Видеофон продолжал с энтузиазмом наигрывать триумфальный марш из «Аиды». Навязчиво до неприличия. И для кошачьих ушей этот звук был особо неприятен. «Дежа вю»,- подумал Антон,- «Дежа вю. Интересно, сбываются ли сны? Черно-белые, вроде, сбываются. Или, наоборот, цветные? А что, если сбываются?» Антон прикрыл веки и попытался снова посмотреть сквозь стены. Ничего не вышло. Навык стремительно исчезал. Так, налетавшись во сне, мучительно пытаешься вспомнить наяву, какой же орган ответственен за левитацию. «Я снова мыслю словами»,- подумал Антон,- «Медленно и примитивно. Это так же глупо, как ползти на брюхе там, где нужно бежать. Черныш был прав. Да, но был ли Черныш? И самое главное, был ли черный человек? Хм… Не так ли начинается шизофрения?.. А голова совсем не кружится. Похоже, наступила полная адаптация к кошачьему телу». Видеофон продолжал звонить. Марш заиграл по второму кругу. «Дежа вю»,- снова подумал Антон,- «А если нет? А если я снова сплю? Укусить себя за лапу? Н-да, для полноты ощущений остается лишь повредить оболочку костюма. Интересно, что если в контуре поля появится дыра? Я тогда смогу материализоваться только частично, или же растворюсь в пространстве еще при дематериализации? Наверное, вытеку, как вода через дырку в пластиковом пакете. А сознание так и будет болтаться в небытии до скончания веков. Как привидение в пустом замке». Видеофон продолжал звонить. «А что, если сны все же сбываются? Что, если сейчас откроется дверь, и все повторится? «Мне день и ночь покоя не дает мой черный человек…»…» Антон перевел взгляд на компьютер. «Что, если придется уничтожить наяву многолетний труд, ставший смыслом всей жизни?..»
Антон подобрался, и мягко, совсем по-кошачьи, прыгнул со стола на подоконник. Кошачье зрение долго не могло сфокусироваться в нужной точке, на углу гастронома, где стояла кабинка таксофона. Марш, наконец, умолк. Дверца кабинки открылась. Сердце у Антона на секунду приостановилось, чтобы с места пуститься в карьер. «Это не сон. Это ночной кошмар. Вот кошмар неторопливо достает сигарету. Прикуривает, осматривая исподлобья полупустую улицу цепким внимательным взглядом. Левое плечо чуть оттопырено спрятанной кобурой. Совсем незаметно, если не знать. Сколько осталось времени? Пять минут? Десять? Если следовать сну, то десять-двенадцать. А если нет?
Антон развернулся и прыгнул обратно на стол. Решение пришло мгновенно. «Как все это глупо и нелепо»,- подумал Антон, набивая сообщение лапой, отчего получалась масса опечаток,- «Вот так, враз, разрушить все, разрушить готовый проект… Пусть и запрещенный. Все так стремительно меняется. Через пару лет запрет могут и снять, как сняли запрет на клонирование. Да что там – могут… Снимут, непременно снимут. Прогресс – это груженый товарняк на спуске, его словами не остановишь. «Эксперименты над человеческой сущностью противоречат этическим нормам»… Ах, скажите пожалуйста, какое чистоплюйство! Нашли, о чем спорить… Черныш прав. Сто тысяч раз прав. К чему этот дележ на моральное и аморальное, если все, что мы создаем, убивает? Стремись к высоким идеалам, болтай о гуманизме, заботься о благе человечества… Чтобы в один отнюдь не прекрасный день явился черный человек, взял твое благо и стал тем же благом, во имя него же, убивать…» Набранное Антоном сообщение отправилось по назначению. «Вот так. Я знаю, что с этим делать. Теперь знаю. Остался еще один шаг». Антон лапой рассыпал стопку дисков и отыскал один, с красным лепестком пламени на наклейке. «Вот так. Не зря берег. Теперь активировать программу, и дело сделано. При попытке взлома она заблокирует компьютер и уничтожит все данные. Надежно, неотвратимо и необратимо, как смерть. Только что сейчас надежно… То, что вчера называлось смертью, завтра могло превратиться во временный дискомфорт. Могло… Н-да… Экскурсия в небытие с возвращением в обновленное тело… Интересно, каково будет столетнему разуму в вечно юной оболочке? Хм… До столетнего еще дотянуть надо. Тоже мне, Агасфер нашелся. Дожить бы до вечера… Сколько времени осталось? Две минуты? Три? А что, если черный человек войдет первым?»
