До Суздаля ехали мы на машине. Мимо нас проносилась во всём своём разнообразии Владимирская область. Машин на дороге практически не было, а потому ехали мы быстро, что, однако, не помешало мне отметить и привычное запустение сёл, и расплодившиеся, как грибы после дождя, шашлычные, в которых, по обычаю же, отмечались свадьбы, и невесты в белых до пят платьях, подметая подолами дорожную пыль, грызли жёсткое мясо прямо с шампуров (никогда не понимала этой традиции, неужели нельзя отметить столь значимое событие в более пристойном месте?), и красочные плакаты с рекламою вилл, коттеджей и таунхаусов (ближайший «таун» при этом находился километрах в пятидесяти), и поля со скатанным в рулоны сеном, и дымящие торфяники, проезжая мимо которых, нам приходилось затворять окна, и скучные, обшарпанные стены маленьких городков, и редкие церквушки, на многих из которых (отрадная черта!) удосужились-таки установить купала и кресты, и ещё много чего.
Мы миновали Владимир, мельком разглядев Золотые Ворота и Успенский Собор. Ещё примерно час езды и, наконец, Суздаль! Мы проехали по центральной улицы, которую не пойми зачем обозвали-таки в честь вождя мирового пролетариата. В этом удивительном городке, кроме этой несчастной улицы нет больше ничего, что говорило бы об истории минувшего века. Патриархальность во всём. Это даже и не город, но огромная, великолепная деревня улучшенной планировки. Такой была Москва века два тому назад. Деревянные домики с резными ставенками и наличниками и резными же воротами, ни единой каменной глыбы во всём городе! Чистота, какой мало где теперь найдёшь. Нет, не хотела бы я жить ни в Париже, ни в Питере, а предпочла бы поселиться здесь! Далеко-далеко виден горизонт, воздух чист и прозрачен, так как здесь и машин-то почти вовсе нет, и большинство жителей ездят на лошадях. От монастыря к монастырю курсируют пролётки, с вдоль реки скачут верхом босоногие мальчишки, загорелые и здоровые. И соборы, монастыри, церкви – их тут не счесть. Повсюду поблёскивают кресты и купола, а с колоколен разносится малиновый звон, ласкающий слух. Такого звона не услышать в городе! Там заглушат его сирены, моторы и т.п. А здесь этот звон оглушает, проникает в тебе, пьянит…
Суздаль – заповедник Святой Руси. Приезжая в него, вы соприкасаетесь с той нашей родиной, которая давно уже канула в лету и сохраняется только здесь. А в этом заповеднике есть свой заповедник – Музей Деревянного Зодчества, состоящий из двух замечательных церквей, без гвоздей построенных, купеческого и крестьянских домов. В домах всё сохранено в соответствии со стародавними временами: посуда, печи, полати, лукошки и прочая утварь, детские люльки, вышитые лоскутные одеяльца и рушники. В одном доме стоит ткацкий станок, а перед ним – «ткачиха». Она, как и другие «хозяева домов» облачена в старорусское платье: сарафан, кокошник. Открытое русское лицо, ясный взгляд…
Выходим оттуда – окружают нас бабушки с пирожками и блинчиками, кои заканчиваются у них уже к обеду. Бабушки тоже, как с картин русских религиозных художников, улыбчивые, светлые. И говорок у них не наш, другой какой-то, позабытый. Мы покупаем пирожки с яблоками, капустой и мясом и идём к реке.
За рекой возвышаются белые стены с синими куполами – Суздальский Кремль. Над нами нависают вязы, изредка шумя длинными своими ветвями, вода – прозрачная, так что видать дно, а посреди реки – лилии, белые, красивые… Шумит ребятня, играя в очередную игру, на другом берегу кочуют пролётки, и мимо нас летит вороной конь, а верхом на нём мускулистый парнишка, сбросивший от жары рубашку. Он похлопывает коня по шее и смеётся. И конь радостно ржёт в ответ. Где вы ещё увидите такое? А мы едим пирожки, вкус которых не сравнится, пожалуй, ни с каким другим. Эти пирожки лепили и пекли добрые люди, пекли, как для родных детей и внуков, а не как для продажи, пекли вкладывая в них всё своё тепло и любовь, и оттого-то они так сладки, так удивительно вкусны. Пирожки с мясом, с яблоками, и, особенно замечательные, с капустой. И аромат долго ещё щекочет нам ноздри, а над нами, по синему небе плывут белые-белые, как снег, облака, позолоченные по краям жарким солнцем… У нас впереди почти целый день, день, проведённый в ином веке, будто перебросила нас туда машина времени, день, проведённый в сказке, день, проведённый в Святой Руси…