В мире всегда есть место для войн. (Валерий Афонченко)
Динамики что-то прохрипели, о «готовности к высадке», но я не уже не слушал. Моё внимание было приковано к стремительно приближающейся земле. 20 секунд… Натиск стоящих позади меня усилился… 10 секунд… Те кто до сих пор сидел начали вскакивать… 3… 2… 1… Момент истины… Мутное, запотевшее стекло с неразборчивой надписью «…Е…С…Н…С…», подалось вместе с дверью в сторону. Краны открылись, и поток тел хлынул из отсеков. Вся эта живая груда неравномерно разделилась на две группы, каждая из которых стремилась как можно быстрее преодолеть спуск с платформы. Чей-то тяжелый ботинок прошелся по моей ноге. «***» - подумалось мне, но вслух я говорить этого не стал. В такой разношерстной толпе, выражаться чревато. Время стало не спокойное, и нервы у людей расшатались. Так что лучше пока материться про себя. В данный момент главное не упасть с лестницы. Термометр утром показал -12 по Цельсию, и это не преминуло сказаться на качестве сцепления подошв со ступеньками. Тонкий слой изморози серыми пятнами покрывал грязный бетон. Позади послышался мат, и какое-то оживление, видимо кто-то всё таки упал. «Ну и зачем лезть в сюда, если ты не в состоянии пройти пару сотен метров от одного транспорта до другого», - не зло думал я, пробираясь к выходу из тоннеля.
У выхода уже было посвободнее, люди разбегались каждый к своему транспорту, в зависимости от целей. Я уже на автомате направился через полосу асфальта, которая отделяла меня от необходимой мне зоны «ВЫСАДКИ-ПОСАДКИ». Мельком я заметил, что рытвин и воронок стало меньше. «Хороший знак», - подумал я, и чуть было не попал под колёса какого-то гражданского кара, забрызганного по самые стекла грязью. Выругавшись в неизвестно какой сотый раз за утро на себя, водителя этой банки, на администрацию, на погоду, на эту планету, и вообще всё сразу, я протиснулся в «свою» толпу.
Проверив все крепления рюкзака, и притянув потуже лямки — так, на всякий случай, я принялся ждать. Холод, при поддержке снега и ветра, потихоньку одолевал. А меня с каждой минутой одолевали дурные мысли по поводу предстоящей посадки. На больших, как мы их называли «атомных» часах, висевших с обоих концов станции, цифры синхронно складывались в 19:27:03… 04… 05… В поганое время для возвращения. Я поёжился. Скорее от нервов, чем от холода. Последний грузопассажирский транспорт ушёл как раз перед моим прибытием, а нового нет вот уже 19 минут. Плохо — люди всё прибывают. Хорошо — в плотной толпе стоять не так холодно. Плохо — все желающие в транспорт не поместятся. Хорошо — я стою в первых рядах. Справа на лево мимо нас проехал пустой транспорт, жаль не наш. Снова ожидание. 22 минуты. Я включил свой мини-комп, в наушниках зазвучала музыка, что-то старое, но до боли приятное сердцу. Следующий трек. 25 минут. Следующий трек. 29 минут… Это скрашивает тягостное ожидание злополучного транспорта, особенно когда наблюдаешь прибытие десятков чужих, больших и маленьких, старых и очень старых, наших и импортированных. А ещё гражданские кары, и кары стражей с синими полосками на бортах. Кары такси, но их, правда, меньше…
ДА! Есть в жизни справедливость! Из-за поворота показался Наш транспорт. Заветный номер красовался справа внизу за толстым стеклом. Люди оживлялись, по мере того как транспорт приближался к нам. Ропот разносил негромкое — «Едет». Все оживились, готовясь к предстоящему «штурму». Грузная туша, трясясь на колдобинах, не спеша, проследовала мимо нас на площадку для разворота, шатаясь и кренясь всеми своими шестнадцатью с половиной метрами отборного железа. Завершив свой манёвр и развернувшись при этом к нам тем боком, в котором располагались двери, он «врезался» в толпу, потеснив всех в сторону. Таким образом, места между людьми и бортом транспорта практически не осталось. Створки передних дверей первого отсека сложились, открывая проход внутрь, и люди ломанулись туда. Таким образом, первый проход оказался забит живой массой непрестанно кричащих людей. Меня, однако, такое обстоятельство не сильно расстроило. Я был закалённый боец, и из всей этой ситуации меня расстраивал только холод. Я сразу направился ко вторым дверям, ведущим в отсек. «Товарищ,» — обратился я к стоящему справа от меня мужчине, — «а нука помоги». И мы вместе с ним, надавив посильнее в центр левой дверной створки, сложили её пополам. Проход был свободен. Позади послышались возгласы одобрения, и звуки открываемых таким же способом дверей во второй отсек. Я придержал ещё пару секунд дверь, что бы она вновь не закрылась, потом меня сменил какой-то рослый мужчина, а я пошёл вглубь отсека. Я встал у большого окна. Моё любимое место. Я глядел на причудливые рисунки, которые погода нарисовала на стекле своими ледяными кисточками, люди продолжали посадку, «штурмуя» транспорт, а где-то над ухом хрипел сквозь музыку в ушах динамик: «Уважаемые пассажиры. Автобус следует по маршруту номер 669…»
31.10.06