Небо чернело с каждым мгновением. Сквозь грозовую завесу пробивались к земле струи молний. Огромные капли били и били о скользкие камни, наполняя лужи. Среди грозы, освещаясь мгновенными вспышками, шли две темные фигуры. Шли, прижавшись друг к другу, почти сливаясь в один черный силуэт. Он и она. Вдвоем. Шаг за шагом они приближались к чему-то, чего сами не знали. Не помнили. Она старалась ступать осторожнее. Он, тяжело дыша и чуть навалившись на нее, с трудом передвигал ноги. Она, перебросив его руку через свои плечи, держала его, не давала упасть в воду. Тяжело идти. Тяжело идти, не зная, куда.
Ночь заставила их укрыться в убежище – большой пещере в скале. Секундная вспышка погасла. Она спрятала свой бластер за пояс и присела у чуть мокрых веток, в плотном сплетении которых разжигался костер. Оставленный снаружи колчан из плотно сшитых между собой кожаных полос уже наполнился холодной дождевой водой. Она смочила в нем ткань и отошла вглубь пещеры, где горел огонь. Там, на собранных кем-то веточках и сухой траве лежал он. Он смотрел на нее усталыми, полуприкрытыми веками глазами, в которых отражались танцующие языки пламени. Она не знала, помнит ли он ее. И она сама не была уверена, что помнит его. Тем не менее, она покрыла холодной тканью его лоб и еще раз проверила повязку на ноге, наложенную ему кем-то, когда-то. Она не помнила…
Она сидела рядом с ним и молчала, рассматривая в полусумраке его лицо. Он смотрел на нее. Неподвижно. Устало. Пусто. Он не помнил…
В глаза ей ударил белый свет от входа в пещеру. Она проснулась рядом с ним. Он крепко прижимал ее к себе обеими руками. Он спал, но хватка его была так же сильна. Как раньше. Она осторожно встала, он отпустил. Она взяла свой плащ, прежде служивший ему пледом, и вышла наружу. Белое утро. Под белым небом простирались белые равнины и холмы, мелкие белые снежинки редко сыпались сверху. Снег. Солнца не было, но снег искрился, слепил своим внутренним светом.
Она ступила с каменного пола на снежный. Снег под ее ногами мгновенно растаял. И из-под него показалась зеленая молодая трава и распускающиеся бутончики цветов. Она в испуге отскочила назад. Цветочки завяли. Зеленое пространство вновь стали засыпать снежинки. Она опять подняла взгляд на белую даль. Она манила ее. Как будто там скрывался ответ на ее вопросы. Она вздохнула и ступила. Шаг, еще шаг. Она шла и шла вперед. И снег перед ней таял, и под ним открывалась зелень и цветенье, окружая ее. Дорога за ней цвела, а не засыпалась снегом. Снежинки били ей в лицо, растворяясь на нем, превращаясь в капельки. Подобно перламутровым бусинкам они соединялись друг с другом. Одна такая капелька скатилась по ее щеке, стекла по плащу и упала на цветы.
Война. Они шли с войны. Кажется, они победили. Ну конечно. Иначе они бы не остались с ним в живых. Она прикрывала его. Он защищал ее. Они всегда были вместе. С ними были друзья. Много друзей… Они с ним возвращались с этой войны. В родные места, в родные леса. Она помнит, как он без сознания лежал у нее на коленях, а, очнувшись, улыбнулся и назвал ее по имени. Он назвал ее по имени… Он назвал… Он…
Она обернулась назад. Он улыбнулся и назвал ее по имени. Он вспомнил. Она почувствовала, как щеки ее наливаются краской от счастья, в глазах появились слезы. Она побежала обратно к пещере, где стоял он. Она бросилась к нему на грудь, он крепко обнял ее. Как раньше, тепло и любя. Они вспомнили друг друга. И они вспомнили куда им надо идти. Она продолжала плакать, держась за него, не желая отпускать. Он ослабил свои объятья, стер слезинку с ее щеки. В его глазах отражался снег и небо, голубое небо, как раньше.
Она взяла его за руку. Он не ступал на снег, потому что тот тоже таял перед ним. Снежинки все падали и падали, но теперь ни одна из них не попадала на него и нее. Потому что они вновь были вместе и вместе шли вперед.
Вскоре они вернулись. Их с радостью встретили. Она обнималась с подругами, он – с друзьями. Их ждали здесь, значит, их помнили. Они любят друг друга. Они целуются при всех. Нет никого дороже, чем он для нее и она для него.