ЧАСТЬ 2
ГЛАВА 1
Панарин лежал на деревянных нарах изолятора временного содержания. Вот уже пошли шестые сутки, как он находится здесь, и, судя по всему, выпускать его не собираются. Но почему менты задержали именно его? Чем он провинился? И как в его машине оказался этот пистолет?
Опера говорили, что его кто-то сдал. Но кто? И зачем? Кому он перешел дорожку? Ведь не так-то это просто подставить человека под преступление. Если его решили дожимать до упора, то запросто могут и осудить. «Сколько там трупов-то? Девятнадцать? Ого!!! Это же вышка. Не хочется сидеть до конца дней своих, за преступление которого не совершал. А что остается? Бежать? Нет, подождем еще немного, должны же разобраться что я ни при чем!
Так, а насчет пистолета стоит подумать серьезно. «Убойщики» ведь сказали мне, чтоб я вспоминал, кого подвозил? Но ведь я никого не подвозил!
Пистолет, пистолет… Черт, дня за два до задержания Мавлюта же просил меня передать кому-то пистолет, а я отказался. Точно, протягивал мне его в мешочке, чтоб пальчиков своих не оставить. Пистолет такой же – ТТ. А на следующий день он попросил меня добросить его до дома. Якобы, машина сломалась. Что ему стоило по пути аккуратно сунуть пушку под сиденье? Тем более что кроме него последние несколько дней в моей машине никто не сидел.
Не стоит также забывать и о том, что ствол могли подкинуть сами менты. Только когда? Я же внимательно за всем наблюдал во время обыска. Возможности подсунуть не было. Да и сомнительно это. Откуда им взять именно этот ствол, с убийств? Только у настоящего убийцы. А зачем тогда сваливать на кого-то другого? К тому же эти опера не похожи на тех, кто станет заниматься подобным. Я ведь как-то встречался по работе с этим опером. Как его фамилия? Сорокин, кажется. Надо будет с ним поговорить».
Андреев добирался до работы пешком. Так было удобнее. Всего две остановки, а в утренних переполненных автобусах, стоящих в пробках, это настоящее мучение. Нет уж, лучше пешком да с ветерком.
Только открывались магазины и ларьки. Проходя мимо газетного киоска, Игорь остановился, разглядывая обложки журналов. Вдруг на первой странице одной из газет он увидел лицо подполковника Малыгина. Под фотографией крупным шрифтом было написано: «Убийца пойман!». Опер заинтересовался, и, порывшись в карманах, выудил мятую десятку.
- Дайте, пожалуйста, свежий «Городской обзор», - протянул он купюру в маленькое окошечко.
Продавщица отсчитала сдачу и подала газету. Игорь развернул ее. Статья была на полстраницы. Андреев не стал читать ее на улице и двинулся дальше.
Пройдя в кабинет, он скинул куртку, сел за стол и положил перед собой газету.
«Всем известно, что в нашем городе прошла серия кровавых преступлений. Неизвестным преступником были расстреляны девятнадцать человек. Особенностью этого дела было то, что все они употребляли наркотики. Эта история потрясла всех, преступлений подобного масштаба в нашем городе не совершалось уже давно, если не совершалось вообще. Все силы органов правопорядка были брошены на раскрытие этих преступлений. Дело было взято на контроль в министерстве внутренних дел. Возможно, именно этот фактор повлиял на то, что первые плоды работы появились уже через неделю. Стало известно, что убийца задержан. За подробностями мы обратились к начальнику Ленинского РУВД подполковнику Малыгину Николаю Александровичу.
“Сотрудниками отдела по раскрытию умышленных убийств нашего отделения в результате проведенных оперативных мероприятий был установлен и задержан человек, подозреваемый в совершении данных преступлений.
- И кто же он?
- Назвать его имени, в интересах следствия, я не могу.
- Каковы мотивы преступления?
- Мотивами являются чисто финансовые интересы. Подозреваемый не поделил с убитыми некоторую сумму денег. Более полно я смогу рассказать об этом несколько позже”.
Вот все, что нам удалось узнать об этом деле. Но мы будем все время следить за происходящими событиями, и как только появится что-то новое, мы сразу же сообщим вам об этом».
Имя автора – Надежда Казанина – ни о чем Игорю не говорило. Он взглянул на фотографию начальника. Под ней мелкими буквами было написано – «Всегда на посту!»
«Оказывается, преступник был изобличен в ходе каких-то оперативных мероприятий, - подумал Андреев, - Интересно, кто их проводил? Может Устинов? Приятно конечно, но не отражает действительность. А о том, что мотивами были финансовые разногласия, я, честно говоря, узнал впервые. Ну, Малыгин! Ну, орел! Прославиться захотелось? Спасибо, хоть имя Панарина не назвал. Пожалуй, мне тоже стоит обратиться за комментариями к любимому начальнику».
В кабинет вошел Сорокин.
- Здорово!
- Привет. Не читал? – Игорь кивнул на газетку.
- Что это?
- Почитай, интересно, - Андреев протянул коллеге «Городской обзор».
Сорокин плюхнулся на стул, взял прессу и углубился в чтение. Минуты три он неотрывно бегал глазами по строчкам, затем свернул газету, и задумчиво произнес:
- Н-да. Не пойму только, на фиг было такую херню пороть?!
- А что тут непонятного? Рубцов выступил по телевизору, а чем Малыгин хуже? А рассказывать правду неинтересно, потому что нечего рассказывать. Хотя я потом загляну к нему за объяснениями.
- Ну да, так он тебе все и расскажет! Тебе она еще нужна?
- Нет.
После этих слов Саша с чистой совестью аккуратно опустил газетку в мусорное ведро.
- Хотя можно было сохранить для истории. Вдруг в нашем отделении когда-нибудь музей откроют. Это был бы самый ценный экспонат.
В кабинет заглянул Устинов.
- Здорово, мужики. Пить будете? Там Эдик пиво притащил.
- Чего вдруг?
- А то вы не знаете!
После истории с изнасилованной девчонкой, Эдик на несколько дней ушел в глубокий запой. Поначалу его поддержал и Лахтин, и на некоторое время ряды «убойщиков» сильно поредели, так как двое их сотрудников почти сутки не просыхали, заперевшись в кабинете, и лишь изредка бегая к магазину за добавкой. Андреев плюнул на это дело, решив что «все пройдет, как с белых яблонь дым». Но вскоре Слава пришел в нормальное состояние, а Молодцов все еще пребывал в трансе. Каждое утро он приходил на работу с пакетом, в котором позвякивала новая доза спиртного.
- Так, хватит, мое терпение лопнуло! – вскочил из-за стола Андреев, - Не отделение, а пивбар! Если такие слабые нервы, какого хера было тогда в милицию идти?!
Начальник «убойного» выбежал из кабинета. Следом за ним поспешили Сорокин и Леша.
Вся компания ввалилась в соседний кабинет.
Там вовсю горланил магнитофон, выдавая всю ту же «Матерь Богов» Бутусова, на столе возвышались три бутылки пива, четвертую Лахтин пытался открыть, поставленным на задержку пистолетом. Эдик, уже небритый несколько дней, молча сидел напротив и тупо смотрел в поверхность зеленой бутылки. И если Слава был трезв, то Молодцов уже успел с утра принять.
- Вы что, охренели, придурки?! Да я вас выкину к чертовой матери! – орал Женич, - Совсем себя в руках держать не можете?!
- Погоди, Игорях! Выйдите на минутку, дайте я с ними сам побазарю, - Сорокин вытолкнул Андреева и Устинова из кабинета.
- «Этот город убийц, город шлюх и воров…» - надрывался динамик магнитофона.
Саша подлетел к нему и резко нажал на «СТОП».
- Эдик, Слава, вы чего, песенку послушали, и катись оно все, да? Какого хрена бухать-то? Вы дальше послушайте. Что там Бутусов поет: «Существует, покуда мы верим в него, а откроем глаза, и его уже нет». Понимаете – нет! И для этого нужно всего лишь открыть глаза. А вы втемяшили себе в голову, что ваша работа коту под хвост, и ну водярой горе заливать! Так же нельзя. Вы же нормальные опера, кончайте, а? Слышите меня, нет?
- Да, Сань, все нормально будет, - успокоил его Лахтин.
- Ну, вот и славно! Заходите, мужики, - Сорокин выглянул в коридор.
Андреев и Устинов вошли. Молодцов поднял голову и посмотрел на них мутным взглядом. Славе вдруг стало стыдно за товарища.
- Леха, забери пиво, - распорядился Игорь, - Давайте сейчас домой, сегодня можете не появляться. Но чтоб завтра, как огурчики. Эдик, поезжай к своей Ленке, у ней под боком отойдешь. Слав, довезешь его, а? Ты, вроде, трезвый. Можете «Волгу» взять.
- Хорошо.
- Все, идите.
Андреев вышел из кабинета, и немного подумав, отправился к Малыгину.
Начальник РУВД оказался на месте. Игорь прошел в кабинет и с разрешения подполковника сел за совещательный стол.
Среди груды бумаг, лежавших на столе у Малыгина, Андреев заметил свежий номер «Городского обзора».
- Николай Александрович, к чему все это? – он кивнул на газету.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну вот, всю эту неправду, изложенную в статье. Нельзя было рассказать, как все есть на самом деле?
- А что было делать? Журналисты наседают, требуют информации, я попытался отмахнуться, но Рубцов приказал сказать пару слов для прессы. А что я им скажу? То, что убийца пойман, а у нас даже доказательств нет? Вот и пришлось на ходу сочинять.
- Понятно.
- Еще вопросы есть?
- Нет. Разрешите идти?
- Иди, я вроде тебя не держу!
Игорь вышел из кабинета и двинулся на первый этаж, в помещения Уголовного розыска. «Да, вот так и работаем, - подумал он, - Для прессы».
ГЛАВА 2
Сорокин сидел в кабинете для допросов изолятора временного содержания. Он, по совету Игоря, решил еще раз побеседовать с Панариным. Попытаться вытянуть что-нибудь новое.
Дверь открылась, и дежурный ввел Панарина.
- Свободен, - Саша отпустил дежурного.
Панарин прошел, сел на лавку и положил руки на стол. Вид у него был измученный.
- Ну, как сидится?
- Хреново. Тем более, когда ты ни причем.
- Разберемся. Угощайся, - Сорокин достал из кармана пачку «Явы» и положил перед Панариным.
Он достал сигарету и прикурил протянутой зажигалкой. Жадно затянулся. После недельного перерыва, он с непривычки закашлялся.
- Вспомнил что-нибудь?
- В общем, да.
- Выкладывай.
Олег рассказал оперу о своих догадках по поводу пистолета, и насчет Мавлюты.
- Интересно, - Саша задумался, - Только зачем Мавлюте подставлять тебя?
- Не знаю.
- А так, с твоих слов получается, что он замешан в убийствах.
- Выходит, так.
- Что ж, проверим. А вот скажи-ка, какая у него машина?
- «Форд». Почти новый. Он его в салоне месяца три назад брал.
- А цвет?
- Темно-синяя.
- Очко в твою пользу!
- В смысле?
- Это я о своем. Слушай, а я ведь тебя помню. Ты когда еще опером работал, мы сталкивались.
- Я тоже вспомнил тебя.
- А чего из розыска ушел?
- Надоело. Шесть лет поработал и понял, не мое. Да и денег стало не хватать. Хотя работал в полную силу. Не халтурил. Помыкался на гражданке, ну и прибился в «Детектив». Там хоть зарабатывать нормально стал, вот в прошлом году машину купил. Но что удивительно, когда в милиции работал, денег не хватало, жена не возникала, а как уволился, сразу ушла. Я, честно говоря, думал, бывает только наоборот.
- Да уж, превратности судьбы.
- Со мной что? Мне еще долго тут сидеть?
- Тебе шесть дней осталось. А там как следователь решит. Мы, конечно, проверим твою информацию насчет Мавлюты, если что-то нароем, не боись, здесь не оставим.
- Ладно. Дня три еще потерплю, а там хоть беги! Обидно, вот так вот, за не фиг делать париться.
- Ну, все, я пошел. Сигареты оставь себе. Держись.
Саша вышел из камеры и, предупредив дежурного, направился к выходу из изолятора.
Вернувшись в РУВД, он первым делом поспешил к Андрееву. Тот, как и подобает настоящему начальнику, был на посту. Вернее у себя.
Сорокин прошел в кабинет и уселся напротив Игоря.
- Я только что из ИВС. Поговорил с Панариным. Кое-что есть.
- Ага, - Андреев приготовился слушать.
- Короче, за пару дней до этого звонка анонимного, Мавлюта, ну старший в «Детективе», показывал ему пушку, тэтэшник. Просил передать кому-то. Панарин отказался. А на следующий день, Мавлюта под предлогом, что машина сломалась, напросился к Олегу в тачку, чтоб до дома подкинул. Он божится, что кроме него в машине никого не было. По идее, он запросто мог ствол подбросить. Отсюда и пальчиков на ТТ нет.
- Нормальная версия. Что еще?
- Помнишь, Леха раскопал тогда, что жильцы во дворе перед убийством видели иномарку темно-синюю. Неместную. А у Панарина машина серая. А вот у Мавлюты, как я выяснил, именно темно-синий «Форд».
- Это мелочи. Что других тачек нет? Могли любую взять.
- Косвенная, очень косвенная, но улика.
- Да может, эта тачка вообще никакого отношения к убийству не имеет.
- Может. Но если мы вот так вот будем на все смотреть, вообще никогда с места не сдвинемся. Скажи лучше, как будем информацию реализовывать?
- А никак. Что мы, приедем к этому Мавлюте, скажем, «Вы знаете, подозреваемый в убийстве Панарин говорит, что это вы ему пистолет подкинули. Это правда?» Да он нас пошлет, и ни черта мы не сделаем.
- Ну а что тогда?
- Можно конечно, пустить наружку, но я не уверен, что нам ее дадут. На каких основаниях? На домыслах Панарина? Маловато. Самим потаскаться? Чревато. Малыгин узнает, что мы не своим делом занимаемся, вставит по первое число. Так что, Сань, рановато пока дергаться. Ищите еще что-нибудь.
- Панарина-то, я думаю, выпускать надо.
- Пусть свой срок досидит, а там нам ему все равно больше предъявлять нечего.
Сорокин встал и молча вышел из кабинета. Никому ничего не надо.
В коридоре к нему подбежал Николай Емельянов, отец расстрелянной девчонки.
- Александр Владимирович, это правда, в газете написали, что кого-то поймали?
- Здравствуйте, Николай. Нет, это неверная информация. Мы действительно задержали одного человека, но это оказалось ошибкой. Если появится что-то важное, я вам сообщу. Извините, мне нужно работать.
Саша открыл дверь и вошел в свой кабинет.
Первое, что он сделал – набрал номер агентства «Детектив».
- Алло, это из уголовного розыска звонят. Мне бы Владимира Михайловича.
- Я вас слушаю.
- Скажите, что за пистолет вы показывали Панарину дня за два до его задержания?
- Пистолет?! Первый раз слышу.
