Наша встреча с Кириллом не была случайной. Через много лет я с интересом и тревогой всматривался в его лицо. Нас связывал дружба молодости – инженерная дружба. В те далекие годы я был начальником цеха, а Кирилл – замом по технологии. Работа не для плаксивых. Четыре огнедышащих агрегата превращали сланец в искусственную нефть. Три с половиной сотни работников в три смены вкалывали в жаре и газу. Много было и молодых рабочих-женщин. Они не роптали, хотя по нынешним временам такой кусок хлеба вмиг застрял бы в горле.
Рандеву, в силу обстоятельств, проходило вблизи дома культуры небольшого промышленного городка. Для встречи припас бутылочку. Наполнил две рюмашечки. Кирилл не притронулся. Выпил один. Сдобрил огненную жидкость добротным бутербродом. Нахлынули воспоминания. На Пасху обычно заходил к нему в гости. Выпивали, как заведено исстари. Закусывали лабордансом. Так Кирилл называл фаршированные яйца с острой начинкой. Пальчики оближешь! Родители у него были на удивление приветливые и хлебосольные.
Снежная крупа посыпалась с небес. Поздняя осень напомнила о себе. Пора прощаться. Нужно было торопиться к автобусу. У Кирилла же время превратилось в вечность.
В большом гранитном валуне, памятнике розового цвета, была ниша. В ней навечно поселился бюст – знакомый образ Кирилла. Прощай друг мой каменный !
---
Фрактальная монотипия Леа Лившиц