Приятно расслабиться после напряженного рабочего дня. Мэр обожал это время. К вечеру он стремился как молодой любовник к красотке. И хотя, на красоток мэра давно уже не тянуло, но аналогия была полной.
Сегодня вечером телевидение показывало документальный фильм о Леониде Ильиче Брежневе, о любимом человеке в жизни мэра. Он его обожал, он ему преклонялся, он боготворил его. С жадностью он ловил каждое слово коммунистического вождя прошлого, извлекаемых иглой из старых пластинок «Материалы хрен его знает какого (а какая собственно говоря разница?) съезда коммунистической партии Советского Союза». С слезами смотрел кадры из того прошлого, которое ему сулило такие перспективы. Он смахивап слезу, горестно вздыхал, наливал полный стакан любимой «Столичной» и произносил короткий тост:
- За Вас, Глубокоуважаемый Леонид Ильич!
Мэр вспоминал как в торжественной обстановке ему вручали мидальку за доблестный труд в ознаменование столетия Ленина. Как он гордился этим желтым кругляшком дешевого металла. Как ему хотелось иметь таких побольше и посолиднее. Как с завистью смотрел на награждения генсека и тщательно переписывал в специальную тетрадку названия всех орденов и медалей, врученных Брежневу. Именно после этого генсек стал идолом для будущего мэра. Но пока он был скромным слесарем и максимум, что ему могли вручить это плотную картонку с надписью «Грамота».
- Не грамота, а срАмота, мать её! Что лучше бумагу найти не могли? – сам себя мучал вопросами слесарь-будущий-мэр и аккуратно складывал грамотку в папочку с бялыми вязочками.
Потом пришла ему в голову гениальная по своей простоте мысль, ему часто приходили в голову мысли, иногда даже гениальные, но такая умная в первый и последний раз. Он решил сделать генеральному секретарю подарок сам. И повод был отличный – в 1980 году любимому партийному деятелю исполнялось 75 лет. Пока вся страна смотрела Олимпиаду в Москве скромный слесарь работал день и ночь над своим подарком – из хром-ванадиевого сплава он делал гаечный ключ на «75» с дарственной надписью «глубокоуважаемому Леониду Ильичу».
Он отослал бесценный ключ ценной бандеролью в Кремль. В декабре страна пышно отметила юбилей, а 1 января в 7 часов утра к умирающему от новогоднего похмелья слесарю пришли люди из компетентных органов. Они щедро похмелили его, поблагодарили за подарок, дали на выбор несколько бумажек и посоветовали какие следует подписать прямо сейчас, чтобы потом не было проблем. Расставание с товарищами было теплым – они пообещали слесарю полную грудь мидалек. Но… Но через два года вождь умер, а потом рухнуло все. Уже не слесарь, а полноценный высокопоставленный чиновник предпочитал не вспоминать о своем компетентном прошлом. Впереди маячили другие, не менее радужные перспективы.
Прошли годы, слесарь стал мэром. Первое лицо города – это звание тешило и грело. На пути к высокому званию тогда еще будущий мэр, отмел все претензии к себе со стороны злопыхателей и уголовного кодекса.
«Ну и что, что все обвинения были справедливы? Амнистировали же? А значит неподсуден!» - воспоминания лились плавным потоком. Было тепло от водки и от теплых семейных трусов с начесом, что прикрывали коленки.
Все было хорошо в жизни мэра, но так не хватало мидалек. По прежнему, при каждом удобном случае дарили проклятые картонки, тисненные золотом. А так хотелось получить полновесную мидаль или лучше орден. Приходилось обзванивать подчиненных и намекать им что хорошо бы в ближайший праздник получить, слово мидаль, мэр старательно обходил, надеялся на догадливость подчиненных. И как следствие, дарили совсем не медали, не ордена. Грамоты уже не входили в четвертую папочку с красными вязочками, а медаль по-прежнему была одна.
Вот вчера, на чествовании ассенизаторов вручили мэру «Золотой Вантуз». Почетно, конечно. И вещь в хозяйстве необходимая, но разве сравнится она с мидалькой?
Мэр вслушивался в речь генерального секретаря – как хотелось повернуть время вспять и вручать себе на каждый юбилей мидаль или орден, а лучше всего оба знака отличия. Но… Ох, уж это но.
Мэр перевел взгляд на календарь, завтра намечался День Мусорщика. Может быть там вручать мидальку? Золотая метла то само собой разумеется, а вот мидалька? Мэр снял трубку…