Притащила моя Наташка вчера домой кроля… Беленький такой, глаза красные, все время что-то жует. Охала вокруг него, ахала, мол, какой хорошенький:
- Смотри, Дима, какая прелесть! Ути-пути, мой маленький! – делает она ему «козу».
- Ну и зачем ты его приволокла? – скептически говорю я, - ты же знаешь прекрасно, что у меня аллергия на шерсть. Неужели другого способа отравить меня ты не нашла, если я так уж тебе надоел?
- Ну, Ди-има, - тягуче произносит она, - у тебя же на собак и кошек реакция, а про кроликов в анамнезе ничего не сказано. Значит, все должно быть хорошо.
- Лучше б ты крокодила какого принесла или варана – они чешуйчатые, без шерсти, тогда бы точно ничего не было. Помнишь анекдот про блоху?
- Да это Кирюхи Батайского кролик, вернее, жены его. Помнишь Ленку? Она кролиководством увлеклась, вот и взяли себе домой из первого помета, красавчика. А сейчас они на неделю в Турцию собрались, присмотреть некому, вот и попросили меня немножко за ним поухаживать.
- Хоть бы позвонила предварительно, - ворчу я, - вдруг он заразный?
- Не заразный он! У Батайских все справки есть, они разрешение на разведение полгода выбивали! Что ж ты за ворчун-то такой? Жалко тебе, что ли? Пусть поживет у нас!
- Ну пусть поживет, - соглашаюсь, - как его зовут хоть?
- Он у них породистый, - говорит Наташка, - и имя у него навороченное, что-то типа Дурьян ибн Нахави аз-Селейран. Они его сокращенно Дюраселлом зовут.
- Ничего себе! – офигеваю я, - Он что у них, турок? Теперь понятно, зачем они в Турцию полетели. У парня небось период полового созревания начался, а подружку ему вовремя завести они не догадались. Вот и решили в срочном порядке ликвидировать данный пробел в его воспитании и образовании. М-да… Ну да ладно, фиг с ним, пусть у нас перекантуется. Только даже Дюраселлом я его звать не буду, так и так язык ломаешь. М-м-м… как бы его… О! Дурик! Попка вроде как дурак, а кролик будет Дурик!
- Это твое условие? – холодно говорит моя обожаемая женушка.
- Ага, - веселюсь я, - единственное. Тогда я согласен приютить бедную, несчастную животину, оставшуюся, пусть и временно, без хозяев.
- Ну и черт с тобой, - надменно задирает подбородок Наташка, - а я его буду звать Дурианчиком, надо ж как-то компенсировать твое хамство.
- Валяй, - смеюсь я.
Знал бы я раньше, чем обернется эта моя шуточка…
Перво-наперво, я решил познакомиться со зверем поближе. Клетка его стояла на кухне, рядом с холодильником. Сначала я надумал капустный лист ему скормить – кролики же едят капусту? Просунул через листья решетки, потыкал в нос. Дурик презрительно посмотрел в мою сторону и нехотя схрумкал предложенное. Довольный тем, что контакт с животным хоть как-то налаживается, я решил его погладить. Только я попытался, открыв клетку, взять кролика на руки, как этот тварюга с невероятным проворством тяпнул меня за палец! Я, естественно, заорал и свалил клетку набок. На кухню ворвалась Наташка:
- Ах ты, паразит! – это мне, - ты что с ним сделал?? Почему у него кровь??
- Да это он сам меня за палец тяпнул, - объясняю, - я его погладить хотел, а он…
- И нечего к животному в пьяном виде приставать! Небось, по носу его задел или за уши взять пытался, вот он и защищался! Иди ко мне, мой бедненький, пострадавший от злого дядьки Димки…
- Ничего себе! Я абсолютно трезв! А эта скотина меня укусила, до крови, между прочим, так я еще и виноват? - говорю я. Но Наташка сюсюкается с Дуриком, и оба не обращают на меня ровно никакого внимания. Более того, она ему шепчет всякие нежности, которые я в свой адрес слышал только в самые, кхм…, интимные моменты. А кроль поглядывает на меня прижмуренными от удовольствия глазками и только что не улыбается блаженно. Раскинулся брюхом кверху, благосклонно принимая почесывания шерсти. В общем, обиделся я на них обоих, да и ушел с кухни.