- Ага, понятно. Ну все. Извините, - Саша положил трубку.
«Кто же из них врет? Я верю Олегу. Что делать? Давить!»
Он вышел из кабинета и вновь отправился к Игорю.
Все проходит. Любые печали и невзгоды постепенно стираются временем и другими событиями жизни. Ничто не позволит человеку зациклиться на чем-то одном, а жизнь будет двигать его мысли дальше.
И вот уже оперуполномоченный Молодцов вышел из запоя, и сейчас совершенно трезвый сидел в кабинете с не менее трезвыми коллегами, такими же операми, как и он, Устиновым и Лахтиным.
Вся компания дружно чистила «боевых друзей», верных, и, слава Богу, еще никогда не подводивших «макаровых».
Тишину, воцарившуюся в кабинете на время этого важного процесса, разорвал телефонный звонок. Эдик снял трубку.
- Да? Я, я. Чего говоришь, Гриш? По нашей части? «Убой» то есть? Ну, спасибо, что сообщил. А адресок? – услышав от дежурного адрес, Молодцов едва не поперхнулся, - Как ты сказал?! Все, едем.
Опер положил трубку и посмотрел на коллег.
- Мужики, у нас «мокруха». Слав, угадай с трех попыток, какой адрес.
- Не, я в загадках не мастак.
- Так и быть, скажу ответ бесплатно. Восточная пятнадцать, третий подъезд, четвертый этаж, квартира двадцать восемь. Знакомо?
- Ух ты! И кого же у нас там положили?
- Сейчас поедем и узнаем.
Опера быстро нацепили затворы на рамки, поставили оружие на предохранители и выскочили из кабинета.
- Леш, забеги к старшим, позови вместе. Я думаю, им будет интересно.
Через три минуты «убойный» отдел в полном составе, забравшись в «уазик», мчался на очередное убийство.
В квартире уже работала группа. Все как всегда. Осматривал тела эксперт, писал протокол следователь прокуратуры, в дверях терлись постовые.
Первый труп лежал лицом вниз почти у порога. Ему в спину всадили две пули. Видимо пытался бежать. Еще трое находились в одной из комнат, и представляли собой кровавую свалку. Вся компания была уже знакома операм. Именно их Молодцов и Лахтин дубасили несколько дней назад.
- Одного не хватает, - сказал Эдик. На его лице поигрывала улыбка. Он был явно доволен, что насильники не ушли от наказания.
- Ну-ка идите сюда, - Андреев взял Молодцова и Лахтина под руки, и вытолкнул их из квартиры, - Ну что, это вы их?
- Ты че, Женич, опух?! – воскликнул Слава, - Мы конечно с удовольствием, но с головой пока что дружим! Тем более, не видишь что ли, что их тоже из ТТ. Ты ничего похожего не видел? Кто-то продолжает планомерно мочить наркоманов.
- Какие будут версии? – спросил Устинов.
- Как я уже говорил, одного не хватает. Их же пятеро было. Может, это он их положил?
- Кстати, у кого из них папаша из мэрии?
- Вон он там, в комнате лежит, - ответил Игорь.
- Жаль, пропала версия. А я уж думал, папашка решил свидетелей убрать, чтоб сынка от изнасилования отмазать.
- Изнасилование… - задумчиво проговорил Сорокин, - Может, у этой девчонки пацан был, вот он и решил отомстить?
- Саня, ты забыл про ТТ. Я уверен, экспертиза покажет, это все тот же ствол, - успокоил его Эдик.
- Панарина выходит надо выпускать?
- Не знаю. Наркоманов ведь с двух стволов расстреливали. Один уже у нас, здесь, наверное, вторым поработали. Вдруг у него подельники были?
- Ребята, вы ерундой маетесь! Да Панарин тут ни при чем! – воскликнул Саша.
- Ладно, хватит версии строить, пинкертоны. Давайте, быстро по соседям пробежимся, хотя я думаю, там голяк. Наверняка никто ничего не видел и не слышал, - распорядился Андреев.
- Ясно одно. Если найдем пятого насильника, узнаем и то, кто стрелял, - добавил Молодцов.
- Вот и ищи.
ГЛАВА 3
На следующий день, когда Андреев пил утренний кофе, дверь приоткрылась и в кабинет просунулась голова.
- Можно к вам?
- Конечно.
Человек тихонько вошел в кабинет, тихонько прикрыл дверь, и так же тихонько пошел по кабинету по направлению к окну.
- Привет районным борцам со смертью, - неожиданно громко произнес вошедший и стремительно приземлился на стул.
- Привет, Паш. Все хохмишь?
Паша Федоров был опером «убойного» отдела Главка. Характер у Паши был шебутной, и без шуток-прибауток, приколов и хохм он не мог, за что его непосредственный начальник нередко злился на него. Но между тем Паша был настоящим опером и в работе выкладывался по полной. И никто никогда не смог бы обвинить Пашу в недобросовестном или легкомысленном отношении к работе.
- А куда деваться, Женич?! Как без хохмы?! Нам шутка петь и жить помогает! А заодно и бороться с преступностью. Или я не прав?
- Прав, прав. Давненько тебя не было в наших пенатах.
- Да к а чего мне у вас делать?! Вы ж все с мелочевкой копаетесь – «бытовухи» там, прочая чепуха. А мы люди серьезные, у нас и дела посерьезней будут.
- А сейчас чего приперся? – Игорь отвечал Паше его же образом. Паша хохмил, почему б и нам не пошутить. Что мы, не люди?
- Так посадили ведь нас на эти убийства наркоманов. По всему городу палят. Уже четыре случая. В вашем районе, кажется два?
- Два.
- Ну и как, зацепки есть? Слышал, задержали там кого-то.
- А, ерунда. Задержали одного, но, похоже, пустой номер. А у вас есть что-нибудь?
- Пока глухо. С нас ведь тоже спрашивают. Мы ведь Главк, значит должны подавать пример районщикам. Я потому и приехал, может, есть что? Все районы объезжаю.
- Ну и как у остальных?
- Да-а, - Паша махнул рукой, - Таскают наркоманов пачками, поколют-поколют и отпускают. Ну ладно, поехал я, дел, как видишь, по горло. Будет что, звони.
Федоров поднялся со стула, и по-английски, не прощаясь, покинул кабинет.
Вся команда «убойного» отдела сидела в своем родном прокуренном кабинете, когда ворвался Андреев.
- Мужики, беда! Участкового Ожогина помните?
- Ну?
- Убили!
- Кто? Когда? Как? – вопросы посыпались один за одним.
- Я подробностей не знаю. Но вроде как парень какой-то на женщину напал, а тут Ожогин. Ну и нарвался на перо. Парень смылся, а женщину сейчас привезут, потолкуем.
Новость была более чем неожиданная. Не каждый день ментов убивают. Тем более это неожиданно, если ты знал человека лично, и вдруг он погибает. Сперва не верится, но позднее реалии нашей жизни позволят осознать весь смысл произошедшего.
Через десять минут пэпээсники привезли потерпевшую. Хотя трудно сказать, кто в данной ситуации оказался потерпевшим. Эта была женщина лет пятидесяти, сухощавая и импозантная. Она была одета в светлый плащ и такого же цвета шляпку с коричневой полосой. Губы ее были ярко накрашены, одной рукой она вытирала платочком слезы, в другой держала маленькую сумочку. Типичная представительница бывшей интеллигенции.
Женщину посадили на стул в центре кабинета и обступили вокруг всей толпой.
- Как вас зовут? – спросил Саша.
- Кораблева Инна Витольдовна.
- Расскажите, что произошло, - попросил Андреев.
- Ох, это все очень ужасно, и не менее страшно, - она вытерла слезы и спрятала платок в карман, - Понимаете, я возвращалась домой от приятельницы. Живу я на Светлой улице, в доме, где библиотека. Поднялась уже на второй этаж, как вдруг сзади меня схватили за плащ. Я вскрикнула и обернулась. Передо мной стоял молодой парень, крайне неприятной наружности. Весь растрепанный, немытый. Неприятный молодой человек. Он приставил к моему лицу нож и потребовал деньги и драгоценности. От страха я просто онемела. В это время сверху кто-то спускался. И когда он тоже оказался на втором этаже, я узнала в нем нашего участкового. Он увидел происходящее, и, закричав, бросился на грабителя. Но тот вдруг резко ударил его ножом в живот. Милиционер вскрикнул, и осел на ступени. А парень испугался и бегом побежал вниз. Я долго не могла прийти в себя, но потом, собравшись, я наклонилась к участковому, но он уже был мертв. После чего я сразу же вызвала милицию. Господи! – Кораблева вновь достала платок.
- Вы хорошо рассмотрели нападавшего?
- Да, да. Очень неприятный молодой человек.
- Узнать сможете?
- Не знаю. Думаю, да.
- Хорошо. А нож? Нож он забрал с собой?
- Да, он был весь в крови. Такой длинный, с коричневой ручкой.
- Понятно. Значит, сейчас мы покажем вам несколько фотографий, может быть, узнаете кого-нибудь. А если нет, то будем делать фоторобот. Леша, тащи альбом, - распорядился Андреев.
Устинов выскочил из кабинета и направился к участковым за альбомами с фотографиями поднадзорных элементов. Судя по всему, это был их кадр. Если, конечно же, он уже попадался. Но, скорее всего так, потому что как описала его Кораблева, это был обычный гопник.
Прихватив пару альбомчиков с портретиками симпатичных ребяток, каждый из которых тянул на премию «Мистер Ужас», опер вернулся в кабинет.
Альбомы положили перед Инной Витольдовной и попросили внимательно рассмотреть с целью узнать знакомую рожицу. Женщина медленно листала пухлые страницы. Устинов все это время стоял рядом, следя за тем, как изменится лицо Кораблевой, если вдруг она кого-то узнает. Остальные расхаживали по кабинету взад-вперед, как психбольные по палате. Наконец Кораблева воскликнула:
- Вот! Вот он! Ну конечно, я его сразу узнала! Какой же он все-таки омерзительный, - Инна Витольдовна изобразила на лице крайнее отвращение.
«Убойщики» столпились вокруг стола. Рассмотрели фотографию, и изумлению не было предела. С фото на оперов доверчиво смотрел не кто иной, как… Женька Милованов.
- Вы уверены, что это он? – спросил Игорь.
- Да конечно! Как не узнать! Такая рожа! Да, да, именно рожа! Иначе не назовешь.
- Допрыгался, значит, кролик. Ну ладно, работаем ребята. Саня, Слава, Эдик, давайте в адрес. Леша, закончи здесь, - он кивнул на Кораблеву, - Я к Малыгину, доложиться.
Когда опера ушли, Устинов обратился к Кораблевой:
- Вот что, Инна Витольдовна, сейчас приедет следователь из прокуратуры, запишет ваши показания, а когда привезут подозреваемого, вам потребуется его опознать.
- Но я же уже опознала его по фотографии!
- Таковы правила. По фотографии вы могли и ошибиться.
В этот момент в кабинет вошла Мамичева. Увидев, ее Леша был готов спрятаться под стол. Но, к сожалению, было поздно.
- Здравствуйте, Алексей Юрьевич! Можно к вам?
- Ой, Лидочка, а ты что здесь делаешь?! – воскликнула Кораблева.
- Я по личному. А ты?
- А меня ограбить пытались, когда я от тебя возвращалась. Милиционер вступился, его и убили. Теперь вот здесь сижу, сейчас убийцу привезут, буду опознавать.
- Да ты что! Ужас-то какой! Ты что знаешь убийцу?!
- Запомнила. А вот он! – Кораблева показала подруге фото в альбоме. Затем, кивая на Мамичеву, пояснила, - Это я от нее возвращалась.
С одной стороны Устинов был рад, что встреча двух подруг, вытеснила его значимость из ситуации. Мамичева, наверняка, уже позабыла, зачем пришла. Однако не тут-то было.
- Алексей Юрьевич, а я ведь к вам. Вы мне что обещали? Что обязательно разберетесь с Дедюкиным. Сколько времени прошло? Две недели! А вы и пальцем не пошевелили! Имейте ввиду, если до завтра вы не примите мер, я пойду к вашему начальству.
Такая перспектива не радовала Устинова. Конечно, Малыгин сходу срубит ситуацию и поймет, что Мамичева не в себе, но нервы потреплют.
- Да что вы, Лидия Васильевна! Завтра мы все решим. Честное слово! А сейчас идите. Скоро приедет следователь, и вы своим присутствием будете отвлекать Инну Витольдовну.
Мамичева нехотя направилась к двери.
Через пятнадцать минут серая «Волга» с ревом влетела во двор Милованова. Опера бросили машину прямо возле подъезда, и помчались на третий этаж. Расположились по бокам от двери. Пальцы легли на спусковые крючки. Сорокин нажал кнопку звонка.
Через несколько секунд женский голос спросил:
- Кто?
Опера не стали долго думать и честно ответили:
- Милиция!
- Что вам нужно?!
- Открывайте, или вынесем дверь!
Женщина открыла дверь. Сорокин и Лахтин, бесцеремонно оттолкнув хозяйку, кинулись в квартиру. Заученными действиями, выставив перед собой оружие, начали обследовать комнаты. Молодцов в это время, краем глаза наблюдая за происходящим, насел на женщину:
- Где сын?
- Я не знаю. Он ушел утром и еще не приходил. Что вам от него нужно?! Он ничего не сделал!
Эдик отвечать не стал. Саша и Слава вернулись к дверям, отрицательно качая головами.
- Пусто. Пошли.
Менты покинули квартиру и спустились к машине.
- Что будем делать? – спросил Лахтин.
- Надо ждать. Хотя вряд ли он вернется, - ответил Сорокин, - Поступим так. Я останусь здесь, поторчу в подъезде. Вечером кто-нибудь сменит, или постовых поставим. Договоритесь с «техничкой» , чтоб телефон на прослушку поставили. Если он позвонит, сразу вычислим откуда.
- Хорошо.
Сорокин вернулся в подъезд, а Слава с Эдиком поехали в отделение.
ГЛАВА 4
Мужчина отодвинул переднее сиденье машины и откинулся в нем назад, блаженно вытянув ноги. Последний месяц он совсем не отдыхал. Приходилось работать умственно и физически. Строить планы и ездить по точкам.
За рулем сидел молодой парень по кличке Ежик. Прозвище он заработал за свою шевелюру, кудрявую и неподстригавшуюся около года. В своих черных спортивных трико и бледно-розовой майке он напоминал борца. Плюс бицепсы, накачанные годами тренировок.
Сзади расположился еще один участник их команды. Парень по кличке Русый. Он был натуральным блондином, а кличка произошла от фамилии Русаков. Одетый в голубые джинсы и длинную ярко-белую футболку он был не вровень своему приятелю Ежику.
Эти двое были его верными борцами, и он знал, что они никогда его не предадут, так как сами по уши замешаны в убийствах. Все наркоманы – их рук дело. Сам же он даже не пытался никого убить. Зачем, если есть исполнительные помощники?
