Последний кайф. Часть первая

Всем операм посвящается

Все изложенное не имеет под собой
реальной основы, а лишь является
плодом больного воображения
автора


Этот город убийц, город шлюх и воров
Существует, покуда мы верим в него,
А откроем глаза, и его уже нет,
И мы снова стоим у начала веков…
Группа «Наутилус Помпилиус»
«Матерь Богов»

ПРОЛОГ
 Санек выдернул иглу из вены и отбросил шприц в сторону. Затем сорвал с локтя ремень, положил его на колени. Сглотнув слюну, он прижался к стене и запрокинул голову назад. «Сейчас, еще немного, и будет кайф».
 Санек смотрел прямо перед собой. Потихоньку картинка начинала расплываться, но общие контуры людей и предметов оставались еще довольно четкими. Хотя предметов было не так уж и много. Вонючий диван у противоположной стены, на котором храпел какой-то парень. У окна шатающийся, еле живой стол с отбитой полировкой и пара колченогих стульев. На столе возвышалась полупустая бутылка дешевой водки, литровая банка, заменявшая пепельницу и протухший огрызок огурца. Под столом валялось еще несколько пустых бутылок и стопка бесплатных газет.
 Люди же то входили, то выходили из комнаты. За стенкой, там, на кухне слышались чьи-то громкие голоса.
 Вот в квартире появились новые персонажи. Один мельком заглянул в комнату и исчез на кухне.
 Кто-то несильно толкнул его в плечо. Санек нехотя повернул голову. Наташка.
Он не слышал, как она подошла и села рядом, прямо на холодный пол. Честно говоря, он и не хотел ничего слышать и видеть. Мозг начал постепенно отключаться. Наташка прижалась к нему и обняла за шею. Санек громко засмеялся. В башке стало хорошо. Кайф!
 Душа вырвалась из тела и взметнулась вверх. Но удар о потолок помешал ей взлететь на небо. Санек зарычал. «Я хочу туда, наверх, отдохнуть немножко! Пустите!!!»
 На кухне раздался непонятный шум, грохот, крики. Но на все это Саньку было абсолютно наплевать. Он пытался помочь душе вылететь в приоткрытую форточку. Наташка тоже закричала. «Почему?!»
 Он оттолкнул ее и продолжил ловить кайф. В комнате появился кто-то. Тело Санька прожгло жутким огнем. «Зачем?!» Еще и еще. Наташка уже не кричала.
 Санек понял, что этот кто-то стреляет в него. Но почему?! За что?! Кому он сделал плохо за свою никчемную семнадцатилетнюю жизнь?! «Не надо, пожалуйста! Я хочу еще пожить! Ну, хоть чуть-чуть!»
 А-а-а!!!
 Огонь прекратился. Стало просто больно. Где там Наташка? Почему она молчит? Новый выстрел прожег грудь. Все, этого уже не выдержать. Испорченный наркотиками организм просто не в состоянии бороться с невыносимой болью. Санек закрыл глаза. Картинка потухла. Последний кайф такой короткой жизни закончился…
 Занавес.

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1
- Саня! Сорокин! Ну, где ты там?! У нас ЧП, - Игорь, стоя возле дежурки, кричал в глубину коридора.
 Из кабинета, на ходу надевая куртку, выскочил Сорокин и трусцой побежал к выходу.
- Чего орешь? Иду уже.
 Опера выскочили из отделения и запрыгнули в стоящий возле крыльца заведенный «уазик». Андреев сел спереди, Сорокин расположился сзади. Водитель Семеныч резко тронул с места, и машина, прыгая на ухабах, помчалась к месту преступления.
- Так что случилось-то? – спросил Саша.
- Соседи позвонили. Услышали стрельбу и отзвонились в ментовку. Дежурный передал информацию по рации. Первыми на место охранники примчались. Зашли в хату. Там все готовые. Ну, они сразу группу вызвали…
- Суть-то в чем?
- Мужики уже там, в дежурку звякнули. Говорят восемь трупов, все огнестрельные… Живых вроде нет.
- Не слабо!.. – присвистнул Сорокин и откинулся на сиденье, - В моей практике такого еще не было.
- Да в моей тоже. Никак бандюганы разборку учинили.
- Может и так…
 «Уазик», разбрызгивая месиво из растаявшего снега и грязи, летел с предельной для этой машины скоростью. Сирена и мигалка создавали лишний ажиотаж на улицах. Прохожие удивленно оглядывались, водители, как ни странно пропускали ментов. В принципе можно было не торопиться. Они не «скорая», помощь оказать не смогут. Да и, похоже, некому там уже помощь оказывать. Милиции там тоже присутствовало в достаточном количестве: охранники, примчавшиеся первыми, опера из их отдела, может еще кто. Оставшуюся дорогу, сидевшие в «уазике» ехали молча. Не о чем говорить, когда восемь трупов.


 Возле подъезда стояли пара милицейских «жигулей» с опознавательными знаками, машина «скорой» и отделенческая «Волга». Вокруг сновали вездесущие пацаны, которые как пчелы на мед липнут на что-нибудь интересное. Тут же топтались старики, до этого вероятно сидевшие на лавочках. Дюжий охранник с автоматом стоял у входа и не пропускал внутрь никого постороннего.
 Опера вылезли из машины и направились к дому. Охранника они не знали, поэтому пришлось показывать удостоверения.
 Квартира располагалась на втором этаже. На лестничной площадке стояло еще несколько милиционеров и Устинов. Заметив коллег, он сбежал вниз.
- Ну что там? – спросил Игорь.
- Короче полный… - Леша вздохнул, - Восемь трупов, большинству лет по восемнадцать. Похоже наркоманы. Квартирка соответствующая, обыкновенный притон.
- Эксперты приехали? - задал вопрос Сорокин.
- Нет еще. Ждем.
- Начальству отзвонились?
- Да. Малыгин уже мчится. Да только толку-то с них, с начальников? Убийство все равно нам раскрывать.
- Если раскроем, - сказал Андреев.
- Должны Женич, должны, понимаешь! – воскликнул Леша, - Если не задавим этих гадов, они вообще страх потеряют, всех подряд крошить начнут. А то, как это получится – восемь человек как в тире расстреляли и трах-ти-бидох?! Гуляй, банда?!
- Не гоноши. Пошли, посмотрим что там.
 Все трое зашли в квартиру. С порога сразу открылся обзор комнаты. Кровь, люди… Опера прошли в комнату.
 От увиденного замирало сердце. В углу, скорчившись калачиком, лежала девчонка. Лет шестнадцать-семнадцать не больше. С виска на лицо стекла кровь. Первая пуля в голову. Рукой девчонка зажимала рану в животе. Вторая пуля. На полу под ней лужа крови. Сразу было видно, девчонка умерла практически мгновенно, но с мучениями. Все-таки кишки перебиты. Твари…
 Под окном, вытянув левую руку вперед, лежал на боку пацан. Наверное, ровесник девчонки. Грудь представляла собой сплошное кровавое пятно, но все же можно было рассмотреть, что в него вошло четыре пули. Нелюди…
 На диване, уткнувшись в спинку, лежал еще один парень. В спине две дырки.
 Повсюду на полу валялись гильзы. Андреев подобрал одну.
- Тэтэшник, - рассмотрев ее, сказал он.
- Похоже… - согласился Устинов.
 Игорь бросил гильзу на пол.
 На стуле возле стола сидел Молодцов и безразличным взглядом смотрел в пол. Неудивительно, после такой картины, любому станет хреново.
 Эдик оторвал взгляд от пола и посмотрел на оперов.
- А, вы…
- Где остальные?
- Там…
 Троица прошла на кухню. За столом, уронив на него голову, сидел мужик. Сколько ему лет, точно сказать было нельзя, так как лица не видно, но судя по комплекции около тридцати. Ему пули, вероятно, вошли в грудь.
 На подоконнике, пробив головой окно, сидел еще один парень. Две пули в груди, одна во лбу.
- А еще трое?
- Двое в ванной, один в сортире.
 Заглянули в ванную. Да-а-а, тот еще натюрморт… Парень и девка. Он верхней частью тела лежал в ванной, нижняя со спущенными штанами стояла коленями на полу. Девица, тоже без одежды в нижней части тела, лежала на полу. Судя по всему, когда в ванную ворвался стрелок, парочка элементарно трахалась.
 Прошли в туалет. Там на бачке сидел парень, руку стягивал ремень, в вене так и остался шприц. Не успел словить последний кайф…
- А Славка где? – спросил Игорь.
- В подъезде. По-моему он малость не в себе.
- В смысле?
- Ну, долбануло пацана от увиденного!
- А-а, понятно. Пройдет.
 Приехала бригада. Эксперт прошел в квартиру, заглянул в комнаты и с невозмутимым видом спросил:
- Руками не лапали?
- Нет.
- Хорошо. Очень хорошо. Тогда поищем, может, найдем чего, - эксперт раскрыл свой чемоданчик и принялся за дело.
 Следователь прокуратуры, тоже глянув в комнату, произнес:
- Ни хера себе! Это кто тут тир устроил? Соседей обошли?
- Нет еще.
- Тогда бегом! Розыск хорош по горячим следам!
 Опера вышли из квартиры.
- Тоже мне, приехал… Учительница первая моя, - проворчал Устинов.
 Андреев подошел к Лахтину, сидящему на ступенях. Опер работал в милиции почти год, но подобного еще не видел. Психика не выдерживает.
- Слав, все нормально?
 Тот поднял голову, посмотрел на Игоря и улыбнулся:
- Все путем.
 По лестнице поднялся начальник РУВД подполковник Малыгин.
- Ну что? – тяжело вздохнув, спросил он.
- Все там, - Игорь кивнул на квартиру.
 Малыгин оглядел оперов отцовским взглядом и скрылся в квартире. Вышел Молодцов.
- Значит так, - начал распоряжаться Игорь, - Леша, Эдик и Слава, пройдитесь по квартирам, поищите свидетелей. Саня, найди участкового, побазарь с ним насчет квартирки. Наверняка в поле зрения была.
 Опера разошлись выполнять поручения. Из квартиры вышел Малыгин и подошел к Андрееву.
- Отойдем в сторонку.
 Они поднялись на один лестничный марш выше и встали у окна.
- Ну что думаешь?
 Игорь пожал плечами.
- Ты в курсе, что это третий случай по городу? Первый раз было пять трупов, во второй уже шесть. Теперь вот восемь. Мы что, по возрастающей идем?
- Не мы, а они.
- Ты из себя умника не строй. Дело приобретает общественный резонанс. Пресса подключается. Все на мази. Уже министерство в курсе. И если в ближайшее время не будет сдвигов по этому делу, будет просто звездопад. Из наших звезд.
- Хе, Николай Александрович, мы ведь не из-за звезд работаем. Людей жалко. За не фиг делать порцию свинца получить. «Мокруху» поднимем. Не обещаю, но постараемся. А что касается звезд, так это их дело, - Игорь показал пальцем в потолок, - Хотят снимать, пускай снимают. Только милиция от этого ни хуже, ни лучше работать не будет. Все останется по-прежнему. Это они там пузо отъели, звезд себе налепили, а работать-то не умеют. Только и могут, что приказы отдавать.
- Да что ты мне толкуешь! Я не хуже тебя понимаю, что они своими куриными мозгами нас учить вздумали. Нас! Которые работают здесь, а не там. Но не в этом суть. Ты меня понимаешь, уродов этих надо достать по любому. Девятнадцать трупов, не хило!
 Малыгин сплюнул и спустился обратно в квартиру. Вернулся Сорокин.
- Нет участкового. В отгуле.
- Блин, незадача. Ладно, завтра все равно надо найти его. За что их постреляли? Ясно, что не шутки ради. Ноги-то явно из их среды растут. Из наркоманской.
- Ну, насчет шутки я бы еще подумал. Может у какого-нибудь наркуши башню заклинило, он и решил братьев по игле на прочность проверить.
- Если так, тогда надо всех местных «торчков» трясти. Ствол – штука такая, если он есть, то о нем многие знают. Тем более среди гопников. Наверняка хвастались.
- Всех на уши поставим. Найдем суку.
- Не, не срастается. Если это переклинивший наркоман, то кто тогда предыдущих замочил? Тоже переклинившие?
- А ведь верно. Ладно, разберемся.
 На месте преступления появился начальник ГУВД генерал Рубцов. Он был одним из тех начальников, которых уважают. Еще десять лет назад, он сам бегал опером с пистолетом в кармане. Затем начал потихоньку подниматься по карьерной лестнице. Прошел путь от замначальника РУВД до начальника ГУВД. Вот уже год, как он пребывал в этой должности. Менты уважали его за то, что он не зазнавался. Мог при встрече пожать руку, редко когда повышал голос, знал систему изнутри. И если, какое–то преступление оставалось нераскрытым, он в отличие от других начальников, понимал, что в этом виноваты не опера, а сложившиеся обстоятельства.
 Генерал прошел в квартиру, осмотрелся, повздыхал и подозвал к себе Малыгина.
- Ну что, Николай Александрович, с крещением тебя. Первый случай в твоем районе?
- Так точно, товарищ генерал.
- Да брось ты все эти «товарищ генерал»! Скажи мне лучше, зацепки есть?
- Не знаю. У ребят надо спросить.
- Ну, пойдем, спросим.
 Начальники вышли из квартиры, нашли на лестнице Андреева и подошли к нему. Генерал пожал Игорю руку.
- Здравствуйте, товарищ генерал.
- Угу. Есть что-нибудь?
- Пока глухо. Ребята по квартирам пошли. Хотели участкового расспросить, но его нет, в отгуле.
- Понятно.
 Сверху сбежал Устинов и тоже присоединился к компании.
- Здравия желаю, товарищ генерал.
- Ну? – спросил Андреев.
- Соседи видели во дворе иномарку неместную. Как раз во время стрельбы. Но ни марки, ни номера не запомнили. Только цвет – темно-синий.
- Не густо, - покачал головой генерал, - Вот что мужики, сволочей этих надо найти во чтобы-то ни стало. Совсем бардак в городе. Людей пачками валят. Кто кроме нас с вами хоть какой-то порядок поддержит? Я понимаю, трудно, но не невозможно. Надо постараться. Ведь эти суки где-то рядом. Сто процентов они были знакомы с убитыми. Не бывает преступлений, которые нельзя раскрыть. Все зависит от того, где искать, и как искать. Давайте.
 Рубцов повернулся, и не спеша, побрел вниз по лестнице. На площадке появился молодой сержант.
- Там это, телевидение приехало. Внутрь прорываются. Пустить?
- Да гони их к чертовой матери! - взорвался Малыгин, - Скажи пускай не ждут, сегодня никакой информации не будет, и в квартиру их не пустят!
- Есть, - сержант козырнул и поспешил вниз.
 Опера и Малыгин вернулись в квартиру. Эксперты осматривали трупы, фотограф щелкал вспышкой, следователь достал третий лист для продолжения протокола осмотра места преступления.
 Неожиданно в квартиру влетел мужчина лет сорока. Волосы его были взъерошены, лицо пылало огнем, полы расстегнутой куртки хлестали по ногам.
- Где она?! – закричал он и ворвался в комнату.
 Увидев на полу девчонку, мужчина подскочил к ней, грохнулся на колени и попытался поднять. Всем присутствующим сразу стало ясно, что это отец.
- Не трогай! – закричал эксперт, - Что вы стоите?! Уберите его!
- Куда охранники смотрят! – кричал Малыгин, - Сказано ведь, посторонних не пропускать!
 Устинов и Сорокин подскочили к мужику и оттащили его от девчонки. Тот вырывался, но опера крепко держали его. Чувства отца можно было понять, у Сорокина дочери было десять лет, но сейчас нужно работать. У каждого свое дело. Эксперт должен осмотреть труп в естественном виде, не потревоженным. Хотя слово «труп» звучит несколько цинично. Ведь всего несколько часов назад это была молодая девчонка, еще совсем ребенок. Такая работа.
- Не стойте! Помогите ей! Сделайте что-нибудь! – рыдал вырывающийся мужик. Чувства взяли верх над разумом.
 Леша и Саша повели безутешного отца вниз. В квартиру заглянули Молодцов и Лахтин.
- Мы все. Обход закончили, - сказал Эдик, - Поехали что ли?
- Поехали, - Андреев направился к выходу.
 Осмотр будет проводиться до конца дня. Им же здесь больше делать нечего.
 Когда-нибудь квартиру продадут. Новые жильцы сделают ремонт. Но уже никогда из стен этой страшной квартиры не выветрится запах крови. Запах смерти…