Управляться при помощи кошачьих лап с компьютером было ужасно неудобно. Но Антон справился. Выключил телеметрию, снял с флэш-блоков защиту и запустил очистку. Красные огоньки, помигав, сменились на зеленые. «Вот и все. Кончено. Хотя, нет, остался еще зашифрованный архив на рабочем компьютере. Теперь надо дождаться подходящего момента, незаметно смыться и пробраться в институт, чтобы закончить начатое». За дверью завозились. Антон спрыгнул со стола и юркнул в прихожую. Голова у него все-таки немного закружилась, когда в зеркале вместо собственной физиономии вдруг отразился большой дымчатый кот. Встрепанный немного, но вполне сходящий за кота для не слишком притязательного наблюдателя. Антон отошел от зеркала и спрятался под обувной полкой. «Рвану в двери, как только представится возможность»,- подумал он, слушая, как пришелец возится снаружи,- «Успеют или нет? Подставил я их, конечно, но выбора нет: ставка слишком высока. Да и не станет он с ними связываться, тоже ведь профи, не младенцы беспомощные». Шум за дверью стих, зато послышался грохот множества кованых ботинок. «Там никого»- сказали снаружи,- «Кроме животных. Похоже на кошек. У одной странная теплограмма: болеет, наверное…». «Вскрывай»,- ответили ему. За дверью снова завозились. Электронный замок продержался еще пару минут, потом открылся. Первыми вошли несколько ОМОНовцев и тут же рассредоточились по квартире. Следом вошли двое в униформе СЛОМ. Антон из-под полки насчитал семь человек «Ого!»- подумал он,- «Такими силами можно весь дом повязать, а не одного несчастного хакера! Ребята не любят шутить».
- Сюда, лейтенант,- позвал командир ОМОН,- Это по вашей части. А по нашей все чисто. Работайте, мы подождем в подъезде, чтобы не мешать.
ОМОНовцы с грохотом покинули квартиру. Антон не рискнул прошмыгнуть в двери, побоявшись, что его в суматохе затопчут. Рыжий парень в униформе лейтенанта службы ликвидации прошел в комнату. За ним прошел сержант, сканируя квартиру в поисках спрятанной электроники.
- Негусто для хакера,- заметил лейтенант,- Похоже на ложный вызов. Кто-то поимел зуб на этого Антона Звягинцева, вот и настучал.
- Звягинцев?- переспросил сержант,- Знакомая фамилия.
- Ты его знал?
Сержант взял с полки фотографию, сдул с нее пыль и присмотрелся:
- Да, он самый. Изменился, конечно, но узнать можно. Пересекались мы с ним по проекту одному восемь лет назад.
- Интересно.
- Угу. Так интересно, что лучше не вспоминать.
Антон вгляделся в нижнюю часть лица сержанта, незакрытую забралом шлема, пытаясь припомнить, где он видел эти упрямо сжатые сухие губы и эти широкие скулы, но не смог выудить их из памяти.
- Так что это был за проект?- спросил лейтенант.
- Засекреченный. Извини, я не могу откровенничать на эту тему еще два года. Проект был закрыт, все данные уничтожены. Так что с этой стороны ты ничего не нароешь.
- Но сам по себе факт любопытный.
- Вот это куда любопытнее,- заметил сержант, поднимая использованный диск,- Обрати внимание на наклейку.
Антон чертыхнулся про себя, поняв, что прокололся, не спрятав улику.
- Эмблемка знакомая,- согласился лейтенант,- На моем была такая же.