Машина свернула на грунтовку, и новенькую иномарку затрясло на ухабах. Человек нехотя открыл глаза. По правую руку находился дачный поселок, по левую на несколько километров растянулось поле, заросшее сорняками. Позади дач и впереди грунтовки был густой сосновый лес. Домики стояли в тени, отчего летом дачникам было не жарко. Места довольно приятные. Жаль здесь кого-нибудь убивать, но надо.
- Приехали, - сказал Ежик.
Машина остановилась возле двухэтажного домика. Вообще-то дача была нежилая. Но на некоторое время здесь расположились его торговцы, продавая дрянь деревенским, и специально приезжавшим городским. Благо ехать недалеко, всего два километра от города.
Все трое вылезли из машины. Человек потянулся, вдохнул свежего воздуха.
- Останься здесь, - велел он Ежику и, кивнув Русому, направился к дому. Последний последовал за ним.
Дверь была незаперта. Человек и Русый вошли в дом. Посреди комнаты стоял стол, на котором возвышались две бутылки водки, с десяток пива, пепельница полная окурков и нехитрая закуска. В воздухе витал сигаретный дым. Вокруг стола расположились трое мужчин. Они увлеченно играли в карты.
- Привет! – сказал Человек и остановился перед столом.
- О, здорово! – поприветствовали его хозяева, но игру не прекратили. Русый держался позади Человека.
- Что с последней партией? Вся ушла?
- Почти. Еще грамм семьдесят осталось, - ответил один из игроков, - Думаю, дня за три разберут.
- Некогда ждать. Нужно готовиться к новому завозу.
- Когда?
- Через неделю. Я сам поеду за товаром. Нужно чтоб без меня здесь все было чисто. На всякий случай. Не хочется рисковать по мелочам.
- Да уж! Тем более что пальба в городе, менты настороже. Чуть что, церемониться не будут.
- Насчет пальбы вы правы. Пора кончать с вами.
С этими словами Человек отступил в сторону, уступая место Русому. Тот резко задрал футболку, и выхватил из-за ремня пистолет. Сидящие за столом не сразу поняли, что произошло. Русый выстрелил дважды. Один из мужчин, вскрикнув, от полученных в грудь двух пуль, медленно сполз под стол. Другой вскочил и бросился к окну. Успел локтем разбить стекло, но еще три пули догнали его. Третий забился в угол, и с криками «Не надо!» закрыл голову руками. Русый ухмыльнулся и еще два раза дернул пальцем. Крик резко оборвался. Воцарилась полная тишина.
- Проверь, - наконец приказал Человек и направился к выходу.
Через три минуты машина уже неслась обратно в город.
Молодцов и Лахтин вошли в кабинет Андреева. Устинов сбагрил Кораблеву следователю и сейчас тоже сидел у шефа.
- Взяли? – сразу же спросил Игорь.
- Нет. Мать сказала, утром ушел, еще не приходил. Саня остался ждать. Просил, чтоб с «техничкой» связались, телефон Милованова на прослушку поставить.
- Ладно. Кстати, кто Сорокина вечером сменит?
- Может, постовых посадим?
- Я поговорю с Малыгиным, если будут свободные люди, то попрошу. А если нет, придется самим. Леш, отпускай Кораблеву, опознание отменяется.
Устинов пошел к себе. Игорь набрал внутренний номер Малыгина, но линия была занята.
- Да, Слава, Эдик, совсем забыл. Вас в прокуратуру вызывают.
- Зачем?!
- Кажется, по поводу девчонки. Поезжайте прямо сейчас. Следователь Архипова, если не ошибаюсь – сорок второй кабинет. Крайне неприятная баба. Но лучше пока с прокуратуркой не вступать в конфликты, - Игорь снова начал набирать Малыгина.
Опера вышли на крыльцо отделения. Водитель Семеныч ползал под «уазиком». Участковый Дерзун мыл в луже форменные ботинки. Менты сели в свою «Волгу». Машина вырулила за ворота.
- Слушай Слав, вот скажи мне, ты за каким хреном в ментуру приперся?
- В смысле?
- Ну, зарплата мизерная, постоянно аврал, да еще чуть, что не так, сразу в прокуратуру. Тебе это надо?
- Знаешь, я не задумывался - зачем. Я просто знаю, что мне это надо, без этой работы я не смогу. У меня с пятого класса мечта появилась в Уголовный розыск пойти. И именно в «убойный» отдел.
- Почему?
- Да потому что, убийцы – это такие люди, которые однажды уже убили. Что им стоит сделать это еще раз?! И когда ловишь их, чувствуешь, как закипает кровь. Потому что знаешь, что можешь запросто вечером не вернуться домой. Без капли риска жить тяжело. И потом, кто кроме нас будет делать эту работу. Сейчас в мире царит относительный порядок, а что будет, если мы уйдем? Все! Захлебнемся в литрах крови и беспредела. Может, я конечно слишком пафосно говорю, но по-другому не получается. А ты?
- Да почти по той же причине. Просто защищать простых смертных, и обидно когда за это нас же по рукам бьют. Девчонка умерла, а по закону за это никто не ответил. Жить становится страшно. Но еще страшней, когда ты знаешь что вокруг тебя сотни тысяч беззащитных. Черт, пробило же нас на философию! Но хотя бы объяснились между собой. А то когда посторонний человек называет тебя придурком, за то, что ты пошел пахать в ментуру, вместо того, чтобы устраивать свою жизнь, не знаешь, что ему ответить. Ведь ему не понять. Но приятно, когда находится равный тебе по духу человек, которому ты можешь излить все, что накипело.
Машина приткнулась возле здания прокуратуры. Опера вошли в четырехэтажное строение, поднялись на четвертый этаж, и пошли, читая таблички на дверях. Андреев не ошибся – Архипова действительно сидела в сорок втором. Эдик постучался и заглянул внутрь.
- Можно?
- По какому вопросу? – рявкнула дама.
- Нас вызывали. Старшие оперуполномоченные Ленинского РУВД Молодцов и Лахтин.
- Проходите.
Опера вошли и сели возле стола следовательницы. Эта была полная женщина лет сорока. Синяя форма едва ли не трещала на ней. Кудрявые каштановые волосы лежали на плечах. Острый недоверчивый взгляд внимательно изучал ментов. Причем смотрела она не на лицо, а как казалось в сердце, словно пыталась прочитать в нем правду.
- Значит, Молодцов и Лахтин?
- Наоборот.
- Какая разница?! – раздраженно буркнула следователь.
- Никакой, - брякнул Эдик, но тут же заткнулся, понимая, что еще одна произнесенная им реплика вызовет приступ агрессии у следовательницы.
- Я старший следователь прокуратуры Архипова Галина Валерьевна. Представьтесь и вы.
Опера были уверены, что у ней записаны и их звания, и инициалы, и наверняка многое остальное, но все же предпочли ответить.
- Старший лейтенант милиции Лахтин Вячеслав Андреевич.
- Старший лейтенант милиции Молодцов Эдуард Викторович.
- Ясно. Ну, вот что, товарищи старшие лейтенанты, я надеюсь, вы догадываетесь, зачем вас вызвали?
- Никак нет.
- Хм, сомневаюсь. Но все же поясню. Восьмого апреля сего года около двадцати ноль-ноль на пульт дежурной части Ленинского РУВД поступила телефонограмма из 2-ой горбольницы о том, что бригадой «скорой помощи» была доставлена девушка в бессознательном состоянии. Проведенным медосмотром было установлено, что девушка была изнасилована и избита. Через двадцать минут в больницу прибыл оперуполномоченный отдела по раскрытию умышленных убийств уголовного розыска Ленинского РУВД старший лейтенант Молодцов. И вот тут начинаются вопросы. Девушка была еще жива, так почему в больницу отправился опер «убойного» отдела?
- Дело в том, что в этот момент в отделении не было дежурного оперативника, он находился на другом происшествии. Дежурный по отделению майор Иванцов велел съездить в больницу мне. Естественно я не мог отказаться, и поехал. Данный факт может подтвердить сам Иванцов.
- Хорошо, мы проверим это. Далее. В больнице вы велели главврачу хирургического отделения Матвееву выдать вам вещи потерпевшей. Что он и сделал. По документам потерпевшей вы установили ее паспортные данные. Отсюда второй вопрос – почему вы не сообщили о случившемся родственникам потерпевшей Малининой?
- Матвеев звонил им, но там никто не ответил.
- Так почему же вы сами не позвонили?!
- Решил, что в данной ситуации это может и подождать.
- Кто вам дал право принимать такие решения?! Вы находитесь на государственной службе и должны соблюдать установленные порядки!
- Виноват.
- Дальше, - дыхание Архиповой стало учащенным, - В вашем присутствии потерпевшая Малинина пришла в сознание и рассказала о произошедшем с ней. Тут третий вопрос – почему вы не записали ее показания?
- Она была в плохом состоянии, и расспрашивать ее подробно я посчитал нецелесообразным. Но я взял объяснительные с главврача и медсестры.
- Опять занялись самоуправством?! Вам стал известен какой-то мифический адрес, где якобы находилась потерпевшая. Также вы решили, что преступников пятеро. И вот с этого места сплошные вопросы! Почему на задержание вы поехали вдвоем?! Почему после задержания у подозреваемых были зафиксированы телесные повреждения?! И каким образом в квартире оказались наркотики?! И почему вы решили, что обнаруженные в квартире колготки и трусы принадлежат потерпевшей?!
- У нас не было уверенности в том, что это правильный адрес, и мы решили не дергать попусту дежурный наряд. А больше никого в отделе не было, - вступил в разговор Лахтин.
- Значит, вы тоже позволили себе вольничать?!
- Что касается телесных повреждений, то мы их пальцем не трогали, - снова встрял Эдик, - Преступники просто хотели таким образом отомстить нам.
- Не преступники, а подозреваемые!
- Откуда в квартире оказались наркотики нам не известно. По крайней мере, мы их не подкидывали. А насчет нижнего белья совсем просто. Откуда в квартире, где находятся пятеро парней, взяться женской одежде?
- Да откуда угодно! У них могли быть подруги.
Опера не нашли, что на это ответить. Архипова побуравила своим острым взглядом сердца ментов и, наконец, произнесла:
- Имейте ввиду, о ваших незаконных действиях будет доложено непосредственно прокурору района. Уголовное дело по факту превышения служебных полномочий я вам гарантирую. Также я буду настаивать на проведении служебного расследования на предмет вашей причастности к убийству этих ребят. Распишитесь вот здесь и можете быть свободны. Но уверяю вас, ненадолго.
Следователь протянула операм по чистому листку и ткнула в правые уголки.
- Здесь.
Только сейчас до Эдика дошло то, что Архипова ничего не протоколировала, а собирается доложить прокурору. Не на словах ведь. Значит где-то в столе лежит диктофон. Ловко. Похоже, их решили взять в крутой оборот, а значит предупреждение об уголовном деле небезосновательно.
Лахтин взял ручку и уже хотел поставить свою закорючку на листке, но Молодцов, как более опытный сразу смекнул, что над подписью следователь напишет то, что ей будет выгодно, и успел остановить коллегу.
- Не вздумай, Слава. Тогда нам точно статью нарисуют. С вашего позволения, разрешите откланяться, - Эдик встал и потянул за собой Лахтина.
Опера, не прощаясь, покинули кабинет весьма негостеприимной хозяйки. Уже в машине Слава заметил:
- Если так пойдет и дальше, это изнасилование повесят на нас!
- Они могут. Знаешь что? Давай-ка, заскочим в территориальное, узнаем, как идет следствие по изнасилованию.
- На хрена?!
- Да понимаешь, если докажут, что те пятеро и совершили изнасилование, то и наша участь будет легче. Ведь мы же взяли тех, кого нужно, а соответственно побои можно списать на сопротивление при задержании. Ну а если облом, тогда нам точно превышение вменят.
Молодцов погнал к территориальному отделению. Через пять минут они уже были на месте.
- Посидишь? Я сам схожу.
- Идет.
Эдик направился прямиком к оперу, в ведении которого находилось дело. Тот оказался у себя.
- Привет. Как служба?
- Здорово. Служба – не дружба, помощи не жди. По делу?
- Да. Что с делом Малининой? – Эдик закурил сигарету и протянул пачку оперу. Тот тоже вытащил одну.
- Пока глухо. Я слышал, тех быков хлопнули?
- Только четверых. Пятый где-то в бегах.
- Ну вот. А кроме них у нас версий нету.
- Да они это, понимаешь, они!
- Понимаю, чего ты орешь?!
- На нас с Лахтиным дело собираются возбуждать за превышение. А если будет доказано, что это именно они девчонку поимели, сам понимаешь, многое изменится.
- Да, ситуация пиковая. Постараемся, конечно, но ничего обещать не могу.
- Хотя бы договорись со следаком, чтоб дело прекратили за смертью подозреваемых.
- Но для этого тоже нужно доказать их причастность.
- Вот геморрой! Как бы обставиться?! Поищите пятого, один он, скорее всего, сломается и возьмет на себя изнасилование.
- Попробуем.
Молодцов попрощался с опером и пошел к машине. Еще нужно решать, кто сменит Сорокина. Аврал.
ГЛАВА 5
Опера вернулись в отдел. Когда они вошли в кабинет, Андреев сидел за столом, а Устинов надевал куртку.
- О, мужики вернулись!
- А ты куда?
- Эдик, съезди с Лехой. За городом три трупа нашли. Паша Федоров позвонил, он сейчас там. Говорит, кажется снова они. Там «земля» Хабарова, помните?
- Да.
- Гляньте, что там. Может, есть какие зацепки.
Эдик с Лешей вышли из кабинета. Лахтин устало опустился на стул и закурил сигарету. Глянул на часы. Шестой час. Скоро по домам. Только бы еще чего ни случилось.
- Ну что там, в прокуратуре? – спросил Игорь.
- Хреново. Превышение собираются возбуждать.
- Круто! Да, слышал я про эту Архипову. Не любит она нашего брата. В прошлом году Серегу Ветрова до суда довела. Он на задержании кому-то нос сломал. Но на суде оправдали. Судья не усмотрел в его действиях превышения. Все в рамках закона – сопротивление при задержании. А за вас, похоже, еще круче взялась.
- С чего бы? Ведь баба же. Должна девчонке сочувствовать, а она наоборот.
- Значит велели. Да не переживай, я с Малыгиным поговорю, может, получится с прокурором договориться. Там сейчас нормальный мужик пришел. У нас, когда он сам дела вел, обычно проблем с ним не возникало. Любую бумагу, на обыск там или на арест запросто мог дать. Так что может все и обойдется.
- Хорошо бы. На нары-то не хочется. У вас-то что? Сорокин не звонил?
- Нет. Я в «техничку» позвонил, телефончик слушают.
- Кто менять Саню будет?
- Я с Малыгиным договорился, даст пару постовых на ночь.
- Проспят…
- Не проспят. Знают ведь, что не карманника ждут, а убийцу, причем своего, мента. Пойду я к Малыгину схожу.
Устинов и Молодцов подъехали к двухэтажному домику. Возле него уже стояли машина «скорой», пара милицейских «уазиков» и главковская «десятка».
