Но так уже никогда не будет....
Солнце уже давно спряталось за горизонтом, и лишь прохлада летнего ветра, коснувшаяся лица Целительницы, возвестила о приходе ночи. Звезды уже давно рассыпались по небу, создавая причудливые узоры. Первая луна Лаэрейн – Танит – уже величаво заняла свое место на звездном небосклоне, ожидая появления Серефи, своей сестры.
Ночь мягко вступила в свои права, окутав лес, озеро и вершину холма, на которой сидела Мей, прозрачной дымкой, словно, пряча свои сокровища от чужого взгляда. Вскоре Серефи присоединилась к Танит, и они начали свой небесный танец. На темной ряби озера серебристой дорожкой отразились тени двух сестер, и девушка невольно залюбовалась их величественной красотой.
Но улыбка радости быстро померкла, и на глазах появились первые слезинки….
…. Осень подкралась тихо и незаметно, мягко сменив лето – дни были наполнены солнцем и светом, но они становились все короче и короче, уступая место вечерам, становившимся все длиннее и прохладнее. Легкий ветерок прогулялся по вершинам деревьев, спустился в лощину и мягко коснулся плеч девушки. Мейя чуть вздрогнула, но воину было достаточно и этого небольшого повода, чтобы подарить ей небольшой знак внимания. Мгновения спустя Масай укутывал плечи девушки своим плащом. Она в ответ лишь улыбнулась. Да и слова были здесь неуместны: он и так прочитал в ее взгляде все, в чем она не смела ему признаться.
– Посмотри на небо, - тихо произнес воин. Девушка послушно устремила свой взгляд ввысь. – Две луны Лаэрэйн – Танит и Серефи. Они всегда вместе, и никогда не разлучаются. Каждую ночь они танцуют на небе один и тот же танец. Так было всегда. И в это – добрый знак. Но если их танец изменится, и вместо лунного серебра гладь озера осветит пурпур крови….
На несколько мгновений Масай умолк, созерцая небо. Затем повернулся к Мей, и, пристально глядя ей в глаза, тихо добавил:
- Это будет знаком надвигающейся беды….
Воспоминания горьким комом застряли в горле. Силы понемногу возвращались к Целительнице, но она так и не смогла согреть душу, хотя и знала рецепт исцеления. Возвращение к прежней жизни пугало ее, потому что теперь все было иначе, не так, как раньше. Всю свою жизненную энергию она отдала Мелиане. Ее саму вымолил Масай….
Масай…. Слезы хлынули из глаз, и девушка закрыла лицо руками.
«Какую же цену пришлось заплатить тебе, чтобы вернуть меня?»
Крик вырвался из души и эхом отразился от неба.
«Где ты? Почему, вернув меня, ты ушел?»
Тоска убивала ее. Не так она себе представляла свою жизнь. И не ее вина в том, что она отдала ему часть своего сердца, ничего не прося взамен. Его глаза обещали ей Радость. Он был единственным, кого она видела всегда. Высокий и статный воин, отчаянно-смелый. Она и сама не поняла, как попала под чары его колдовских, по-мальчишески, дерзких, темных глаз.
Он стал не просто ее Наставником. Друг. Хранитель. Опора. В какой же момент она поняла, что ей не хватает его? В какой момент ее сердечко забилось быстрее, и юная Целительница поняла, что болезнь, поразившая ее сердце, не поддается излечению? Что эта болезнь, столь же древняя, как мир, называется любовью?
«Приди ко мне…. Через тьму и мрак, через сотни лиг…. Где бы ты ни был…. Вернись, прошу тебя…. Я люблю тебя…»
Целительница…. Она криво усмехнулась, глядя на звезды покрасневшими от слез глазами. Целительница, исцели себя. Пройди сквозь Воды Забвения. Если только захочешь забыть. Вырви эту боль из сердца. Он не вернется.
- Нет!!! – крик эхом разнесся по поляне, вспугнув спящих птиц.
Я не хочу забывать. Ни одного мгновения. Ни одной капли. Не хочу такого исцеления!
А боль?
Что может быть страшнее забвения? Только предательство.
Получается, забыть – значит, предать? Чего ты боишься, Целительница?
И мгновение помедлив….
Себя….
Она не хотела возвращаться в замок и видеть счастливые лица Седрика и Мелианы. Нет, она не желала им зла. Но, именно сейчас, она ощущала свое одиночество особенно остро.
Зависть?
Девушка отрицательно качнула головой.
Нет. Просто я там лишняя….
Ты будешь сидеть тут всю ночь?
Нет…. Еще немного…. Сегодня звезды особенно яркие….
Она пыталась судить себя, но внезапно подумала, что разговаривать с собой, даже мысленно – это первый шаг к безумию. Резко встав, она подхватила плащ, и медленно пошла в сторону замка.
Хватит! Я жива. Он жив! Я тоскую по нему, но он ЖИВ! Этого достаточно, чтобы благодарить богов. Даже если он не принадлежит мне….
Мейя закрыла дверь и, посмотрев на пылающий огонь в камине, замерла….
- Я ждал тебя, Мей. – Масай поднялся из кресла и сделал несколько шагов ей навстречу. Мягко подвел ее к креслу и снял плащ. От его прикосновений у девушки закружилась голова.
Он пришел!!! Он вернулся!
Эта мысль настойчиво билась в ее мозге. Она, словно завороженная, смотрела, как он вешает ее плащ на место, как снова подходит к ней, и опускается перед ней на колени.
- Что это? Зачем? – Но воин прижал палец к ее губам:
- Тсс….
Он посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда. Он взял ее руки в свои. Она не отняла рук.
Мне нужно было побыть одному некоторое время – прости, что оставил тебя, ничего не объяснив.
О чем ты?
Мей…. Свет мой…. Как мне объяснить тебе, что я пытался бороться с собой, твердя себе, что не имею права на твою любовь?
Что?!
Я люблю тебя…. Он опустил голову, словно подписывая этим признанием себе смертный приговор. Глаза девушки широко раскрылись от изумления.
Я пытался решить, нужно ли тебе это знание, о моих чувствах….
Целительница мягко приподняла его подбородок и заглянула в глаза.
Я тосковала по тебе, жизнь моя…. Я ждала и звала тебя…. Масай, я люблю тебя…. Не оставляй меня больше, прошу….
Он уткнулся головой ей в колени.
Я не оставлю тебя больше.
И чувствуя ее нежные прикосновения – она перебирала пряди его темных волос, он растворялся в океане ее ласки.