ГЛАВА 2
- «Таким образом, налицо полное бездействие сотрудников милиции. Конечно, если наркоманы, значит не люди, и не нужно искать их убийц. Но будем надеяться, что среди работников правоохранительной системы найдется кто-то, кто сможет остановить кровавую волну убийств. Мы будем следить за этой историей, и если появится что-то новое, читатели «Городского обзора» узнают об этом первыми». Одно и то же, - Устинов свернул газету и швырнул ее на стол, - Только и могут, что ментов во всем обвинять. Как будто это мы там всех поубивали!
- Что с них взять, с убогих! – усмехнулся Эдик.
- Экспертиза пришла. На хате с двух стволов стреляли. Оба ТТ.
- Лахтин поехал в местный отдел. Вроде участковый появился. Может, подбросит идейку, - сказал Андреев.
- Да наркоманов надо трясти! Кто еще мог такой беспредел учинить!
- Кого трясти-то?! Кто тебе на пустом месте расколется?! Тем более наркоманы, им вообще все по барабану!
- Саня, что там по трупам? Личности установили?
- Приблизительно. Надо еще опознания проводить, - Сорокин раскрыл папку, - Среди погибших двое малолеток. Пацан и девчонка. Те, что в комнате лежали, на полу. Александр Боровиков семнадцати лет, детдомовец, уже месяц как сбежал оттуда. Это я через детского опера установил. И Емельянова Наталья шестнадцати лет. Отца вы видели.
- Детдомовец говоришь… А где бабки на наркоту брал? – спросил Леша.
- Ну, где все берут? Воровал, наверное. Остальные тоже местные наркуши. Всем лет по двадцать-двадцать одному. Двоим около тридцати. Те, что на кухне были. Тот, который на столе лежал – хозяин квартиры.
- Я вот что подумал, мужики. Помните, в «Убойной силе» также наркоманов на квартире расстреляли. А оказалось, что это еще одному больному дозу надо было, а торгаш отказался в долг дать. Может у нас та же история. Хозяин приторговывал этим дерьмом. К нему пришел клиент, но без бабок. Тот ему отказался дать в долг. Клиент обиделся и сгоряча настрогал восемь трупов, - предположил Молодцов.
- Мысль хорошая. Отработать стоит. Вот ты этим и займись.
- Ладно. Тем более что есть у меня придурок один знакомый.
- Один?!

 Лахтин, хлюпая кроссовками в грязи, быстрым шагом двигался по улице. Второе апреля. Снег уже почти растаял, но солнца не было. Кто-то любит лето, кто-то зиму, а Слава любил все времена года. В каждом из них есть что-то завораживающее, что-то притягательное. Как можно что-то из этого не любить. Зима в этом году была холодной. Весна же решила согреть людей. От быстрой ходьбы стало жарко. Слава расстегнул «олимпийку» «адидас».
 Дойдя до территориального отделения милиции, он свернул во двор. Дворик был чистым. Полюбовавшись на чисто вымытое крыльцо, Лахтин зашел в здание.
 Пройдя в дежурную часть, он достал удостоверение, и обратился к дежурному.
- Старший лейтенант Лахтин. Мне бы Ожогина, участкового.
- Из РУВД? – спросил дежурный, кивая на опера.
- Да.
- Он во дворе, возле машины.
 Слава вышел из отделения и осмотрелся. В «уазике» с открытым капотом ковырялись двое в форме. Опер подошел к ним и похлопал одного по плечу. Тот обернулся.
- Сергей? Ожогин?
- Да.
- Старший лейтенант Лахтин, - Слава вновь махнул красной книжицей, - Это я звонил.
- Я понял.
- Отойдем?
- Да, сейчас, - участковый взял из машины черную папку, - Пойдем, пройдемся по улице.
 Слава кивнул. Опер и участковый вышли со двора отделения и направились в сторону парка.
- Я по поводу убийства наркоманов… - начал Лахтин.
- Да, я в курсе. Меня как раз не было тогда. Выхожу, а меня обрадовали, на твоем участке восемь человек расстреляли. Что ты конкретно хотел узнать?
- Да меня все интересует. Что за квартирка? Кто хозяин? Чем знаменит? Из-за чего могла произойти разборка? Ну, ты понимаешь.
- Угу. Квартирка эта - обыкновенный притон. Головная боль моя. Была. Там все местное зло собиралось. Хотя нет, не все. В основном наркоманы. Хозяин – Рома Крюков. Та еще гнида. Дважды судимый. Хулиганка и сбыт наркоты. Урод по жизни. Наглый, весь из себя. Родители умерли, от пьянки, он один в однокомнатной квартире остался, ну и устроил там шалман. Говорят, о мертвых плохо нельзя. Об этих только так и можно. Детей же на иглу сажал.
- Были факты?
- Да что факты! Главный торговец в округе. К нему все за дурью бегали. От мала до велика.
- И что не могли прихватить?
- Сколько раз налеты устраивали! Влетим, всю хату на уши поставим, все обшмонаем – чисто! Даже травы нет. Хитрый был козел. А что нам делать? В морду ему дадим и уходим.
- Ну, а кто мог пальбу устроить?
- Да кто угодно! Контингент у меня еще тот. Один другого стоит. Одни алкаши да наркоманы.
- Конкретно, можешь на кого-нибудь кивнуть?
- Есть один парень. Женька Милованов. Двадцать три года. Месяц как из зоны. Наркоман.
- За что сидел?
- Тяжкие телесные. На дискотеке в пьяном угаре парня ножом ударил.
- Понятно. Адрес его помнишь?
- Дом помню, квартиру извини, подзабыл.
- Ну ладно, это неважно. Все равно не сейчас к нему идти. Мы звякнем тебе. Вместе сходим.
- Хорошо.
- А еще есть кандидатуры?
- Да я ж говорю, каждый второй! Что всех проверять?!
- Работа у тебя такая! Должен знать поднадзорный элемент. Наблюдать и предупреждать факты правонарушений с их стороны.
- Ну да, за ними уследишь!
- Ну ладно, бывай, - Слава протянул Ожогину руку.
- Бывай.
 Менты попрощались. Участковый пошагал обратно к отделению, а Лахтин поехал в РУВД.


 Вернувшись в отдел, Слава поделился информацией с Андреевым, и отправился перекусить. Игорь сказал, что Милованова стоит прокачать на убийства, но надежды на то, что это именно он причастен к ним, мало.
 Удел оперов – дерьмо. С кем приходится работать? Отбросы общества – наркоманы, алконавты, шпана, беспризорники, бомжи, отморозки. А все для того, чтобы найти убийц. Чтобы люди могли спать спокойно.
 Пообедав, Слава зашел в кабинет. Опера где-то болтались. В помещении было тихо и душно. Слава открыл форточку, прикурил сигарету, врубил старый кассетник и завалился на диван, закинув руки за голову. Лахтин приоткрыл губы, сжимая сигарету зубами, выпустил струйку дыма и закрыл глаза.
- Этот город убийц, город шлюх и воров, - душевно исполнял Бутусов композицию «Матерь Богов».
 Дверь открылась, и в кабинет зашел Молодцов.
- Музыку слушаешь? – Эдик плюхнулся на стул, выдвинул ящик стола. Покопавшись в нем, он достал блокнот и начал листать его. Найдя нужную запись, он переписал ее на обрывок «Городского обзора», положил бумажку в карман, а записнуху бросил в ящик.
 Слава стряхнул пепел на пол и вновь вставил сигарету в рот. Эдик сложил руки «замком», положил на него голову и начал слушать «Наутилуса».
- Кайф, - наконец произнес он, встал из-за стола, взял с вешалки куртку и направился к выходу.
- Ты далеко?
- Человечка одного навестить, - Эдик вышел из кабинета.
- Ма-а-а-а-терь Бого-о-ов… - пропел вслед ему Бутусов.