Опера вылезли из машины, немного подышали воздухом и направились в дом.
Над тремя трупами копошились судебные медики. Эксперт собирал гильзы с пола. К операм подошли Федоров и начальник «убойного» соседнего отделения Хабаров.
- Здорово, мужики!
- Здорово. Что тут у вас?
- Сам не видишь?! Пятый случай. Кто, наконец, поставит точку в этом беспределе? – ехидно спрашивал Паша.
- Есть что-нибудь?
- Нет, конечно. Как всегда, только гильзы.
- Я домик прошмонал, на втором этаже пакетик нашел, - Хабаров показал операм полиэтиленовый мешок, в котором находился белый порошок, - Похоже героин. На мой взгляд, тут грамм двести.
- Торговцы значит. Жаль что ничего нового. Ну, раз помощь не нужна, мы поехали.
Леха и Эдик покинули домик, сели в свою «Волгу» и поехали в город. Небо начало чернеть, вдоль шоссе загорались фонари. А ведь где-то сейчас сидит человек, спокойно убивший двадцать шесть наркомов.
Андреев постучал в дверь и вошел в кабинет. Подполковник Малыгин сидел за столом, и что-то читал, попивая чаек.
- Разрешите?
- Проходи, - устало проговорил начальник РУВД.
Игорь сел за стол.
- Что у тебя?
- Николай Александрович, с моими там серьезно? Им ведь статью шьют, и сроком угрожают. А за что?!
- Не знаю, Игорь, не знаю. Кому-то помешали ребята наши.
- Вы бы поговорили с прокурором, а то ведь если их посадят, лучше от этого не станет никому. А бандиты потеряют еще двух врагов. Пожалуй, только они рады будут. Да к что мы, ради бандюганов работаем?
- Хорошо, позвоню. Попробую, - Николай Александрович снял трубку телефона и набрал номер, - Алло? Анатолий Карлович? Здравствуй, Малыгин беспокоит. Не оторвал тебя ни от чего? Нет? Да по делу я. Ваше ведомство двух парней моих упаковать собирается. Да, Молодцов и Лахтин. Опера из «убойного». Ребята ж просто свою работу делали. А то что, насильников этих побили, так иначе нельзя было. Наших-то двое всего было, а тех аж пятеро. Пришлось резко работать. Да и потом, согласись, по заслугам ведь получили ублюдки. Еще и мало. У тебя ведь у самого дочь. Сколько ей? Пятнадцать? Ну, вот видишь. А у родителей-то горе какое. Умерла ведь девчонка-то. Раз уж по закону наказать не получилось, так хоть в частном порядке разобрались. Ты уж разберись там. Ни за что ведь ребята пострадают. А они тебе убийства раскроют. Ну, наркоманов. Обещаю. Ну, давай, - Малыгин положил трубку.
- Ну что?
- Обещал помочь. Но с вас тоже причитается. Я ему пообещал, что вы убийства раскроете.
- Как?
- Ну, это уж я не знаю. Придется зарабатывать себе свободу.
ГЛАВА 6
Следующий день не сулил ничего нового. Больше в прокуратуру никого не вызывали, засаду на Милованова сняли, оставив при этом прослушку. Убийств за сутки тоже не произошло. «Убойный» отдел спокойно сидел в своих кабинетах, когда раздался телефонный звонок. Устинов снял трубку:
- Слушаю.
- Алексей Юрьевич? Здравствуйте, это Лидия Васильевна Мамичева, не забыли?
- Не забыл.
- А что ж вы с Дедюкиным-то не разберетесь? Сколько можно ждать?
«Начинается», - подумал Леша и уже собирался бросить трубку, как вдруг Мамичева ошеломила его.
- А я вот вам помочь решила! Убивца-то вы своего не поймали?
- Какого?
- Ну, который участкового убил.
- Нет, не поймали.
- А я знаю, где он…
- И где же?! – Устинов сильнее прижал трубку к уху.
- А вы сначала пообещайте, что разберетесь с Дедюкиным, - потребовала Мамичева.
- Если скажете, где Милованов, тогда разберемся.
- У Дедюкина он и сидит. Прибежал вчера вечером. Я сама его в подъезде видела. Точно он! Приезжайте и берите тепленького! Только их там, в квартире много, алкаши всякие.
- Хорошо, Лидия Васильевна, приедем. Не прощаюсь, - Леша опустил трубку на рычаг.
Глянул на вопросительно смотрящих коллег, задумался на несколько секунд и ничего не сказав, помчался в соседний кабинет, к Андрееву.
Тот, как всегда, был у себя.
- Женич, есть информация, где Милованов отсиживается!
- Да ну! И откуда же?!
- Мне Мамичева только что позвонила, говорит он у Дедюкина, у алкаша-то этого, из-за которого она меня задолбала. Она с ним в подъезде столкнулась. Говорит, узнала.
- Может, гонит? Сам же говоришь, ей этого Дедюкина надо прищучить, вот и выдумала байку. Да и потом, откуда она его знает?
- Так она у меня его фотку видела. Кораблева подружка ее. Та и показала ей.
- А с чего бы Милованову у какого-то алкаша прятаться?
- А куда ему деваться, если его ищут? Женич, надо ехать! Мне кажется, все подтвердится. Здесь он, сука, тихарится.
- Ладно. Погнали! – Игорь встал из-за стола, - Кто еще из наших есть?
- Все на месте.
- Поднимай боевую тревогу.
- Понял!
Устинов выскочил из кабинета Андреева и помчался в свой. Там травила анекдоты остальная команда.
- Мужики, полетели! Есть адрес, где Милованов осел. Пушки к бою!
Все пятеро помчались по коридору. Хорошо бы успеть, а то свалит.
Возле дежурной части стояли участковый Дерзун и постовой. Опера подлетели к ним.
- Вася, Дедюкин на твоей территории живет?
- Да.
- Кажется, у него сейчас убийца Ожогина. Давайте с нами, лишние люди не помешают.
Двое милиционеров присоединились к «убойщикам». Вся толпа запрыгнула в «уазик» и «Волгу». Семеныч врубил мигалку и сирену. Машины вылетели со двора.
Азарт охватил всех. Только настоящим ментам, а тем более операм до боли знакомо и понятно это чувство, когда ты знаешь, что преступник где-то рядом. Еще немного и его удастся взять. Простые люди подумают – «Идиоты, чему радуются?! На фиг им это надо, бегать как шавки, рисковать своей шкурой. Зачем?! Поймать убийцу? Не смешите народ! Все эти сказки про доблестную милицию остались в старом сериале про знатоков. Сейчас это никому не нужно, обществу наплевать на всех этих бандитов. Да, грабят, насилуют, убивают. Но ведь не нас! А посему не будем обращать на это внимания. Сбережем себе нервы, а главное – жизнь, которая у нас одна». Да, так думают все, но только не опера, готовые сутками носиться по городу, сидеть в засадах, с одной лишь целью – чтобы одной мразью в этом обществе стало меньше.
Через десять минут были на месте. Менты высыпали на улицу.
- Какой у него этаж?
- Второй.
- Значит так, - начал отдавать распоряжения Андреев, - Леха, Эдик и Вася пойдут в хату. Особо там не церемоньтесь. Если что, ломайте двери, бейте в морду. Мы не лекцию об уголовном праве читать идем, а убийцу брать. Поэтому сопротивление опасно для жизни. Мы останемся под окнами, потому, как мне кажется, что многие, в том числе и наш друг, захотят попрыгать в окна. Начали!
Устинов, Молодцов и Дерзун вихрем взметнулись на второй этаж. Уже были готовы выносить дверь, но она оказалась незаперта. Где-то на кухне играла музыка. Участковый направился направо, к источнику звука, а опера, как всегда, налево.
С оружием в руках они влетели в одну из двух комнат. Там, кроме спящего на полу бомжеватого вида мужика, никого не оказалось. Эдик на всякий случай ногой перевернул его на спину, взглянул на лицо, но это был не Милованов.
Двинулись во вторую комнату притона. Удар ногой, сжатые в руках пистолеты, крик «Всем лежать! Милиция! Кто дернется, стреляю!»
В комнате оказались трое: мужик с бабой, явно не дворянского происхождения сидели в обнимку на полу, а на матрасе лежал… Он! Это он! Сука!!!
Женька среагировал мгновенно. Вскочив с матраса, он схватил стул и метнул его в оперов. Эдик уклонился, а Лешку слегка задело по руке.
Милованов метнулся к окну. Устинов схватил стул и швырнул его вдогонку.
Женька вывалился из окна как мешок с… хм... опустим. Следом вылетел стул. Приземлившись на четвереньки, Женька, увидав ментов, попытался выхватить из-за пояса нож, но Лахтин ловко поддал ему ногой по печени. Милованов от подачи перевернулся разок через бок, и вновь оказавшись на четвереньках, попытался вскочить, но теперь уже сержант постовой службы пригрел его по спине прикладом автомата. Женька хрюкнул и уткнулся носом в землю. Затем перевернулся на спину, вновь пытаясь подняться. Андреев поставил ему ногу на лицо, а Сорокин застегнул на его запястьях «браслеты». Таким образом, в задержании поучаствовали все.
Из окна высунулся Леша.
- Взяли?
- Взяли, нормалек, - помахал ему Слава.
Устинов скрылся в квартире.
Опера подняли Милованова с земли.
- Что ж ты, сука, так сопротивляешься органам власти?! Сначала участкового убил, теперь нас чуть не порешил. А ведь могли бы обойтись. Видишь ведь, что нас много и рыпаться бессмысленно, так сдайся. А ты прыгать начинаешь, - выговаривал ему Сорокин.
- Вот что ребята, - обратился к остальным Андреев, - Сажайте его в машину, а я пойду в хату поднимусь.
А в квартире тем временем участковый Дерзун, поставив Дедюкина к стенке, и тыкая в него пальцем, читал ему, по просьбе Устинова, лекцию о невозможности появления в общественных местах (коим является скамейка у подъезда) в нетрезвом виде. Дедюкин с утра принявший изрядную дозу спиртного, понуро опустив голову и изредка икая, слушал человека в милицейской форме. Опера прохаживались по квартире, делая беглый осмотр. Хотя осматривать тут, в общем-то, было нечего. Стол и стулья, матрас, миллион окурков и несколько бутылок водки.
Вдруг Молодцов обратил внимание на молодого парня, тихо сидевшего в углу. Он показался ему знакомым.
- Глядите-ка, мужики, какая встреча! Это ж тот самый, пропавший пятый насильник! Вот значит, где окопался! Тут что, пристанище потерянных душ?! И Милованов сюда прибежал, и ты. Подымайся, в отдел поедем, уж очень у нас много к тебе вопросов накопилось.
Перед уходом Устинов подошел к Дедюкину:
- Значит, еще раз мне поступит жалоба на тебя, посажу к чертовой матери! Статью за укрывательство сварганить тебе ничего не стоит! Надоело!
Опера, Дерзун и насильник вышли на улицу, погрузились в машины и поехали в обратном направлении.
В отделе первым делом занялись насильником. Милованова сдали приехавшему следователю. С ним можно было пообщаться и попозднее. Сейчас главным было вытянуть все возможное из насильника.
- Ну, давай, рассказывай, чего ты у Дедюкина отсиживался, - потребовал Андреев.
- Испугался! – воскликнул тот.
- Кого?
- Ну… Других ведь всех убили… Вы ж знаете!
- А ты как спасся?
- Я на балконе спрятался, когда стрельба началась.
- Так ты видел стрелка?!
- Видел.
- И кто он?
- Я не знаю.
- Подожди… Давай по порядку. Что у вас там произошло?
- Мы сидели в квартире, впятером. Тут в дверь позвонили. Ленька пошел открывать. Я в другой комнате был. Вошли трое. Я из-за угла выглядывал, они меня не видели. Двоих я вообще не знаю, два парня молодых. А третий постарше, я его как-то пару раз видел. С ним Ленька дела имел. Вернее как… - неожиданно парень примолк.
- Ну, чего замолчал-то?! А-а, понял! Нам продолжить за тебя, какие дела он с ним имел. Просто-напросто покупал у него наркоту, так?!
- Да…
- Дальше давай.
- Ну вот, они пришли… О чем говорили я не слышал. Вдруг они выхватили пистолеты. Стреляли молодые, третий просто смотрел. Я испугался, и спрятался на балконе. Один заглядывал в ту комнату, где я был, но на балкон выходить не стал.
- Так кто они такие-то?! – спросил Устинов.
- Без понятия. Знаю только, что мужик тот вроде как в конторе какой-то детективной работает. Все.
Опера задумались. Это точно не мог быть Панарин, так как он в это время сидел в ИВС. Неужели Мавлюта?
- Мужика узнаешь? По фотке?
- Не знаю. Вроде видный такой. Наверное, узнаю.
- Слава слетай в паспортный стол, возьми фотографию Мавлюты.
- Понял, - Лахтин вышел из кабинета.
- Так, теперь поговорим о личном, - Молодцов поближе подсел к насильнику, - Признайся, девчонку насиловали?
- Нет!
- Врешь! Врешь, собака! – Эдик стукнул кулаком по столу, - А знаешь что? Мы, пожалуй, поступим так. У девчонки той, которая, кстати, умерла, друзья хорошие остались. Каждый день в отдел приходят, спрашивают, поймали кого, нет? Очень просят сообщить им, как поймаем, и дать пообщаться. Я думаю после этого общения ты если и останешься в живых, то жить будешь очень плохо. Инвалиды, знаешь ли, долго не живут. Так вот мы, пожалуй, дадим им пообщаться с тобой в неформальной обстановке. Согласен?
- Вы не имеете права! Я буду жаловаться! – закричал парень и попытался вскочить.
- Сидеть, паскуда! – Эдик резко усадил его обратно, - А насиловать девчонок вы имеете право?! Отвечай, гад!
Парень закрывался руками и чуть не плакал.
- Вы своим поступком сделали много гадостей. Девчонка умерла, на нас дело возбуждать собираются, а ты хочешь отделаться легким испугом?! Не выйдет! Леха, звони этим друзьям.
Устинов послушно взял трубку и начал набирать номер, тыкая в кнопки наугад.
- Подождите! Я все скажу! Да, это мы изнасиловали девчонку! – парень зарыдал.
- Чистосердечное напишешь?
- Напишу! Только не звоните!
Леша опустил трубку на рычаг. Андреев и Сорокин невозмутимо наблюдали за спектаклем.
- Вот тебе бумага, ручка, пиши все подробно, начиная с того, как задумали совершить преступление и, заканчивая тем, что вы делали после. Да, и не забудь в конце написать, что вы оказали яростное сопротивление, и в причинении вам телесных повреждений вины сотрудников милиции нет. Понял?
- Да, - парень торопливо начал выводить слова, одновременно вытирая слезы.
Вернулся Лахтин, сунул Игорю фотографию Мавлюты. Андреев достал из стола еще несколько фоток с лицами преступников, перемешал все и сунул насильнику.
- Смотри сюда. Среди этих мужика нет?