- Это клеймо хакера по кличке Фаер. Его поделки обладают хитрым свойством прихватывать с собой ценную информацию и отправлять ее своему создателю. Фаер поступает с данными по своему усмотрению. Были случаи, когда он шантажировал взломщиков, если дело того стоило. Я передал твой диск кое-куда. Там его активировали, но отследить адрес так и не смогли. Гаденыш умеет заметать следы.
- Смотри-ка,- заметил лейтенант, проверяя результат сканирования дисков,- Вот еще парочка нелегальных штучек. Для конфискации вполне достаточно. Зови понятых, Олег.
Тот, кого лейтенант назвал Олегом, вышел на лестничную клетку и вскоре вернулся.
- Больше никого нет, вот этот гражданин любезно согласился поучаствовать.
- Никогда не был понятым,- сказал пришедший низким хрипловатым голосом,- Занятное дело.
Антон похолодел, вновь услышав этот голос. Обладатель его требовал во сне отдать генератор дисперс-поля, угрожая пистолетом. Теперь черный человек стоял посреди комнаты, спрятав руки в карманы. «Что у него в карманах? Что если там баллончик с парализатором? Брызнет в лицо, заберет компьютер и скроется через чердак. Или пустит в ход оружие. Броня у ребят что надо, но вряд ли она поможет от выстрела в затылок». Словно в подтверждение этой мысли, убийца расстегнул плащ, открыв доступ к пистолету в кобуре под мышкой, и встал чуть позади, выжидая удобный момент. Момент не заставил себя ждать. Лейтенант увлеченно надиктовывал опись электроники и носителей данных, а сержант, сканируя комнату, тоже отвернулся. Рука черного человека осторожно скользнула к пистолету. Тогда Антон, сам обалдев от собственной храбрости, громко мяукнул. Получилось не очень правдоподобно, но убийца от неожиданности торопливо отдернул руку.
- Что же теперь с кошками будет?- обернулся сержант.
- Не знаю, наверное, в приют передадут.
Дверь открылась, и в квартиру вернулся командир ОМОНовцев:
- Вы тут скоро?- спросил он.
- Уже все,- ответил лейтенант, помогая напарнику упаковывать конфискованные вещи,- Приложи палец за второго понятого, сам знаешь где…
Антон выбрал благоприятный момент и выскользнул в приоткрытую дверь. На лестнице нестерпимо воняло дымом: ОМОНовцы курили на площадке. «Недурно зарабатывают ребята»,- подумал Антон,- «Если денег хватает на сигареты и дымный налог». Он хотел проскочить мимо, но бойцы его заметили.
- Кыс-кыс!- позвал рослый парнище, цепко ловко ухватив кота под живот,- Симпатяга какой… Тяжелый… Кило на восемь потянет.
- Возьми его себе, Жила. Он у тебя вместо овчарки будет,- хохотнули сзади.
- Купим намордник, поставим на довольствие,- поддержали шутку приятели.
- Да он прикидывает, сколько из этого кота можно котлет накрутить,- заржал кто-то,- Верно, Жила?
- Дурень ты, Лом,- отмахнулся Жила,- Хозяин теперь в бегах. А если явится, ему не меньше года припаяют. Жалко животинку. Отвезу к мамане в деревню, пусть мышей ловит.
- Вы чего расшумелись?- вопросил вернувшийся командир,- А надымили-то, курилки! Хотите, чтобы на нас жалобу подали? Ладно, значит, так. Ломов и Жилин – вниз, а вы двое – в засаду. Смена будет через шесть часов.