ГЛАВА 3
 Молодцов вошел во двор девятиэтажки. Достал из кармана обрывок газеты, посмотрел номер квартиры и уверенно шагнул в один из подъездов.
 Разумеется, лифт не работал. «Какой там этаж-то? По-моему восьмой. Ладно, делать нечего, придется идти».
 Эдик вздохнул, и, перепрыгивая через три ступеньки, помчался наверх. Добравшись, наконец, до восьмого этажа, Эдик оперся на перила и отдышался. Не мальчик уже скакать.
 Отдышавшись, опер достал из кармана «ксиву» и надавил звонок нужной квартиры. Через некоторое время женский голос за дверью спросил:
- Кто там?
- Уголовный розыск.
- Чего надо?
«Шоколада» хотел сказать Молодцов, но вслух произнес:
- Денис дома?
- Нет его.
- А когда будет?
- Не знаю.
- Послушайте, мамаша, я сейчас уйду, а обратно вернусь с ОМОНом. Они вам дверь в две секунды вынесут. А ставить сами будете. Ничего с вашим Денисом не случится. Мне просто поговорить с ним надо.
 Дверь отворилась. В проеме показалось лицо пожилой женщины. Она с недоверием смотрела на опера.
- Я вот депутату жаловаться буду. Чтоб знали, как людей запугивать.
 «Дура, - подумал Эдик, - Депутату больше делать нечего, кроме как с ментами разбираться. За самим, наверное, грехов выше крыши». Опер шагнул в квартиру.
- Где Денис?
- В комнате у себя.
 Молодцов прошел по темному коридору и толкнул дверь дальней комнаты. За столом сидел паренек в наушниках и слушал какую-то тяжелую музыку. Звук был слышен из наушников. Эдик осмотрелся. Диван, стол, шкаф. Все как у всех.
 Дениса он знал уже около двух лет. Паренька прихватили с травкой постовые. Материал отписали ему. Анаши было ровно шесть граммов. В принципе для посадки хватало. Но Молодцов пожалел пацана. На тот момент ему не было и восемнадцати. Честно говоря, был и другой расчет. Спасешь пацана, а он тебе потом информацию с улицы. Вообще-то и так было ясно, что никто пацана не закроет. Малолетка, первый раз, да и потом - трава не героин. Судья тоже человек. Максимум что ему светило, это условный срок, да и то навряд ли. Но пацан всего этого не знал, и поэтому можно было сыграть в «доброго дядю-милиционера».
 Сделать вид, что наркоты не было вовсе, нельзя. Она уже внесена в протокол изъятия. Но экспертизы еще не было, и точного веса никто не знал. А операм один знакомый эксперт подарил специальные весы, и Эдик быстро взвесил анашу. Шесть грамм. Опер на глазах у Дениса отсыпал половину и выкинул в ведро. Затем послал травку на экспертизу. В заключении было указано – три целых четыре десятых грамма. Для статьи маловато. Молодцов прочитал пацану мораль о вреде употребления наркотических веществ, намекнул, что Денис теперь по гроб жизни ему обязан, дал подзатыльник и выставил вон. Так обычно и вербуют агентов среди малолеток. Правда, за все это время юный наркоман ничем полезным с опером не поделился. Теперь предстояло наверстать упущенное.
 Молодцов прикрыл дверь, подошел к пареньку сзади и снял с него наушники. Денис обернулся и ошалелым взглядом уставился на Эдика.
- Привет, Денис! Узнал меня? – улыбнулся Молодцов.
- Д-да…
- А че это ты так напугался? Я к тебе в гости зарулил, дай, думаю, зайду, давно не видел друга, а друг, по-моему, не рад моему визиту? А, Денис? Так я прав, не рад?
- Р-рад…
- Ну, вот и хорошо! Не бойся, кофе с плюшками не попрошу. Мне хватит и беседы, - Эдик приземлился на диван, - Сколько тебе сейчас?
- Чего?
- Лет! Чего?!
- Девятнадцать.
- А чего до сих пор не в армии?
- По здоровью не прошел.
- А-а, все-таки испортил здоровье анашой? А я ведь тебе говорил…
- Нет, честно, я после того случая завязал! – Денис прижал руку к сердцу и, выпучив глаза, уставился на опера.
- Знаешь, Денис, верю. Другому бы не поверил, а тебе верю. А чего ты-то ко мне так ни разу и не зашел? Не поделился новостями?
- Так я ведь ничего не знаю!
- Да-а-а?! А во двор ты ходишь гулять, или целыми днями музон гоняешь?
- Хожу иногда…
- И что? Неужели ребята на улице ничего интересного не рассказывали?
- Чего?
- Это я у тебя спрашиваю, чего?
- Никто ниче не говорил!
- А у кого из твоих друзей пушка есть?
- Какая пушка?
- Ты из себя придурка не строй! Такая! Пистолет, ТТ. Усекаешь?!
- Нет ни у кого.
- А ну-ка не гони! Про стрельбу слышал?
- Это где наркоманов?
- Да.
- Конечно, слышал.
- Ну и что говорят в народе?
- Не знаю.
- Может, кто из твоих приятелей подвиг этот совершил?
- Да нет же!
 Молодцов понял, что так от пацана ни хрена не добиться. Придется применить иные меры дознания.
- Знаешь что, Денис? А ведь все можно вернуть взад. И пакетик с травкой, и экспертизку, и камеру. Тебе уже девятнадцать. Сядешь, как миленький.
- Да что вы Эдуард Викторович! Я все помню! Я благодарен вам за все, но я, правда, ничего не знаю! – Денис грохнулся на колени.
- Сядь на место. Не устраивай цирк. А если помнишь, так намекни, кто мог в адресе пистолетиком поработать. Слухи-то ведь ходят!
- Кто стрелял, я не знаю. Я вообще не в курсах. Но есть одни ребята обмороженные, они могли. А не могли, так могут знать что-нибудь.
- Как их найти?
- Садик знаете возле семьдесят шестого дома?
- На Минской?
- Да.
- Знаю.
- Так за этим садиком есть лесок небольшой. Раньше там парк был, а сейчас заросло все. Там уже просто так никто не ходит. Так вот в глубине леска этого беседка стоит старенькая. Вот в ней эти ребята и собираются ближе к ночи.
- Сколько их?
- Да когда как. Человек десять-пятнадцать.
- Прилично. Ну что ж Денис, спасибо не говорю, сам должен был прийти и рассказать. А мне из тебя клещями пришлось вытаскивать. Да, и еще. Если после моего ухода, ты побежишь предупреждать своих дружков, и мы никого в беседке этой не найдем, я очень на тебя обижусь. Я думаю, ты мальчик взрослый, понимаешь, что бывает, когда менты обижаются.
- Да не дружки они мне вовсе!
- А откуда тогда про беседку знаешь?
- Ну, бывал там пару раз случайно…
- Случайно? Ладно, дело твое.
 Эдик распахнул дверь. Прямо за ней стояла мать. «Подслушивала таки, старая калоша».
 Молодцов, не прощаясь, вышел из квартиры и захлопнул дверь.


ГЛАВА 4
 Час назад Сорокин позвонил Николаю Емельянову, отцу убитой девчонки и попросил его подъехать в морг для опознания.
 По телефону голос у отца был осевшим. Нет, просто упавшим, утонувшим. Он ответил, что готов к опознанию.
 Опер встретился с мужчиной возле входа в морг и провел его внутрь. Емельянов молчал и смотрел в пол. Двое прошли по тусклому коридору хранилища и скрылись за дверьми комнаты, в которой располагался холодильник.
 Санитар уже подготовил тело. Сейчас девчонка лежала на металлическом столе, накрытая простыней.
- Готовы? – спросил Саша.
- Да…
 Опер кивнул. Санитар аккуратно откинул простынь с лица.
 Сейчас крови уже не было. Тело обмыли. Лишь маленькая дырочка на виске говорила о причине смерти.
 Емельянов опустил взгляд на лицо. Несколько секунд неотрывно смотрел на него, затем начал медленно оседать на пол. Сорокин подхватил его под локоть. Из глаз Николая тоненькими ручейками потекли слезы. Настоящие мужские слезы. Слезы настоящего мужчины.
 Саша кивнул санитару, тот накинул простынь обратно.
- Это она? Ваша дочь?
- Да…
- Пойдемте, - Сорокин, придерживая мужчину, повел его к выходу.
 Они проделали обратный путь по тусклому коридору, и вышли на улицу.
 Сорокин достал пачку сигарет и протянул Емельянову.
- Не курю.
 Саша спрятал пачку в карман.
- Она ваш единственный ребенок?
- Да. Она вообще единственный, кто у меня был.
- А жена?
- Ее убили.
- Извините…
- Да нет, ничего, это было так давно, что я уже привык. Шесть лет прошло.
- Как это случилось?
- Какой-то подонок напал на нее в подъезде, хотел отнять сумочку, она не отдала. Тогда он ударил ее ножом.
- Убийцу поймали?
- Нет. С тех пор Наташа осталась единственным близким мне человеком. Кроме нее родственников у меня не было. К сожалению не доглядел. Она пристрастилась к наркотикам. Где-то с полгода назад. Я работаю на заводе, дочь видел редко. Позавчера, когда все это случилось, я приехал на обед, увидел во дворе милицию, как раз возле того подъезда, где был этот притон. Сразу почувствовал неладное, побежал…
- Как вы прошли в подъезд?
- У меня пропуск на завод в красной корочке лежит. Как у вас, у милиции. Я махнул, сержант не стал рассматривать. Найдите их, я знаю, вы сможете! Я вижу, вы нормальный мужик.
- Постараемся.
- Скажите, у вас дети есть?
- Да. Дочь, десять лет.
- Эх, дали бы мне этого гада, я бы его голыми руками!
 Помолчали.
- До свидания, - Николай протянул оперу руку.
- До свидания, - Сорокин пожал руку.
 Емельянов повернулся, и не спеша, побрел прочь. Вся фигура мужика сгорбилась. Он стал меньше ростом, чуть ли не в два раза. Саша посмотрел ему вслед, закурил, и пошел в другую сторону.
- Пидоры… - тихо ругнулся он.
 

 Молодцов вернулся в отдел, прошел по отделению и толкнул дверь кабинета оперов.
 Лахтин лежал на диване, не подавая признаков жизни. В смысле, безмятежно спал. Устал, бедолага.
 Кассета давно доиграла, и магнитофон автоматически выключился. Эдик сдул пепел с пола, который натряс Лахтин. Подобрал бычок и метнул в форточку. Затем толкнул Славу в плечо.
- Ты че, уснул что ли?
- Что? – Лахтин, потягиваясь и зевая сел на диване, - Блин, заработался.
- Выпей кофе, - Эдик щелкнул чайником.
- Давай.
- Слушай, Слав, ты сегодня вечером домой не торопишься? – Молодцов сел за стол.
- Да вроде нет. А что?
- Надо бы в одно место наведаться. Ближе к ночи. Может, Лешка тоже пойдет.
- Что за место-то?
- Сборище наркуш. Начальство велело трясти, будем трясти. Наедем, прижмем, может, и колонем кого.
- Откуда про место узнал?
- Человечек один шепнул. Не совсем добровольно, зато искренне.
- Ладно, сходим.
 В кабинет заглянул Сорокин.
- Чего сидим?
- Готовимся отработать местное наркоманское население на причастность к массовому убийству соратников.
- Ну, ты загнул!
- А сам-то где был?
 Саша опустился на стул.
- На опознание ездил. С отцом той девчонки. Знаете, никогда не видел, чтоб мужик так открыто ревел. Обычно мужики стараются скрыть это. Хотя понять можно, остался абсолютно один.
- Почему один? – спросил Слава.
- У него жену убили. Из-за сумочки ножом пырнули.
- Бл…ское время!
 

 Подполковник Малыгин задумчиво двигался по коридору отделения. Уже прошло два дня с момента убийства, а в деле никаких подвижек. Фактически, виноватых в этом нет. Опера хоть забегаются, а никого не найдут. Тут можно надеяться только на Его величество Случай. Если Он соизволит помочь группке честных ментов, тогда еще можно надеяться на положительный исход расследования. Пока же случай что-то не спешил оказывать первую милицейскую помощь.
 На глаза Малыгину попался начальник «убойного» отдела капитан Андреев. Николай Александрович тормознул его.
- Игорь Евгеньевич, почему до сих пор не доложили о проведении оперативных мероприятий по убийству?
- Потому что не было никаких мероприятий.
- В соседних районах, где были совершены предыдущие убийства, оперативники всех наркоманов на уши поставили, проверяют. Пытаются кого-то искать. За твоим же отделом я вообще никаких движений не замечаю.
- Что толку просто так наркоманов трясти? Если б какая-то наводка была.
- И сколько вы ее ждать собираетесь? Что, неужели никого на примете нет? Самых очевидных кандидатов на роль убийцы?
- Есть.
- Так почему же не проверяете?
- Завтра. Завтра проверим. Соседи своих трясут, а у них в результате ноль на выходе. До сих пор никого не задержали. Никто без доказухи на себя два десятка трупов брать не станет! Да и с доказухой не станут!
- Ну, ну, полегче! Чего разорался-то?! – Николай Александрович с удивлением посмотрел на Игоря и пошел дальше.
 «Достали! - подумал Андреев, - Хотя Малыгина понять можно. С него тоже спрашивают. И каждый день дерут за бездействие».
 А в это время в кабинете генерала Рубцова устанавливались видеокамера и освещение. К микрофону крепился провод. Готовилась съемка интервью генерала.