Парень, оторвавшись от признания, стал внимательно разглядывать фотографии. Он пересмотрел их раз пять, возвращаясь от одной к другой по несколько раз и, наконец, произнес:
- Вот этот! Почти такой же, как на самом деле.
Игорь забрал у него фотографию и сердце у него учащенно забилось. Наконец-то! Пошла раскрутка. На фотографии был Мавлюта!
- Отлично, мужики! Нашли-таки!
- Что делать будем? – спросил Слава.
- Надо ехать брать! – сразу загорелся Устинов.
- Рано! Нужно как можно больше узнать о нем. В конце концов, мы не знаем, что он за тип и что от него можно ожидать. Так, дописал? Давай сюда, - Игорь забрал у парня листок с признанием, внимательно прочитал его, затем улыбнулся и помахал листком в воздухе, - Вот оно, ребята, ваше спасение! Прав был Малыгин, свободу придется зарабатывать. Вы и заработали. Давайте этого в камеру, и вызывайте следака из прокуратуры, - затем вновь обратился к парню, - Следователю расскажешь все то же самое. Мы же договорились?
ГЛАВА 7
Следователь хорошо поработал с Миловановым. Вызвал Кораблеву и провел опознание. Та с уверенностью указала на Женьку. Затем отправил на экспертизу нож, изъятый у него. Скорее всего, именно им и был убит Ожогин. Затем допросил его. Милованов ни в чем не сознался, твердо стоял на своем, уверял, что он никого не убивал. Но это уже не играло никакой роли. Его признание нужно было постольку-поскольку. Оснований для задержания было предостаточно, и следователь с чистой совестью отправил Женьку в ИВС. Но все же попросил оперов поработать с ним. С признанием как-то надежнее.
Поэтому на следующий день прямо с утра Сорокин отправился в изолятор. Дежурный привел ему Милованова. Саша усадил его на стул, сам сел перед ним на стол.
- Как спал?
- Издеваетесь?!
- Да нет. Просто побазарить с тобой хочу. Ты пойми, от твоего признания уже ничего не зависит. Тебе это убийство так и так вменят. Доказухи – во! – опер провел ладонью над головой, - Ты ведь знаешь, что за убийство мента полагается? Вышка. То есть пожизненно. Но вот если ты признаешься, могут заменить и на срок. Суд, знаешь ли, очень любит, когда признаются. Гарантии дать не могу, но шансы все же есть. Поэтому подумай, что для тебя лучше: гнить до конца жизни в одиночной камере или получить лет пятнадцать и выйти лет через десять досрочно, если будешь себя хорошо вести и старательно работать? Тебе ведь всего двадцать три, еще не все потеряно.
Женька задумался. Перспектива больше никогда не выйти на волю его нисколько не радовала, но и особой веры оперу не было. Хотя адвокат что-то говорил про то, что лучше признаться.
- Можно сигарету?
- Кури, - Сорокин протянул ему пачку и зажигалку.
Женька закурил.
- Хорошо, я признаюсь.
- Ну, вот и молодец. Я передам следователю, он приедет и ты напишешь чистосердечное. Ну а пока, расскажи мне, как дело было.
- В общем, мне деньги нужны были, на дозу. У матери нет, занять не у кого. Ну и решил я взять кого-нибудь на гоп-стоп. Пошел по дворам. Вдруг вижу, старуха тащится. С виду вроде богатая. Ну, я за ней и поплелся. Она в подъезд вошла, я подождал немного и следом. Догнал на втором этаже, достал нож, сказал, чтоб отдала бабки. А тут сверху участковый этот… Кинулся на меня. Я от неожиданности и ткнул его ножом. Потом понял, что произошло, мне уже на деньги наплевать было, только бы ноги унести. Весь день болтался по улицам, домой боялся идти, вдруг ждут. Потом вспомнил, что есть алкаш один, у него на хате вечно все собираются. Ну и поплелся к нему. Он не возражал. Я переночевал у него, утром встал. А куда идти не знаю. Так и остался у него. Думал отсидеться, а потом, когда поутихнет, домой прийти. Ну а тут вы… Вот и все.
- Если б мы тебя не скрутили, ты бы ударил кого-нибудь из нас ножом?
- Не знаю… Мне страшно было.
Сорокин задумался, переваривая информацию. Эпизод с попыткой ограбления, только что рассказанный Миловановым, показался ему жутко знакомым. Что-то подобное он уже слышал совсем недавно. Женщина, подъезд, нож, убийство…Неожиданно его осенило. Женька ведь сидел за то, что парня ножом ударил. Любит он ножиком махать.
- Скажи, ты первый раз в своей жизни пытался ограбить женщину?
- Да… - Женька вдруг неожиданно побледнел.
- А чего это ты так напрягся?
- Просто… Сейчас понавешаете на меня.
- Не бойся, лишнего не пришьем. Только немножко напряги память. Шесть лет назад, женщина зашла в подъезд, ты догнал ее, достал нож, потребовал деньги, она начала кричать, вырываться, ты ударил ее ножом, взял сумочку и убежал… Вспомнил?
- Нет! Не было такого! – закричал Женька.
- Женщина умерла! И это ты, пидор, убил ее! И я докажу это! Наверняка, нож, которым, ты убил участкового, был тот самый, так? Экспертиза установит характер повреждений на теле, и это станет основным доказательством, - Сорокин навис над Миловановым и все больше распалял себя, - Отвечай, ты убил, ты?! – Саша ударил парня по лицу, - Ты отсюда живым не выйдешь!
- Я!
- Ты убил?!
- Да, да, я!
- Сколько еще смертей на твоей совести?!
- Все, только две! Клянусь!
- Я сейчас вызываю следователя, и ты все это повторяешь под протокол, понял?
- Да…
Саша выглянул в коридор, позвал дежурного, сдал ему Милованова. Потом из дежурки позвонил в прокуратуру и попросил следователя приехать в изолятор, сказав ему, что Милованов кроме участкового взял на себя еще одно убийство. Следователь загорелся и обещал через двадцать минут приехать.
Саша облегченно вздохнул. Такое у него было впервые. Чтоб за пять минут раскрыть убийство. «Пора мне на повышение, в главк», - усмехнулся он.
Но кроме Милованова у него было еще одно дело в изоляторе. Следователь, скрепя зубами, написал постановление об освобождении Панарина, хотя ему оставалось досидеть еще два дня. У него могли серьезные проблемы, ведь получается, что он незаконно задержал человека. Поклявшись себе больше никогда не поддаваться на уговоры оперов, он мысленно надеялся, что все обойдется. В конце концов, у Панарина нашли ствол, что и явилось причиной задержания.
Сорокин отдал постановление дежурному. Тот отправился отпускать Олега.
Когда железная дверь камеры с лязгом открылась, Панарин лежал на нарах. Другого занятия просто не было.
- Панарин, на выход!
- Я? Но у меня же еще два дня?
- Не знаю. Мое дело маленькое, дверку открыть, а выяснять, вон иди, там тебя на крыльце оперативник ждет.
Олег поднялся с нар и поспешно вышел из камеры. Дежурный отдал ему ремень, шнурки и другие личные вещи, как-то: часы, бумажник, и прочая мелочь.
Олег вышел на улицу. На крыльце покуривал Сорокин.
- Привет.
- О, здорово! – Саша пожал ему руку.
- Чего раньше выпустили?
- Другого установили. А вообще, поехали в отдел, есть у нас к тебе пара вопросов по поводу шефа твоего.
- Мавлюты что ли? А какие вопросы?
- Поехали, потом расскажем. Закуривай, - Сорокин протянул ему пачку. Тот жадно затянулся.
Отходя от изолятора, они увидели, как туда, сжимая под мышкой портфель, бежит следователь, работавший по делу Милованова.
ГЛАВА 8
Приехав в отделение, Панарину налили кофе и поставили перед ним пакет с печеньем. Тот не отказался. Оно и понятно, в изоляторе кормят далеко не очень.
Вместе с ним в кабинете сидели Андреев, Сорокин и Устинов. Опера поведали Олегу о том, что им поведал спасшийся насильник. Тот был удивлен.
- Интересно получается! Значит, Мавлюта отстрелом занимается. Только зачем?
- Как мы выяснили, наркоманы покупали у него героин. Может, платить не хотели?
- Да чего гадать?! Брать его надо, пусть сам и расскажет! – рвался в бой Леха.
- Погоди ты. Слушай, Олег. Ты Мавлюты этого хорошо знаешь? Я имею ввиду в неформальной обстановке, - спрашивал Игорь.
- Ну, так. Праздники вместе отмечали… А особо не дружили. В основном только по работе. Но вообще, честно говоря, скользкий он какой-то. Вот вроде говорит с тобой, а глаза хитрые! Будто задумал пакость какую-то. Так что, радости от общения с ним я не испытывал.
- А вот кто могут быть те два парня, которые стреляли? В вашей фирме же еще двое работают. Может, они?
- Нет, вряд ли! Артур и Дима – нормальные ребята. Да и с Мавлюты они тоже не очень-то общались. Скорее, мы втроем все больше вместе были, а Мавлюта вроде как начальник…
- Вы с ним не ссорились случайно? А то с чего бы ему тебя подставлять.
- Да нет. И чего нам ссориться?!
- Ну ладно, с этим разобрались. Теперь перейдем к конкретике. Итак, что мы имеем на Мавлюту? – начал прикидывать Андреев, - Во-первых, то, что насильник видел его на месте убийства, и это самое главное доказательство. Во-вторых, твои показания насчет пистолета, это тоже важно. И в третьих, это то, что у него темно-синяя машина, и такую же видели на месте преступления. Ну, это мелочь. Но для задержания основания имеются. А там может, расколем. Теперь вот что. Где его лучше всего брать?
- На работе нельзя, это точно. Вдруг эти Артур с Димой при делах. Пальба начнется, всех положат.
- Верно. Где еще? Помогай, Олег.
- Даже не знаю. Наверное, дома.
- Он один живет?
- Кажется, да. По крайней мере, семьи нет. Но он осторожный, и двери вряд ли откроет. Только если в подъезде дождаться…
- Не пойдет. Мы ж не знаем, когда он домой приедет. Вдруг он любитель ночной жизни, до утра по кабакам шляется.
- Не думаю. Ну, тогда, надо как-то в квартиру входить.
- Мужики, а у меня есть одна идейка, - вставил Сорокин, - Давайте, сегодня вечером попробуем…
В одиннадцать часов вечера, когда на улице уже было темно, милицейский «уазик» въехал во двор дома, где жил Мавлюта. Машина встала под деревьями, чтобы ее было не видно из окон.
В салоне, кроме водителя Семеныча, находились Андреев, Сорокин и Устинов.
- Значит так, - отдавал последние распоряжения Саша, придумавший план по задержанию Мавлюты, - Леха, наверх пойдешь ты. Если он сразу откроет, то ты с ним легко справишься. Ты ж десантник. Рацию держи включенной, чтоб мы со временем не ошиблись. Ну, все, давай.
Устинов выпрыгнул из машины, и не спеша, побрел к дому. Войдя в подъезд, он, чтобы не шуметь лифтом, пешком поднялся на восьмой этаж. Там он передернул затвор «макарова», спрятал его в карман, включил рацию и присев возле двери Мавлюты, постучал в нее кулаком.
За дверью послышались шаги, и мужской голос спросил: «Кто?»
- Мужик! – хрипя, проговорил Леха, - Вызови ментов и «скорую». Порезали меня…
Расчет был на то, что Мавлюта, сам замешанный в почти трех десятках убийств, не захочет, чтоб под его дверью обнаружили труп и вызовет нужные службы. Также был возможен вариант, что он сам выйдет помочь пострадавшему, и в этот момент его можно брать.
Но Мавлюта выходить не стал, а лишь нехотя ответил:
- Сейчас, погоди, вызову.
Затем послышались удаляющиеся в комнаты шаги. Устинов покашлял в рацию. Это было сигналом того, что все идет по плану. Больше к двери никто не подходил. Леша по-прежнему лежал под дверью, изредка похрипывая и постанывая.
Тем временем, сидящие в «уазике» опера, получив сигнал от Устинова, выждали три минуты, и машина, проделав круг вокруг дома, остановилась у подъезда. Игорь и Саша вылезли из «уазика», нарочито громко хлопнув дверцами. Затем они на лифте поднялись на восьмой этаж, и подошли к двери Мавлюты.
- Парень, ты чего? – спросил у Леши Сорокин.
- Пырнули в подъезде, козлы какие-то, - прохрипел Устинов.
- Сейчас, потерпи, «скорая» приедет.
Затем Андреев позвонил в дверь:
- Откройте, пожалуйста, милиция! Это вы нас вызывали?
Защелкали замки. Устинов тем временем поднялся и был готов устроить стремительную атаку.
Как только дверь распахнулась, и в проеме замаячила цель, Лешин кулак протаранил челюсть Мавлюты. Тот, не ожидавший такого напора, рухнул на пол.
Опера влетели в квартиру. Мавлюта попытался встать, но Андреев и Сорокин уже заламывали ему руки. Игорь нацепил на запястья преступника наручники.
- Тихо лежи! Не суетись!
Устинов уже обследовал комнаты. Больше в квартире никого не было.
- Кто вы такие? – испуганно смотрел на оперов Мавлюта.
- Тебе ж сказали – милиция!
- Что вам нужно?
- А то ты не знаешь?! Собирайся, поедем к нам.
Впрочем, собираться ему было не нужно. Мавлюту подняли с пола и вывели в подъезд. В это время двери лифта открылись и на площадку вышли мужчина и женщина в белых халатах.
- «Скорую» вызывали? Где пострадавший?
- Нет, «скорая» не нужна, - ответил Андреев, - Просто вот этот человек, - он кивнул на Мавлюту, - решил подшутить, и позвонил по ноль-два и ноль-три с сообщением о ножевом ранении. Но теперь им будут заниматься соответствующие органы. Он подозревается в целом ряде телефонных звонков с сообщениями о заложенных взрывных устройствах. Уголовный розыск, - наконец предъявил он удостоверение.
Врачи пожали плечами и отправились обратно. Опера тоже не стали долго задерживаться и поехали в управление.
ГЛАВА 9
Допрашивать Мавлюту не стали, так как шел уже первый час ночи, и операм не хотели нарушать закон о том, что после двенадцати следственные действия проводить нельзя. К тому же всем ужасно хотелось спать. Поэтому, сдав Мавлюту в дежурку, и предупредив, дежурного, чтоб он не вздумал разрешить ему сделать звонок, отправились по домам.
Придя на следующий день на службу, менты забрали Мавлюту к себе, и все пятеро, усевшись вокруг него, начали работать.
- Ну, как вас там… Владимир Михайлович, - начал Андреев, - Рассказывайте.
- Вы о чем?! Дайте мне вызвать адвоката! – заверещал тот.
- Заткнись, козел! – оборвал его Устинов, - Адвоката не будет. Это ты у следователя будешь орать, а у нас не советую. Глупо и опасно.
- У вас будут проблемы! – заверил Мавлюта.
