Вечная истязательница.
Навеяно рассказами Х.Л.Борхеса.
Переливаясь разноцветными искорками трафаретных огней, город вступал в вечерние сумерки. Я возвращался с работы безопасным, хорошо известным мне маршрутом. После честно отсиженного трудового будня, долгое кружение по суетным улицам обеспокоило бы любого здорового человека. Жена не раз терроризировала меня, задавая весьма резонный вопрос – почему еще совсем недавно моя дорога с работы домой занимала пятнадцать минут, а теперь я добираюсь целый час. И что ей можно было ответить? Что кратчайший путь, пробегающий через пустырь и пару маленьких улочек, своей тишиной открывает возможности для приспешницы Дьявола или помощницы Бога, неотступно следующей за мной тенью, наблюдающей каждый мой шаг? Конечно, я не мог рассказать об этом. Молча выслушивал упреки или придумывал глупые отговорки.
С тех пор как она начала преследовать меня, я стал бояться оставаться один. Маленькая черноволосая девочка с призрачно-голубыми глазами превращалась в создательницу моего персонального ада, когда рядом не оказывалось людей. Я пытался забыться среди толчеи городских улиц, но видел как, то здесь, то там мелькала худенькая фигурка моей мучительницы. Я искал спасения в поздних посиделках с друзьями, в вечерах, щедро приправленных алкоголем - обманчивым лекарством от памяти и от Нее, но тоже тщетно - силуэт девочки, проступал сквозь лица моих друзей, напоминая, что стоит мне остаться в одиночестве и кошмар вернется.
Иногда, когда я бродил по улицам в поисках спасения, она быстро проходила мимо, ее губы были растянуты в неестественно широкой улыбке, оставляющей безучастными холодно-злые аквамарины глаз. В эти моменты я больше всего на свете боялся встретиться с ее остановившимся взглядом.
Вот и сегодня я быстро шел знакомой дорогой, опасливо озираясь по сторонам, чувствовал, что девочка рядом. Порой мне даже слышались ее легкие шаги за спиной. Тогда я резко оборачивался в ожидании увидеть ненавистный образ, но вместо нее глазам представал очередной удивленный прохожий. Наверное, мое поведение и правда выглядело странным, а нервно бегающий по сторонам взгляд позволял сомневаться в психическом здоровье. Но я знал, что она где-то здесь, ощущал ее присутствие кожей, уже умел угадывать ее появление. Предчувствие скорой встречи с ней лихорадило тело, я плотнее закутался в куртку, наивно надеясь спрятаться от ледяного страха. До дома оставалось всего пару шагов, вот только дорога в мой двор проходила через длинную арку. Для меня навсегда останется загадкой, почему наши российские города, изъедены дырами грязных смердящих подворотен. Их можно причислить к особому местному колориту нашей страны – так сказать, неотъемлемая часть любого крупного мегаполиса. Местная достопримечательность при посещении, которой меньшее, что может пострадать – это обоняние.
Я знал, что девочка подстерегает меня именно там. И чутье меня не обмануло, едва вступил в полумрак арки, как от стены отделился маленький щуплый силуэт. Единственный луч фонаря, проникающий как раз на середину подворотни, осветил тщедушную фигурку моей мучительницы. Девочка перегородила мне путь, встав посередине арки
- Привет. У меня есть ножичек, - в ее руках что-то щелкнуло, в луче неживого света блеснуло стальное лезвие. Девочка провела им по своей щеке, оставляя глубокий кровоточащий порез. Затем она подняла руку, поднесла к раненому месту и вгрызлась в него длинными темными ногтями. Она отковыривала кусочки кожи и мяса, и с выражением адского наслаждения на лице швыряла их в мою сторону.
- Шмяк-шмяк, - приговаривала девочка, разбрасывая кровавые ошметки.
Ее самоистязание отозвалось по моему телу пронзительным приступом боли. Щека заныла, словно терзали меня. Девочка рассмеялась – отвратительный кашляющий смех, разбегающийся эхом по подворотне, она чувствовала мою боль и наслаждалась ею. Я не мог ее остановить, не мог ей помешать. Она делала, все, что ей хотелось, и заставляла меня смотреть. Ребенок, истекающий кровью на моих глазах…
Я побежал сквозь нее, вылетел из омерзительного туннеля, слыша за собой топот маленьких резвых ножек и смех, пугающий своей безумностью.
Не помню, как преодолел расстояние до подьезда, как взлетел по лестнице и оказался, наконец, в квартире. Щелкнул замками, звякнул – цепочкой – глупо – никакие запоры ей не помеха, зато почему-то стало спокойнее. Здесь - дом, ужин горячий ждет, жена… Вечер у телевизора. Я уже было представил себе домашнюю идиллию, но квартира встретила меня тишиной пустоты. Я обошел обманчиво надежную гавань – никого. На кухонном столе - короткая записка, написанная родным корявым почерком:
«Мне нужно все обдумать. Твое странное поведение в последнее время сильно меня настораживает. Эти постоянные задержки после работы. Ты стал нервным, раздраженным, никуда не выпускаешь меня из дома, требуешь, чтобы я постоянно находилась рядом с тобой и желательно в одной комнате. Я стала пленницей своего мужа, а у меня есть своя жизнь. Ты меня тиранишь, ты просто невыносим. Думаю, что нам необходимо побыть какое-то время порознь, возможно по прошествии некоторого времени ты поймешь что-то для себя, и мы сможем жить как раньше.
Любящая тебя жена Вера»
- Предательница! – я со всей злостью и отчаянием шарахнул кулаком по столу. И тут, словно в ответ на мое безвыходное положение, в дверь позвонили. Соседи – мысль блеснула в голове радостной искоркой. Я подбежал к входной двери и распахнул ее, даже не поинтересовавшись, кто там. Никого не было - пусто. Когда я вновь заперся на бесполезные засовы, позади меня раздался до мурашек знакомый смех. Я боялся обернуться и застыл перед входной дверью. Иголочки-взгляды ее зрачков пробежались легкими уколами по всему телу, оставляя ощущение жара в каждой клеточке. А потом меня словно отпустило. Я постоял немного, наслаждаясь неожиданной свободой от ее цепких глаз, прежде чем, наконец, решился обернуться -. пустой коридор в призрачном освещении лампочки-сороковушки. Я осторожно обошел квартиру – никого - ни живого, ни привидевшегося. Неужели она покинула меня? Я стоял посередине комнаты, отчаянно вслушиваясь в тишину. Затем словно подталкиваемый чьей-то чужой волей, я подошел к столу, на котором обнаружил раскрытую книгу. Наверное, Вера читала перед уходом. Я взял книгу в руки поднес к лицу и прочел.
«Не думай, что, сделавши что-либо нехорошее, ты можешь скрыться,
так как, скрывшись от других, ты не скроешься от своей совести»*
Прочитал и услышал до мурашек знакомый смех за спиной…
_____________
*Исократ