Мне частенько по-стариковски не спится ночами. Хоть обычно ложусь я поздно, но вот, бывает, проснусь часов в 5 утра, и, что называется, «ни в одном глазу». Чтобы не пялиться попусту в темноту, включаю потихоньку приёмник и слушаю, что говорят умные люди. Вот и сегодня включил «Свободу». Сводка новостей началась с цифры пострадавших от некачественного алкоголя: отравились тысячи, более сотни погибли, в ряде областей объявлено о чрезвычайном положении. Не новости, а вести с фронта! Вспомнил, что на «Эхе Москвы» и дневные выпуски начинались с алкогольной темы, затем Проханов бился в истерике: проклятые либералы в угоду Западу истребляют русских. А теперь в интерактиве «Свободы» Ципко кается, что принимал участие в разрушении советского тоталитаризма и не думал тогда, что исчезновение узды партийных и комсомольских собраний и проработок приведёт к таким печальным результатам. Правда, кто-то из дозвонившихся на радио напомнил, что издревле, со времён равноапостольного князя Владимира «питие есть веселие Руси».
Под эти разговоры припомнились мне народная мудрость типа «Пьян да умён – два угодья в нём», «Пьяный проспится, дурак – никогда», а также читанные когда-то романы о разных эпохах нашей истории. Кажется, ни один не описывает нас как нацию трезвенников. Вот буйные застолья Ивана Грозного с опричниками. А времена Алексея Михайловича, Тишайшего? Не тогда ли писалось в кружалах: «Кто водку не пьёт, тот государеву казну зорит», и не к тем ли временам относится государев указ, разрешавший единственно только жене увести из кабака мужика, пока он не пропил в кабалу и себя и семью? Кто-то из слушателей обвинил Петра Великого в вовлечении народа нашего в повальное пьянство. Только хоть Пётр Алексеевич и собирал «всепьянеёшие соборы», но ума никогда не пропивал и слишком усердным в питии боярам вешал на цепи пудовую позорную медаль. И классика. Что поют в сцене в корчме на Литовской границе монахи Авраам и Мисаил: «Литва ли, Русь, нам всё равно – лишь было бы вино». А где завязываются многие похождения гоголевских героев в его «Вечерах», не в шинке ли? Наконец, что ставили среди прочей снеди на скатерть самобраную две дюжие руки мужикам, искавшим, кому на Руси жить хорошо? Целое ведро водки! А чем на флоте наказывали провинившегося матроса? Лишением чарки. Фронтовые 100 граммов в железной кружке тоже были не лимонадные. Зря Проханов ищет заговор либералов!
Я прожил достаточно долгую жизнь, и не помню времени, когда бы водка вызывала неприятие народа. Бутылка водки всегда была устойчивой валютой, ею, независимо от качества (был бы градус) можно было расплатиться за всё. Впрочем, не только с русским мужиком: на оккупированной территории и немецкие солдаты-водители не брезговали бутылкой шнапса в оплату за транспортные услуги. Я ещё был совсем юнцом, когда с фронта вернулся по ранению брат нашей соседки, работницы химического завода. По такому случаю она принесла с завода с благословения начальника бутылку спирта. Закусить кроме сырой луковицы было нечем, от спирта несло керосином, но пили! Студентами мы по праздникам устраивали застолья, а с каждой стипендии, при всей её скудности, не отказывали себе в бутылке рислинга (учился я в Краснодаре, и там был фирменный магазин «Абрау» с недорогим вином). Потом в учительских коллективах и позже в лаборатории НИИ не упускали случая что-нибудь «отметить». Правда, в тех компаниях, где мне приходилось участвовать, каждый, как правило, знал свою меру и старался не перебрать. Особенно вне дома. Но это в определённой среде и, к сожалению, насчёт «перебора» нельзя посчитать общим правилом. Хотя вот Баку, в котором мне не раз приходилось бывать, оказалось иначе. В стране был очередной пароксизм борьбы с алкоголем. В Баку же купить и вино и водку можно было чуть ли не на каждом перекрёстке в многочисленных подвальчиках-хинкальнях, кебабнях, мантошных. А пьяных в городе не было видно! Аборигены говорили мне, что там не принято оставить хлебнувшего лишка товарища, не доведя его до дома. Но если «перебор» становится системой, такого в компанию не приглашают. Помнится, в аэропорту милиционер сокрушался над очень пьяным: что с ним делать, если в городе нет вытрезвителей.
При обсуждении российского пьянства на радио кроме поисков антирусского заговора кто-то видел спасение в запрете торговли алкоголем, кто-то ратовал за государственную монополию, за очередное повышение акцизов и цен. Не думаю, чтобы все эти меры способны что-нибудь дать. Сухой закон ведёт только к усиленному самогоноварению, изготовлению всяких бражек, кислушек и т. п. Дефицит и высокая цена научили «любителей» пить тройной одеколон, денатурат («коньяк три косточки»). Заботясь о здоровье мужчин, ввели акциз и на эти изделия. От такой заботы вместе с ценой выросла и смертность: стали пить что-нибудь другое подешевле, пусть и более ядовитое. Когда-то мне пришлось слышать, что доходы от винной монополии покрывают чуть ли не целиком военные расходы. Не берусь судить о справедливости такого суждения, но не сомневаюсь, что высокие водочные акцизы более связаны с фискальной стороной жизни государства, чем с заботой о здоровье населения. Напоминание о том, что «хорошая» казённая водка не может стоить меньше 65 рублей за «пузырёк», не увеличивает спрос на неё, только подталкивает к поиску обходных дорожек.
Любители детективного жанра знают правило: «Ищи, кому выгодно». Вся история государства нашего говорит, что оно через высокие акцизы на спиртное первым извлекает пользу из тяги людей к хмельному. Может быть, подальше от соблазна лёгких денег, запретить государству направлять деньги от водочных акцизов на военные и прочие казённые нужды (обойдёмся доходами от нефти и газа), а передать их в распоряжение нашей общественной палаты для создания фонда социальной рекламы. Говорят ведь, что большинство фильмов на ТВ служат только прокладками для рекламы, часто безвкусной, порой вредной. Так, может быть, противопоставить вредной рекламе полезную. И если заказы рекламным агентствам оплачивать не хуже, чем это делают производители пива, зубной пасты и стиральных порошков, и проталкивать её к зрителю с той же настырностью, может быть, удастся внушить людям, что нехорошо пить пиво походя, на автобусных остановках, оставлять пустые бутылки в лифтах и на газонах, швырять где попало окурки, что мерзко звучит в общественных местах сквернословие, а особенно из девичьих уст. Показать, как «немодно» появляться пьяным в общественных местах, бить лежачего вообще и ногами в частности. Да и мало ли тем для социальной рекламы могут найти образованные и порядочные люди, какими, возможно, и по наивности, я полагаю членов общественной палаты. Только не дай Бог позволить чиновникам перераспределять рекламные деньги и вообще вмешиваться в это. Установить законом % отчислений от всех акцизов на водку, табак, предметы роскоши и неукоснительно передавать эти деньги специальному фонду, разрешив контроль за расходованием только и исключительно Счётной палате. Может быть, и граждане тогда будут охотнее оплачивать акцизные сборы и меньше пытаться их обойти, станут строже судить тех, кто всё же будет это делать?
Хватит ли только нашей власти политической воли на такой шаг? Ведь ей куда привычнее запрещать, держать и не пущать. А тут такие деньжищи, да в чужие, не подотчётные ей, этой власти, руки!
28.10.2006