- Да уж не больше, чем у тебя! – успокоил его Игорь, - Если не понимаешь о чем речь, так я поясню. Именно ты, убил двадцать шесть наркоманов в течение месяца. Это именно ты подставил своего работника Панарина. И доказательств этому полно. Любой следак упакует тебя спокойно. Но это потом. А пока ты нам расскажешь, за что же ты их убивал? Вернее, руководил убийствами.
- Вы что сдурели?! Какие убийства?! Не буду я ничего говорить!
- Будешь! – Андреев вскочил из-за стола, подлетел к Мавлюте и врезал ему по челюсти так, что тот слетел со стула, - Ты знаешь, почему наш отдел называется «убойным»? Потому что мы очень больно бьем! Но еще больнее бьют в главке! Поэтому, если не хочешь оказаться у них, говори с нами.
- Да пошли вы на хер! – закричал Мавлюта поднимаясь с пола, - Ничего вы не докажете!
Лахтин ударил его дубинкой по почкам. Мавлюта вскрикнул и начал клониться к полу. Устинов заботливо подхватил его за плечи и усадил на стул.
Кто-то скажет, что такие методы работы неприемлемы. Но так скажет только тот, кто никогда не выезжал на убийство, не видел изуродованные трупы, не общался с родственниками убитых. У него не сжималось сердце при виде плачущей матери или отца. Опера все это видели и не раз. И поэтому они не считали такие методы зазорными, если не было другого способа разговорить убийцу. В данной ситуации его не было. Но при этом не следует перегибать палку. Одно дело долбануть кулаком или дубинкой, и совсем другое устраивать «камеру пыток», надевая мешки на голову и загоняя иголки под ногти. Вот такие методы были действительно неприемлемы. Между тем, некоторые опера использовали именно их. Но «убойный» отдел, к их числу не относился, и они всегда знали меру, где можно, а где уже беспредел.
Мавлюта сел на стул, потирая челюсть. Опера пятью парами глаз внимательно разглядывали его.
- Ну, теперь ты понял, что с нами лучше дружить? – спросил Сорокин.
- Да… - выдавил из себя преступник.
- Тогда рассказывай. Или хочешь повторить?
- С чего начать?
- Да с чего хочешь?
- Тогда… Начну с начала. Можно попить? А то всю ночь всухую.
Молодцов плеснул ему воды из графина. Мавлюта жадно выпил и поставил стакан на стол.
- В общем, шесть лет назад я организовал контору нашу, «Детектив». Собрал ребят, сняли офис, ну и начали. В те времена этот бизнес в нашем городе был еще плохо развит, конкурентов не было, поэтому дела шли не плохо. В общем, жить можно. Мы и жили, не спеша. А тут где-то полгода назад встретил сокурсника, Мишку Савицкого, вместе в юридическом учились. Не виделись лет пятнадцать. Ну, естественно, пошли в кабак, сели, разговорились. Он говорит, сейчас в Костроме живет. Потом спрашивает у меня, мол, чем занимаюсь. Я сказал. Он еще посмеялся, спрашивает, много получаешь? Я говорю, нормально. А потом, вдруг говорит, хочешь классно зарабатывать? Кто не хочет, говорю. Давай в ваш город наркоту возить, говорит. Я опешил. Он мне подробно объяснил, что к чему. Надо было ездить в Кострому, загружать «КамАЗ» наркотой и сопровождать в пути. Потом здесь распихивать по торговцам. Партия за раз идет большая, килограмм пятьдесят. Соответственно, навар огромный. Я сдуру согласился. Ходил по дворам, выяснял у наркоманов, где можно купить, а те за деньги, кого угодно сдадут. Я не жадничал, платил, они называли мне адреса. Нашел я пять точек, законтачил с торговцами, договорились, что им буду сбывать. И началось. Пять месяцев мы возили, все было прекрасно, машину новую купил, квартиру собирался. А потом я испугался. Думаю, вдруг, кого-нибудь из торговцев поймают, начнут крутить, они ж меня сдадут. И тогда у меня возник план. Я нашел двух хлопцев, за бабки, готовых на что угодно. Велел им убирать торговцев. Мы втроем приезжали на квартиру, осматривались, а потом они доставали оружие и убивали их. Я хотел избавиться от всех торговцев и завербовать новых. Чтоб с месяцок поработать с ними и тоже убрать. И так по кругу.
Опера сидели потрясенные услышанным. Сколько еще убийств им удалось предотвратить? Счет явно шел на сотни. К тому же их поразило, с каким спокойствием Мавлюта рассказывал об этом.
- Зачем подставил Панарина? – спросил Сорокин.
- Однажды вечером, когда уже все ушли, я вызвал своих ребят в офис. Обсудить очередную ликвидацию. Неожиданно вернулся Олег. Я испугался, вдруг он догадался о чем-нибудь. И решил его подставить. А заодно и свалить все убийства на него. Взял один из пистолетов, которыми убивали, положил в пакет и попросил Олега передать его человеку. Но он отказался. Тогда на следующий день я сделал вид, что у меня сломалась машина, и попросил его подвезти. По пути я подложил под сиденье пистолет. На следующий день я позвонил в милицию и сообщил о том, что это Олег - убийца. Когда его задержали, я думал, что все получилось, теперь нас не будут искать. Вроде успокоился.
- Зачем вы, помимо торговцев, мочили наркоманов? – задал вопрос Устинов.
- А куда их было девать?! Они ж свидетели! И потом, если убивать только торговцев, это сразу же даст след, где стоит искать.
- Где в городе хранилась наркота?
- За городом есть один ангар старый, там я выкопал яму, и накрыл ее фанерой. Железо ведь могут спереть. Сверху засыпал землей немножко. А внутрь клал пакеты.
- Ты один такой в нашем городе? Я имею ввиду, еще кто-нибудь возит наркоту из Костромы? – спросил Игорь.
- Кажется, нет. Хотя точно я не знаю.
- Как происходила процедура получения товара в Костроме?
- Я прилетал туда на самолете. Там ехал на склад к Мишке, его люди загружали «КамАЗ» какими-нибудь продуктами, и прятали среди них наркоту. Затем выдавали все документы, и я вместе с шоферами ехал сюда. Здесь продукты выгружали на базы, а наркоту забирал я. Мишкину долю, это что-то порядка сорока процентов с продаж, я пересылал ему банковским переводом.
- Если приезжает кто-то другой, они не выдадут товар?
- Конечно, нет! Это же все очень серьезно! Никому не доверяют.
- Кстати, сколько раз ты туда летал?
- Пять. Пять раз за пять месяцев. Каждый месяц по разу.
- Пять раз по пятьдесят килограмм, итого двести пятьдесят. Не слабо! Это ж сколько доз?
- Двести пятьдесят тысяч.
- Е-мое! Это же… - Сорокин не нашел, что сказать.
Мавлюта развел руками.
- Когда должен в следующий раз лететь?
- На этой неделе.
- Последний вопрос. Кто эти стрелки, которые по твоей указке наркоманов валили?
- А вот это, ребята, я вам не скажу.
- Может, повторим?
- Да хоть вообще убивайте! Но их я вам не сдам.
- Небось, Артур с Димой, работнички твои?
- Нет, абсолютно. Найдете – ладно. А сам не скажу.
- Ну и черт с тобой! – махнул рукой Андреев. Он понимал, что рано или поздно Мавлюта все равно расколется, - Место, где наркоту хранил, покажешь?
- Если мне дадут адвоката, покажу.
- Дадут, дадут, не бойся. Да, и вот еще что. Придется тебе с нами в Кострому слетать, надо же сокурсничка твоего вязать. Иначе так и будет по городам нашей славной родины «белую смерть» рассылать. Согласен?
- Да. Если будет адвокат.
- Значит, сейчас поедем в прокуратуру, там повторишь все тоже, что только что нам рассказывал. Следователь вызовет тебе адвоката, все запишет, допросит тебя, а вечером поедем твой ангар искать. Понял?
- Да.
- Хм, - Игорь усмехнулся, - Ты хитрый, но глупый. Все четко рассчитал. Знаешь, где ты лопухнулся? Когда сдал нам Панарина, а сам после этого продолжал убивать. Это же автоматически снимало с него все подозрения. К тому же засветился. Он ведь сразу же вспомнил про пистолет. Хотя, мы бы тебя все равно вычислили. На одном из убийств тебя видели и опознали. Промашка вышла. Ну, все, подымайся.
Мавлюта встал со стула. Андреев надел на него наручники.
- Саня, поедешь с нами. Остальные ждите здесь.
Игорь и Сорокин вывели Мавлюту из отделения, посадили в «уазик», и Семеныч погнал машину в прокуратуру.
Следователь, узнав, по какому делу к нему привезли человека, завелся с пол-оборота. Тут же побежал докладывать прокурору, тот дал добро, и работа началась. Пошли допросы, протоколы и т.д. и т.п. Работы было на несколько дней минимум. И поэтому, когда Андреев попросил отпустить Мавлюту, съездить показать ангар, следователь был, мягко говоря, не рад. Но потом, смекнув, что данное мероприятие тоже имеет важное значение для дела, разрешил.
В шесть часов вечера «уазик» и «Волга» отъехали от здания прокуратуры. В две машины вместились Семеныч, Андреев, Лахтин, следователь, эксперт, фотограф, двое понятых, два постовых, адвокат и сам Мавлюта.
Доехали быстро. Место оказалось километрах в пяти от города. Тихая полянка справа от шоссе. Возле леса стоял старый ржавый ангар. Что он из себя представлял, было непонятно. Никаких предприятий поблизости не наблюдалось.
Машины оставили на обочине, так как нормальной дороги к ангару не было.
- Слав, возьми из багажника лопатку, - велел Андреев.
Лахтин достал из «Волги» саперную лопатку.
Все, включая Семеныча, двинулись к ангару. Мавлюта был пристегнут наручниками к одному из постовых. Второго постового и Семеныча на всякий случай оставили возле входа, чтоб наблюдали за дорогой. Не хочется неожиданно получить пулю в спину.
- Ну, показывай, где? – спросил у Мавлюты Игорь.
- Вон в том углу, - показал свободной рукой преступник.
- Слава, давай.
Лахтин подошел к указанному месту, поскреб лопаткой по земле. Слой был довольно тонкий, и сразу же сошел, обнажив пласт фанеры. Слава поддел край деревяшки лопатой. Та легко поддалась. Опер откинул фанеру в сторону. Фотограф все это время щелкал фотоаппаратом. Все подошли к яме. На дне лежали два небольших квадратных пакета с белым порошком.
- Здесь немного, - прокомментировал Мавлюта, - Килограмм. В каждом пакете по полкило.
- Теперь позвольте мне, - эксперт спрыгнул в яму, натянул резиновые перчатки и аккуратно поднял пакеты наверх. Фотограф заснял эту процедуру.
Следователь уже достал лист бумаги и теперь заполнял протокол изъятия. Рядом топтались понятые. Адвокат невозмутимо наблюдал за происходящим, лишь изредка переглядываясь со своим подзащитным.
Через двадцать все закончили. На улице уже стемнело. Компания направилась к машинам. Следователь задержал Андреева.
- Вот что. Я на завтра планирую обыск у него дома. Дай мне оперативника, чтоб понятых организовал, да и вообще поприсутствовал.
- Хорошо, я пришлю Молодцова.
- Да и еще. Я сейчас Мавлюту в ИВС отправляю, пускай тогда Молодцов его с утра оттуда заберет и вместе с ним подъезжает в прокуратуру. Я к этому времени бригаду соберу.
- Базара нет.
ГЛАВА 10
Следующим утром Сорокин вызвал к себе Николая Емельянова. Он, как и обещал, собирался сказать ему про то, что убийцу поймали.
Мужчина не заставил себя долго ждать, и в девять часов уже был у оперативника.
- Присаживайтесь, - кивнул на стул Саша.
Николай сел.
- Ну что… Убийцу вашей дочери поймали. Вернее, не убийцу. Он лишь руководил расстрелами. А самих убийц нам пока установить не удалось.
- Что ему будет?
- Вышку, конечно, не получит, но меньше двадцати все равно не выйдет. А двадцать лет редко кто в тюрьме доживает.
- А убийц вы найдете?
- Не знаю, - Сорокин пожал плечами, - Будем стараться. Кстати, мы нашли убийцу вашей жены.
- Как?! – опешил Николай, - Шесть лет прошло!
- Случайно. Недавно убили участкового, мы задержали убийцу, а он признался и в убийстве вашей жены. Вот он получит по максимуму, это я вам обещаю.
- Спасибо.
- Ну, все, больше мне нечего добавить. До свидания, - Сорокин пожал мужчине руку, - Если что, я вам позвоню.
- Хорошо. До свидания, - Емельянов ушел.
Молодцов вернулся с обыска около одиннадцати. Вся команда в это время была в сборе.
- Пустышка. Ничего интересного. Ни ствола, ни наркоты. Зря время потратили.
В принципе никто и не рассчитывал на обыск. Слишком умный был этот Мавлюта, чтоб хранить дома улики против себя. Но обыск для формальности был необходим.
- Что будем делать? – спросил Лахтин, - Где этих киллеров искать?
- Ладно, о них потом. Сейчас надо с Костромой решать. Времени нет, а лететь надо. Я говорил с Малыгиным, чтоб сообщил Рубцову. Пусть он свяжется с Костромой, договорится обо всем.
- Может, спихнуть его главку? – спросил Эдик, - Пусть сами с ним летят.
- Нет уж. Мы это дело начали, мы и закончим.
Генерал дал добро. В Костроме очень удивились его сообщению о базе наркоторговцев, и поначалу хотели обойтись своими силами. Но Рубцов объяснил, что без Мавлюты взять банду не получится и их участие необходимо. Те согласились и были готовы сотрудничать.
- Значит так, - Андреев только что вернулся от Малыгина, - Порядок. С Мавлютой поедут Саня и Леха. Самолет завтра в два часа, билеты надо забрать в главке. В Костроме в аэропорту вас встретят. Саня, съезди в прокуратурку, уладь все формальности насчет Мавлюты, чтоб потом не сказали, что мы самовольно забрали его из ИВС и улетели с ним в другой город.
Сорокин поехал. Возле прокуратуры он встретил Панарина.
- О, здорово! А ты че здесь?
- Вызывали на допрос по поводу пистолета.
- Не наезжали?
- Да нет, нормально. Слушай, все хотел тебя спросить, почему вы мне поверили? Вдруг бы мы из одной банды с Мавлютой оказались?
- А ты слышал у Бутусова песню «Матерь Богов»? Так вот там есть такие слова: «Этот город убийц, город шлюх и воров существует, покуда мы верим в него… А откроем глаза и его уже нет…» Так это я к тому, что мир итак в последнее время почернел, и хоть кому-то надо верить. Вот мы тебе и поверили. Ну, все, старый, бывай.
«УАЗик» несся прямо по взлетной полосе. Все пассажиры были уже на борту. Машина остановилась у трапа, и из нее вылезли Андреев, Сорокин, Устинов и закованный в наручники Мавлюта.
- Ну, мужики, давайте, с богом, - Игорь похлопал коллег по плечу, - Обратно полетите, позвоните, мы встретим.