Время позднее, завтра на работу – так что посетил я душ, возлег на семейное ложе, бра зажег, книжечку открыл – жду законную супругу. Наконец, приходит. С Дуриком на руках. Безапелляционно заявляет:
- Дурианчик будет спать с нами!
- Натка, ты что, совсем рехнулась? Никакой животины в нашей постели! Слышишь? Ни-ка-кой!
- Но ему без меня на кухне одиноко, холодно и страшно!
- И его из-за этого обязательно в кровать тащить надо?? Посади его в клетку, придвинь к батарее и бди, если тебе совсем невмоготу! Ничего с твоим ненаглядным красноглазым обормотом не случится.
- Ты! Ты жестокий!
- Я нормальный! А ты из-за этого кроля глупеешь прямо на глазах!
- Ах так? Тогда я буду спать вместе с ним! – кричит Наташка, хватает в охапку подушку и плед, и убегает на кухню.
- Скатертью дорога! – кричу я в ответ.
Гашу свет и пытаюсь уснуть. В конце концов мне это удается, но лучше бы я этого не делал. Потому что мне начинают сниться всяческие ужасы с участием меня, Наташки и Дурика. Причем я оказываюсь в самых неприглядных положениях: то в штабеле потных, тяжело дышащих тел, то повисшим вниз головой на каком-то тросе. Почему-то я – розового цвета, с длинными ушами и красной батарейкой в спине. Гос-споди, я тоже кролик! А Дурик меня всю дорогу уделывает, как бог черепаху, потому что у него батарейка черно-рыжая. В конце этой галереи фееричных кошмаров, он уводит у меня из под носа мою жену, дарит цветочки и овладевает ею прямо на холодном кафеле какого-то подъезда. А она постанывает от удовольствия и посылает мне, силящемуся открыть тяжеленную прозрачную входную дверь, презрительные взгляды затуманенных страстью глаз. Я кричу что-то, грожу кулаком, но они, как и тогда на кухне, не обращают на меня никакого внимания. Я бьюсь головой о толстое стекло двери и просыпаюсь…
Теперь я понимаю выражение «в холодном поту». Меня аж передергивает от гадливости сна. По привычке выползаю на кухню покурить, забыв, что там спит Натка. А Дурик не спит. Косит на меня красным глазом и щерит зубы, словно насмехаясь. Как будто знает, скотина, что мне снилось. Вновь вспоминаю ночной кошмар, и разум затуманивается злобой и ненавистью. Я должен избавиться от этого ушастого засранца!
Весь день строю на работе планы, как. Почему-то в голову лезет способ горбуна из «Эры милосердия» Вайнеров - вилкой в нос, и все дела. Решаю, что этот вариант оставлю на крайний случай. Что там у нас еще? Выбросить в окно, спустить в мусоропровод, отдать стае бродячих собак – да мало ли? Выпиваю кофе. Потом смотрю на себя со стороны – с ума сойти, я же изобретаю способ убийства! Совсем псих… Так ничего и не придумав, возвращаюсь домой.
И меня ждет сюрприз! Нет ни кролика, ни клетки! Не веря своим глазам, осматриваю всю квартиру – мало ли, может, Натка под кровать его спрятала или еще куда, но нет! Полное отсутствие следов присутствия! С облегчением спрашиваю:
- Натулик, где же Дурик??
Не отвечает, ворчит и дуется.
- Натк, да ладно тебе, ну хорош обижаться. Куда делся этот комок меха?
- Да Батайские никуда так и не улетели. Там в Турции террористы какие-то, вся страна на ушах. Кирюха с Ленкой решили от греха подальше не рисковать. Заезжали сегодня днем, забрали Дурьянчика, - начинает она подвсхлипывать, - он такой хорошенький бы-ыл!
- Ладно тебе, не реви ты, - отмякая, говорю я, - в тебе что, материнский инстинкт внезапно проснулся?
- А хоть бы и так, - лукаво прищуривается она, мгновенно высушив слезы, - а даже если и нет…
- …То сам процесс! - заканчиваю я. И мы, хохоча, бежим в спальню.
Это была, пожалуй, одна из самых лучших ночей в нашей еще такой недолгой семейной жизни. Утром, поцеловав Наташку в теплую щеку, в отличном настроении убегаю на работу.
А вернувшись вечером, обнаруживаю на кухне клетку с попугайчиком…