Я жду.
Из наушника в правом ухе раздаётся привычный сухой голос:
- Объект на подходе. Приготовься.
Всё идёт по плану. Это хорошо.
Я давно готов. Я спокоен.
"Оружие не терпит нервов".
Наконец в зоне видимости появляется объект. В наушнике снова слышен голос:
- Стреляй.
* * *
- Стреляй! Стреляй же, чёрт возьми! – громко кричит мой отец. Я смотрю в прицел винтовки. Я впервые на охоте. В небе – утки.
Выстрел. Отдача. Острая боль в плече. И резкий возглас отца: "Есть!" Неправильно. Зачем кричать? Оружие не терпит нервов.
Я подошёл к убитой мною утке. Просто мёртвая тушка – ни агонии, ни текущей крови.
Это я убил её. Гордость победителя переполняла меня. Я был почти счастлив.
Тогда у меня в плече нашли серьёзную трещину. Но это было уже совсем неважно.
Я загорелся охотой.
С того дня отец ни разу не уезжал на охоту без меня. Я не мог упустить даже одну возможность поохотиться. Там я чувствовал себя волком, я был хищником.
Так я понял, чем буду заниматься в жизни.
Затем начались долгие часы тренировок в тире, занятия НВП, специализированные летние лагеря... Это была своеобразная "охота на людей" – понарошку, конечно.
Мне ведь вовсе не нужна кровь, мне нужно лишь осознание того, что я выиграл, что я – победитель.
После окончания школы проблемы выбора профессии передо мной не стояло. Где может работать человек, который в свои семнадцать уже полупрофессиональный военный? Конечно же, только в армии – и я отправился туда почти с радостью. Когда в военкомате меня спросили, где я хотел бы служить, я не раздумывая попросился в спецназ. Пройдя все утомительные проверки, медосмотры и тесты, я попал в роту специального назначения – так, как и рассчитывал.
Началась полугодовая подготовка. Теоретические занятия и изнурительные многочасовые тренировки поначалу были так тяжелы, что вечером не хотелось не то что разговаривать – не хотелось думать. Но мне это скорее даже нравилось. Я впитывал знания и умения как губка. Я знал, что это был единственный способ достичь поставленной цели.
Постепенно я заставил начальство обратить на себя внимание. Я не курил и не пил, чем иногда грешат военные, жадно осваивал теоретические и практические дисциплины, показывал отличные результаты – на занятиях по стрельбе мне не было равных, – старался держаться один, всегда вёл себя молчаливо и сдержанно, не имел ни одной слабости, кроме рвения в учёбе... Словом, когда через три месяца мне предложили специальность снайпера, я мог гордиться собой. Я добился того, что мне было нужно. Разумеется, я без сомнений согласился.
Потом курс начальной подготовки был успешно окончен. После этого положенные полтора года я проработал со старшим напарником. А дальше – самостоятельное выполнение заданий. Именно то, к чему я так долго стремился.
Пару лет спустя я женился. Но жена прожила со мной всего четыре месяца, а затем ушла. Мы до сих пор так и не развелись – у меня нет времени на эту бумажную волокиту. Впрочем, меня такое положение вещей вполне устраивает.
С того времени я живу один. Небольшая однокомнатная квартира: ничего лишнего. Всегда разложенный диван, стол, шкаф, металлический ящик с оружием, телевизор. Этого достаточно. Обычно, когда нет особого задания и появляется свободное время, я вставляю в видеомагнитофон запись с порно и включаю просмотр. Не то чтобы я это смотрю – порно служит скорее фоном, – я просто занимаюсь обычными скучными делами по дому. Затем я сажусь за стол и начинаю чистить оружие. Закончив, я выключаю телевизор, плотно задвигаю шторы на окне и ложусь спать. Снов я обычно не вижу.
С самого начала моей карьеры я не допустил ни одного промаха. Свою работу я выполняю практически идеально. Поэтому начальство ценит меня. И поэтому сослуживцы меня недолюбливают. Но мне абсолютно безразлично мнение и тех, и других.
Мне нравится просто моя работа, и я делаю её хорошо. Моя жизнь – это то мгновение, что проходит от момента, когда я нажимаю на курок, до момента, когда объект падает, и я понимаю, что снова выиграл. Ради этого ощущения я и живу.
Почему бы и нет? В отличие от многих, я чётко знаю, что мне нужно: получить план задания, отработать его, а потом прийти в нужное время в нужное место и снова насладиться дурманящим пряным вкусом победы, только услышав привычное "Стреляй".
* * *
- Стреляй.
Я слежу за объектом через перекрестье оптики. Сумрачный свет предзакатного пасмурного неба тускло освещает мужчину. На руках у него девочка, лет пяти-шести. Он словно прикрывается ею. Это плохо.
Если я выстрелю, я первым делом непременно попаду в неё. А это означает, что моё местонахождение тут же будет раскрыто.
Но оружие не терпит нервов.
Я спокоен, и поэтому мгновенно принимаю решение.
- Проблемы? – раздаётся голос в наушнике.
- Нет. Никаких проблем.
Не было случая, чтобы я провалил задание. Не будет и сегодня.
Объект на прицеле. В перекресте линий маячит девчонка.
Я стреляю в неё, потом, сразу же – в объект. Оба падают на мокрый асфальт. Я выиграл. Как всегда.
Меня заливает долгожданное, ни с чем не сравнимое блаженство победы. Губы непроизвольно раздвигает улыбка.
Привычно быстро собрав оружие, я вдруг ощущаю слегка царапающее чувство досады. Лишь через минуту, сбежав вниз по лестнице, я наконец понимаю причину.
Я не могу назвать безупречным то, как сегодня выполнил задание. Я истратил два патрона вместо одного.
2005-2006.