Ко мне приходил почтальон.
Газет не принес – я их не читаю. Картинки в журналах закончились – журналы превратились в газеты. А я их не читаю. Писем нет. Открыток тоже - следующие праздники наступят не скоро. Пришел ко мне он, почтальон.
Стоит, ворочается. Шарфом сверзит по носу.
- И… – говорю ему, слегка прищурившись. – Опять притащился попусту?
Молчит… Посапывая ноздрями. Жаль мне его…иногда бывает. Добрый он, все ходит сюда без толку. Предупреждала же его – отказалась я от почты. Не пишет мне никто, да и газеты я не читаю. Чего таскаться спрашивается?
- У нас новые периодические издания выходят. Хотел узнать, может вас заинтересует.
Я, сморщив лоб, задумалась и ответила:
- Если это опять периодика « Любовь» или « Будем памятью живы», то я уже давно прониклась этим. Не думаю, что они могут вложить что-то свежее в развитие моего восприятия. Все тоже – но по-разному пережитое. Так что, я вынуждена огорчить тебя. Я не заинтересована. Снова.
Каждое утро я отвечала отказом, так как еще не нашла сил отказать в разрешении.
А он не уставал спрашивать разрешения прийти со следующим восходом солнца. И каждую встречу, он протягивал мне руку с карточкой. Там было указано только имя, - ни адреса, ни номера. Я уже давно выучила его наизусть, но продолжала принимать ее, выбрасывая потом в урну.
Как обычно, он улыбнулся, помахав двумя пальцами над головой, свернул за угол.
Как обычно, я покрутила карточку в руках, опустила глаза на надпись, и как всегда устало про себя прошептала: « надоел...»
На девственно белой картонке красовалось имя почтальона. Красным по белому.
Такое себе. – Надежда.
17.10.2006