ГЛАВА 5
 Время подходило к восьми часам вечера. Большая часть сотрудников уже разошлась по домам. В отделении оставались только дежурный, помощник дежурного и соответственно дежурный наряд.
 Устинов, Молодцов и Лахтин сидели в своем кабинете. Они готовились к походу в забытый лесок за детским садиком.
 Зашел Андреев. Он уже был одет в куртку.
- Мужики, домой не собираетесь? Или вы решили тут остаться ночевать?
- Да нет, нам просто надо в одно место сходить, - ответил Устинов.
- Зачем?
- По наркоманскому делу.
- А-а, понятно. Ну, тогда до завтра, я пошел.
 Игорь махнул рукой и закрыл дверь. Леша поднялся, порылся в столе, извлек оттуда пакет.
- Пойду я в магазин схожу. А то когда домой вернемся, а я весь день не ел. Скинемся?
 Опера скинулись. Леша положил деньги в карман, следом пакет, и вышел из кабинета.
 Эдик щелкнул пультом. На сейфе стоял телевизор. Вообще-то это был вещдок. Но в результате некоторых событий он перешел в собственность ментов. А история этого телевизора была довольно интересной.
 Однажды в отдел прибежал мужичок и заявил, что его квартиру обворовали. Среди похищенного был и этот телевизор. Опера прошвырнулись по рынку и засекли двух парней, которые пытались толкнуть ворованный аппарат. Парней прихватили, телевизор поставили в кабинете. Ребятки быстро раскололись, что это именно они обнесли хату.
 А на следующий день в отделение пришло сообщение об убийстве. «Убойщики» выехали на заявку. Каково же было их удивление, когда они узнали в убитом того самого хозяина обворованной квартиры.
 Как позже показало расследование убийства, которым занимались опера из Главка, мужичок оказался крупным «кидалой», то есть мошенником. Обманул несколько серьезных фирм на большие бабки и канул в Лету. Но он и знать не знал, что за фирмочками стоят оч-ч-чень влиятельные люди из криминальной среды. Кидалу быстро вычислили, и вежливо попросили вернуть денежки плюс доплатить за моральный ущерб. Клиент не согласился, затеял возню, хотел убежать, за что и получил пулю в лоб.
 Все так увлеклись этим расследованием, что совсем позабыли о краже, а соответственно и о телевизоре. Кроме оперов «убойного» отдела. Они заботливо установили телевизор на сейфе, где он уже вот семь месяцев и стоит. Периодически в свободные минутки ребята включали его и радовались прекрасному изображению. Никто даже не пытался забрать телевизор, так как мошенник был приезжим, родственников в городе у него не было. Начальство тоже почему-то не задавало вопросов по поводу неучтенного имущества. Наверное, в свое время также зажимали полезные вещдоки.
 Итак, Молодцов щелкнул кнопочкой на пульте, и экран вспыхнул всеми цветами радуги. По местному каналу начиналась криминальная хроника.
 Симпатичная ведущая поведала телезрителям о том, что в их замечательном городе было совершено несколько зверских убийств наркоманов. Затем она сообщила, что далее будет показано интервью с начальником ГУВД генерал-майором Рубцовым.
 Вместо симпатичной ведущей появился не очень симпатичный корреспондент, стоящий на фоне российского флага, который висел в кабинете генерала. Корреспондент повернулся к Рубцову.
- Виктор Геннадьевич, уже ни для кого не секрет, что в городе идет кровавая жатва. Наркодельцы начали передел своего бизнеса, а в результате гибнут безвинные наркоманы. Как вы можете прокомментировать это?
 Слава и Эдик внимательно смотрели на экран.
- Кхм. Я не знаю, с чего вы взяли, будто бы идет какой-то передел. На данный момент основной версией убийств является бытовой мотив. То есть, мы предполагаем, что убийства были совершены такими же наркоманами, как и убитые. Что послужило причиной расправ пока неизвестно. Возможно, элементарное отсутствие денег. Употребление наркотиков требует больших финансовых затрат, а большинство наркоманов не имеют стабильного заработка. Деньги добываются путем преступлений. Это и кражи, и грабежи, и угоны, и даже убийства. Именно по этой причине за последние десять лет резко возросло количество совершаемых преступлений. Вспомните, ведь еще в конце восьмидесятых годов криминальная обстановка была довольно спокойной. Потому что наркотики в это время в нашей стране были еще редкостью. Нет, они были, но не в таком количестве, как сейчас. Милиции стало гораздо труднее работать. Кадров не хватает. Мало, кто хочет рисковать своей жизнью за нищенскую зарплату. Попрошайки на улицах за неделю зарабатывают больше, чем наши сотрудники за месяц. Но все же есть еще нормальные, честные ребята, которые, несмотря на такое отношение к себе, борются с преступностью. Они проливают свою кровь, спасая совершенно незнакомых им людей. По статистике, каждый год в России погибает около трехсот сотрудников милиции. Именно погибает, то есть при исполнении служебных обязанностей. С чем это связано? С плохой оснащенностью органов внутренних дел. Преступники ездят на иномарках, а у нас порой не хватает бензина. Также любой криминальный элемент теперь имеет сотовую связь, а у нас опять же одна рация на двадцать пять человек. К тому же в связи с введением нового Уголовно-процессуального кодекса нам стало сложнее бороться с преступностью еще и с юридической точки зрения. Адвокатов стало больше, чем бандитов и милиционеров вместе взятых. В свою очередь в милиции появилось много нечестных на руку людей. Простые граждане не надеются на помощь правоохранительных органов, а зря. Приходите к нам, и знайте, что у нас всегда найдутся люди, способные вам помочь. Конечно, лучше, чтоб вам наша помощь не понадобилась.
- Виктор Геннадьевич, мы несколько отошли от главного вопроса. Какие меры приняты для раскрытия этих преступлений?
- Нами отрабатываются все люди, которые так или иначе могут быть причастны к этим преступлениям. Но, к сожалению пока результатов нет.
- Виктор Геннадьевич, в заключение нашего интервью, что бы вы хотели сказать жителям нашего города?
- Сегодня, когда преступность захлестнула не только наш прекрасный город, но и всю страну, бороться с ней можно только общими усилиями. Я бы хотел обратиться ко всем, кто может как-то помочь в раскрытии этих страшных убийств, с просьбой, если вам известно что-нибудь, что поможет нам найти убийц, звоните, пожалуйста, к нам. Наш контактный телефон - ноль два. Анонимность гарантируем. Были бы рады гарантировать и вознаграждение, но ввиду неимения средств, не можем его предоставить. Но мы надеемся, что в нашем обществе есть еще люди, готовые бескорыстно помочь родной милиции. Благодарю за внимание.
 Рубцов исчез с экрана. Вместо него вновь появился несимпатичный корреспондент и гнусавым голосом поблагодарил за помощь в подготовке материала Министерство внутренних дел. При чем здесь было министерство, опера не поняли. Эдик переключил на другой канал. Шел клип российской попсы. А точнее небольшой части ее женской половины. Полуголые девчонки прыгали по всей площади экрана, тряся всеми своими достоинствами, и открывая рот в такт словам. Довольно мило.
- Убавь звук, - поморщился Слава.
 Молодцов исполнил просьбу.
- Классно Рубцов выкрутился, - усмехнулся Эдик, - Про то, как мы продвинулись в раскрытии убийств ему сказать нечего, вот он и пошел в дискуссии насчет невозможности работы милиции в сложившейся ситуации.
- Да, я чуть не заплакал, - вторил Лахтин, - Главное фразы хорошо подобраны. Будто учил текст заранее.
 Вернулся Устинов. Достал из пакета полбулки хлеба, двести грамм колбасы и пакетик мятных леденцов. Все что может позволить себе простой, а главное честный российский мент. Это вам не бандиты со своими иномарками и сотовой связью. У нас все скромно.
- Включи чайник, - велел Молодцову Леша.
 Чайник вскипел. Опера перекусили, посмотрели телевизор и начали собираться. Время подходило к одиннадцати.
- Оружие берем? – спросил Слава.
- Берем, – ответил Эдик, - Их там человек десять как минимум, да к тому же, как мне говорили, отмороженные на всю голову.
 Слава сунул пистолет в кобуру. Леша бросил в карман несколько леденцов. Эдик выключил телевизор. Троица направилась к выходу.


 Опера прошли опустевшими улицами и свернули в проходняк. Люди, в квартирах с горящими окнами, отдыхали или готовились ко сну. Добравшись темными дворами до детского садика, «убойщики» остановились перед калиткой.
- Ну что, куда дальше?
- Наверное, через садик.
 Молодцов толкнул калитку. Она, противно скрипнув в стоящей тишине, нехотя отворилась. Лахтин поежился и шмыгнул носом.
- Вперед, - скомандовал Леша.
 Менты гуськом прошли в калитку и направились к зданию садика. Обогнув двухэтажное строение, они оказались перед рощицей, пугающей своей темнотой. Ребята переглянулись и уверенно шагнули в темноту.
 Честно говоря, идти было немного страшно. Лесок вокруг напоминал картину из триллера. В голову приходили мысли, что в чаще притаился кровавый маньяк-убийца или вершат свои черные мессы сатанисты.
 Где-то в глубине рощицы послышался громкий смех. Молодцов, шедший впереди, замер и оглянулся на товарищей. Леша, зашуршав оберткой, развернул конфетку и положил ее под язык. Слава достал из кобуры пистолет и поплевал через левое плечо.
- Пошли, - хлопнул Молодцова по плечу Устинов.
 Группа «отважных» героев двинулась дальше. Темень вокруг была кромешная. Эдик не заметил на земле корягу, и, запнувшись об нее, полетел на землю, тихонько произнеся «еб». Опера прислушались. Из глубины вновь раздался смех.
Ментам показалось, что смеялись над ними. Эдик, отряхиваясь, поднялся с земли.
- Кажется, пронесло, - чмокнул леденцом Устинов.
- Ага.
 Снова двинулись дальше. Судя по приближающимся голосам, стало ясно, что почти дошли. Лахтин сильнее сжал рукоять пистолета.
 В облупившейся, когда-то темно-синей беседке с зеленой крышей сидели люди. Пересчитав их, можно было сделать вывод – двенадцать штук (человек). Семеро парней и пять девчонок. Сидели они везде. На скамейках беседки, на ее боковинах, на корточках. То и дело вспыхивали красные огоньки. Ясно, что не простые сигареты, а «заряженные». Об этом говорил характерный запах, витавший над беседкой. Компания так была увлечена собой и «травкой», что не заметила крадущихся в кустах людей.
 Опера резко и с шумом вышли на пятачок перед беседкой. Молодцов обошел строение слева. Леша со Славой остались на месте. Устинов светанул по компании лучом фонарика. Один из парней попытался вскочить со скамейки.
- Сидеть! – гаркнул Эдик и вернул бунтаря на место.
- Вы кто?! Че надо?! – нагло спросил один.
- Не ори! Какая тебе разница?! – осадил его Леша, - Ну а вообще мы из ментуры, - он махнул «ксивой».
- Че надо?!
- Поговорить.
- Не о чем нам с ментами базарить! Валите отсюда, пока не наваляли!
- Э-э, ребятки, хамим! Нехорошо! – ухмыльнулся Молодцов, - А мы ведь к вам с добром. Пришли, стоим тут… А ведь могли бы положить всех мордой в землю, научить хорошим манерам дубинкой по почкам, а уж потом базарить.
- Ну, давайте, попробуйте! – вожак скривил рот в улыбке.
- А чего тут пробовать? – Устинов, выплюнул леденец под ноги выступающему, и шагнул вперед.
 Щелчок. Едва заметно сверкнуло тонкое лезвие. Парень, молчавший до этого, поступил очень нехорошо. Лахтин, державший руку с пистолетом за спиной, перевел ее вперед и взвел курок.
- Брось нож, парень! Я нервный. Ты и дернуться не успеешь, как я тебе руку с пикой отстрелю.
 Парень молча смотрел на Славу. Ясно, обкурился…
- Не понял что ли?! – Лахтин поднял руку вверх и выстрелил в воздух.
 Компания вздрогнула.
- Ну че встал, как баран?! – заорал Молодцов, - Тебе сказали, брось нож!
 Парень сложил ножик и убрал в карман.
- Не, ну ты совсем тупой! – хмыкнул Слава, - На землю брось!
 Пришлось бросить.
- Вот так-то лучше. А теперь побеседуем, - вздохнул Устинов, - А вопрос на повестке дня у нас будет один. Кто расстрелял наркоманов на хате? Готовы услышать ответ.
- Мы ниче не знаем, - ответил вожак.
- Когда вот так вот сразу отвечают, значит, все-таки что-то знают. Даю вторую попытку. Кто расстрелял наркоманов?
- Да правда! Откуда нам знать?!
- От верблюда! Уж не вы ли это зло сотворили?!
- Мы с головой дружим. Да и на хрена?!
- Нам о вас рассказывали другое! - усмехнулся Эдик.
- Кто?
- Какая разница? Ты по делу говори! Кто, что.
- Не знаем мы ни хрена! В натуре! Я отвечаю!
- Слушайте, мужики, мне этот базар надоел! Одно и то же! – поморщился Молодцов, - Чего мы с ними цацкаемся?! За лапы и в отдел! Поломаются без своей дури, сами все расскажут! Ну что, поехали?
- Погодите, ребят! Так же не делается! Знали бы, сказали.
- Ну, хоть что-нибудь! – не выдержал Леша, - Наводку на кого-нибудь дайте!
- Да мы у Крюка пару раз всего были! У него полрайона торчало, а нам здесь больше нравится. Откуда нам знать с кем он поцапался! Может, зажал, его и шлепнули.
- А с ним еще семерых! Кому зажал? Кто у вас чаще всего без бабок?
- Бабок почти ни у кого нет. Но есть один парень, Женька, он недавно откинулся, вообще ни в теме, всегда без бабок, просит у всех. А откажешь, с ножом кидается! Придурок полный!
- Вы не лучше! Что за парень?
- Жека. Милованов кажется фамилия.
- Знаем такого. Вернее слышали.
- Ну и все. Больше никому такое не надо было. Мы хоть и ширяемся, но не совсем еще без башки, чтоб вот так вот всех грохать!
 Парень появился из кустов. Неожиданно. Потому что никто не ожидал.
- Че за дела?! Кто это?
- А ну-ка иди сюда! – Молодцов схватил парня за куртку и впихнул в беседку, - Кто такой?! Откуда взялся?!
- Да он по нужде отходил, - ответил вожак.
- Вот что ребята, - сказал Устинов, - Я вам по добру скажу, бросайте вы это дело. Пора переходить к здоровой жизни. Держи! – он бросил вожаку несколько леденцов, - А не завяжете, вас самих когда-нибудь также как тех покрошат. Пошли, ребята. Счастливо оставаться!
 Лахтин сунул пистолет в кобуру. Опера развернулись и пошли обратно по тропинке. Да, не много нового удалось узнать. Лишь появилась еще одна наметка на этого Милованова. Многие о нем отзываются совсем не лестно. Видно и впрямь отрицательный парень.
 Менты вышли из садика и, распрощавшись, разошлись в разные стороны.


