсь с моей памятью творятся чудеса, она выдает такое, что в нормальном состоянии совершенно не желает. С руки в один миг сорвалось заклятье, и детина отлетел на несколько метров, которых мне хватило, чтобы пробежать дальше. Я всей душой надеялась, что не убила этого типа. Вломившись со всего размаха в дрерь лаборатории, я увидела, черноглазого с небольшим мешком за плечами. Он заставил меня успокоиться и перетряхнул все мое "снаряжение", в результате, мой мешок оказался чуть меньше по размеру, чем его, хотя до этого был раза в три больше. Переночевав в доме старика, мы отправились в путь. Куда мы шли мне, если честно, было до лампочки, главное, я радовалась тому, что больше мне не придется слушать занудного старика.
продолжение следует...