Вадим всегда симпатизировал Светлане, если этим скромным словом можно назвать то, что сним творилось в ее присутствии. Она же не отвечала ему взаимностью. Впрочем, карьеристка и трудоголик Света не проявляла интереса ни к одному мужчине. Он тешил себя надеждами. Ей было все равно.
Эта история длилась бы бесконечно, но в один прекрасный, с точки зрения Вадима, день ее постоянного напарника списали «на почву» по состоянию здоровья. И благодаря своей великолепной подготовке, образованию, безупречному послужному списку и ящику виски он получил повышение. Из техников первого класса Вадим был произведен в помощники дежурного по орбитальной станции и стал напарником Светланы. Безусловно, никто не должен был знать об истинных причинах его честолюбия, особенно Света. Впрочем, ее это интересовало меньше всего.
Их первое совместное дежурство прошло без происшествий. К концу шестого месяца Вадим начал привыкать быть «мебелью». Попытки «растопить лед» ни к чему не привели – Светлана, либо игнорировала все разговоры кроме деловых, либо смотрела на него, будто он только что возник из воздуха и тут же отворачивалась. Но Вадим считал упорство своим достоинством, а неприступность достоинством Светланы. И был счастлив ее обществом.
Была его очередь спать, как и каждый «вечер» на станции Вадим мысленно прокрутил несколько вариантов разговора со Светой, поклялся себе завтра не отступить и заснул. Проснулся он не от звука будильника, а оттого, что его спальник ходит ходуном.
Открыв глаза, он с изумлением увидел перед собой Светлану. Проспал! Но как это получилось! Бормоча извинения, он начал выбираться из спальника. Она молчала. Когда Вадиму, наконец, удалось выбраться из кровати, Света бросилась ему в объятья. Растерянный Вадим почувствовал, как что-то теплое капает ему на плече и стекает по спине. В широком иллюминаторе за ее спиной виднелась Земля, но помимо привычного набора цветов, на поверхности планеты было множество темных пятен. Вадим замер, больше не чувствуя ее тела. Перестало существовать все, остались только пятна и их ужасное значение. Отстранив Светлану, он взял ее за руку и потащил в рубку. Она покорно села в кресло, дала застегнуть ремень и взяла в руки инструкцию. Она говорила – он выполнял. Не читая, глядя перед собой полными слез глазами, Светлана повторяла, заученную наизусть инструкцию, руки сами производили необходимые манипуляции. Вадим опасливо приглядывал за ней, но Света ни разу не ошиблась. Станция медленно развернулась на курс, который, по расчетам компьютера, пересекал курс Марса, трижды содрогнулась, отправляя смертоносные посылки, и замерла. Они просидели молча около часа, просто глядя на прощальные фейерверки в атмосфере Земли. Станция, как использованная гильза кувыркалась в космосе – никто не задумывался над тем, что с ней будет после залпа. Внезапно Светлана заговорила, о своем детстве, о том как отец избивал ее и мать пока не попал в тюрьму, потом пришел отчим и пытался ее изнасиловать, и она не могла защититься – ей не верила даже мать. А потом…
Вадим едва слышал ее. Невыносимым пульсом в голове стучала мысль: «Все погибло – ничего больше нет и не будет. Ничего нет. Ничего…» Она то плакала, то смеялась, то хватала его за руку, то отстранялась. Он смотрел на эту хрупкую женщину, только что, с его помощью, пославшую смерть миллионам жителей колоний на Марсе. Не потому что они ненавидят «марсиан», просто их так учили. Вадим был готов отдать свою жизнь, что бы прервать полет ракет, но повторись подобная ситуация, он, наверняка, выполнил бы инструкцию. Он часть системы, шестеренка, а разве шестеренка может стоять, когда крутится механизм? Нет. Но теперь механизм разрушен. И он свободен. Свободен. Вадим попробовал это Слово на вкус и засмеялся. Что можно сказать про выпавшую из механизма деталь? Свободна? Скорее бесполезна. Вся ее свобода попасть на свалку или быть забытой в пыльном углу. Что ж им повезло – в их распоряжении вся Вселенная.
Светлана замолчала и удивленно смотрела на смеющегося напарника. Вадим осекся – «лед растаял», она была готова его выслушать, стена, которую она невольно выстраивала всю жизнь, рухнула. Он перебирал в голове слова, но все они были пусты и бессмысленны. Молчание и время затягивали их в вязкий водоворот, Вадим подался вперед – она не отстранилась. Первый поцелуй после конца света.
«Дни» сменяли «ночи». Они жили на станции уже третью неделю. Шести месяцев до этого не было. Об этом не пришлось договариваться – иначе просто не могло быть. Жена и муж, без свадеб и венчаний, они просто были вместе – им было хорошо. Она убирала и готовила, а он следил за приборами. Она ждала его на камбузе три раза в день и в спальне вечером.
Вадим досматривал старый фильм, Света уснула пол часа назад – она редко держалась до конца. При тусклом свете титров, он отнес ее на кровать. Аккуратно, чтобы не разбудить поцеловал и направился к душевой. Его внимание привлек шум в рубке. Вадим раздраил люк и подбежал к пульту.
«Говорит исследовательский звездолет «Феникс»! Неизвестное судно, назовите себя! Ваш сигнал «Майский день» получен! Прошу уточнить координаты! Повторяю…»
Он медленно опустился в кресло. Сердце сжалось и отказывалось биться. Шанс на спасение, который казался невероятным, теперь в его руках. Сколько бы они еще протянули? Год? Полтора? Но это были лучшие дни его жизни. В этом запечатанном склепе он впервые был по-настоящему счастлив. Датчик входящего сигнала мигал красным, ежесекундно выхватывая из темноты его растерянное лицо. В тот день тоже мигал красный сигнал тревоги. В день, когда оборвались миллиарды жизней. В день, когда началась его жизнь. Совершенно ненужные и опасные знания и понимание происходящего прорвали непрочную плотину безумия, возвращая его к реальности…
«Семейная жизнь» в чреве станции, которая кубарем летит в никуда. Просто две бесполезных шестеренки, выброшенные за ненадобностью, образовали механизм –
принялись вращать друг друга. Без цели, без смысла. Просто по другому никак…
Вадим вывел аварийный маяк на максимальную мощность и пошел будить Свету.