ГЛАВА 6
 Новый день – новые заботы. Такой заботой для Сорокина стал поиск справки, потерянной из дела. Справка являла собой медицинское освидетельствование, которое оперативнику с трудом удалось выбить. Она была нужна по делу об убийстве, и вот теперь бумажка потеряна. Второй раз такую не дадут…
 Перерыв весь стол, перевернув бумаги и постранично перелистав несколько ОПД, Саша опустился на стул и закурил сигарету. «Черт, куда же я ее засунул?! Вроде бы была на месте, и на тебе, как сквозь землю! Кажется, только вчера видел. Не похитили же ее злодеи-преступники?!» Тем более похищать было некому. Потерпевший давно на том свете, а подозреваемый парится в СИЗО.
 Решив поискать позднее, Сорокин затушил окурок и вышел из кабинета. Пройдя несколько шагов по коридору, он распахнул дверь кабинета Устинова. Леша разговаривал на повышенных тонах с какой-то пожилой женщиной.
- Хорошо, обязательно разберемся! Сегодня же примем меры! Лидия Васильевна, ступайте домой, мы со всем разберемся.
- Алексей Юрьевич, помните, вы обещали!
- Я все помню, Лидия Васильевна, все помню! Идите.
 Женщина поднялась со стула, кивнула Сорокину и выплыла из кабинета.
- Затрахала эта Мамичева! – Леша грохнул папкой по столу, - Ходит и ходит!
- Чего ей надо?
- Да херню всякую! Видите ли, некто Дедюкин, алкаш местный, каждый день выходит на улицу в нетрезвом состоянии, садится на лавочке и наслаждается природой. Тем самым он портит настроение этой Мамичевой. Ну, то есть своим внешним видом. Все бы хорошо, пусть сидит. Но трезвый! А пьяный он меня раздражает! – Леша передразнил Мамичеву, - Просит, чтоб мы с ним разобрались! Делать мне больше нечего!
 Сорокин усмехнулся. Лидия Васильевна Мамичева и впрямь задолбала уже все отделение. Знакомство ментов с женщиной произошло при трагических для нее обстоятельствах. Год назад у нее убили мужа. Причем убили совершенно по глупому. Мужичок, всю свою жизнь проработав инженером на каком-то заводе, абсолютно не пил. И вот надо же было, на склоне лет решил развязать. Развязал… Ссора со случайным собутыльником и два удара бутылкой по голове. В результате тяжелая черепно-мозговая травма, и как итог – летальный исход. Убийство было раскрыто за пятнадцать минут. Душегуб мирно спал на месте преступления и при задержании не сопротивлялся. При всем своем желании не мог сопротивляться. Затем последовали опознание трупа и прочая волокита. Так в жизни «убойного» отдела появилась Лидия Васильевна.
 Со смертью мужа она, судя по всему, немножко тронулась умом и частенько наведывалась в отделение. А так как кроме «убойщиков» никого не знала, расхлебывать приходилось им. Причем поводы, с которыми приходила Мамичева, были самые, что ни на есть идиотские. Например, не так давно она пришла с жалобой на соседей сверху. Якобы те целыми днями гоняют громкую музыку. Но проблема была не в этом. Женщине не нравилась сама музыка. То есть направление. Это был рок, тогда как Мамичева предпочитала русские народные песни. И поэтому женщина просила поговорить с соседями, чтобы те поменяли музыку. Естественно, никто просьбу исполнять не стал. Вот и сейчас был подобный вариант.
- Ладно, хватит ерундой маяться. Поехали лучше побазарим с этим Миловановым. Пришла пора познакомиться с мальчиком.
- Думаешь?
- Конечно. Все равно других версий пока нет. Будем разрабатывать эту.
- Ну, погнали.
- Кстати, ты мою справку не видел? Медицинское освидельствование?
- Нет. А что?
- Да потерял. А она мне позарез нужна.
- Ну, раз нужна, найдется.
 По пути зашли к Лахтину. Тот сидел за столом, читая материал и грызя колпачок ручки.
- Слав, поедешь с нами?
- Куда?
- За Миловановым.
- Да ладно, чего вы вдвоем не справитесь?
- Справимся. Как фамилия у этого участкового? Ожогин?
- Да.
- Ты позвони ему, скажи, пусть никуда не отлучается, мы сейчас за ним заедем.
- Хорошо.
- Слышь, ты медицинское освидетельствование не видел? Справочку такую, из больнички?
- Нет.
- Увидишь, знай, это моя. Я посеял.
- Учту.


 Через двадцать минут милицейский «уазик» подъехал к зданию территориального отделения милиции. Ожогин уже ждал на крыльце. Машина притормозила рядом с ним, и участковый запрыгнул в салон.
 Короткое знакомство.
- Саша.
- Леша.
- Сергей.
- Семеныч.
 Машина развернулась и выехала со двора отделения.
- Куда ехать? – спросил Семеныч.
- Так, давай направо и прямо. Дальше я покажу, - объяснил участковый.
- Как работа «на земле»?
- Нормально. Грабежей много, да тачки «бомбят». Магнитолы у лохов рвут. А как у вас в районе?
- Тоже не худо. Хотя знаешь, всей ситуацией не владеем. Своих забот хватает. Наша линия – убийства.
- Тогда вам легче.
- Почему?
- Ну, как? В районе примерно три убийства в месяц, плюс пара бытовух. Вас в отделе сколько?
- Пятеро.
- Ну вот! Пять человек на пять убийств. Не так уж и много работы.
- Как сказать! – ухмыльнулся Устинов, - Вот, например, последний случай – за раз восемь трупов. Неплохая гиря на шее отдела, да?! К тому же учитывая, что они могут вылиться в перспективный «глухарек», так вообще сказка!
- Ну, это просто выходящий за рамки стандарта случай. Сворачивай налево и дворами. Так удобней.
- Я вот хотел спросить, - вступил в разговор Сорокин, - Этому Крюкову кто наркоту поставлял? Может, стоит там поискать? Не сошлись в цене, например.
- А вот об этом история умалчивает. Кто поставлял ему дрянь – неизвестно…
- М-да, обыдно…
- Все подъезжаем, вон крайний подъезд.
- Слушай, а он вообще, парень какой? Резкий? – спросил Устинов.
- В смысле?
- Сопротивление оказать может, яростное?
- А хрен его знает! Вообще, нервный такой. Да к тому же судимый.
- Да, знаем. Тяжкие телесные.
- А вот этого не хотелось бы! – усмехнулся Саша, вылезая из машины.
 Троица прошла в подъезд, поднялась на третий этаж и остановилась перед дверью. Ожогин нажал на звонок.
 Несколько секунд и дверь распахивается. На пороге молодой парень в трико и с голым торсом. Внешний вид открывшего свидетельствовал о том, что товарищ только вылез из постели.
- Здорово, Евгений! – участковый, стоявший первым, широко улыбнулся, - Спишь что ли? Работать надо, а то сидишь у мамки на шее! Иждивенец!
- А вы предоставьте работу! – нагловато ответил парень, щурясь, привыкая к свету.
- На зоне всем работы найдется, - ответил Устинов.
- А это кто? – спросил Милованов, кивая на оперов.
- А это господа из «убойного» отдела. По твою душу, - все так же улыбаясь, ответил Ожогин.
 Реакция оказалась более чем неожиданная. Резко толкнув ментов от себя, Милованов рванулся вверх по лестнице. Господа-офицеры, не ожидавшие подобного, отлетели к лифту. Первым очухался Устинов. Пантерой прыгнув вперед, он обеими руками ухватил Милованова за ногу и дернул на себя. Женька шваркнулся носом об ступени, но все равно рвался вперед. Устинов крепко держал его за ногу. Подоспевший Сорокин достал из кармана ветровки наручники. Милованов продолжал вырываться.
- Ну-ка тихо! Не дергайся! – Саша защелкнул «браслеты» на запястьях наркомана.
 Опера поставили паренька в вертикальное положение. Подошел Ожогин.
- Я ведь тебе сказал, это товарищи из «убойного» отдела! Они таких шуток не понимают! У них восемь трупов в этом месяце, тогда как положено всего пять! Зачем ты их разозлил? Теперь с тобой разговаривать будут иначе. Жестко! А это они умеют! Уж поверь мне!
- Ладно, Серега, кончай базары. Пошли.
- Сейчас, погодите, я только гляну, есть еще кто в хате, нет.
 Ожогин скрылся в квартире. Обследовав ее, вышел, держа в руках какой-то свитер и полотенце.
- На, утрись. Потом одевайся.
- Ну что, никого?
- Никого.
- Тогда поехали, - Сорокин нажал кнопку лифта.
 Участковый захлопнул дверь.
- Эх ты! Будешь теперь с разбитой харей ходить! В память о знакомстве с «убойщиками», - уже в лифте сказал он.


 Колоться Женька не хотел. Тупо смотрел в пол и молчал как партизан. Наручники в целях спокойствия решили не снимать. Хотя паренек, в общем-то, уже успокоился и сидел тихо.
 Беседовали с ним втроем. Устинов расположился за своим столом, Сорокин сел на стол, нависая над Миловановым грозовой тучей. Возле двери, уперевшись спиной в косяк и скрестив на груди руки, стоял Андреев. Обстановка складывалась не очень благоприятно для наркомана.
- Ты пойми, глупо молчать, когда можно реально влететь, - твердил Сорокин, - Все, понимаешь, все говорят, что кроме тебя наркоманов убить никто не мог. И ведь мы это докажем. Все подтвердят, что ты трепался о том, что ты убивал, появятся свидетели, которые видели тебя на месте преступления незадолго до убийства, в хате найдут твои пальчики, и все! Ты сядешь! Я надеюсь не надо объяснять, что сядешь навсегда, как никак девятнадцать трупов. Ты хоть понимаешь, что ты попал? Конкретно попал! Так что если есть, что сказать, говори.
- Я не убивал.
- А какого хрена ты тогда удрать от нас пытался?!
- Испугался!
- Чего тебе пугаться, если ты ни в чем не виноват? За прошлое ведь ты уже отсидел.
- Мало ли что вам от меня надо?!
- Да парень, я вижу, ты не хочешь себе помочь, - вступил в разговор Устинов.
- Да что вы пристали ко мне?! Тех ведь из пистолета расстреляли, а у меня и пушки-то никогда не было!
- Ну а если б их зарезали, что сознался бы? – усмехнулся Саша.
- Да пошли вы!..
- Так, все хватит голову морочить! Вот еще, делать нам больше нечего, как какого-то наркомана колоть! Сам признаешься, когда ломать начнет. Давайте его в камеру, пока на пару суток, а там посмотрим, - распорядился Андреев и вышел из кабинета.
- Понял, что шеф сказал? Сам признаешься.
- Вставай, зяблик, - Сорокин поднял Милованова со стула, - Помяни мое слово, ты у нас сядешь, и глубоко сядешь!
 Саша вывел трясущегося наркомана из кабинета и повел в дежурку.