Оперативники, подталкивая впереди себя преступника, поднялись по трапу, зашли в салон, и дверь за ними закрылась. Игорь неизвестно кому помахал рукой, затем запрыгнул в «уазик» и машина, развернувшись поехала к выезду со взлетной полосы.
Через две минуты, самолет разогнал двигатели, покатился по взлетному полю и взмыл в голубое солнечное небо…
ГЛАВА 11
Самолет плавно начал снижаться, и вскоре соприкоснулся с землей. Места троицы были в хвосте самолета, поэтому они подождали, пока все пассажиры покинут салон, и только после этого двинулись к выходу.
Возле трапа их ждал микроавтобус «Газель» и трое мужчин в штатском. Как только они оказались внизу, один из мужчин предъявил удостоверение:
- Майор Красильников, ОНОН.*
- Капитан Сорокин, капитан Устинов, «убойный» отдел, - в свою очередь показали «ксивы» опера.
- Нам звонили по поводу вас и более-менее ввели в курс дела. Я думаю, вы проясните ситуацию. Как я понял, будем работать вместе?
- Да.
- Тогда прошу, - Красильников открыл дверцу «Газели».
Опера, впихнув внутрь Мавлюту, залезли сами. Следом майор и два его товарища. Машина тронулась.
- Ну, так что же у вас произошло?
- В нашем городе месяц назад начался отстрел наркоманов, - начал рассказывать Сорокин, - В результате оперативно-розыскных мероприятий нами был изобличен вот этот господин, который пояснил, что из вашего города он возил крупные наркотиков. И даже готов сотрудничать в целях задержания остальных членов банды. Более того, без него данную процедуру нам осуществить не удастся. Так как товар они выдадут только ему.
- А зачем он наркоманов-то убивал?
- Следы замести хотел, - Саша не стал вдаваться в подробности.
Впрочем, майор тоже не стал настаивать на деталях.
- Сейчас проедем в управление и там обсудим суть предстоящей операции.
- Хорошо.
Через пятнадцать минут машина остановилась. Пятеро милиционеров и преступник вышли из машины и скрылись за массивными дверьми ОНОНа.
Там оперативникам предложили кофе. Те не отказались. Мавлюта тоже попросил чашечку. Красильников, немного подумав, налил.
- Итак, как будем брать?
- Расскажи, как у вас происходила эта процедура, - потребовал у Мавлюты Устинов.
- Я прилетал, звонил Савицкому, он назначал встречу. Место, где они хранили наркоту, всегда было одним и тем же. Красный двухэтажный домик с синей крышей. Его люди загружали машину, он отдавал мне документы на товар, в котором перевозился героин и я отчаливал. В один день укладывались.
- Куда ты ему звонил? На сотовый?
- Нет, на домашний.
- Тогда звони, - Красильников подвинул к Мавлюте телефон и включил громкую связь.
Владимир Михайлович набрал номер. После третьего гудка трубку сняли.
- Алло, Миша? Это Володя. Я в Костроме.
- Привет. Ты за товаром? Все нормально?
- Да, все в порядке. Куда мне подъехать?
- Туда же. Через час. Успеешь?
- Наверно.
- Ну, все. Не прощаюсь, - Савицкий повесил трубку.
- Молоток! – сказал Сорокин, - Ну что, майор, действуем? Спецназ-то будет?
- Будет, капитан, не волнуйся! – засмеялся Красильников, - Пора выдвигаться.
Андреев, Молодцов и Лахтин, единственные оставшиеся в отделе сидели в кабинете. Делать было абсолютно нечего. Поэтому каждый занимался своим делом: Игорь листал какой-то журнал, Эдик разгадывал сканворд, Слава дремал, склонив голову на грудь.
- Ну, вы даете! – в кабинет ввалился Паша Федоров. «Убойщики» от неожиданности даже вздрогнули, - Раскрутили «мокруху» и даже не звякнули! Мы бы подключились! Нам в главке тоже «палки»* нужны! Нехорошо товарищей по оружию динамить!
- А ты вспомни, Паш, когда вы с нами делились?! – усмехнулся Андреев.
- Да к мы и не обязаны!
- Мы тоже. Работать лучше надо, а не бегать по районам в поисках халявы!
- Знаешь, Игорек, сейчас ты меня обидел! – Паша опустился на стул и взялся за сердце, - Не ожидал от вас такого!
- Ты бы лучше когда-нибудь бутылку принес! – выговаривал Молодцов.
- Денег нет! Сами знаете, какая у нас в главке зарплата.
- Конечно! На хлебушек не собрать? А то мы сейчас быстро по отделению пробежимся.
- Слушай, Паш, раз тебе в главке не нравится, переходи к нам.
- А кто сказал, что мне там не нравится?! Нет уж, дудки! У нас там поспокойнее. Ну ладно, пойду я. Не забудьте только нас в раскрытие вставить. А то уж совсем не по понятиям будет.
- Обязательно!
«Газель» и автобус с СОБРом остановился возле красного здания с синей крышей. Настроены все были решительно. Надоели эти наркодельцы. Зарабатывают миллионы на чужом горе.
- Ну что, готов? – спросил Красильников.
- Да, - ответил Мавлюта.
- Тогда начинаем.
Сорокин и Устинов вывели Мавлюту из машины и быстрым шагом направились к дому. Следом за ними из автобуса высыпались СОБРовцы. Вся толпа заняла позицию возле дверей.
- Звони, - приказал Саша.
Мавлюта надавил на звонок. Опера достали пистолеты. Через полминуты послышался ответ:
- Кто?
- Миша, открывай, это я.
Лязгнул засов, и дверь отворилась. Устинов выдернул Савицкого на улицу и швырнул на землю. Его тут же скрутили двое спецназовцев. Остальные вслед за Устиновым ворвались в дом. Туда же занесли Савицкого, завели Мавлюту. Последними двигались Красильников с коллегами.
Всего в здании находилось еще шесть человек. Брали их резко, без скромностей. Прикладом в челюсть, ногой по ребрам, мордой в пол. И не зря. При обыске у четверых нашли оружие. Если б милиционеры замешкались, могли быть жертвы. Всех семерых уложили на пол и оставили под охраной СОБРа. Затем начали крушить все, что видели. Результаты потрясли всех. Было найдено почти два десятка тяжеленных мешков с белым веществом. Каждый мешок весил килограмм по тридцать. Естественно, все действия фиксировались на видеопленку.
Потом пригласили понятых. Приехало высокое руководство. Шуму эта операция понаделала много. Жили - не тужили, и даже не догадывались, что у них под носом находится склад героина. А тут приезжают менты из другого города и сообщают радостную новость.
…Той же ночью опера, пообещав переслать показания Мавлюты по факсу, отбыли обратно. ОНОНовцы в свою очередь, пообещав переслать показания Савицкого, проводили их до самолета.
Утром в аэропорту их встретил Семеныч на «уазике». Мавлюту отвезли в ИВС, доложили начальству о результатах командировки и отправились отсыпаться.
Ошеломительная новость пришла на следующий день…
ГЛАВА 12
Следователь прибыл в здание суда первым. Там же был и адвокат. Вскоре должны были привезти и Мавлюту. Следователь собирался его арестовывать и помещать в СИЗО, и поэтому ждал, когда конвойные привезут преступника на санкцию. Самому же ему сопровождать его не было никакой надобности.
«Воронок» подъехал около десяти утра. Старший наряда выскочил из кабины, открыл фургон. Конвоир освободил из клетки Мавлюту и передал его командиру. Затем спрыгнул сам и захлопнул дверцу.
В этот момент за «воронком» резко остановилась «девятка». В салоне находились двое. Пассажир выскочил из машины и сразу же с двух пистолетов открыл огонь по милиционерам. Те даже не успели среагировать.
Водитель «воронка» выпрыгнул из машины, но его тут же сразила пуля, выпущенная вторым человеком, сидящим в «Жигулях». Мавлюта, закованный в наручники, тут же кинулся к машине. Через несколько секунд синяя «девятка» уже скрылась за поворотом. Возле «воронка» остались лежать три тела, облаченные в милицейскую форму…
В городе был немедленно введен план «Перехват». Все подразделения милиции были ориентированы на розыск машины. Все синие «девятки» задерживались. Но все было тщетно. Преступники как в воду канули. О ситуации было доложено непосредственно министру внутренних дел. Еще бы! Двое сотрудников милиции погибли, третий находится в тяжелом состоянии. А опасный преступник исчез. Был получен приказ не прекращать розыск до получения положительных результатов.
Через два часа «девятку» нашли в одном из дворов. Разумеется, пустую. Как позже выяснилось, она была угнана. Опрос жителей близлежащих домов принес кое-какие плоды. Они показали, что машину бросили трое мужчин. В том же дворе они пересели в темный «форд». Машина Мавлюты. Ее тут же включили в ориентировку. Но время было упущено. Преступники давно покинули пределы города.
Оперативники сидели удрученные в своем кабинете. Все молчали. Вся их работа пошла насмарку. Найти Мавлюту будет проблематично. А его бойцов тем более. О них не было известно абсолютно ничего.
- Вот почему он не сдал нам стрелков, - нарушил тишину Эдик, - Он уже тогда все продумал. Знал, что у него нет другого шанса спастись. Эх, если б мы его сразу раскололи! Сейчас бы и он сам, и эти уроды в камере сидели.
- Домой он не пойдет, это точно, - продолжил Леша, - В «Детектив» тоже. Нечего ему там делать. Из ангара мы наркоту забрали, значит и туда не сунется. Дачи у него, кажется, нет. Где он будет прятаться?
- Да может у своих приятелей огнестрельных, - ответил Саша, - Мы же все равно не знаем, кто они. Значит, там он будет в полной безопасности.
- Ясно, что адвокат навел. Больше некому. Кто еще мог знать и время и место? – вставил Слава, - Надо тащить его к нам и колоть.
- Без толку, - махнул рукой Игорь, - Его уже возили в УСБ*, поспрашивали, молчит. А давить на него боятся. Он же выйдет, сразу по депутатам побежит. Может и до президента дойдет. Тогда кое-кто в лучшем случае потеряет звездочки, а в худшем станет гражданским лицом. Так понятно, что это адвокат замешан, но он не скажет.
УСБ вело розыск преступников потому как в их обязанности входит не только выявление в рядах милиции нечестных сотрудников, но и обеспечение безопасности самих этих сотрудников. А так как погибли конвойные, то УСБ сразу же вступило в дело.
- Ну и что делать?
- Не знаю, - Андреев пожал плечами, - Фотку Мавлюты уже свезли на телевидение, вечером начнут крутить.
- Ладно, мужики, раз все равно делать нечего, я, пожалуй, домой пойду, - неожиданно сказал Устинов, - А то ко мне брат приехал, я его год не видел. Будут новости, звоните, я дома.
Леша встал, взял с вешалки куртку, попрощался с коллегами и вышел из кабинета.
Тем временем Мавлюта сидел в доме, где было совершено последнее убийство трех наркоторговцев. Естественно, дом был опечатан, но это не остановило преступников. Данное место как нельзя лучше подходило для убежища. Кто станет искать преступников на месте совершенного ими преступления?!
Мавлюта не спеша потягивал коньячок и закусывал яблоком. Рядом находились преданные Ежик и Русый.
- Надо будет валить из города, - медленно проговорил Владимир Михайлович, - Но не сейчас. Пускай все поутихнет. Сейчас ни одну подозрительную машину не выпустят из города без досмотра. Я уж не говорю про аэропорт и вокзал. Этот способ вообще заказан. По «левым» документам далеко не уедешь, а рисковать не хочется. Для начала надо разобраться с этими мусорами. Они от меня, а значит, и от вас, не отцепятся. Главное, их убрать, потому что они меня крутили. Остальные не владеют всей информацией. Вы собрали сведения о них?
- Да, - ответил Русый, - Адвокат передал их фамилии и имена. Ну, а мы уже выяснили адреса и телефоны.
- Отлично! – улыбнулся Мавлюта, - Валить их по одному. Так спокойнее. Давайте начнем с этого козла, который мне по челюсти дал. Кажется его фамилия Устинов. Есть его телефон?
- Конечно, - Ежик протянул шефу листок.
- Ну что ж, позвоним, - Мавлюта взял со стола сотовый телефон и начал набирать номер.
Леша с братом сидели на кухне, и пили чай. Конечно, хотелось выпить более крепкие напитки, но пока идет эта катавасия, Устинов решил оставить эту мысль до лучших времен. В любой момент могли позвонить ребята.
- Устал я в последнее время, - жаловался опер, - Постоянно беготня, убийства… Совсем народ страх потерял. Что хотят, то и творят. Мы стараемся, конечно, противостоять, но сам понимаешь, силы неравны.
В этот момент раздался телефонный звонок. Леша вылез из-за стола, прошел в коридор и снял трубку.
- Да.
- Алло, Алексей? – осведомился насмешливый голос, - С вами говорит Владимир Михайлович Мавлюта. Не забыли еще такого?
- Не забыл, - Леша напрягся. Первый раз в жизни ему домой звонил преступник, находящийся в розыске, - Что ты хочешь?
- Встретиться. Я ведь вам тогда не все сказал. Думаю, нам найдется, о чем поговорить. Приезжайте. Знаете, куда? Дачный поселок «Огоньки». Вы ведь бывали здесь?
Адрес оперу был действительно известен. Именно туда они ездили с Молодцовым на последнее убийство.
- Ну, я вас жду. Только давайте договоримся, вы приедете один. А ваших друзей мы пригласим немножко позднее. Хорошо? Ну, я не прощаюсь.
Мавлюта рисковал, называя свое местонахождение. Ведь мент мог прислать туда вместо себя взвод ОМОНа. Но уж очень ему хотелось расквитаться с этими операми. В конце-концов, если что, уйти они смогут.
Леша повесил трубку и задумался. Звонок потряс его. Он сразу понял, что Мавлюта блефует. Все он сказал. Просто хочет разобраться наедине. «Ну что ж, давай, попробуем».
Устинов набрал номер «убойного» отдела. Как ни странно там никто не отвечал. Посвящать еще кого-то Леша не хотел. Ждать он тоже не мог. Еще раз набрав номер, он убедился, что в отделе никого нет.
Затем Леша прошел в комнату, оделся, достал из шкафа кобуру и нацепил ее на плечи. Потом прошел в кухню.
- Антон, я отъеду ненадолго.
- Куда?
- Да к другу на дачу. Не скучай. Можешь пока за пивком сбегать. Я скоро.
Устинов накинул ветровку, влез в кроссовки и вышел из квартиры.
Выйдя на улицу, он стал прикидывать, как лучше добраться в эти «Огоньки». Какой туда идет автобус, он не знал, а значит надо ловить тачку. Водила зарядит не меньше трехсот. Таких денег у опера не было. «Придется наобещать, а в конце поездки показать “ксиву”. Ладно, не впервой».
Устинов выбежал на проспект и стал ловить машину.
ГЛАВА 13
Устинов, разругавшись с водителем, вылез из «Москвича». Шофер – мужик лет сорока в очках, матерясь, развернулся и поехал обратно в город.
