Что нам было делать?.. Конечно, мы остались в дураках из-за этих недоумков, которые готовы были травить и терзать друг друга. Сокровища, небывалые сокровища утекли меж наших пальцев, и мы только чуть нащупали холод драгоценных камней.
Немыслимо было перекопать весь этот проклятый остров в надежде, что вместо песка и глины посыпятся золотые монеты. Дикие звери и дикие люди обитали здесь, поедая друг друга. Зловещий вой и клекот доносились из чащи, словно предупреждение. И у нас, бывалых и удачливых моряков, волосы вздымались от животного страха и предчувствия.
Беко собрал совет на корабле и задал нам вопрос: не пуститься ли нам еще в одну экспедицию в глубь острова? Но команда была настроена иначе, да и испанцы, судя по всему, могли обложить наш "Пересмешник", вызвав к островам целую эскадру. И нас бы не спасли тогда ни пушки, ни отвага, ни умение. На корабле оставалось только тридцать человек, и все условились довольствоваться малым - тем, что досталось нам от разграбленного Сан-Педро и потопленного испанского корабля. Но главное - мы были живы и имели свой корабль, свой старый, но надежный "Пересмешник".
Так мы и отправились курсом норд на Тортугу, покидая мрачный и таинственный остров Смерти. Но сама смерть еще не прекратила своих преследований, по-прежнему сопровождая корабль в пути.
На третий день плавания мы обнаружили, что исчез испанец. Все готовы были поклясться, что никто и не думал его убивать. Видимо, Рохас сам решил свести счеты с жизнью, не вынеся тяжелого груза двойного предательства со стороны сына и жены, а также их последующей смерти. Хотя кто может понять этих испанцев?..
В ту же самую ночь Большой Цыган вызвал меня к себе и угостил ромом. За тихой беседой мы опрокинули изрядную порцию нашего любимого напитка. А потом Беко, загадочно улыбаясь, вытащил из своего шкафчика, где хранились важные бумаги, ларец, в котором он прятал золотой самородок.
- Бери, Мигель, он теперь твой! - твердо проговорил Большой Цыган.
Я удивленно расширил зрачки, не смея поверить. Но капитан кивнул головой и еще раз подтвердил сказанное:
- Самородок твой, Мигель Бискайский. Пусть он принадлежит тебе. Его хватит на всю оставшуюся жизнь, пусть она продлится долго! - заключил он и вручил ларец мне.
Меня переполняли слова благодарности, я находился на вершине счастья. Но Беко остановил мой поток и произнес, как заклинание, свою любимую фразу, от которой меня всегда бросало то в жар, то в холод. Так случилось и на этот раз...
- Есть кое-что еще, Мигель!.. - загадочно проговорил капитан. - Но обещай, что это останется между нами.
Разумеется, я обещал. Мысли мои путались, я не смел даже представить себе, о чем он будет говорить.
А Беко тем временем открыл ключом еще один ящичек.
- Сегодня утром, - заявил он, - я обнаружил на своем столе вот это...
С этими словами он передал мне небольшой белый лоскут. Должно быть, это была материя от платья или что-то в этом роде. Впрочем, я по-прежнему был в недоумении.
- Раскрой, раскрой, Мигель, - посоветовал Большой Цыган. - Похоже, что это привет с того света...
Я развернул лоскут и, не веря своим глазам, увидел своеобразную карту острова, нацарапанную угольком. В одном месте этой неуклюжей карты кровью были отмечены три креста.
Я изумленно посмотрел на капитана.
- Так значит...
- Молчи, молчи, - перебил меня Большой Цыган. - Ты обещал хранить тайну, и я верю, что ты сдержишь свое слово...
И видит бог, я сдержал его: не сказал до сих пор никому об этом открытии. Но так уж распорядилась судьба, что вернуться вновь на остров нам не удалось. На другой же день "Пересмешник" попал в страшную бурю, и его опять закружило в вихре опасных приключений, хотя это будет уже совсем другая история...
Спустя полгода мы наконец попали на Тортугу на изрядно потрепанном "Пересмешнике" и тщетно пытались зажить так, как того хотели. Кое-кто из нас за одну неделю пропил-прокутил нажитое добро. Кто-то ушел опять искать приключений, из которых редко возвращаются живыми. Я же предпочел греть свои косточки здесь, на Тортуге, иногда вспоминая про Олонэ или Большого Цыгана, что стал теперь влиятельным и богатым капитаном. Но я никогда не слышал, чтобы Беко Варетти или кто-нибудь еще отправлял свой корабль на тот самый остров, который даже хваленые испанцы прозвали островом Смерти.
Конец 2-й части
Кливленд, Огайо
1999