ГЛАВА 7
 Прошло два дня. Шум вокруг убийства поутих. Милованова расколоть так и не удалось и по прошествии двух суток его пришлось выпускать. Выводя наркомана на крыльцо, Сорокин заметил, что парень ненадолго покинул камерные стены. Очень скоро ему вновь представится возможность полежать на нарах. На что Милованов криво усмехнулся, плюнул оперу под ноги, и, засунув руки в карманы штанов, вальяжной походкой направился к воротам. Саша, докуривая сигарету, побуравил взглядом уходящего наркомана и вернулся в отделение.
 Сорокин дошел до своего кабинета и уже собирался открыть дверь, но вдруг передумал и шагнул в сторону Андреевского кабинета. Начальник «убойного» оказался на месте. Опер прошел до стола Игоря и плюхнулся на стул.
- Ну что, проводил? – спросил Андреев.
- Проводил, - тихо произнес Сорокин, поигрывая лежавшей на столе зажигалкой.
- Да не переживай ты так! Первый раз что ли? Как будто у нас раньше «глухарей» не было.
- Тут особый случай. Вроде бы и подозреваемый есть, а доказать ничего не можем. Землю носом роем, а результат один – земля обратно через задницу выходит.
- Сам придумал? – усмехнулся Игорь, - Смешно! Наплюй! Все равно достанем того, кто стрельбу устроил. Тем более что у меня насчет этого Милованова большие сомнения.
- Почему?
- Да хлипковат слишком для девятнадцати трупов. И главное – на хрена?! Из-за наркоты? Так получил свое и линяй! А он дома отсыпается.
- Может ты и прав. А где мужики?
- Леха со Славкой на труп поехали. Драка какая-то с поножовщиной. А у Эдика мать заболела, он до завтра отпросился.
- Понятно. Ну ладно, я пошел. Если что, я у себя.
- Погоди! Ты справку-то свою нашел?
- Какую?
- Ну, освидетельствование. Ты еще бегал по всему отделению, спрашивал, мол, никто справку не находил.
- А-а, вспомнил! Не, не нашел.
- Зато я нашел!
- Где?
- В материале по угону. Смотрю, лежит справочка о телесных повреждениях, а ОПД по угону «Москвича». Думаю, только ты мог потерять, - Игорь протянул коллеге справку.
- Спасибо, друг! – Сорокин хлопнул Женича по ладони.
- Гуляй, потеряха!


 В кабинет генерала Рубцова вошел помощник дежурного по городу. Рубцов в это время пил кофе, но, увидев вошедшего офицера, отставил чашку.
- Разрешите, товарищ генерал!
- Что у тебя?
- Только что на пульт ноль-два поступил анонимный звонок. Неизвестный сообщил информацию по убийствам наркоманов.
- Ну и что сообщил?
- По его словам, он знает, кто причастен к этим убийствам. Некто Панарин Олег Святославович.
- Интересно. Что он еще сказал?
- Якобы это именно Панарин совершил эти убийства. Больше ничего.
- А голос какой был? Не детский?
- Нет, нормальный мужской голос. Разговор длился тридцать семь секунд.
- Откуда звонили, установили?
- Нет, вероятно, звонок был из автомата.
- Ясно. Ступайте, лейтенант.
- Есть, - парень козырнул и исчез за дверью.
 Рубцов откинулся в кресле, переваривая информацию. Конечно, возможно, что это всего лишь чей-то розыгрыш. К сожалению, хватает придурков, которые, услышав что-нибудь по телевизору, спешат пошутить. Причем шутят не только дети, но и взрослые люди. Сколько раз было, поступит звонок о бомбе, информация окажется ложной, а когда шутника вычислят, им оказывается вполне нормальный взрослый человек, которому чего-то не хватает. Вероятно, мозгов. Но может быть и так, что информация окажется дельной, поэтому следовало ее проверить. К тому же, генералу каждый день докладывали о том, как идет следствие, и он знал, что на данный момент подвижек в деле нет.
 Вопрос был в другом. Убийства наркоманов были совершены в трех районах, и кому поручить проверку информации? Немного поразмыслив, он пришел к выводу, что лучше всего будет поручить это дело тому району, в котором было совершено последнее убийство. Этим районом оказался Ленинский, начальником РУВД которого был подполковник Малыгин.
 Сверившись с бумажкой, лежавшей под стеклом, на которой был написан список телефонов начальников управлений, Рубцов набрал номер.
- Слушаю, - раздалось почти сразу же.
- Николай Александрович, Рубцов беспокоит.
- Здравствуйте, Виктор Геннадьевич.
- Угу. Вот что, Коля, мне только что доложили, поступил звонок. Неизвестный сообщил о том, что к убийствам наркоманов причастен некто Панарин Олег Святославович. Записал? Пускай твои бойцы проверят информацию. О результатах доложишь завтра.
- Слушаюсь, товарищ генерал.
- Ну, все, удачи.
- Вам того же.
 В трубке раздались гудки.


 Получив звонок сверху, подполковник Малыгин слегка приободрился. Если наводка окажется в цвет, то они раскроют серию из почти двух десятков трупов. Может, к повышению представят. Николай Александрович давно собирался на пенсию, но хотел досидеть до полковника. Там и пенсия побольше, да и вообще почетней. Если сейчас желание исполнится, можно смело уходить на заслуженный отдых.
 Кому поручить проверку? Пожалуй, операм из «убойного», убийства их ипостась. Воодушевленный идеей, Малыгин снял трубку телефона и по внутренней связи вызвал к себе начальника «убойного» отдела капитана Андреева.
 Подчиненный появился в кабинете шефа через три минуты. Малыгин предложил Игорю присесть, но тот отказался, решив, что начальник РУВД решил устроить очередной втык за бездействие, а стоя он сделает вид, что у него нет времени выслушивать длинные нравоучения. Однако лицо подполковника не было грозным, скорее наоборот, излучало радушие. Игорь ненароком подумал, неужели Милованов сознался?
- Вот что, Игорь Евгеньевич, поступили сведения о том, что некто Панарин Олег Святославович совершил убийства наркоманов.
- А откуда информация?
- Неизвестный позвонил по ноль-два. Мне лично звонил генерал и распорядился провести проверку по данному факту. Результатов требует завтра. Убийство находится в ведении твоего отдела, вам и карты в руки. Давайте, от этого зависит наше будущее.
- В каком смысле?
- Если раскроете дело, я думаю можно ждать поощрения, - Малыгин слегка улыбнулся, - Все ясно?
- Предельно.
 Андреев вышел от начальника и направился к операм. Войдя в кабинет, он застал там Сорокина и Молодцова.
- А ты че вернулся? – спросил он у Эдика, - Как мать?
- Да все нормально. Просто давление поднялось, ну я лекарства купил и вернулся.
- Ну, слава Богу. Значит так, мужики. Я только что от Малыгина, он дал задание.
- Какое?
- Позвонил какой-то тип. Сказал, что обладает сведениями по убийству нариков. Назвал фамилию предполагаемого убийцы. Панарин Олег Святославович. Надо проверить. Причем, срок до завтра.
- Что будем делать?
- Значит, Эдик, разузнай про него что можно, надо ж какой-то информацией обладать, и будем готовить задержание.
 В кабинет вошли Устинов и Лахтин, уставшие, но довольные.
- Ну что там? – спросил Андреев.
- Да ничего особенного. Ребята выпили, повздорили. В ход пошел нож. Парень скончался на месте. А убийцу бдительные граждане задержали.
- Перспектива-то есть?
- Конечно. С доказухой порядок. Свидетелей полно, на ноже наверняка пальчики остались. Да и пацан не отрицает. Поругались, достал нож, ударил. Прямо в сердце. Обидно, и тому и другому по семнадцать лет. А остальные смылись. И чего им не живется. Мельчает общество, мельчает. И просвета не видно.
 


ГЛАВА 8
 На следующий день четверо оперов заняли пост возле агентства «Детектив». Накануне Молодцов навел справки о Панарине и выяснил, что тот работал в этой конторе, представлявшей обычное сыскное агентство.
 Светло-серая «Волга» стояла в ряду других машин, припаркованных возле офиса. В этом здании было еще несколько фирм, поэтому появление незнакомой машины не должно было никого насторожить. Тем более что это был практически центр города.
 За рулем сидел Сорокин, рядом Молодцов, сзади Устинов и Лахтин. Эдик начал рассказывать, что ему удалось накопать:
- Панарин с девяносто второго года работал в Уголовке. В девяносто восьмом ушел на гражданку. Какое-то время работал охранником в магазине, затем оказался в этой конторе. Я пробил, всего в «Детективе» работают четверо, старший некто Мавлюта. Занимаются стандартным набором – слежка, частные расследования и прочее. Темных пятен в биографии Панарина я не нашел.
- А почему из органов ушел? – спросил Леша.
- Как написано в личном деле, по собственному желанию.
- То есть, никакой истории, предшествовавшей увольнению, не было?
- По крайней мере, в деле это не отражено.
 Прохожие, меся ногами грязь, спешили по делам. Плотный поток машин двигался в обоих направлениях. В салоне «Волги» было относительно тихо. Приемник не включали.
- Как брать будем? – спросил Лахтин.
- А чего мудрить? Как подъедет, сразу хапнем, - ответил Саша, - Я думаю, особых проблем не возникнет.
- А жаль. Давненько мы силой никого не задерживали.
 Сорокин усмехнулся.
- Эх, молодежь! Вам бы только пострелять, да кулаками помахать.
- Не без этого.
- Значит, как возьмем, сразу шмон устраивать надо, - подумав, сказал Саша.
- Кстати, он же бывший мент, так что шмон надо по всем процессуальным нормам проводить, - произнес Устинов, - Иначе потом отмажется. А так закрепимся.
- Верно. Поэтому, ты Леха, как подъедет, еще до задержания тащи понятых.
- Хорошо.
 В ряды машин, по счастливой случайности прямо рядом с оперской «Волгой», вклинилась серая «Вольво».
- Вот он, - Эдик на всякий случай дернул затвор «макарова».
 Из машины вылез мужчина среднего роста в светлой куртке. Глянув по сторонам, он захлопнул дверцу. Нажать кнопочку сигнализации он уже не успел.
- Пошли! – скомандовал Сорокин.
 Четыре дверцы распахнулись одновременно. Устинов помчался за понятыми. Молодцов и Лахтин навалились на Панарина, заломили ему руки, и прижали грудью к «Вольво».
- Э-э-э, мужики! Вы чего?! – возмущался Панарин, но вырваться не пытался.
- Спокойно, дядя! Разберемся, - Слава, ловко попинав по лодыжкам, расставил мужичку ноги шире.
 Сорокин сцепил запястья детектива наручниками. Опера развернули Панарина.
- Да в чем дело-то?!
- Гражданин Панарин, вы задержаны по подозрению в убийстве, - подражая американским коллегам, сказал Саша, - Соблюдайте спокойствие. В случае необходимости вам обязательно будет предоставлен адвокат.
 К месту событий спешил Устинов. Следом за ним двигались две женщины. Леша жестом показал, где нужно находиться понятым.
- Итак, приступим. Эдик, начинай, - распорядился Сорокин, - А вы смотрите внимательно, чтоб потом ни говорили, будто ничего не видели.
 Молодцов похлопал Панарину по карманам, проверил за поясом, пробежался вдоль штанин.
- Тут чисто, - поднявшись с корточек, ответил Эдик.
- Хорошо, посмотрим в машине.
 Устинов приступил к осмотру «Вольво». Глянув в бардачке, в пакете, лежавшем на заднем сиденье, опер покачал головой. Затем начал шарить под сиденьями. Водительское не принесло никаких сюрпризов, зато, сунув руку под переднее пассажирское, Леша выдохнул:
- Есть!
 Держа двумя пальцами за ствол, он вытащил из-под сиденья пистолет. С первого взгляда по характерным приметам можно было определить марку оружия. Тульский Токарев. Кажется, что-то знакомое.
- Все видели? – обратился к понятым Сорокин. Те согласно кивнули.
- Это ваше?
- Нет, - Панарин покачал головой.
- Тогда как вы объясните, каким образом этот пистолет оказался в вашей машине?
- Не знаю.
- Узнаем.
 Изъятие пистолета было оформлено процессуально. Опера еще пошарили в салоне, но больше ничего интересного найти не удалось. Панарина посадили в машину и погнали в отделение. Следом, на «Вольво» задержанного, двигался Устинов.