***
«Все-таки, не сон»,- думал Антон, труся к институту напрямик через лес,- «Нога чертовски болит. А во сне не должно болеть. Спасибо, Жилин, сердобольная душа, чтоб тебе год котлет не видать. Да черт с ним, хотел ведь, как лучше. А я ему за это когтями по роже… Хм… Извини, недосуг мне в деревню к твоей мамане. Дельце незакончено. Н-да, дельце… Что там говорил сержант про хакерские поделки? Отсылают информацию изготовителю. Фаеру. Так-так. Вот откуда тянутся проводки-шнурочки. Теперь ясно, кто меня сдал!.. Я-то думаю, кто мог узнать… ведь никому, ни единым словом… Между тем, собственными руками, можно сказать…»
В лесу остро пахло прелью и грибами. И еще чем-то, что обонянию никак не удавалось идентифицировать. Листья тихо слетали с деревьев и с легким шорохом ложились на пожухлые папоротники. «Дежа вю»,- снова подумал Антон,- «Дежа вю. Стоп. Стоп. Не время для лирики. Думай о главном. Каков расклад? Допустим, институтский архив я уничтожу. А уничтожит ли мой компьютер хакерская петарда? Или ее смогут обезвредить? В этой ситуации неясно, что хуже. Если петарда сработает, информация достанется мерзавцу Фаеру. Это не есть гут. А если петарду обезвредят, информация попадет в СЛОМ. В первую голову, ее получат техники службы. Или этот сержант. Да. Возможно, сам сержант. Можно ли ему довериться, вот в чем вопрос… Сержант похож на сведущего человека. Спец. Хакеров, явно, не любит. Похоже, много знает. Знает меня. Где же я его видел? Восемь лет назад… Проект АГ-12. Кто-то из лаборатории? Нет-нет, не может быть. Статист-испытатель? Но кто из них? Кто из сорока? Нет-нет, из тридцати девяти? Один не в счет. Увы, один не в счет…» Фамилия всплыла сама собой. Антон остановился, как вкопанный,- «Конечно! Конечно, это он! Как можно такое забыть… Звание? Ерунда. Разжаловали. Еще бы! Конечно, разжаловали. Наверняка. Да он, другого и быть не может. А если так, опасаться не стоит. Этот человек не отступит. Если один раз не отступил, то и второй не отступит. Надо будет с ним связаться. Да, обязательно связаться. Но сначала покончить с институтским архивом…» Антон почувствовал невероятный подъем, словно с новым союзником в него влились новые силы. Казалось, в этот момент возможно все. Он прикрыл глаза и посмотрел сквозь веки. Лес обрел пустоту и прозрачность, словно все деревья его были отлиты из чистейшего горного хрусталя. Он вдруг почувствовал каждое дерево в лесу, каждый куст и каждый опавший лист. Почувствовал, как покачиваются на ветках пауки, как мураши суетятся под хвойной подстилкой. И как, с жестяным хрустом, ступает по сухой листве черный человек. Антон видел его во всех подробностях, как на рентгеновском снимке. Вот воровской электронный ключ в кармане, вот пистолет под мышкой, вот плоская коробочка сканера. Шляпа. Начищенные ботинки. Черный длиннополый плащ. И черный бесплотный провал под плащом. Всепожирающая черная дыра, не испускающая ни искры света.
***
- Непорядочек у вас,- сказал Жила,- Развели живность…
Ломов развел ладони сантиметров на тридцать пять:
- Вот такенная, точно! Это без хвоста! Такая сама кошку слопает!
- Верно, снова из вивария сбежала,- пояснил сторож,- Подохнет, они на воле не живут. Привыкли на всем готовеньком…
- А кота бы все же завели,- посоветовал Ломов. Вон Жила сегодня пытался хозяйством обзавестись…
- Да ну его,- буркнул Жилин,- Бешеный он какой-то. Как сиганул – чуть из шкуры не выпрыгнул. Вам, дедуня, электромышеловку лучше поставить. Надежнее. Только крыса за приманкой сунется – ее шварк током, и ласты в сторону!
