От Углича остались у меня воспоминания расплывчатые, потому как большая часть церквей его была, по традиции нашей, в реставрации. Запомнилась мне разве что Волга, в первый раз мною виденная, такая широкая, такая великая… А ещё белый пароход, что стоял у берега. Мне тогда возмечталось, что и я поплыву на таком… По всем русским рекам! По всем краям! Всё-всё увижу! Всю Русь одним взглядом обниму.
Пароход сей привёз иностранцев. Никогда я не видала их дотоле в таком множестве, как здесь! Соответственно, для них и базар на берегу. Гигантских, прямо скажем, размеров. Мне, вообще, очень это невыносимо, когда святыни наши с базаром мешают. И чем торгуют? Старинные иконы за валюту… А ещё: ларцы да сундуки, яйца пасхальные да лукошки, палех да хохлома – ну, это дело обыденное, если не считать цен, для нашего брата невозможных, невообразимых. Но на углическом базаре торговали ещё боярские одежды, шлемы, щиты и… секиру! Да-да, самую настоящую, огроменную, как в кино всякий видеть мог. Продаётся история. Продаётся святыня. Продаётся Россия. Всё на продажу! Всё-то рынок теперь. Этою бы секирой да отмахнуть главки тем, по чьей милости всё у нас нынче на торги выставляется.