 Добравшись до отделения, опера первым делом откатали Панарину пальцы, и вместе со стволом отправили отпечатки на дактилоскопию. Причем попросили поторопиться, так как пистолет нужно еще везти к баллистам.
 Андреев и Сорокин в это время приступили к допросу Панарина.
- Ну что, товарищ, готовы признаться в совершении девятнадцати убийств? – начал Игорь.
- Каких убийств?! Вы чего, охренели, мужики?!
- Ну, ты полегче! Не в мясном ряду! – осадил его Саня.
- Значит так, Олег Святославович, не будем тянуть резину, и сразу раскроем карты. Тебя сдали. Так что отпираться бесполезно.
- Кто сдал? Вы чего гоните-то?!
- Кто сдал, мы не знаем. А ситуация простая. Некий доброжелатель снял трубочку таксофона, набрал ноль-два и поведал, что девятнадцать наркоманов застрелил ни кто иной, как ты. Слышал про эти убийства?
- Конечно, слышал! Но я-то причем?
- Как причем?! Скажи-ка, на кой хрен кому-то наговаривать на тебя?
- Да откуда я знаю?! Да хотя бы чтоб самому отмазаться!
- Ты знаешь, в твоих словах есть логика. Но тогда как ты объяснишь то, что в твоей тачке под сиденьем нашли тэтэшник. Убийства ведь именно из ТТ совершены. Сейчас вот еще экспертизу проведут, и мы будем точно знать – из этого или нет?
- Но, мужики, я не убивал! А как пушка в машине оказалась, я вообще сам не понимаю!
- Вспоминай, кого ты подвозил в последнюю неделю?
- Никого. Я вообще не таксую.
- Но ведь не святой дух тебе его подбросил! Значит, либо ты убил, либо кто-то тебя подставляет. Так что включай мозг и думай.
 В кабинет заглянул Устинов, держа в руках какие-то бумаги и целлофановый пакет с пистолетом.
- Мужики, выйдите на минутку пошептаться.
 Андреев и Сорокин встали и вышли из кабинета. Саша кивнул, стоявшему за дверьми сержанту:
- Посиди с ним.
 Сержант тоже кивнул и скрылся в кабинете.
- Вот что, мужики, плохие новости, - сказал Леша, - На стволе пальцев нет. Вообще никаких. Похоже, кто-то основательно протер его.
- Хреново. Что мы ему предъявим? Хранение пушки? Боюсь, следак не закроет его, - вздохнул Саша.
- Ладно, со следователем-то мы решим. Дело громкое. Если все окажется в цвет, он тоже не дурак в приказ попасть. Сейчас надо пушку к баллистам везти и поторопить, чтоб не затягивали. Значит, сейчас так. Леха съезди в контору эту «Детектив», побазарь с сотрудниками. Узнай, что они о Панарине думают. Ты, Саня, вези ствол на экспертизу. А я попробую следака уломать.
 Сорокин и Устинов отправились выполнять поручения. Андреев вернулся в кабинет.
- Вот что мы с тобой порешим. Сейчас поедем в прокуратуру к следователю, а, там смотря какое у него будет настроение. Повезет, сойдешь на подписку. Ну, а нет – поедешь в ИВС. Ты ведь опер бывший, знаешь, что это. Пошли.



 Устинов за полчаса, попетляв по дворам, чтоб не стоять в пробках, доехал до «Детектива». «Так кататься - никакого бензина не хватит», - пробормотал Леша, закрывая «Волгу».
Офис агентства оказался небольшой трехкомнатной квартирой на первом этаже. Устинов вошел в помещение. Там находился только один человек.
- Мне нужен самый главный детектив! – произнес опер.
- Я вас слушаю. Мавлюта Владимир Михайлович, - мужчина протянул руку для пожатия.
 Леша в ответ достал удостоверение.
- Капитан Устинов, «убойный» отдел.
- Ого! Что вы хотите?
- Поговорить о вашем сотруднике – Панарине.
- А что случилось?
- Дело в том, что он задержан по подозрению в убийстве. Знаете, сейчас в городе прошла серия убийств наркоманов?
- Да, да, да… Но при чем тут Олег?!
- У нас есть основания подозревать его в причастности к этим убийствам.
- Нет, это ошибка какая-то, ей-богу. Олег и вдруг убийства, - Мавлюта пожал плечами, - Не знаю, что и сказать. Разберитесь, как следует, но я уверен, Олег тут ни при чем.
- Возможно. Но есть факты, указывающие на него.
- Какие?
- Извините, этого я вам сказать не могу. Давайте лучше поговорим о Панарине.
- Ну что, Олег в агентстве с самого основания, то есть уже порядка четырех лет. Он пришел по объявлению, я как раз набирал ребят. Оказалось, что он работал в милиции, я сразу понял, он мне подходит. Сам-то я никакого отношения к силовым структурам не имею, хотя закончил юридический.
- Как вы можете характеризовать его по службе?
- Только с лучшей стороны. Он профессионал, мне не приходилось его в чем-то направлять. В нашей конторе еще двое ребят, но им иногда приходится объяснять что-то. А Олег самостоятельный парень.
- Кстати, а где ваши коллеги?
- Работают, слава Богу, заказов хватает.
- А вы не знаете, откуда у него мог оказаться пистолет?
- Пистолет?! Не знаю. Мы даже не стали получать разрешения на газовое оружие, хотя в принципе имеем на это право.
- То есть, вы считаете, что Панарин ни в чем не виноват?
- Абсолютно. Хотя, последнее слово, конечно, за вами.
- Ну что ж, до свидания. Желаю успехов в сыскном деле.
- Вам того же! Но вы все же разберитесь.

 Еще через два часа вся команда была в сборе. Все собрались в кабинете начальника «убойного».
- Мужики, все в цвет! – радовался Сорокин, - Я на экспертов нажал, за два часа экспертизку сделали! Короче, из этого ствола наркоманов расстреляли.
- Отлично! Первая стоящая информация за неделю. Теперь если что, вдруг на Панарина больше ничего не нароем, будет довесок, чтоб удержать его у нас.
- Договорился я со следаком, на двое суток он Панарина оформил. Я его в ИВС сдал. В принципе, следак согласен, если еще что-то будет, сделает еще десять суток. Предъявим ему экспертизку и нормально, - похвастался Андреев.
- А что Панарин? – спросил Эдик, - Адвоката не требует?
- Пока нет.
- Слушайте ребят, а я ведь вспомнил его, - задумчиво произнес Саша, - Лет десять назад пересекались мы с ним по одному делу. Вроде нормальный мужик был. Без закидонов. Да и от других я о нем слышал, будто бы опер толковый был. Не верится, что это он убийца. И главное – какой мотив?
- Время идет Саня. Люди меняются, - ответил ему Лахтин, - А мотив может быть любой. Вплоть до того, что вообще нет мотива. Захотелось ему кого-нибудь завалить – пошел и завалил.
- Мужики, вам не кажется, что мы все это уже проходили? – вставил Молодцов.
- Что именно?
- Ну, вот всю эту ситуацию. Убийства наркоманов, которые если разобраться, по сути, являются преступниками. Бывший мент в роли убийцы. Вспомните Хрулева. Ведь он мстил тем убийцам1. Вдруг этот тоже за что-нибудь мстит наркотам. Не чувствуете схожести?
- Может ты и прав. Но давайте сейчас не будем теории строить. В конце концов, мы опера, а не психоаналитики. Наше дело не психологические портреты убийц рисовать, а этих самых убийц ловить, - раздраженно бросил Леша, - Попробуем еще что-нибудь на Панарина насобирать. А там видно будет.