Сторож замотал головой:
- Не, пусть его бегают. Мало ли чо. Давеча так же вот одна сбежала … Экспериментальная… Вот шуму было-о! Сутки всем институтом ловили, ага… Нашли-и…
- Эта, видать, тоже экспериментальная,- заметил Жила,- Чудная такая. Остановится перед дверью, будто на табличке надпись читает, и дальше… Меня увидала, и сразу – шур-шур в вентиляцию. Хитрая…
- Да вы чаек-то пейте, сынки,- сказал сторож,- Остынет. Я вам скажу, что там эти крысы! Сидишь как-нибудь ночью, попиваешь… Чаек, в смысле… И вдруг словно говорит кто-то… Ти-ихо-тихо так… Жуть, сразу весь сон отбивает! Говорят, где-то в подвале здесь лошадь есть говорящая. Сам-то я не видел, но овес кому-то возят…
- Ох, и врать ты, дед!- хохотнул Ломов.
«Да уж, Семеныч врать мастер»,- усмехнулся про себя Антон, осторожно пробираясь про вентиляции над комнатой охраны,- «Скоро сам поверю в байку про говорящую лошадь. Так… осталось два пролета… Не сбиться бы… И не нарваться на настоящих крыс… Впрочем, плевать. Во мне весу почти три килограмма, раздавлю любую, если пристанет, как сумоист креветку. Интересно, и зачем крысам такой длинный хвост? За все цепляется…».
Запах Антон почувствовал сразу. В носу засвербело, и на языке появился сладковатый, с легкой горчинкой, привкус миндаля. Антон задержал дыхание, торопливо проскочил еще два пролета и свернул в отвод, ведущий к своей лаборатории. До стола было почти полтора метра, но на раздумья не оставалось времени. Антон сгруппировался и прыгнул вниз, попытавшись попасть на клавиатуру. Это ему удалось, и падение обошлось без последствий. Дальше следовало выключить приточную вентиляцию. То, что газ усыпляющий, сомнений не вызывало. Для человека, наверное, он вообще не имеет запаха. Другое дело – крысиное обоняние.
Антон разыскал пульт и выключил приток воздуха. Потом запустил компьютер и разыскал архивный файл с безликой аббревиатурой СДП. Кто бы мог догадаться, что за ней скрывается? «Впрочем, как минимум, двое смогли бы. Черный человек и тот, кто его послал. Если это не сам Фаер, то не двое, а трое»,- подумал Антон,- «Плохо. Очень плохо. Тайна превратилась в секрет Полишинеля. Теперь стоит прибавить сюда и сержанта. Его мотивы пока не ясны, а то, что нужно черному человеку и всем, кто за ним стоит, весьма понятно. Так черта с два вы получите то, чего хотите! Хотите чужие личины, чтобы, скрываясь под ними, обделывать свои воровские дела? Черта вам лысого! Хотите вечномолодое, вечноздоровое тело? Для чего? Боитесь умереть? Бойтесь, ибо вы умрете! Умрете, как и все! Сколько достойных людей, людей, которые могли бы сделать этот мир лучше – умерло, а вы жаждете бессмертия? Вор, убийца, и ваш наниматель? Нет-нет, этому не бывать… Вот так, по старинке, медленно, но надежно… Байт за байтом, как рукопись в печке, лист за листом… В небытие… Гоголь сжег свою книгу. Значит, признал свою неудачу. Осознал. Искупление, вот что это…
***
- Неважно выглядишь, Антон Звягинцев,- заметил Олег, прикрыв дверь видеофонной кабинки,- Котом смотрелся куда лучше.
Звягинцев плеснул в кружку дистиллята и жадно выпил, смывая с языка желчную горечь. Поборов новый приступ тошноты, Антон заключил:
- Вижу, ты в курсе. Значит, мину, все же, обезвредил. Уж не знаю, радоваться или огорчаться…
- Это зависит от твоих целей. Я свою цель выполнил.
- Левушкин, плохо мне, не крути, говори прямо.
- Данные уничтожены. Ты это хотел знать?
- Да. Спасибо. Я рад, что ты на моей стороне,- Антон плеснул воды на руку, обтер лицо и продолжил,- В самом деле, рад, хотя и не понимаю, почему ты это делаешь.
- Работа такая,- сказал Олег,- Должен кто-то дерьмо разгребать.
- Извини.
- Не стоит извиняться. Это нелепо выглядит. Лучше скажи, это было все, или есть еще копии архивов?