Леша побрел по грунтовой дороге к дачам. По пути достал «макаров», снял с предохранителя и передернул затвор. Потом сунул пушку обратно.
Ежик, сидевший на втором этаже дома, увидел опера издалека. Он прошел к лестнице и крикнул вниз:
- Вон он, сука, по дорожке чешет.
- Один?
- Один. На шоссе тоже ничего странного. Приехал на каком-то драном «Москвиче», желтеньком. Машина обратно ушла.
- Понятно, - ухмыльнулся Мавлюта, - Значит, не ошиблись мы в товарище. Правильно все делает.
Потом он махнул Русому и вместе с ним вышел на улицу.
Леша, приближаясь к дому, сбавил шаг. Вновь достав табельное оружие, он двинулся дальше, сжимая его в руке. Честно говоря, он не знал, зачем приехал сюда. Один он их всех задержать все равно не сможет. «А что тогда? Мочить их?! Ну, это если повезет! Они вон сами кучу народа положили. Может свалить, пока не поздно? Нет уж, чтоб потом всю жизнь жалеть, что знал, где скрываются убийцы и спокойно ушел?!»
Леша увидел стоящих возле дома Мавлюту и еще одного парня. Опер положил палец на гашетку и остановился.
- Эй, мент, чего встал?! Ну, иди сюда, что ли? – крикнул, улыбаясь Мавлюта.
- Зачем? – Устинов старался держаться увереннее.
- Побазарим!
Вдруг Леша заметил какое-то движение на мансарде второго этажа. Там стоял невысокий кудрявый парень в бледно-розовой майке. Парень что-то сжимал в руке.
Мавлюта заметил, что опер обратил внимание на Ежика и повернул голову к нему.
- Что ты стоишь, Ежик?! Бросай!
Парень что-то дернул из руки. Леша, служивший в десанте, прекрасно знал, что так дергают. Что делать он понял сразу.
Устинов развернулся и бросился бежать в поле, простиравшееся слева. Поле было хорошее. Никаких сорняков, травка короткая. Бежать одно удовольствие, если бы не знать, что у тебя за спиной.
Ежик дико рассмеялся, размахнулся и бросил гранату, вслед убегавшему оперу. Граната, пролетев по заданной траектории, глухо ударилась об землю. Устинов пробежал еще несколько метров и что есть сил, прыгнул вперед. Взрывная волна подхватила его и пронесла по воздуху около пяти метров, а потом с силой швырнула несопротивлявшееся тело на землю. Пистолет в полете выпал из руки Леши и приземлился где-то в траве.
Все трое преступников громко рассмеялись. Сцена доставила им массу удовольствия. Только что на их глазах погиб заядлый враг. Один из пяти.
На грунтовой дороге показалась светло-серая «Волга» «убойного» отдела. Бандиты, увлеченные произошедшим, не заметили ее. Машина остановилась в метре от Мавлюты и Русого. Оперативники выскочили из машины.
- Стреляй! – крикнул Мавлюта и побежал к лесу.
Русый выхватил из-за пояса пистолет и направил его на ментов. Но Андреев среагировал мгновенно. Он раньше выстрелил в преступника. Пуля попала Русому точно в грудь и по его белоснежной футболке расплылось алое пятно. Он запрокинул голову и рухнул на землю. Пистолет выпал из его руки.
- Эдик, давай к Леше! – кричал Андреев, - Саня в дом! Слава за мной!
Молодцов кинулся к Устинову. Сорокин забежал в дом. Игорь и Лахтин бросились за Мавлютой.
Владимир Михайлович бежал быстро. Видно, очень не хотелось ему вновь оказаться в изоляторе. Он бежал не оглядываясь, с каждой секундой лишь ускоряясь. Похоже, у него были отличные легкие и не менее сильные ноги.
Двое оперов, давно испортившие легкие никотином, начали задыхаться. Погоня продолжилась в лесу. Опера изредка выкрикивали дежурную фразу: «Стоять!» Но Мавлюту она не почему-то не останавливала. Он неумолимо удалялся в лес.
- Слава, давай, заходи справа! – крикнул Андреев, поняв, что так они его не догонят.
Лахтин мотнул головой и побежал налево. Это был старый ментовский трюк. Когда опера кого-нибудь преследовали, один из оперов кричал: «Обходи слева!» Преступник по инерции уходил вправо, где и попадал в лапы правосудия. Так получилось и в этот раз. Мавлюта, услышав, что один из ментов побежал направо, изменил курс влево. Слава собрал последние силы и слегка поднажал. Где-то в кустах замаячила спина преступника. Мавлюта решил впервые за всю погоню оглянуться, и в этот момент, словно ледокол рассек торос, его кто-то мощным толчком саданул в бок. Это Лахтин протаранил Мавлюту плечом. Бандит упал на землю, и молодой опер навалился на него всем телом, пытаясь блокировать руки. Подоспевший Андреев присоединился к катающимся по земле двум мужчинам. Когда Лахтин, наконец, сумел повалить Мавлюту на спину, Игорь кулаком разбил преступнику нос.
- Ну что, сучара, добегался! Руки давай сюда! Будешь дергаться, нам вообще проще пришить тебя здесь!
Менты перевернули его на живот и с трудом нацепили наручники. Потом подняли его с земли и, зажав с двух сторон, повели обратно к дачам. Одышка была у оперов страшная. Легкие готовы были разорваться. Ноги подло дрожали.
Тем временем Молодцов подбежал к лежавшему на земле Устинову. Он перевернул его на спину. Все Лешино лицо было залито кровью. Эдик нащупал на шее у друга пульс. Слава Богу, пульс был. Эдик начал трясти Лешу за плечи:
- Леха, Леха, очнись! Брат, ты живой!
Но бесполезно. Устинов был без сознания.
Сорокин с «макаровым» в руке ворвался в дом. Соблюдая технику безопасности, которая, как и на любом производстве есть и в милиции, он обследовал первый этаж. Когда Саша оказался у лестницы, кто-то прыгнул на него сверху. Пистолет отлетел в угол. Сам Сорокин тоже не смог удержаться от такого напора и завалился на бок. Парень, в бледно-розовой майке, противно осклабившись, так что стал похож на вурдалака, достал из-за спины пистолет и навел его на Сорокина. Тот лихорадочно соображал, что делать. Собственное оружие было слишком далеко. Прыгнуть на преступника тоже не представлялось никакой возможности. Он все равно успеет выстрелить раньше. И когда Сорокин уже готов был закрыть глаза, потому как только в кино герои встречают смерть, глядя прямо в черный ствол пистолета, а в жизни все же страшно осознавать, что через пару секунд ты покинешь этот светлый мир, раздался выстрел. Нет, Сорокин не погиб. Он лишь вздрогнул и уставился на Ежика. Тот, выпучив глаза, смотрел в стену, а потом, выплеснув изо рта поток крови, безжизненно рухнул на пол. За его спиной стоял… Николай Емельянов!
Сорокин не мог осмыслить произошедшего. Мысли путались, и шок еще не прошел. Наконец он выдавил из себя:
- Как вы здесь оказались?!
- Это он убил Наташу? – задал встречный вопрос Николай.
- Скорей всего, да. Но даже если не он, то он присутствовал при этом. Второй преступник тоже убит. Так как вы здесь оказались? – Саша, наконец, встал с пола.
- С тех пор, как вы сказали мне, что настоящие убийцы Наташи не пойманы, я стал за вами следить. Взял у приятеля машину, оформил на работе отпуск и начал ездить за вами. Потом вы улетели в Кострому, и я ждал возле РУВД, когда вы вернетесь. И сегодня, я тоже ездил за вами.
- Спасибо. Если бы не вы, я бы уже…
- Не благодарите. Я спасал не вас, а наказывал убийцу своей дочери. Вы меня арестуете.
- Нет, - Сорокин отрицательно покачал головой, - Я не имею на это никакого морального права. Только оставьте пистолет. Кстати, где вы его взяли?
- В прошлом году нашел на улице. А пистолет я вам не отдам.
- Почему?
- Как-нибудь в другой раз, - Емельянов вышел из дома, и через несколько секунд машина, взревев двигателем, унесла его прочь от места боя.
В дом забежал Андреев. Заметив, лежащее на полу тело, он присвистнул:
- Ничего себе! Это ты его?!
- Нет.
- А кто?! – опешил Игорь.
- Емельянов.
- Не понял…
- Потом объясню.
Русый тоже был мертв. В принципе, опера не огорчились. Двое подонков, убивших три десятка людей, все равно остались бы жить. Пусть и за решеткой. А так наказание оказалось равным преступлению.
Через двадцать минут поселок начал наполняться машинами. Сюда приехали «скорая помощь», дежурный наряд, уэсбэшники, «убойный» отдел главка, подполковник Малыгин, генерал Рубцов, следователи и руководство прокуратуры. Но оперов волновало лишь одно – состояние Устинова.
Врач «скорой», мужчина лет пятидесяти с аккуратной бородкой осмотрев Лешу, подошел к четверым «убойщикам».
- Ну что с ним, доктор?
- Да все в порядке. Легкая контузия. Он пока почти ничего не слышит, но со временем это пройдет. Также он потерял зрение…
- Как?! – выдохнули менты.
- Не волнуйтесь! Это временно. Через пару часов зрение начнет возвращаться, а к завтрашнему дню восстановится полностью.
- Слава Богу!
- Естественно, сейчас ему надо в больницу, денька три полежит и свободен. Счастливчик!
- Да нет, просто граната попалась дерьмовая, была бы «лимонка» разнесло бы на куски!
Когда Леша пришел в себя и увидел коллег, первый его вопрос был:
- Вы здесь откуда?
…Андреев вернулся из УСБ часа в четыре. Сорокин, Молодцов и Лахтин были в кабинете.
- Мужики, есть новости! Адвокат сам пришел в УСБ! Во всем признался! Испугался, что они и его потом кончат. Да и потом, решил, что менты за своих душу вынут. Ну и решил, уж лучше сам. Это он навел братков Мавлюты на конвойных. Естественно, по его же просьбе.
- Ну что я говорил! – воскликнул Лахтин.
- Подожди, Слав. И самое главное. Он рассказал, что также по просьбе Мавлюты он передал им наши имена и фамилии. Зачем они им? У меня такое ощущение, что явно не для того, чтоб открытку к Первому мая прислать.
- Да уж! Сейчас же по компьютеру адрес и телефон по фамилии вычислить не фиг делать! Я думаю, они уже это сделали. А значит, надо в ближайшее время ждать гостей, - встрял Эдик.
- Надо Леху предупредить, - Сорокин снял трубку и набрал номер коллеги, - Черт, занято!
- Надо ехать, - ответил Игорь, - Заодно у него обсудим, что делать. Похоже, теперь началась охота на нас. Поехали.
Оперативники вышли из отделения, сели в свою «Волгу» и поехали домой к Устинову. Леша жил далеко от РУВД, и поэтому добрались только через полчаса. Все четверо вышли из машины и поднялись на четвертый этаж. Сорокин нажал на звонок. Дверь открылась, на пороге стоял неизвестный мужчина.
- Здравствуйте, а Леша дома? – спросил Игорь.
- Нет, он уехал.
- Куда?! – удивились оперативники.
- Не знаю. Ему кто-то позвонил, он взял пистолет и ушел. Сказал, что к другу на дачу.
- На какую дачу?
- Не знаю.
- Давно уехал?
- Минут двадцать назад.
- Так, мужики, я не понял, к кому он на дачу поехал? – посмотрел на коллег Сорокин.
- Дача, дача… - задумчиво проговорил Эдик, - Кажется, я знаю, куда он поехал. Помнишь, Женич, ты нас посылал на убийство с Лехой? Когда на «земле» Хабарова троих положили.
- Ну. Думаешь, туда?
- Ничего другого на ум не приходит.
- А если мимо? Время потеряем.
- А так Леху потеряем!
- Ребят, объясните, что происходит? - ничего не понимал брат Устинова.
- Некогда, старый. Давай, потом. Погнали!
Опера сбежали по лестнице, запрыгнули в машину, и светло-серая «Волга» помчалась в дачный поселок «Огоньки». Никто и не заметил, что следом за ними двигалась бежевая «шестерка»…
ЭПИЛОГ
На следующий день Николай Емельянов был найден в своей квартире застрелившимся. Сорокин, узнав об этом, не знал, как отреагировать. Кажется, он все сделал правильно, отпустив его. Иначе тот оказался бы в тюрьме абсолютно ни за что. Разве не имеет человек, потерявший жену и дочь, отомстить подонку, оставившему его на этом свете абсолютно одного? А как нужно было поступить дальше, это личное дело Николая.
Тогда на даче операм удалось отмазаться. Они сказали, что Ежика убил неизвестный и мгновенно скрылся с места преступления. Начальники долго кричали, но, не найдя, что ответить, отстали. Теперь же удалось выяснить, что неизвестным убийцей оказался Николай Емельянов. Но это сути дела не меняло. Опера просто не видели, кто убил Ежика.
Третий конвойный остался жив.
Устинов тоже поправился и вместо трех дней, покинул больницу уже через два.
Мавлюта все же оказался в СИЗО и сейчас ждал суда. То же самое в Костроме делал и Михаил Савицкий с подельниками.
Панарин возглавил «Детектив».
Уголовного дела на Молодцова и Лахтина так и не возбудили. Прокурор района оказался неплохим мужиком и спустил дело на тормозах.
Женька Милованов и насильник тоже находились в следственном изоляторе.
Жалоб на Дедюкина от Мамичевой больше не поступало.
Паша Федоров сотоварищи все-таки раскрыл убийство какого-то коммерсанта и получил заветную «палочку».
Начальник РУВД Николай Александрович Малыгин так и не получил звание полковника, и остался руководить отделением еще на неопределенное время.
Ну, а опера «убойного» отдела продолжали работать, занимаясь бытовухами.
Сорокин не спеша прогуливался по району, в котором ему волей судьбы представилось раскрывать убийства. Заметив коммерческий ларек, он вошел внутрь, долго рассматривал витрины и, наконец, остановив взгляд на интересующем его товаре, приценился, достал из кармана нужную сумму, вздохнул и, расплатившись с продавщицей, получил желаемое. Сунув бутылку водки во внутренний карман ветровки, Саша двинулся в сторону РУВД. Апрельское солнце весело играло с капелью, падающей с крыш домов, и ласково пригревало жителей города.
«Надо помянуть всех, кто погиб за последний месяц, - подумал Саша, - Слишком много смертей было в этом теплом апреле. А сколько еще будет? Впереди восемь месяцев, а значит надо ждать новых трупов. А жаль…»
Сорокин вошел в кабинет «убойного» отдела. Все опера были на месте. Саша молча выставил на стол бутылку. Закуску нашли быстро. Компания села вокруг стола, разлила водку по рюмкам и выпила не чокаясь.
Ребята достойно выполнили свою работу, благодарностью за которую, станет суд над убийцами и насильниками, а значит пришла пора оперов испытать может быть и не последний, но уж точно настоящий кайф…