ГЛАВА 9
 Стрелка часов перевалила за цифру восемь. В коридорах РУВД с каждой минутой становилось все тише. Молодцов уже собирался уходить, когда зазвонил телефон.
- Слушаю.
- Эдик! – В трубке раздался радостный голос дежурного, - Хорошо, что застал тебя! Слушай, тут телефонограмма из больницы пришла. «Скорая» девчонку подобрала, избитую. Кажется, изнасилование. Слетай в больничку, узнай, что к чему.
- Гриш, я вообще-то уже домой собрался. Может, другого кого-нибудь пошлешь.
- Ну, кого я сейчас найду! Будь другом, выручай. Сам же понимаешь, если там действительно изнасилование, будут проблемы. Так что, нужно проверить. Машина ждет.
- Ладно, выхожу.
 Молодцов положил трубку, вздохнул. «Похоже, опять сегодня только ночью домой вернусь». Затем взял со стола папку с бумагами, куртку с вешалки и вышел из кабинета.
 До больницы было пять минут езды. «Уазик» вклинился в ряд, стоящих у приемной машин.
- Семеныч, подождешь, я быстро? – попросил Эдик, которому лень было потом тащиться домой пешком.
- Ладно, только давай побыстрей.
- Как получится!
 Молодцов выскочил из «УАЗа» и скрылся в дверях.
 В приемном покое как всегда было шумно. На лавочке, держась за голову, сидел помятый мужик с разбитым лицом. Рядом с ним суетился молодой парень в белом халате. На каталке лежала старушка. В регистратуре записывали ее паспортные данные.
- Здравствуйте, я из милиции. К нам поступила телефонограмма, что найдена избитая девушка.
- Да-да, она в хирургии. Это на втором этаже, - ответила девушка за стойкой.
- Спасибо.
 Молодцов прошел внутрь. Поднявшись на второй этаж, он дернул за ручку двери хирургического отделения. Дверь оказалась заперта. Рядом был прикреплен звонок. Опер позвонил.
 В коридоре послышалось шлепанье тапочек, и через полминуты дверь отворилась. На пороге стояла полная женщина лет пятидесяти.
- Что вам, молодой человек?
- Уголовный розыск, я по поводу избитой девушки.
- Проходите.
 Эдик протиснулся в щель между косяком и женщиной, после чего она затворила дверь.
- Идемте.
 Женщина последовала по коридору, оперу ничего не оставалось, как двигаться за ней. Вскоре «медбабушка» толкнула двери одного из кабинетов.
- Арсений Яковлевич, к вам из милиции.
- Старший лейтенант Молодцов, - предъявил удостоверение Эдик.
- Главврач хирургического отделения Матвеев Арсений Яковлевич, - седой мужчина с аккуратной бородкой и в очках привстал из-за стола, - Ступайте, Зинаида.
 Женщина вышла из кабинета.
- Ну, что у вас?
- Около семи часов вечера к нам поступила девушка в тяжелом состоянии. Ее привезла «скорая». У девушки были множественные гематомы и ссадины. После осмотра, есть основания полагать, что она была изнасилована. Причем в извращенной форме. У нее имеются повреждения в стенках влагалища и прямой кишки. Также присутствуют разрывы внутренних органов. Сейчас она в реанимации, в сознание пока не приходила.
- Каковы прогнозы?
- Боюсь, самые плачевные.
- При ней были какие-то вещи?
- Да, сумочка, - Матвеев потянулся и взял из кресла маленькую кожаную сумочку.
 Эдик открыл ее и высыпал содержимое на стол главврача. В ней оказались кошелек, паспорт, косметичка и записная книжка. Эдик открыл кошелек – деньги оказались на месте. Затем раскрыл паспорт. Малинина Светлана Александровна, тысяча девятьсот восемьдесят третьего года рождения.
- Родственникам звонили?
- Да, никто не отвечает.
- Хорошо, мы сами позвоним. Вы не знаете, где ее обнаружили?
- В подъезде.
- А адрес?
- Можно позвонить на станцию «скорой помощи», может быть та бригада сейчас на месте.
- Позвоните, пожалуйста.
 Матвеев поднял трубку и начал накручивать диск.
- Алло, из 2-ой городской беспокоят. Скажите, третья бригада на базе. На месте? Будьте добры кого-нибудь! Алло, здравствуйте, это из больницы беспокоят. Вы сегодня девушку избитую подобрали? Вы? Очень хорошо. Тут вот из милиции хотят с вами поговорить, - врач передал трубку Молодцову.
- Алло, скажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы подобрали девушку? Жильцы позвонили? Так. А адрес? Записываю. Восточная пятнадцать, третий подъезд, четвертый этаж. Спасибо большое, - Молодцов повесил трубку.
- Узнали, что хотели?
- Да, спасибо.
 В этот момент дверь распахнулась и в кабинет вбежала Зинаида.
- Арсений Яковлевич, девушка очнулась!
- Так, хорошо!
- Скажите, с ней можно поговорить? – встрял Эдик.
- Не знаю. Конечно, нежелательно, но если вам очень нужно… Пойдемте.
 Все трое вышли из кабинета и направились в сторону реанимации.
- Подождите здесь, - велел Матвеев, и они вместе с Зинаидой скрылись в палате.
 Эдик остался ждать. «Черт, сволочи, суки! Надо же было так издеваться. Девчонке всего двадцать лет. Теперь даже если выживет, детей иметь не будет, и вообще вся жизнь наперекосяк. Поймаем, удавлю пидоров!»
 Дверь открылась, и Матвеев пригласил опера.
- Проходите.
- Спасибо.
 Эдик прошел к столу, на котором лежала Светлана, и остановился. На девушку было страшно смотреть. Все лицо в синяках, к рукам и к носу подведены трубки.
- Светлана, я из милиции. Вы можете говорить?
- Да, - едва слышно прошептала девушка.
- Расскажите, что с вами произошло?
- Я шла домой, вдруг рядом со мной резко остановилась красная «девятка». В ней было трое парней. Они выскочили из машины, схватили меня и затолкнули внутрь. Там мне зажали рот и приказали не дергаться, иначе они убьют меня. Один из них показал нож. Затем мы приехали в какую-то квартиру. Там оказались еще двое парней. Похоже наркоманы. Они стали колоться сами. Потом и мне вкололи. А дальше… - голос девушки задрожал, - Дальше я ничего не помню.
- Хорошо, не буду вас больше мучить. Спасибо, - Эдик понимал, что сейчас девчонка не сможет написать заявление, и поэтому надо хотя бы взять объяснительные с Матвеева и Зинаиды, а затем и с врачей «скорой», - Арсений Яковлевич, вам придется написать объяснительные по поводу девушки и дать заключение о ее состоянии и травмах.
- Да-да, я знаю, не первый раз сталкиваюсь с подобным.
- Можно от вас позвонить?
- Конечно, пойдемте.
 Они вышли из реанимации и прошли к Матвееву.
- Звоните.
 Эдик сел за стол главврача, снял трубку и набрал номер «убойного» отдела, не рассчитывая там никого застать. Однако на том конце почти сразу же ответили.
- Алло?
- Слава? Ты чего в отделе?
- Задержался, надо было.
- Короче, слушай сюда. Я из больницы звоню. Тут девчонка поступила, двадцать лет. Изнасилование. Едва живая. Кажется, есть адресок, где ее держали. Надо ехать.
- Сколько их там?
- Человек пять. Из наших есть еще кто?
- Нет. Слушай, может, с утра съездим?
- Слав, кончай придуривать, а? Какой завтра?! Я же знаю, что ты все равно согласишься! Мы с тобой одной крови!
- Ладно, куда двигать?
- Восточная пятнадцать. Это недалеко от отдела. Минут за десять доберешься. Мы уж с Семенычем не будем крюк делать. Сам дойдешь, да?
- Может, дежурный наряд с собой захватить?
- Ну, а если там пустышка? Вдруг в это время наряд в другом месте понадобится? Хапнем, тогда вызовем.
- Вдвоем-то управимся?
- Попробуем. Ладно, не будем тянуть время. Отбой, - Эдик отключился.
 Лахтин взял заветную папочку, подергал плечом, проверяя наличие пушки, и пошел к выходу.
 Время подходило к десяти вечера. Улицы уже опустели. Лахтин шел по улице разбитых фонарей и думал о тяготах ментовской службы. В апреле было еще прохладно, и опер шел, поеживаясь. В своей темно-синей куртке от спортивного костюма, бежевой бейсболке, голубых джинсах и серых кроссовках Лахтин скорее походил на братка, нежели на сотрудника уголовного розыска. Хотя, в принципе, опер и не должен походить на мента. Иначе, какой в нем смысл, когда каждый будет знать кто он такой.
 Из темноты вынырнули две фигуры качкообразного вида.
- Парень, закурить не будет? – угрюмо спросил один.
- Сам ищу, у кого бы попросить.
 Фигуры двинулись дальше. «Дай вам Бог, сегодня заночевать в камере, - подумал Слава, - А то, точно кого-нибудь инвалидом сделаете».
 Вот и нужный дом. Слава свернул в арку. Во дворе стоял знакомый «уазик» с проблесковыми маячками. Лахтин открыл заднюю дверцу и влез в салон.
- Ну что?
- Без приключений добрался? – повернулся к нему Эдик.
- Почти.
- Значит так. Пока ты шел, я пробежался по подъезду. На четвертом этаже действительно кровь на площадке. Там всего две хаты. Но по звукам, доносившимся из квартир, я, по-моему, точно определил в какой эти уроды сидят. А вон, кстати, их «девяточка» стоит. Семеныч, встань возле «уазика», если что, мы тебе крикнем. Дубинка при себе?
- Да, - в подтверждение слов водитель достал из-под сиденья дубинку.
- Ну что, пошли?
- Пошли.
 Опера вылезли из машины, и зашли в подъезд. Добравшись до четвертого этажа, они остановились. Эдик был прав, в одной из квартир спокойно вещал телевизор, показывая футбольный матч, а в другой раздавались непонятные звуки.
- Здесь, - прошептал Эдик.
- Как входить будем?
- Есть у меня идейка.
 Опера достали оружие. Одновременно опустились флажки предохранителей. Сердца подрагивали.
- Звони.
 Слава три раза надавил кнопку звонка.
- Кто?
- Дружище, открой! Это не твою там тачку курочат на улице, - прокричал Эдик.
- Чего?! – пробурчали за дверью и стали отпирать замок.
 Молодцов был наготове. Когда дверь начала открываться, он подпрыгнул и ударил по ней ногой. Парень, открывавший дверь, отлетел к стенке, отброшенный дверью. Лахтин, держа в вытянутых руках пистолет, двинулся внутрь.
 Квартира оказалась двухкомнатной. Пройдя в первую, Слава увидел двоих. Один сидел в углу, опустив голову на грудь, второй больше похожий на быка, такой же здоровый и с маленькой бритой головой, медленно двигался на опера.
 Нельзя назвать это хвастовством, но в этот момент Славе даже стало стыдно направлять на этого «безобидного» паренька «макаров». Он убрал пистолет в кобуру. «Ничего, если что, и так справлюсь. Он хоть и здоровый, но все ж наркоман. Хиляк».
 Парень приближался, Слава стоял на месте. Когда между ними, оставалось меньше метра, он резко шагнул вперед. Колено с силой попало парню между ног, а лоб в подбородок. Тот, запрокинув голову и держась за гениталии, осел на пол. Такой финт опер проделывал впервые, но, к счастью, он удался. Хотя голова все же слегка закружилась. В это время проснулся второй. Он, согнувшись в три погибели и бубня под нос ругательства, поковылял к выходу. Слава долбанул ему коленом в нос, и тот отлетел обратно в свой угол.
 Молодцов, следом за Славой вбежал в квартиру. Прижав локтем горло первого наркомана к стене и сунув ему под нос ствол, он ногой захлопнул дверь. Затем, впечатав парня в противоположную стену, схватил его за шиворот и потащил дальше. Втолкнул в комнату, где Лахтин заканчивал разбираться с двумя другими.
- Что будем с ними делать? – спросил Слава.
- А давай их сюда, - Эдик кивнул на батарею и выдернул из-за ремня наручники.
 Бычка и «углового» пристегнули друг к другу, перекинув цепочку «браслетов» через трубу батареи. Третьего просто вежливо попросили вести себя тихо, предварительно еще пару раз съездив ему по морде.
 После чего опера, вновь обнажив стволы, двинулись дальше. На этот раз Лахтин ногой распахнул дверь и они с Молодцовым с криками «Всем на пол!» влетели в комнату. Там находились еще двое, но они почему-то не захотели ложиться на пол, и предприняли попытку сопротивления. Один вдоль стенки попытался выскочить из комнаты, но был снесен ударом кулака Молодцова по носу. Второй, выставив вперед голову, пошел на таран. Слава, пригнувшись и отойдя чуть в сторону, красиво направил свое уже легендарное колено в живот наркомана. Тот, издав какой-то утробный звук и загремев костями, полетел на пол.
 Опера схватили насильников и поволокли в комнату к остальным. Там повторили прием с наручниками. Теперь четверо наркоманов прицепленные к батарее напоминали довольно красивую елочку. А пятый, сидя на полу, был похож на пенек. В общем, задержание прошло успешно, как посчитали опера.
 Эдик вышел на балкон.
- Семеныч, вызывай наряд! – крикнул он водителю, и тут же в нескольких квартирах вспыхнул свет. Это недовольные криками граждане решили проявить любопытство.
 Опера огляделись в квартире. Это был притон, почти такой же «убойщикам» уже приходилось не так давно видеть на месте убийства восьмерых наркоманов. Те же шприцы на полу, та же грязь, те же запахи.
- Ну что, суки, кто из вас насиловал девчонку?! – грозно спросил Молодцов.
- Ты че, мужик, опух?! Какую девчонку?! Ты че гонишь, бл…ь?!
- Какую девчонку?! Я тебе сейчас объясню! – Молодцов врезал парню по уху, - Вспомнил?!
- Вы кто вообще такие?! Вы понимаете, что у вас будут проблемы?! – встрял другой.
- Бесполезно, Эдик, - покачал головой Лахтин, - Они ни хрена не понимают.
- Поймут. Сколько там еще наряд будет добираться?
- Погоди, не надо ногами, я пойду к Семенычу за дубинкой схожу, - Лахтин пошел к выходу.
- Это ты правильно придумал. Еще ботинки об такое дерьмо марать!
 Добирался дежурный наряд долго. Слава успел сходить за дубинкой, вернуться назад, и они популярно объяснили ребяткам, что обижать, а тем более насиловать женщин нехорошо. Не по-джентльменски. Эдик со Славой вообще не понимали тех оперов, которые не хотели работать по изнасилованиям. Получат заяву и пытаются найти повод для отказного материала. «Убойщики» к таким людям не относились. Сейчас, глядя на этих обдолбанных наркоманов, растерзавших девчонку, они готовы были сами разорвать их на куски. Однако ублюдки так ни в чем и не сознались.
 Приехал наряд. Быстро прошмонали хату, нашли нож, героин, а также колготки и трусики девчонки. Позвали понятых, составили протокол. В общем, картина событий была почти восстановлена. Эти уроды схватили на улице девчонку, привезли ее сюда, вкололи ей дозу, изнасиловали по разу, избили и просто выкинули за дверь.
 Всю компанию доставили в отделение, забили в клетку, и вызвали дежурного следователя. Эдик передал ему документы, полученные в больнице и вещи девчонки. Тот начал по одному допрашивать наркоманов. Но ни один из них так ни в чем и не сознался. Все лишь кричали, требуя адвоката и телефон.


 Ночевали опера в кабинете. Когда добрались до отделения был уже первый час ночи и тащиться домой не имело смысла.
 С утра Андреев пришел на работу, хотел открывать дверь, но она оказалась незаперта. Войдя в кабинет, он застал там мирно посапывающих «валетом» на разложенном диване Молодцова и Лахтина. Растолкав их, он узнал о ночных приключениях, приказал срочно выпить кофе и отправился узнать, что там по насильникам. Через полчаса он вернулся с неожиданной новостью.
- Мужики, а насильников-то выпустили.
- Как выпустили?! – встрепенулся Эдик, - Там же полный расклад!
- Они чего, вообще охренели что ли?! – возмущался Лахтин, - Таких козлов отпускать!
- Следователь дал им позвонить домой, и среди ночи тут же примчались родители. Ребятки-то ведь еще совсем малые – по восемнадцать-девятнадцать годков. У одного папашка оказался какой-то шишкой из мэрии, начал тут орать, вызвонил адвокатов, те приехали и ребят выпустили за недоказанностью фактов.
- Разбудить не могли?! Я бы этому папашке рот-то заткнул!
- Видимо не смогли. А может, не захотели. Следаку-то ведь тоже проблемы ни к чему.
- Козлы, мать твою! – выругался Слава.
- Ну и что теперь делать?
- А ничего. Что тут сделаешь? Где доказательства, что это они девчонку изнасиловали?
- А машина? Вещи девчонки в хате? В конце концов, у них героин и нож нашли, можно было упаковать.
- Насчет машины наговор, вещи не ее, а нож и героин не у них нашли, а в хате. Хату они снимают. А на себя никто брать не захотел. Всех не посадишь.
- Тогда какой смысл в нашей работе?
 Сорокин и Устинов все это время сидели молча.
- Ладно, изнасилование не наша забота. Материалы уже передали в территориальное отделение. Они теперь будут с ним разбираться. Вы свою работу сделали. Так, у нас там срок по Панарину заканчивается, надо бы продлить. Саня, съезди в прокуратурку, отдай следаку экспертизку по пистолету. Пускай еще десять суток накатает, - попросил Игорь.
 Молодцов все же дозвонился родителям девчонки, объяснил ситуацию, и попросил подъехать. Оказалось, вчера ночью они были на даче, и поэтому Матвеев не мог дозвониться.
 Через сорок минут перед столом Эдика уже сидели мужчина и женщина лет сорока. За соседним столом тихонько сидел Слава. Эдик рассказал родителям Светы о том, что с ней случилось вчера вечером. Теперь отец девушки молча смотрел в пол, а мать вытирала слезы платочком.
- Мы задержали ублюдков, но, к сожалению сегодня утром их пришлось отпустить.
- Почему?!
- У одного из них отец оказался чиновником из мэрии. Он приехал вместе с адвокатами, и следователь отпустил их. Не хватило доказательств.
- И что же теперь ничего нельзя сделать?
- Не знаю. Скорее всего, нет.
- Как же быть?
 Эдик пожал плечами. Он не знал что ответить. Никто не знал.
- Вы видели Свету? Как она?
- Плохо. Сами понимаете… Съездите к ней, я думаю врач разрешит вам пройти к ней.
- Да-да, конечно…
- Да и еще… - Эдик оторвал листик самоклеющейся бумаги и нацарапал на нем несколько слов, - Вот адрес отделения и фамилия оперативника, который теперь будет заниматься этим делом. У него вы сможете узнавать о том, как ведется следствие.
- А вы разве не будете им заниматься?
- Нет. Мы ведь там оказались случайно. Просто больше никого в этот момент не было в отделе. А вообще-то мы занимаемся только убийствами.
 В кабинет вошел Игорь, поздоровался с родителями Светланы и присел на диван. Малинины стали собираться.
- Спасибо вам.
- За что?!
- За то, что вы неравнодушны к нашей беде.
- За это не благодарят.
- До свидания.
- Всего доброго. Передайте Свете, чтоб поправлялась.
- Хорошо.
 Родители Светы вышли из кабинета. Игорь вздохнул и поднялся с дивана.
- Плохие новости, мужики. Только что позвонили из больницы. Девчонка скончалась.
- С-с-суки!!! – Молодцов грохнул кулаком по столу и выскочил из кабинета.
 Лахтин взглянул на начальника и опустил голову.