- Теперь нет. Были в лаборатории. Я все уничтожил.
- Как ты проник в институт?
- Если ты об охране, то она спит сладким сном. Надеюсь, не мертвецким.
Левушкин торопливо выхватил сотовый телефон и что-то приказал, прикрыв его ладонью, так, что слов не было слышно.
- Вам не успеть,- сказал Звягинцев,- Он уже здесь.
- Продержись двенадцать минут,- попросил Олег,- Максимум, пятнадцать.
- Вам не успеть,- повторил Антон,- Я постараюсь уйти сам.
- Спрячься и свяжись со мной. Слышишь? Я постараюсь помочь.
- Слышу. Спасибо, Левушкин. Я рад, что не ошибся хотя бы в тебе.
- Время!- сказал Олег,- Уходи, пока не поздно! Удачи, Звягинцев!
- Прощай, Левушкин,- отозвался Антон, выключая видеофон.
Ссохшийся уплотнитель местами рассыпался в пыль. Окно открылось довольно легко. Свежий ветер осеннего вечера закружил по лаборатории, сдувая со стеллажей квадратики стикеров и листы бумаги со столов. В синеющем небе загорелась первая звезда. «А если он искусный игрок? Если он и есть кукловод?»- подумал Антон,- «С чего я решил, что могу ему доверять? Что с того, что больше некому? Некому – значит, никому. Если исходить из того, что Левушкин действительно уничтожил данные, то я сейчас единственный носитель информации о дисперс-поле. Что из этого следует? Ничего хорошего. Если рассуждать логически, Левушкин должен уничтожить и меня. Хм… буквально говоря, убийственная логика. Это если он говорит правду. А если лжет? Время меняет людей. Иногда до неузнаваемости. Нет-нет, не стоит слишком торопиться. Понаблюдать за ним надо. Желательно, издалека. У меня для этого есть все возможности. Но сейчас нужно улететь отсюда…»
За дверью завозились.
«Дежа вю»,- в который раз подумал Антон,- «Так с ума сойти можно. Ну, с этим-то замком так быстро не справишься, минут десять провозится, как пить дать…»
- Звягинцев!- позвали из-за двери,- Ты слышишь, Звягинцев?
Антон включил визит-камеру. На экране, в полутьме коридора, маячил знакомый черный силуэт.
- Слышу,- сказал Антон, набирая код на генераторе,- Какие-то проблемы? Я занят, зайдите попозже.
- Звягинцев, не глупи,- донеслось из-за двери,- Ты же понимаешь, что с твоей работы скоро снимут запрет. Мы тебе гарантируем, что это случится, и гораздо быстрее, чем ты думаешь. Скоро все изменится, Звягинцев. Все. В том числе, для тебя. Хочешь денег? Ты их получишь. Хочешь лабораторию, любое оборудование – они у тебя будут. Ты сможешь довести до конца свою работу. Ведь ты же хочешь этого? Не бойся. Мы нужны друг другу, Звягинцев.
- Примитивно, любезный. Я вам понадобился тотчас, как уничтожил архив. И стану ненужнен так же быстро. Как только вы получите свое. Люди, они, как звезды, бывают двух типов. Одни дают жизнь, излучая свет, а другие – только поглощают, как черные дыры. Они не могут дать ничего. Потому что дыру внутри вас не заполнить никогда. Чем больше она будет пожирать, тем голоднее будет становиться. Пошли своего хозяина ко всем чертям, потому что там он, в свое время, и окажется. И гораздо быстрее, чем ты думаешь.
Антон включил генератор и подошел к окну. Вечерний пейзаж дрогнул перед глазами и стал растворяться, стремительно теряя краски. За дверью завозились сильнее. Потом раздался хлопок. Антон успел заметить гаснущим зрением, как беззвучно выгнулся от взрыва пластик двери. Выстрела он не слышал, только ощутил толчок в ногу. Толчок и стремительный полет в черную бездну, где ослепительно сияла одинокая звезда.